Чужая кровь

Джен
NC-17
В процессе
12739
автор
Efah бета
Размер:
планируется Макси, написано 367 страниц, 20 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
12739 Нравится 7139 Отзывы 4567 В сборник Скачать

Глава 16 На ловца и зверь бежит

Настройки текста
Когда-то давно, когда Люк был маленьким… Не так. Люк был очень юн, когда стрела любви поразила его в самое сердце… Нет. Тоже не так. Люку было почти пятнадцать, когда его долбануло по голове, выбив зачатки мозга. Страстью. Люку было почти пятнадцать, когда он совершил ошибку — принял страсть за любовь. Простительная ошибка, показавшая, что, возможно, ситхи и разбираются в страсти, вот только они ничего не понимают в любви. Люку было почти пятнадцать, когда он осознал, что любви тоже учатся… И это процесс постоянный, который никогда не заканчивается. Люку уже давно не пятнадцать, и теперь он в состоянии отличить страсть, которая мимолетна и обусловлена гормонами и жадностью, от любви, мотивирующей на подвиги, пробуждающей лучшее, а не худшее. А еще он научился отпускать — тяжкий урок для вечно жадных ситхов. Когда-то давно, когда он покрылся морщинами и поседел, ему пришлось отпустить. Аша, его прекрасная, победоносная жена, ушла, и Люку пришлось смириться с этим фактом — ведь это был ее выбор. Он мог совершить невероятное и переселить ее душу в молодое, сильное тело, но не стал: Люк знал, что Аша его не простит, если он только попытается хоть что-то предпринять. И знал, что не вынесет ее презрения. Он не хотел испытывать… стыд от того, что разочаровал. Свобода воли. Ведь если ты хочешь поступать по-своему, то должен и уважать выбор других. Хотя бы близких тебе людей. Поэтому Люк отпустил, хотя все его существо орало, что он трус, недостойный звания Владыки, мямля и тряпка, и с чего он должен уважать чье-то решение? Тем более она слабее и должна подчиняться. Обязана. К счастью, к тому моменту Люк поумнел достаточно, чтобы заткнуть пасть настырному эго и поступить не так, как хочется, а так, как правильно, и сейчас получает за это награду: встречу с той, кого полюбит он и кто будет любить его. Любовь. То бешеное чувство, которое меняет жизни Скайуокеров кардинальным образом, приходящее лишь один раз в жизни. Палпатин любил Власть — и не изменял ей до последнего момента своего существования. Энакин Скайуокер любил Падме и не пережил ее гибели. Дарт Вейдер смог полюбить Мон — и удивлялся этому факту даже после своей смерти. Люк видел только Ашу и другие женщины казались ему бледными подобиями его супруги, не стоящими внимания. Локи смотрит в похожие на раухтопазы глаза стоящей перед ним девушки и понимает — любит. Сейчас и до конца этой долгой жизни. Дальше? Он не загадывает — пути Силы неисповедимы. *** Асгард. — Да! — Один торжествующе вскинул вверх здоровенный кулак, стоящие по бокам оборотни поддержали рев отца дружным воем. Фригга закатила глаза: как дети, честное слово! На опустевшую бутыль с противоядием асы смотрели как на личного врага, поверженного в муторной и долгой кровопролитной битве. Главная целительница фыркнула, подхватила бутыль и умчалась в лабораторию, продолжать попытки создать аналог. Пока что получилось множество полезных и не очень составов на самые разные случаи жизни, но именно универсальный антидот в руки никак не давался. Впрочем, асинья не отчаивалась, с оптимизмом смотря в будущее. Фригга только вздохнула, с юмором глядя на разворачивающийся бедлам: Один, вылечившись от медленно, но уверенно загоняющего его в могилу яда, был готов рвать и метать. Врага, естественно. То же чувствовали и Видар с Вали, ощутившие на себе дыхание Вечности, и теперь все трое готовы были мчаться в бой с диким энтузиазмом. Хороший настрой, ничего не скажешь, но царица опасалась, что мужа на почве вернувшегося здоровья откровенно переклинит, и он вляпается в ловушку. Танос — не тот враг, с которым можно шутить, об этом говорили и мрачные слухи, и последствия от прогулок титана по галактике, и особенно сигналило отсутствие нормального не то что сопротивления — что, мало во вселенной мощных сущностей? — а даже попыток противодействия. Такое смиренное ожидание своей участи было крайне показательным и откровенно пугающим. Фригга волновалась, тем более что отпор давать будет не только Один, но и почти все ее сыновья. В Асгарде останется только Бальдр. Потерявший терпение и братскую снисходительность Тор выгнал на передовую даже Браги с Хёдом, и плевать номинальный глава Асгарда хотел на их желания и прочее. Он бы и Локи хотел прихватить, но кто ж ему даст? Локи готовился защищать свой мир и использовал все, что сумел накопить за тысячу лет пребывания на этой планете. И начал он с самого главного: с учеников. *** Флагман целеустремленно несся сквозь галактику, с каждым мгновением приближая Таноса к исполнению мечты, а сам титан сидел в массивном кресле, подходящем для существа его габаритов, рассеянно поглаживая золотую перчатку, на которой поблескивали гранями два камня бесконечности. Такие маленькие и обманчиво хрупкие, эти похожие на обыкновенные драгоценности камни являлись настоящими сокровищами, за которые велись войны. Мало что могло сравниться с их мощью, даже один камень в умелых руках был грозным оружием и инструментом, а уж два… Танос уже не помнил, когда желание заполучить их стало навязчивой идеей, зато он помнил, что где-то есть еще четыре. Они звали его… И Танос не собирался противиться этому зову. *** Солнце жарило немилосердно. Все живое, населяющее эти покрытые золотым песком