Трудовые будни девятого отряда

— Эй, Бен, а где наш сильномогучий и вечно сверхзанятый? — донесся до едва продравшего глаза Бенджиро веселый голос Кея. У этого бродяги с ранней юности была уникальная способность — Торуно не был знаком с понятием «похмелье» и неизменно бесил приятелей с утра своим возмутительно бодрым видом. — Чего тебе, жаворонок недощипанный?.. — недовольно пробурчал трактирщик, пытаясь понять, где ближайший источник влаги. Кейтаро расхохотался и вручил приятелю кувшин с водой. — Хисаги, говорю, где? В комнате его нет. — А я откуда знаю? — фыркнул Бен, оторвавшись от вожделенного кувшина. — За ним не больно-то проследишь… да и не пропадет он, с его-то навыками. Скорее мы с тобой на перерождение уйдем. Силен, зараза… — Да уж, этого у Шухея не отнять, — блеснул зубами Кей. — Тем ценнее то, что про нас с тобой не забывает и в наш убогий райончик возвращаться не брезгует. — Не забудет. Уж если вчера… — ткнул приятеля в бок кулаком хозяин трактира. — Ага… лестно-то как, — тепло улыбнулся тот. ***       Поздним вечером накануне… — Как же хорошо, — блаженно выдохнул Шухей, растягиваясь во весь рост на циновке. — Никаких донесений, отчетов, тренировок, патрулей целых две недели! Благодать…       По комнате пронесся непонятно откуда взявшийся порыв ветра, растрепал хвост Кейтаро, тронул колокольчик под потолком… Бенджиро вдруг сжал руку Торуно, указывая на Хисаги.       Ветер дул от него. Шевельнул растрепанный одуванчик черных волос, покачнул свисающие края пояса… стал почти видимым, закручивая вокруг лежащего лейтенанта черно-алые искры его реяцу. Взвился смерчем и рассеялся… а на расслабленно улыбающемся Шухее форменное шихакушо сменилось темно-серым кимоно, даже занпакто куда-то исчез. Двое друзей следили за этими метаморфозами во все глаза. — Обалдеть… так вот как это выглядит! — прошептал Кей на ухо трактирщику. — Да, сенсей именно так и описывал… вот уж не думал, что доведется самому увидеть! — отозвался тот. — Вы чего? — приоткрыл один глаз Хисаги. Подниматься не хотелось, во всем теле разливалось томно-ленивое блаженство. Давненько он так не расслаблялся… — Да так… первый раз за многие годы знакомства видим тебя вот таким, — по круглому лицу Бенджиро растекалась улыбка. — Таким расслабленным, — договорил Кейтаро. — Шу, а можно тебя спросить? — Спрашивай, — подавил зевок фукутайчо. — А где сейчас твой занпакто? Ну вот когда ты такой… домашний?       Хисаги благодушно улыбнулся, сел и приложил правую ладонь к груди. — Здесь. Где же еще быть моей душе, а, Кей? Я же дома, в полной безопасности… и с вами! Где же еще душой отдохнуть… *** — Так вот где ты вырос, Шу… — протянул Казешини, усаживаясь рядом с хозяином на крыше какого-то ветхого домишки. Над лесом только-только начинало светлеть небо, пятьдесят шестой район Руконгая спал и видел беспокойные сны. — Вот словно ты ни разу не видел этот район, Шини, я здесь каждый год бываю, и не по одному разу, — фыркнул Хисаги, подставляя, как в детстве, лицо влажному, так знакомо пахнущему ветерку. — Не больно-то я присматривался, — смущенно признался занпакто, опуская глаза. — Мы же только в этом году более-менее контакт наладили! — Согласен, — улыбнулся лейтенант. — Идем, покажу, где я жил… кстати, Мугурума-тайчо тоже из этого района! Я даже дом его находил когда-то, там, правда, сейчас лес уже… У нас как раз около часа свободного времени. Потом развоплотишься на