Трудовые будни девятого отряда

— Берегите себя, Хисаги-фукутайчо! Кампа-а-ай!!! — доносилось из-за отрядных ворот. Проходившие мимо патрульные понимающе улыбались и невольно замедляли шаг. Запахи и звуки из-за стены манили хуже магнита, но праздник сегодня был лишь у девятого отряда. Рядовые и офицеры, сдав смену коллегам из десятого, торопились в расположение своего отряда — пропустить радостное событие не хотелось никому.       Виновник торжества принимал поздравления, сидя на энгаве родного офиса и с благодарной улыбкой потягивая чай. Унохана-тайчо была непреклонна — алкоголь свежевыпущеному из больничного заточения лейтенанту был строжайше запрещен. Присоединившийся за чайным столиком к единственному трезвому шинигами во всем отряде капитан изо всех сил старался хотя бы не ржать вслух. — Шухей, да не расстраивайся ты так. Вот смилуется Рецу, соберешь друзей да и свалите все вместе дня на два-три отдохнуть… — ткнул Кенсей вздыхающего заместителя в плечо. Тот улыбнулся, отставляя чашку. — Кто бы нас хоть на вечер отпустил, тайчо, не то что на два-три дня… — Не веришь? — сверкнул глазами капитан. — Ты мне не веришь? — Вам — верю, тайчо. Но моих друзей на столько не отпустят. Может быть, Хинамори удастся отпроситься, у Изуру вряд ли проблемы возникнут, а вот у остальных — очень вряд ли… что Ренджи, что Мацумото-сан уйти со службы будет очень непросто. — Почему? — недоуменно выгнул бровь вайзард. — Что плохого, что вы пару дней передохнете? Или у ребят репутация прихрамывает?.. О, глазки-то забегали… — Ну что вы, тайчо. Нормальные они, — замялся Шухей. — Ага… особенно эта рыженькая. Я тут у себя на столе три папки с документами из десятого нашел, похоже, с твоего стола по ошибке прихватил вместе с нашими… здорово просроченные документы, кстати! Эй, Хисаги, с тобой все хорошо?! — Д-да, я в порядке, — пробормотал заливающийся краской по самые уши лейтенант. Забыл совсем… — А… куда вы… — К тебе в стол убрал, с глаз подальше, — подмигнул капитан. — Мало ли кто зайдет. Ты уж поаккуратнее, что ли… — Спасибо! Огромное спасибо, Мугурума-тайчо! — подскочил на месте Шухей. Кажется, еще не все пропало, раз уж злополучные папки не попались на глаза Хицугайе-тайчо. Ох бы он и разозлился… — Да ладно тебе… бывает, — махнул рукой вайзард, наливая себе еще чаю. — Ты, кстати, не помнишь, завтра нам куда? Не в расположении вроде… — Дальний Юг, если я правильно помню. Нехорошие места… — Хорошие места в Дальнем Руконгае не встречаются в принципе. — Там рудники заброшенные. Чего там только не водится… и зверье всякое, и банды встречаются. Ну и Пустые на любой вкус, — поморщился Хисаги. — М-да… скучно не будет. Во сколько хоть заступаем? — Вот время не скажу, капитан, не помню. Вроде бы вторая половина дня… — Нерадужная перспектива… там же, если меня склероз не догнал, темнеет рано. И ночью тьма непроглядная… — Мы там редко бываем, это не нашего отряда территория. — Да, помню, мы с третьим поменялись. Роуз молодую боевую группу дрессирует, вот и попросился к нам в Квадрат, там хоть кроме Пустых никого нет… — Ну, замена равноценная, — задумчиво кивнул фукутайчо. — Даже выгодная. В шахтах все-таки потише будет, хоть и с сюрпризами… — О, а может быть нам в Квадрате устроить что-то вроде базы боевой подготовки для шинигами? — лукаво ухмыльнулся Кенсей. — Противников там валом, все разные… а то что только мы да пятый там отираемся!       Хисаги рассмеялся, едва не поперхнувшись чаем. — Тогда уж базу отдыха для одиннадцатого отряда! Круглосуточная развлекательная программа там точно обеспечена, им должно понравиться… — Шухей-кун, когда надумаете воплощать этот проект в жизнь, дай мне знать, мы непременно окажем всестороннюю помощь и поддержку, — прозвучало совсем рядом. На ступенях энгавы устало улыбался шинигами в белом халате поверх стандартного шихакушо. — Может быть, хоть тогда эти варвары перестанут с пугающим постоянством рушить наши лаборатории?       