пространства, давно попряталось по норам, спасаясь от льющегося с небес жара, и люди не были исключением. Естественно, ситха и пришедших с ним это правило не касалось, и Люк самодовольно ухмылялся, косясь на потрясенные лица учеников. Песок тек с гладкой поверхности потоками, открывая черную отполированную гладь искусственного камня, похожего на обсидиан, и огромная пирамида поднималась, словно выныривая из воды, повинуясь мысленному приказу ситха. Когда-то этот корабль непривычной глазу формы Люк отобрал у прикидывающегося богом существа, шипящего, словно змея. Бой был коротким и нудным: пафосный идиот почему-то решил, что Люк похож на населяющих эти края дикарей и техника, замаскированная под магию, может составить конкуренцию умениям беловолосого варвара. Ситх разочаровал его с огромным удовольствием, сначала придушив Силой, потом приведя в чувство молниями, потом снова придушив. Долго игрался, с ностальгией обозревая пейзаж, крайне похожий на милый сердцу Татуин, пока не доконал окончательно. Конечно, уже тогда следовало предположить, что жалкие попытки сопротивления и удушения пафосом как бы намекают, но Люк всегда был оптимистом. Увы, в этот раз даже оптимизм не слишком помог. Корабль оказался на последнем издыхании: двигатель убитый, топливо почти на нуле, аппаратура еле шевелящаяся, да и вообще потрепанность заставила с ностальгией вспомнить «Сокол» Хана Соло. Вот почти такой же, разве что площадь побольше и комфорт несравним. Но Люк никогда не гнушался работать ручками, Силовую Ковку он любил и очень уважал, и то, что на ремонт этого летающего гроба пришлось потратить много лет, его не остановило. Зато и результат, и теперь этот результат ой как пригодился. Стоящие рядом ученики дружно выдохнули, когда огромная пирамида мягко опустилась на поверхность. Песок под ногами дрогнул, но и всё. Гладкие грани пирамиды дрогнули, съезжая вниз, превращая ее в зиккурат, одновременно открывая вход. — Прошу, — небрежно повел рукой Люк, и ученики потянулись за ним. Створки плавно встали на место, запечатывая вход, зажглись огни… Пирамида была огромной. Люк, шагая к пункту управления, вспоминал, сколько крови из него выпила модернизация этой рухляди. Годы. Именно столько времени понадобилось, чтобы с помощью Силовой ковки полностью переделать двигатели, с нуля создать топливо, укрепить стены и сделать этот летающий гроб пригодным к быстрому передвижению в пространстве и гиперпространстве. Особенно последнее… И это с учетом того, что силушкой Люк обижен не был. Но в конце концов этот катафалк, передвигающийся по космосу величаво и неспешно, заимел пламенный мотор и прочее, и Люк его даже опробовал, оставшись недовольным, и принялся доводить все до ума. Странная форма летать не мешала: космос — это вам не атмосфера, достаточно вспомнить уродцев, которых зачастую выпускала в свободный полет человеческая и нечеловеческая техническая мысль в той, другой галактике, да и, разохотившись и увлекшись, Люк воссоздал пару истребителей и успокоился. Разношерстная толпа учеников - настоящих и будущих - рассматривала роскошнейшую обстановку с отвисшими челюстями. Ивар, Рутгер и Сигурд одобрительно скользили взглядами по золотым символам и надписям, Брок мечтательно вздыхал, Джек невозмутимо вертел головой, словно в музее, Барнс крепко держал Роджерса за шкирку, не давая оторваться от толпы. — Итак, господа, — Люк взмахом руки подвесил над столом иллюзию звездного неба, — нас ждет увлекательнейшая вещь, а именно — битва с титаном. *** Хельхейм Один с отвращением уставился на кружащуюся под ногами планету: как он мечтал никогда больше ее не видеть! Мертвый кусок, и все равно связан энергетическими и магическими нитями со всеми остальными мирами. Хельхейм, избавленный от хозяйки и окончательно превратившийся просто в здоровенный кусок породы, памятник самому себе, являлся крайней точкой в сложной системе Девяти миров, противоположной Асгарду, заодно и самой удобной для перехвата несущегося на всех парах агрессора. Решение принять бой именно здесь было принято после тщательного обсуждения: следующими в списке стояли Нидавеллир и Муспельхейм. Теперь, после гибели гномов, — Один едва зубы не стер, когда узнал, что одним махом лишился стратегического ресурса, — поистине невосполнимого! Теперь, с гибелью Эйтри и Брока, а также остальных, в живых остался лишь один мастер такого уровня, способный создавать чудеса, — Локи. И все. И взять других неоткуда. Совершенно. Своими никто не поделится, а забрать чужих… Попробуй возьми, но если что — не жалуйся. Что самое мерзкое, отправленные расследовать убийства специалисты в один голос твердили, что перед смертью гномы явно над чем-то работали: чем-то мощным, требующим огромного вложения сил, умений, материалов. Получив то, за чем пришли, заказчики избавились от свидетелей, а заодно и обезопасили себя: попробуй пойми, над чем работали гномы, можно ли это повторить или обезвредить. И винить в данной ситуации Один мог только себя — с постепенным сокращением рабочих кузниц он уменьшил и количество заказов, а ведь знал, что не просто так гаснут огни в горнах: гномы вымирали. Но Один и не подумал как-то решить эту проблему, сделать хоть что-то. Переселить мастеров в более подходящие для работы места. Озаботиться подбором учеников для передачи знаний и умений. Предоставить защиту. И вот результат: второй мертвый мир. Скрипнув зубами, Один мысленно отметил еще пару неотложных дел, которые придется делать сразу же после того, как разберется с Таносом, после