время. — Лады, позовешь, когда припрет. Веди давай, напарник! Две тени стремительно покинули рассыпающуюся от времени крышу. ***       С рассветом у ворот все еще дремлющего трактира начали собираться души. Выглянувший в окно Кейтаро позвал приятеля. — Бен, это они? — ткнул он пальцем в стоящих отдельными кучками парней и девчат. Трактирщик окинул беглым взглядом улицу и кивнул. — Говорил же, никого не придется искать… Кей, они же не дураки, прекрасно понимают, что к нашему району Пустые слетаются на их реяцу. Их пребывание здесь опасно для всех, и для них самих, и для жителей района… так что вот увидишь, они вперед твоей повозки побегут! — Надеюсь, это не понадобится, — передернулся Торуно. Он имел представление о том, какое количество Пустых мотается по лесам его родного района, и с какой скоростью эти твари собираются на запах добычи, он тоже знал. А экипаж, полный неопытных подростков с повышенной духовной силой — очень лакомый кусок… Их единственная надежда — Хисаги Шухей. Некогда худенький заморыш с годами изменился до неузнаваемости, немудрено, что в родном районе его почти никто не узнает… а может быть, это потому, что за прошедшие годы все, кто знал их троих, успели уйти на перерождение?.. Все возможно.       Бенджиро помахал в окно рукой, подзывая собравшихся поближе, о чем-то с ними заговорил… кажется, пора собираться в дальний путь. Ага, вон и реяцу Хисаги приближается. Торуно потер ноющее (не иначе, погода меняется?) плечо и ушел к своему «экипажу».       Шухей возник во дворе трактира словно из ниоткуда, заставив подскочить от неожиданности собравшихся там подростков. На вид им было никак не больше шестнадцати лет, девочкам — и того меньше. Девять пар испуганных глаз уставились на шинигами с подозрением. Лейтенант, все еще одетый в кимоно и не носящий на виду занпакто, приподнял бровь. — Бен? Ты Кея не видел? Пора бы выдвигаться! — А я уже давно готов, это вас, ваша шинигамья милость, где-то носит с самого утра! — донеслось из-за ворот. — Откуда вдруг такая срочность, Шу?       Вышедший из трактира Бенджиро понял, в чем дело, лишь глянув в лицо Хисаги. — Проблемы? — обеспокоенно тронул он друга за рукав. Фукутайчо чуть замешкался с ответом, к чему-то прислушиваясь, и обернулся к трактирщику. — Пока нет. Но, уверен, на выезде нас уже ждут. Следы моей реяцу их отпугивают, иначе здесь бы уже было… жарко. — Шиматта… Хисаги, ты уверен, что мы прорвемся? — подал голос Кейтаро, взобравшийся на забор. — Абсолютно. Кое-кому не терпится размяться, — одним уголком губ усмехнулся лейтенант, искоса глянув на Сумато. Тот, поняв, о ком идет речь, только головой покачал. — Так как, когда стартуем? — Припасы грузим, и хоть прямо сейчас, — отозвался Кей с забора, так же догадавшийся, кому может настолько не терпеться. — Господин… вы… вы сказали «Хисаги»? — неуверенный голос одного из подростков заставил троих друзей обернуться. — Хисаги Шухей, лейтенант девятого отряда?! — Да, а что? — растянул губы в предвкушающей улыбке Торуно, наблюдая, как заливается смущенным румянцем их высокопоставленный друг. — Не похож?       