чего бросил последний взгляд на виднеющийся в обзорном окне Хельхейм и направился в каюту: требовалось еще раз уточнить детали. Видар с Вали молчали, видимо, переваривая некстати всплывшие воспоминания о последнем посещении данной планеты. Корабли неторопливо занимали правильное положение, асы готовились к бою. Тор напряженно хмурил брови, так и этак прикидывая планы перехвата: слишком давно он не отправлялся в поход на кораблях, пользуясь Радужным мостом. Биврест все-таки гораздо удобнее: провести по нему можно хоть целую армию, доставляет в любую точку Девяти миров быстро и с гарантией, путь открыть можно в любой момент. Очень удобно, гораздо удобнее, чем космический корабль, который не резиновый и во все стороны не тянется, а еще требует навыков, топлива и времени. Вот только корабли имеют одно преимущество, о котором шастающие в границах своей системы асы уже подзабыли, — они могут лететь куда угодно, далеко за границы Иггдрасиля. Именно поэтому сейчас Хельхейм окружает космический флот Асгарда, именно поэтому Хеймдаль смотрит во все глаза и готовится, если что, спасать асов. У Одина одна мысль о том, что они могут проиграть, вызвала бурное возмущение, но Тор лишь молча выслушал и составил еще несколько планов, включая самые пессимистичные, готовясь отступать, изматывая врага, но не пускать его в глубины пространства Иггдрасиля. Он был готов пожертвовать Нидавеллиром, в самом крайнем случае — отступить за Муспельхейм, поставив на пути титана Сурта и огненных демонов. С учетом слухов о том, что Танос заполучил целых два Камня бесконечности, даже самые пессимистичные прогнозы могли стать суровой реальностью. Проклятые камни были чудовищным сгустком могущества и дурной силы, даже одного за глаза хватало, чтобы впечатлить до судорог, а два? И думать страшно. Определившись с очередностью действий при любом развитии ситуации, Тор потер лицо, разгоняя усталость, и пошел раздавать приказы. Его не волновали ни демонстративная отстраненность Браги, ни порыкивание Видара с Вали, ни молчание Хёда, ни попытки гнуть свою линию Хермода. Мысленно Тор перебирал планы, готовясь ко всему и сразу, так что одобрительное кивание Одина прошло мимо сознания. Сейчас Тору остро не хватало Локи и его советов, но брат был там, у себя на планете, а Тор здесь, готовясь к, возможно, самому тяжелому бою в своей жизни. Ведь мало остановить одного титана, пусть и поехавшего крышей, скорее всего, с ним будет армия, и тут предстоит выложиться до конца. В обзорном окне тускло светили звезды, когда Тору доложили о появлении авангарда армии Таноса. Первым летел странный корабль, похожий на бублик с отростком, остальных пока не наблюдалось, и Тор выдохнул с облегчением: если удастся остановить Таноса до подхода основной массы войск, это будет редкостной удачей. Тор пробормотал коротенькую, но очень емкую молитву и отдал первый приказ. *** Люк смотрел на окружающие его звезды, ностальгически улыбаясь. Космос — первая и основная любовь Скайуокеров. Звезды, пространство и свобода. Что еще нужно? Разве что империя, война, полеты, любовь… Продолжать можно долго, он жадный и хочет всего и побольше. Все, что не дадут, возьмет сам. Ну а пытающимся залезть в его карман — оторвет руки, сказав, что так и было. Танос приближался, это Люк знал. А еще он знал, что готовящиеся к его прилету асы титана упустят. Танос — не просто завоеватель, он идиот с претензией. А еще он не любит лишних телодвижений, весь такой возвышенный и озабоченный судьбами Галактики. Титан попрет напрямик: не в расставленные Одином сети, а на зов Камней. Ему нужны только они, ничто другое Таноса не волнует, для сражений и резни у него есть армия, Легион, отряд усыновленных фанатиков с промытыми до скрипа мозгами и прорва наемников. Вот вся эта масса и навалится на асов. А Танос — он же умный, ленивый и жадный. А еще самоуверенный и эгоистичный до умопомрачения. Он не захочет, чтобы кто-то даже приближался к Камням, поэтому за ними полезет лично. И этого достаточно, чтобы сделать прогноз. *** Камар-Тадж Стрендж напряжённо всматривался в развернувшиеся веером вероятности. Око мягко пульсировало, переливаясь всеми оттенками зелёного, пока маг использовал его возможности. Вонг тихо подал чай с сэндвичами и десерты, Стрендж, погрузившийся в вероятное будущее, только дёрнул пальцами, показывая, что заметил. Через пару минут маг выдохнул, Око утихомирилось, и Стрендж запрятал подвеску с камнем за пазуху. Вонг разлил чай, с намеком подвинув к начальству тарелку с горкой сэндвичей, а вот тарелки со сконами, взбитыми сливками и пудингом, наоборот, отодвинул подальше. Стрендж укоризненно покосился на своего верного слугу, но промолчал, потянувшись к еде. Следующие полчаса маги наслаждались вкусностями, попутно размышляя о том, что куковать им тут, в бункере, пока все не закончится, и выйдут из него они только тогда, когда Люцифер их выпустит лично. О том, что может произойти, если, не дай боги, его убьют, даже думать не хотелось. Впрочем, испытывать терпение Светоносного, пытаясь удрать, маги не собирались. Люцифер был крайне убедителен, нанеся визит. Он кратко проинформировал Стренджа о том, что идёт воевать с титаном, и гораздо более пространно расписал в красках, что сделает со Стренджем, если тот вздумает высунуть нос за барьер. Скажем так, Вонг очень впечатлился, а он за свою жизнь всякое повидал. Стивена тоже проняло, он не хотел, чтобы следующие пару тысячелетий его как минимум пытали, а как максимум — убивали и воскрешали. Люцифер отдал четкий и недвусмысленный приказ: сидеть в убежище на задницах ровно и не рыпаться. Ему только не хватало дать врагу возможность заполучить еще один камень бесконечности. Попытки Стренджа возмутиться, упирая на свое положение Верховного мага, были резко пресечены отказом, а потом Стивена неожиданно скрутило так, что он света белого не взвидел. Боль прокатывалась по всему телу, кровь кипела, разум помутился, маг только и мог, что хрипеть сорванным голосом и слабо дёргаться на мраморном полу, проросшем раскалёнными гвоздями. Когда это прекратилось, Стрендж мог только хватать воздух широко открытым ртом, сплевывать потекшую горлом кровь и внимать холодному голосу Люцифера, напомнившему магу, кто есть кто в Табели о рангах и что клятвы, они такие, их надо или исполнять, а не крутить хвостом по английской привычке — или дохнуть в мучениях. Третьего не дано. Ещё раз напомнив о субординации и дисциплине, Светоносный закинул магов в бункер, запечатал барьеры и ушел прочь, всех остальных представителей колдовской братии подняв «в ружье», поставив стеречь границы и следить за порядком. Очухавшийся после вразумления Стивен привел себя в порядок и теперь дисциплинированно сидел в библиотеке, ожидая разрешения всей этой непростой ситуации, утешая себя тем, что данное заточение можно считать отпуском. В конце концов, ему тоже отдых положен, вне зависимости от того, есть у магов профсоюз или нет. *** Бригитт поправила слегка загнувшийся манжет, потом лезущие в глаза волосы, потом одернула юбку. Стоящий рядом супруг кашлянул, и женщина, выдохнув, вздернула подбородок, успокаиваясь. Заставив себя подышать на счёт, Бригитт смогла утихомирить разбушевавшееся сознание и приступить к тому, о чем мечтала много лет. — Славься! — выкрикнула Бригитт, с восторгом и волнением глядя в начинающее покрываться звёздами небо. — Слава тебе, Звездноглазый! — Слава! — хором грянули стоящие вокруг алтаря люди: практически все одетые в гражданское, но с военной выправкой и характерными мозолями на ладонях. — Славься! — Алтарь — самый простой, валун, верхушку которого стесали и на гладкой поверхности вырезали схематичное изображение Звезды, символа Локи, — слегка дрогнул, словно еле видимая волна прошла по поверхности темной воды. — Слава тебе, Локи, Владыка огня! Пусть твой огонь сожжёт врагов и согреет верных. — Слава! — Славься, Сын зари! — аккуратно сложенные колодцем поленья, политые крепким алкоголем, сразу же вспыхнули на удивление бездымным пламенем. — Звёзды светят тебе, указывая пути. — Слава! В костер плеснули из большой чаши дорогущей «Аквавитой», не поскупившись на эксклюзив, и столб огня взвился в небо, ревя, как взлетающая в космос ракета. — Славься, милостивый! Наша верность принадлежит тебе. Прими эти жертвы, Лодур! — Слава! В огонь полетели дары: сделанные на заказ сладости — то, что, как Бригитт четко знала, своенравное божество примет, — а затем двое крепких парней подтащили к алтарю с пылающим на нем костром связанного мужчину с бешеным взглядом, холеного, очень дорого одетого, что-то мычащего в залепивший рот кляп. — Славься, карающий! Пытающегося брыкаться мужчину поставили на колени перед алтарем, раздался выстрел, человек рухнул, а огонь, буквально потекший с алтаря, за несколько мгновений превратил тело в пепел. — Пусть воцарится твой закон и истребится зло! — Слава! — тихо произнесли пришедшие на первое за много лет чествование божества люди, потрясенно наблюдая, как столб пламени резко утихает, рассыпаясь сотнями искр, падающими на них дождем, несущим небывалый подъем энергии. Алтарь вновь стоял чистым и гладким, исчезли и пепел с сажей, и тело жертвы, даже пистолет, брошенный в огонь, расплавился и сгорел без остатка. Небо усыпали крупные яркие звёзды, вокруг было тихо, и ночь дышала с приходящими в себя людьми в унисон, наполняя спокойствием и силой. Постояв ещё немного, все разошлись, и через десяток минут никого не осталось. Принесшие кровавую жертву мужчины сели в машину, надев форменные куртки. Зазвонили телефоны, выслушавшие сообщение напарники переглянулись, на лицах промелькнули нехорошие улыбки: члены особой следственной группы получили наводку на местонахождение серийного убийцы, терроризирующего местность уже несколько десятков лет. И что-то подсказывало, что они смогут выполнить свой долг служителей закона до конца. Как и в этот раз. *** Бригитт улыбалась, тихо напевая под нос. Первая служба во славу ее любимого божества прошла с размахом и вообще лучше, чем она могла мечтать. И женщина была уверена, что с неожиданно появившимися связями она будет не последней. *** Корабли выныривали словно из ниоткуда, один за другим, Тора едва не затошнило, когда он увидел, как эти громады изгибаются, словно живые, похожие на изуродованных китов, которых выдернули из моря, забросив в космос. Корабль-бублик перевернулся, становясь на ребро, ас гаркнул, и эскадра дала залп. Битва началась. Флагман пришельцев выпустил целый веер лучей, энергетические щиты флота асгардцев замерцали, становясь на миг видимыми. Тора качнуло, корабль-бублик бешено завращался и, увеличив скорость, понесся прямо на асгардцев, видимо, решив протаранить. Тор скрипнул зубами, отдавая приказы. Хермод и Браги рванули наперерез — встретив агрессора сдвоенным залпом из тяжелых орудий, — их корабли пытались взять «бублик» в клещи, захватчик понесся вперед, словно укушенный, и асгардцы были вынуждены немного изменить строй, чтобы выдержать давление на щиты. Положение усугубляли живые