Давящийся смехом Бенджиро не утерпел. Этим повторяющимся каждый раз моментом он никогда не устанет наслаждаться! — Шухей, да ты знаменитость? — Как вы меня достали… — выдохнул лейтенант, под аккомпанемент хохота Казешини, хихиканья друзей и стука синхронно падающих челюстей будущих студентов выпуская на волю свою реяцу. Мстительно придавив ржущих бывших однокурсников и бережно обойдя детей, духовная сила второго офицера девятого отряда вернула на законное место лейтенантскую форму с шевроном и мерцающие от нетерпения ножны с Казешини. — К-к-х-ха… все, все, мы поняли, — замахал на друга руками Бенджиро. — Ты каждый раз это говоришь, Бен! Чует мое сердце, рано или поздно напроситесь на тренировку в стиле Удо-сенсея! — Не напоминай! — взвыл Кейтаро, спрыгивая во двор. — Давайте уже грузиться, парни, помогайте…       Шухей снова прислушался. Если он еще не разучился чувствовать реяцу, на выезде в лесу их ждет засада. Будет Шини развлечение, подумал он. — Шу, где сядешь? — подошел к задумавшемуся шинигами Торуно. — Внутри, с ребятами, или со мной на облучке? — Ни там, ни там… я же иду вас охранять, Кей! А не красотами родных лесов любоваться… Да и в шунпо с движущейся опоры выходить — удовольствие ниже среднего. — Не хочешь ли ты сказать… — вытаращил глаза Кейтаро. — Я пойду рядом, — сжал плечо друга лейтенант. — Не отстану, не сомневайся. Не родилась еще лошадь, способная обогнать шинигами. И мне тренировка не повредит, чтобы навыки мхом не заросли… — Ты псих, Шу! Ты всегда отправлял для охраны своих рядовых! И они прекрасно ехали в повозке! — Они не владеют шунпо. И никогда еще от охраняемых ребят не исходило столько сырой силы, Кей. Их же девять! Как же вовремя подвернулся мой отпуск! — Эй, заговорщики, все готово, — окликнул приятелей Бенджиро. — Ну что, садитесь, мелочь, — оскалился Торуно. — Рассаживайтесь, все места в вашем распоряжении. Бен… — Жду от вас Тентейкуру, Шу, Кей… — бывшие однокурсники крепко обнялись. На прощание стукнувшись кулаками, они разошлись — Сумато к воротам, глядя вслед отъезжающей повозке, Кейтаро прыгнул на свое место впереди, отвязал вожжи и тронул лошадей, а Хисаги побежал рядом, не отставая ни на шаг.       Чутье боевого офицера не подвело. Стоило компании приключенцев въехать в лес, со всех сторон раздался голодный рев Пустых. Шухей хищно оскалился. — Коси, Казешини! Материализация!       Торуно едва не упустил вожжи из рук при виде воплощения занпакто его друга.       Восторженный хохот и свист кусаригам в опытных руках заполнили лес, и буквально в считанные минуты десяток Пустых распался искрами. Шинигами и занпакто пристроились по сторонам снова тронувшейся в путь повозки, и Кейтаро смог наконец как следует рассмотреть воплощение меча своего друга. Притихшие во время побоища подростки начали робко переговариваться, делясь впечатлениями. Казешини одним головокружительным прыжком перемахнул через повозку и побежал рядом с хозяином. Тот одобрительно покосился на лыбящегося во все клыки занпакто. — Ну как, размялся? — Хорошо, но мало! Шу, ты обещал мне хороший бой! — заканючил Ветер Смерти, строя хозяину «щенячьи глазки». В повозке кто-то из девчат не удержался от хихиканья. Хисаги закатил глаза, прекрасно понимая, что соскучившийся клинок все равно добьется своего. — Если тебе не хватит развлечения в дороге, я тебя сам повеселю, устроит? — покосился шинигами на вытаращившего глаза Шини. — Еще как! Шу, только ради ветра, давай не на полигоне! Там ску-у-учно… — … и ломать ничего нельзя, — договорил Хисаги, пряча усмешку. — Тем более это полигон не нашего отряда, а Академии… — Во-во! Наш-то можно, никто слова не скажет… — За себя говори, — нахмурился Шухей. — Не тебе перед Мугурумой-тайчо краснеть! Так стыдно