корабли, похожие на кошмарных бронированных китов, с которых блохами скакал десант, пытающийся пробиться на корабли Асгарда, — Тор такого даже в страшном сне представить не мог. Космос полыхнул нежно-зеленым светом — Один явно использовал Гунгнир, сметая чужаков с кораблей. Левиафаны взревели, некоторые задергались в судорогах, начиная падать на планету: гравитационный колодец Хельхейма затягивал их в себя, не давая вырваться. На мертвый мир посыпались горящие и сверкающие молниями коротящего электричества обломки, корабли и чужаки. Тор выругался, сорвав Мьёльнир с пояса, сосредотачиваясь. Молот потеплел, по рукояти и навершию забегали крошечные молнии, стремительно разрастаясь в сияющую живую паутину. Тор вскинул молот, целый пучок увеличивающихся на глазах молний вырвался, пропущенный защитой корабля, оплетая продолжающий таранить корабль пришельцев. Тор зарычал, его глаза засветились, с молота все били и били молнии, вгрызаясь в защиту чужаков, пытаясь нащупать хоть какую-то брешь, крошечную зацепку. Острый треугольный выступ прижался, превращая «бублик» в кольцо, резко остановившее движение, а потом раскрутившееся в другую сторону. Космос снова озарился светло-зеленым светом, от рева левиафанов затряслись переборки. Битва постепенно превращалась в свалку. Тор стряхнул пот со лба, продолжая давить врага молниями, действующими с замечательной эффективностью: левиафаны теряли ориентацию в пространстве, натыкаясь друг на друга, кусая всех без разбора, безумный десант падал, умирая, канониры асгардцев отстреливали всех, кто приближался. Хермод с Браги работали на удивление слаженно, выполняя намеченные маневры, Видар и Вали тоже не отставали, Хёд корректировал сражение, докладывая стекающуюся к нему информацию. Неожиданно корабль-кольцо на мгновение погас, мигнув огнями, и ринулся вниз, видимо, пытаясь уйти от атаки Тора. Ас азартно поднажал, почуяв слабину, флот Асгарда перестроился, готовясь добивать врагов и идти на прорыв. Корабль-кольцо резко упал вниз, а мысленно празднующий маленькую победу Тор получил ответ на мучающие его сомнения: он увидел портал, оттуда величаво выплыл огромный треугольный корабль, по сравнению с которым все остальное казалось игрушечным. Открылись порты, из которых выстрелили похожие на наконечники копья десантные капсулы. Капсулы понеслись с невероятной скоростью, тараня флот асгардцев, пробивая борта, те, что никуда не попали, так и исчезли в космосе, и Тор не видел, чтобы их судьба хоть кого-то волновала, и вскоре получив ответ почему. Успешно осуществившие таран капсулы раскрывались, выпуская содержимое: здоровенные шестирукие гуманоидные фигуры без малейшего проблеска интеллекта в мутных глазках. Они даже не были одеты в броню, не вооружены, разве что когтями и клыками, но это не мешало им рвать на части всех, попадающихся на глаза, и ломать оборудование, буквально прогрызая себе путь. Тор лупил молниями и молотом, с ненавистью наблюдая, как и без того не слишком многочисленный флот асгардцев сокращается в количестве. Космос полыхал зеленью не переставая, но попытки Одина остановить продолжающуюся бомбардировку десантом никак не увенчивались успехом: царь сметал одну волну, а навстречу неслись еще две. Неожиданно по связи раздался крик. Очистивший мостик от нападавших Тор уставился на экран, на котором демонстрировалось, как корабль Хёда сминает таранным ударом корабль-кольцо. Хёд захлебнулся болезненным воплем, Тор еще услышал рев Одина, а затем в корабль-кольцо ударил толстенный столб изумрудного света, и захватчик, дымясь, понесся к Хельхейму, разваливаясь на глазах. Треугольная громада надвинулась, позволяя увидеть, что это вообще-то ромб, бомбардировка десантом наконец прекратилась, но Тор, хладнокровно осмысливая стекающиеся к нему доклады, отчетливо понимал, что сражение в космосе они проиграли: слишком велики потери. Единственное, что утешало — удалось вроде как повыбить десант, ведь на поверхности планеты их бы просто задавили массой. Космос полыхал. Разъяренный вероятной потерей сына Один выкладывался во всю свою мощь, давя энергией Гунгнира читаури и металлического гиганта. Киборги-ящеры, левиафаны и вспомогательный флот сыпались дождем на Хельхейм, потрепанные асгардцы изо всех сил пытались сбить так не вовремя появившегося исполина, медленно тесня гигантский корабль к планете. Получалось с трудом. Пространство рвали на части техника и магия, неожиданно ромбовидный корабль вздрогнул, а потом на его бортах начали тут и там появляться круглые дыры — кто-то воспользовался переданным свартальвами вооружением. Начинающий становиться похожим на сыр корабль медленно приближался к Хельхейму, а затем в дело наконец вступили гравитация и усиленная Одином защита планеты, которая затягивала всех не асгардцев в свои жестокие объятия. Тор тут же подкорректировал планы, отдавая приказы, флот читаури и прочих подручных Таноса начали теснить к границам Хельхейма. Теперь появился шанс справиться со всей этой армадой и даже победить. Единственное, что все больше и больше беспокоило аса: Танос так и не показался, не подал никакого пафосного знака о своем появлении, а пафос титан любил. *** Мидгард. Луна. Поначалу у Локи мелькнула мысль встретить Таноса на планете, но эту глупость он тут же отбросил: слишком опасно и непредсказуемо. Встречать незваного гостя ситх решил на старушке-Луне: спутник и так безжизненный, так что можно не волноваться, что население пострадает. Не то чтобы Люцифер стал весь из себя человеколюбный, просто толпа — неуправляемая — это всегда элемент неопределенности, неожиданности, а их он любил устраивать сам, а не вляпываться в непонятно что на полном ходу. Того, что титан пролетит мимо, Люк не опасался: Таноса вели Камни, он несется к ним на всех парах, чувствует, а значит, будет именно там, где и запланировано. В принципе, Люк даже в корабле не нуждался, чтобы добраться до Луны и устроить ловушку, но разве зря он корячился, извращаясь с этим раритетом, превращая его в отменную прогулочную яхту? Да и антураж крайне важен, ну и просто хотелось полюбоваться реакцией учеников. Кроме того, за Мидгардом было кому присмотреть, маги стройными рядами стояли на страже и бдили, а чтобы бдили они как следует, Люк поставил командовать Цамцзода, обладающего прекрасными организаторскими способностями. Пространство впереди задрожало — признак открывающегося портала, и из червоточины выскользнул корабль, похожий на кольцо, прямой наводкой полетевший прямо к Луне. Открылась рампа, из недр корабля неорганизованной толпой повалил самый разнообразный сброд, заставив ситха брезгливо поморщиться, самым последним неторопливо сошел фиолетовый великан с необычным мечом: словно два гигантских тесака соединили рукоятями в одно целое. Танос зорко оглядел пространство, ничуть не смущенный безжизненным пейзажем и строем встречающих его хозяев, остановил взгляд на невозмутимо ждущем его Локи и направился прямо к ситху. *** — Я, Люцифер Палпатин-Скайуокер... Люк смотрел, как здоровенный фиолетовый громила, облаченный в броню и золотые шлем с перчаткой, не спеша шагает прямо к нему, игнорируя всех остальных, как нечто несущественное. Весьма показательное поведение, тем более что в Силе Люк не ощущал никакой наигранности: Танос действительно не считал встречающих его людей сколько-нибудь опасными. Совсем. Никого. Не было опасений, настороженности, ничего подобного. Только легкое предвкушение от встречи с давно разыскиваемым предметом, а также подспудная абсолютная уверенность в правильности своих действий, припорошенная печалью, скукой и осознанием рутинности всего происходящего. Для Таноса предстоящее — возможное — противостояние было рутиной, как и планируемое истребление половины всего живого, обитающего на планете. Люк каких только психов ни встречал на своем веку, но это было что-то новенькое, следовало признать. Уж очень нажористые тараканы обитали в прикрытой золотым шлемом голове, а про манию величия и говорить нечего: выше только горы, и то не все, а круче лишь вареные яйца. С такими не ведут переговоры. С такими вообще не ведут разговоры. Таких только уничтожают, с гарантией, чтоб не вылезли. — …объявляю каггат Таносу. Ученики выстроились по обе стороны Люка, получив четкие и всеобъемлющие приказы, ожидая наступления необходимого момента. Меч, похожий на винт самолета, прокрутился в грубых пальцах, с гудением рассекая воздух. Люк едва подавил желание ухмыльнуться и последовать примеру давно покойного, но очень даже бодрого в Силе Оби-Вана: будь на его месте гранд-магистр, он не преминул бы проехаться по внешнему виду, одежде, еще чему, раздражая противника. В этом деле Кеноби был настоящим мастером, способным взбесить за пару минут даже полностью бесчувственный и безмозглый камень. Люк тоже мог бы проделать нечто подобное, но ему не требуется дополнительное отвлечение: Танос настолько самоуверен, что не замечает ничего, что его не интересует, а так как ему нужны только Камни, остальное титан воспринимает как фон и антураж, способный лишь чуточку досадить. Не более. Такой эгоцентризм только на руку, Люк составил примерный план действий, как только собрал более-менее точные данные о будущем противнике, а сейчас только отсекал от этого плана все лишнее, пока титан прогулочным шагом, исполненным величия, топал к нему, пялясь на перстни на его пальцах. Танос увидел цель и теперь пер к ней, не замечая препятствий. Прислужники титана растянулись неоднородной цепью, поигрывая оружием, мускулами и демонстрируя готовность бросаться по щелчку и рвать по шевелению пальцев. Люк тоже мог позволить себе проявить самоуверенность и не обращать на них внимание: этим зоопарком займутся ученики. Титан остановился шагов за пять до Люка, картинно опершись на меч, после чего открыл рот и закатил речь. Люк оценил этот образчик ораторского искусства на восьмерку: пафоса многовато, а вот логики не хватало. — Камни, — громыхнул титан, протягивая руку. Золотая перчатка блеснула, в Силе она представлялась сгустком закручивающейся спиралями энергии, словно зародыш смерча, спаренный с осьминогом. Тугие энергетические щупальца цепко удерживали два тускло поблескивающих камешка на тыльной стороне ладони, алчно шевелясь в поисках остальных. — Нет, — равнодушно отрезал Люк, прикрывая глаза. Сила разъяренно гудела миллионами мимбарских ос, приравненных к биологическому оружию. — Тогда, — торжественно провозгласил Танос, вырывая меч из грунта, — вы умрете. — Я принимаю вызов, — Люк открыл глаза, полыхавшие солнцами-близнецами. — Каггат. Танос шагнул вперед, одним плавным движением начиная раскручивать меч перед собой, делая гигантский шаг вперед. Прямо перед его лицом раскрылась миниатюрная черная дыра, схлопнувшаяся вместе со скулой титана, плечом, правой рукой и частью меча. Танос открыл рот, готовясь заорать: реакция у него была отменной, он почти успел увернуться, но Люк уже стоял перед ним, крепко сжимая копье. Кисть в перчатке, сжимающая половину меча, упала на землю, копье Люка с хрустом пробило доспехи, насмерть