было… — Ой, подумаешь, подзатыльник от капитана… — отмахнулся Казешини. — С его-то силищей — скорее приласкал, чем ударил! Тресни он тебя всерьез… — … шею бы сломал, — кивнул лейтенант. — Но стыдно от этого не меньше! — Ну и давай где-нибудь в лесу поиграем, — ткнул напарника в плечо воплощенный меч. — Ребят наставникам с рук на руки передадим, отдохнем пару дней, и можно развлекаться. Там неподалеку от Академии горячие источники есть, надо будет наведаться, — мечтательно улыбнулся Шухей. — А, для капитана пятого разведать? — понимающе кивнул Шини. — Ему точно не повредит! Равно как и хозяйке Тобиуме… — Бедная Момо-чан, — вздохнул Хисаги. — Хорошо хоть у них с Хирако-тайчо связь наладилась…       Кейтаро правил лошадьми, прислушиваясь к негромкой беседе бывшего однокурсника и его занпакто, и понимал — их с Беном лучший друг наконец-то обрел мир в своей душе. И воплощение ее, этой самой души — вот оно, сверкает клыками и огненными отсветами на теле, мчится рядом с Шухеем и подбивает его на небольшую потасовку на вечерней стоянке. От него пахнет кровью и сталью, он — парные кусаригамы в руках Хисаги, одно из самых непредсказуемых видов оружия. И им придется с этим смириться, если ценна им, ему и Бенджиро, дружба Хисаги Шухея…       Пустые нападали еще несколько раз. Создавалось впечатление, что занпакто соревнуется со своим хозяином, кто больше уложит… и шинигами уступает своему мечу, отдавая в его когтистые руки львиную долю «дырявой добычи». Во время одного из боев Кею даже пришлось остановить повозку. Лейтенант в три молниеносных жеста сплел над их головами кидо-барьер и сорвался в бой. В какой момент шинигами на поле битвы стало больше, Кейтаро не заметил. Лишь когда осела поднятая ногами, клешнями, щупальцами и прочими мерзопакостными конечностями Пустых пыль, он широко распахнул глаза. Хисаги с радостной улыбкой пытался задушить в объятиях широкоплечего парня с ярко-красным высоким хвостом волос, в таком же шихакушо и с такой же повязкой на плече. Соратник, коллега, сослуживец? На наплечном шевроне символ, если память не подводит, шестого отряда… Абараи Ренджи. Вокруг них улыбались еще пятеро рядовых бойцов, видимо, боевая группа в патруле. — Какими судьбами, семпай? Тебе что, на службе Пустые не надоели, в отпуске на охоту решил сходить? — рассмеялся фукутайчо шестого отряда, разжимая объятия. Прошло, казалось бы, всего несколько дней, а он уже успел соскучиться по ушедшему на заслуженный отдых старшему товарищу. — Или ты Казешини выгуливаешь? — Ах ты… — задохнулся от возмущения занпакто. — Стоять! Рен, не провоцировал бы? Это я в отпуске, а тебе еще работать! Или в четвертом отдохнуть надумал? — хмыкнул Хисаги. — Упаси небо. У Исане-сан на меня и так зуб размером с мой банкай… если ей в руки попадусь, хана, живым не выпустит! — Чего ты на сей раз сотворил? Уж Котецу-фукутайчо довести, это надо очень постараться! — нахмурился Шухей. — Да на тренировке с офицером каким-то новеньким встал, ну, каюсь, увлекся… а он из четвертого. — У-у-у… ты попал. Исане за своих ребят голову оторвет голыми руками. Потом залечит и еще раз оторвет, — скептически поморщился Хисаги. — Надо же и мозгами думать! — А не банкаем, — встрял Казешини, вызвав взрыв хохота среди рядовых.       Еще раз обняв Ренджи, пожелав ему «ни меноса, ни адъюкаса» и услышав в ответ «в гарганту!», Шухей махнул Кею рукой. Пора была отправляться в путь, дорога предстояла неблизкая.