застряв в сердце титана. В глазах уже мертвого, но еще не осознавшего этот факт Таноса мелькнуло понимание произошедшего, а затем ситх окончательно снял иллюзии и щиты, лицо его расплылось в кошмарной улыбке. Руки в черной броне провернули древко, вырвав из пытающегося шагнуть вперед Таноса жуткий рев. Титан надеялся пронзить себя лезвием, нанизавшись на него, чтобы добраться до врага, но мечи ситхов, Силовые мечи, выкованные с помощью Алхимии, Силы и крови будущего хозяина, недаром считались таким страшным оружием. Полуразумный артефакт словно пророс тысячами шипов, застрявших в плоти титана, не дающих ему сорваться, распространяя яд Темной стороны. По фиолетовой коже побежали черные тонкие линии, наливающиеся зеленоватым гнилостным свечением. Одновременно кожа стала усыхать, истончаясь, словно титан стремительно мумифицировался. Люк держал считающегося непобедимым титана копьем, словно медведя рогатиной, и глаза ситха полыхали раскаленной плазмой, как и волосы, извивающиеся солнечной короной. Люк снова провернул древко, титан захрипел, падая на колени: все попытки сорвать себя с лезвия были неудачными, так же как и попытка сломать древко ударом могучей руки. Выкованное из рога Сурта с помощью Силовой ковки копье могло выдержать и не такое. Наполовину усохший титан был еще жив, когда Люк дернул копье, вытаскивая его из тела Таноса, а затем изящно описанная кривая снесла ему голову, весело покатившуюся в сторону. Копье сложилось, превращаясь в меч со слишком длинной рукоятью, занимая свое место за спиной Люка, он взмахнул руками, словно дирижируя невидимым оркестром, и с его пальцев сорвался поток ослепительно-белых молний с фиолетовой сердцевиной, сжигающих титана, еще скребущего пальцами уцелевшей левой руки пыльную лунную поверхность. Тело вспыхнуло, пузырясь и рассыпаясь в потоке молний, пока скелет не развалился на части. Люк встряхнул руками, прекращая, дернув уголком губ. — А теперь ты умрешь… Ха-ха, — прошептал ситх, поднимая перчатку Силой. Камни вырвались из гнезд, закружившись над ладонью, ситх лишь покосился на них, в следующий миг камни рассыпались пылью, раздавленные, а Люк резко шагнул в сторону, срывая копье со спины. Мимо левого плеча с гудением пронесся темно-серый тесак, едва не располовинивший Люка. — А я так мечтал решить наши разногласия без лишней поножовщины, — притворно вздохнул ситх, глядя на точную копию поверженного титана: та же фиолетовая туша, то же грубое, словно топором вырубленное лицо. Тот же шлем… и та же перчатка, вот только начинка на этот раз была настоящей. Титан только фыркнул, показав крепкие желтые зубы. — Мечтай. — На редкость уродливый клон, — сочувственно вздохнул Люк. — А еще пафосный и тупой. Зря деньги заплатил. Честно. Лицо Таноса потемнело, он с такой силой сжал рукоять меча, что та заскрипела. — Эрос* был моим братом, — пророкотал титан, фиолетовый камень в перчатке запульсировал. Люк видел, как тело Таноса напружинивается, готовясь к схватке. — Эрос? Гх-м… Поздравляю с тем, что у тебя был брат. Танос бросился, на миг окутавшись мягким золотисто-фиолетовым сиянием. Скорость титана была просто чудовищной, как и сила, вот только Люк не собирался изображать из себя рыцаря, решая судьбу своего мира банальным поединком на мечах. Каггат такое позволяет, но не всегда предполагает, он вообще-то немного о другом. Это использование всех доступных тебе ресурсов для противостояния противнику, использующему опять-таки все доступные ему ресурсы. Ну а если кроме заточенной полосы металла у тебя больше ничего нет, то кто ж виноват? Путь титана неожиданно удлинился, превращаясь в запутанный лабиринт, и полупрозрачные стены чистой энергии пружинили и трещали под ударами могучих кулаков взбешенного Таноса. Титан взревел, звуковая волна понеслась, дробя препятствия. Люк сосредоточился: проклятые камни Силы и Душ рубили на корню возможность скормить титана черной дыре, как его двойника. Впрочем, оставались и другие возможности: Люк владел Разумом, Реальностью и Пространством. И пришло время пустить их в ход. Лабиринт мгновенно перестроился, подчиняясь воле ситха, превращаясь в многомерную ловушку, в которой законы физики и логики менялись каждую секунду. Танос не успевал сделать шаг, как проваливался вниз, в следующий миг взмывал вверх. Гравитация то возрастала до чудовищных величин, так что титан не мог сделать вздох, и тут же исчезала полностью. Воздух становился водой, вода — огнем, а огонь спрессовывался в каменный массив. Фиолетовое сияние полностью окутало мощное тело титана, спасая его от смерти: камень Силы не только увеличивал до бесконечности — почти — физические возможности носителя, но и частично нейтрализовывал влияние остальных камней. Именно поэтому титан был еще жив и здоров, и именно благодаря камню Душ он продвигался вперед, к своей цели. Впрочем, возможность ощущать живую душу ему не поможет: Люк сосредоточился, и пространство лабиринта заполнилось иллюзиями. Плотные, живые, неотличимые от реальности, к Таносу пришли те, к кому он испытывал хоть какие-то чувства: Гаморра, Небула, его родители… Камень Разума выискивал малейшие зацепки, начиная ломать психику титана. Пусть они были реальны только для него — этого уже было достаточно, чтобы отвлечь. Люк замер: сейчас, одновременно с физическими атаками, происходило главное сражение — волей и разумом. Он искал любые намеки на слабости, пока не расплылся в удовлетворенной ухмылке, и перед идущим напролом завоевателем, истребившим прорву живых существ, возникла прекрасная и одновременно ужасная фигура неопределенного пола и возраста, хаотически меняющая облик каждое мгновение. От нее-него тянуло стылым холодом, моросью и тленом, и Танос запнулся, остановившись, уставившись на воплощенный кошмар всех, в ком есть капля жизни — Смерть. Он протянул руку, начиная опускаться на одно колено, но от жуткого воплощения не идеи, но понятия, состояния, на миг плеснуло таким концентрированным равнодушием, смешанным с презрением, что Танос просто заледенел в потрясении, уставившись на проявившееся под капюшоном из живого мрака нечеловечески прекрасное белоснежное женское лицо с провалами глаз. Люк сделал шаг, реальность искривилась, подчиняясь его воле, и мелькнувшее черным росчерком копье прошло четко под подбородком ошеломленно пялящегося на персонификацию Смерти титана. Тело рухнуло, подняв облачка лунной пыли, голова откатилась в сторону, следующее движение копья отрубило руку в перчатке. Люк вырвал камни из гнезд, сжимая их в ладони, и мир с грохотом обрушился вокруг ситха, разбивая жуткую тишину. Ситх сильнее сжал копье, окидывая пространство тяжелым взглядом. Ученики как раз схлестнулись с подручными Таноса — время вернулось к нормальному течению, и поверхность Луны стала ареной бешеной схватки. Бойцы сошлись стенка на стенку: ученики ситха отводили душу, сцепившись с очень сильными противниками. Никого не смущало, что мертвый спутник локально обрел нормальную гравитацию и атмосферу, молнии сухо потрескивали, расползаясь вокруг, Ивар хохотал как бешеный, на пару с Сигурдом вспомнив упоение битвой, когда все решает, насколько тверды твои руки и хороши рефлексы. Рагнарсон ловко орудовал мечом, разделывая огромного синекожего киборга, Сигурд, гордый представитель бургундской династии Нибелунгов, уложил одного противника и теперь нацелился на следующего, Рамлоу провел полевые испытания сейбера, остался доволен и развлекался, душа Силой похожего на собаку инопланетянина. Остальные тоже не отставали. Вмешиваться Люк не спешил: боевой опыт — дело наживное, грех упускать возможность. Ситха занимало другое: он чувствовал, что первый слой видения двойной стрелы разгадан, но что-то он или упустил, или не понял. Сейчас подрагивающего от избытка адреналина Люка занимал другой вопрос: армия Таноса, но Тор подавать сигналы бедствия не спешил, а навязываться не хотелось — братья должны были научиться сами решать свои проблемы. Как та, что сейчас валялась под ногами в двойном экземпляре. То, что с Таносом не все так просто и однозначно, Люк понял сразу: если честно, его рассуждения о том, что для спасения всей Вселенной надо уничтожить ее половину, удивляли, но не слишком — те же древние ситхи иногда такое отчебучивали, что на их фоне Танос выглядел вполне вменяемым. Люка насторожило, что пару раз в собранных для него сведениях мелькало упоминание о том, что вроде как титана видели в двух местах одновременно или почти одновременно. О таком странном раздвоении шепнули лишь несколько раз, можно было бы списать на преувеличение, вот только были свидетельства, материальные, а также отчеты наблюдателей, что титан то пользуется камнями, то нет. И вот это ситх счел показательным. Танос обладанием камнями хвастался. С самого момента, как заполучил их. Все бои, в которых он участвовал, он их применял: учился пользоваться, осваивался. И тут вдруг целых два раза перчатка на Таносе была, а признаков использования мощи камней не было. Люк поначалу списал это на иллюзию, потом просто на двойника, как оказалось, почти не ошибся. О том, что у Таноса была родня, никто не упоминал, мелькнуло что-то про родителей и то, что титан родился с мутацией, и все. Так что откровение о брате стало сюрпризом. То, что с первым титаном что-то не так, Люк понял почти сразу — перчатка выдала. Она виделась в Силе мощным артефактом, а вот камни ощущались слабоватыми. Не такими, как сам Люк носил в кольцах. Поэтому и черная дыра сработала, да и остальные ловушки. А вот с настоящим Таносом пришлось напрячься. Пока ситх размышлял, схватка закончилась, Люк уже хотел отдать приказ сворачиваться, как дернулся, ощутив пробежавшую по Вселенной волну. *** Один утомленно опустил Гунгнир, вытирая текущий по лицу пот. Ас устал, очень сильно устал, кроме того, его волновала судьба Хёда, остававшаяся неопределенной пока. Армию читаури удалось загнать поближе к Хельхейму, шестируких тварей повыбили, вроде как, но захватчики все равно бросались в атаку как одержимые, и выслушавший спешный доклад царь теперь с Видаром и Вали загонял в угол командующего армией ящеров урода. Судя по докладу, читаури имели разум роевого типа, ими управляла единственная самостоятельно мыслящая особь, которую определили, и теперь этого самого Другого требовалось убить, а иначе атаки будут продолжаться и продолжаться. Флот спешно перестраивался, подчиняясь приказам Тора, Один выслушал план, одобрительно буркнув, после чего снова покрепче ухватил копье. Сражение перешло в решающую фазу. Появились сведения о Другом, царь шагнул вперед, готовясь к планируемой высадке на Хельхейм. Затылок взорвался чудовищной болью, ас рухнул, выронив Гунгнир, захрипев. Подошедший Страж подхватил копье, угасающее сознание царя отметило крики и вспышку магии портала, после чего мир потемнел и растворился в ничто. Далеко в Золотом дворце тихо завыла Фригга, стискивая ослабевшими руками шею Мурчика, и ей вторили Гери и Фреки. *В комиксах у Таноса был брат по имени Эрос.
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.