Мугурума приветливо оскалился — работать с этим парнем ему понравилось. Его лейтенант тем временем усадил своего давнего друга за стол. — Саке не буду, мне еще работать, — сразу обозначил свою позицию Акон. — Да мы вообще-то чай пьем, — развеселился капитан, пока его заместитель наливал еще одну чашку. — Унохана непреклонна, Хисаги еще на неделю трезвенник. Это отряд празднует, а мы с ним культурно отдыхаем… — Вижу, — ученый спрятал теплую усмешку за чашкой. — Я, собственно, с отчетом, ну и кое-что еще расспросить нужно… — Ты же из меня все вытянул, кровопийца? — притворно возмутился Шухей. — И выспросил, и вытащил… чуть на части не расчленил! Я думал, тайчо, они из меня вообще всю кровь сольют, чуть ли не ежедневно иголками тыкали! — Они?.. — Я с ассистентом работал. Кстати, именно он меня на мысль и навел… так что с тебя шоколадка, Хисаги, — уже смеялся Акон. ***       Исследование получилось неожиданно масштабным, каждый взятый образец крови отличался от предыдущего. Помощь напросившегося «на посмотреть» Цубокуры оказалась незаменима — великолепный биохимик высказал несколько настолько неожиданных, но очень дельных предположений, что Акон тут же позвал его в команду. Вынужденно работавшая вместе с этими «психами от науки» Котецу-фукутайчо уже к концу первой недели искренне жалела своего коллегу, каждый раз встречающего ее обреченным вздохом. Страдающий от безделья Хисаги, единственным развлечением которого в это время были лишь больничные процедуры и вечерние тайные посетители, к концу недели взмолился о пощаде. — Котецу-сан, вы случайно не знаете, что эти двое пытаются найти? Сколько можно-то… — поинтересовался он, зажимая ранку от укола на локтевом сгибе. — Крепитесь, Хисаги-сан, — похлопала его по спине заместитель главного целителя, собирая инструменты после очередного «сеанса кровопускания». — Ваше состояние до сих пор внушает опасения, Акон-сан и Цубокура-сан показывали мне результаты. Отравляющее вещество по-прежнему присутствует в вашей крови… Однако наши коллеги из двенадцатого клялись дольше двух недель вас здесь не задерживать. — Двух недель? — ужаснулся Шухей. — Я же с ума тут сойду! — Я попробую что-нибудь придумать, Хисаги-сан, — подмигнула Исане, уже скрываясь в дверях. И не обманула — на следующий день лейтенант четвертого отряда притащила ему в палату… статьи для следующего номера Чистых Душ. — Только тихо, прошу вас! — погрозила она пальцем сияющему пациенту, старательно пряча улыбку. — Мне послезавтра отчеты в Канцелярию нести, заодно занесу и ваши статьи… — Я ваш должник, Котецу-сан! — взвыл осчастливленный фукутайчо, торопливо пряча драгоценные листы в тумбочку. — Только выберусь отсюда, что хотите для вас сделаю! — Перестаньте, Хисаги-сан, — легко приобняла его Исане. — Это вам спасибо. Ко мне на днях заходила Кейко, рассказывала, как у них, перешедших в ваш отряд, все замечательно. Так что это я вас благодарить должна — за своих ребят, которые так расцвели под вашим руководством…       Котецу-сан уже скрылась за дверью, а Шухей так и остался стоять столбом, сжимая в руках черновики статей и улыбаясь в пустоту.       На исследовании крови пострадавшего ученые не остановились, и правильно сделали. Поражающее вещество нашлось… в воздухе. — Это же очевидно! — раздавался по коридору гневный голос Акона. — Вас что, палаты проветривать не учили?! — Но вы же требовали полную изоляцию! — отчаянно возражал кто-то. — Да твою ж гарганту… Изоляцию реяцу я требовал! Потому и забор крови просил проводить Котецу-фукутайчо, а не рядовых медиков! Она хоть реяцу экранировать умеет… Вы понимаете, что вы неделю травили своего же пациента?! Ему теперь до выведения этой дряни лежать!       От неминуемой расправы провинившихся подчиненных спасла Котецу, наотрез отказавшись назвать все прекрасно расслышавшему и теперь кипящему от злости Шухею имена проштрафившихся рядовых. — Косячат все, Хисаги-сан, — уговаривала она взбешенного коллегу. — Наверняка и у вас без провинностей не обходится, верно?       На это заявление ответить было нечего — истинная подоплека шухеева попадания в больницу за пределы отряда так и не вышла…. *** — … столько всего выяснили! Рин тоже какие-то свои исследования завершить смог… жутковатый у Эцу занпакто был, не поспорить, — рассказывал тем временем Акон. — Такие способности, и так бездарно использовать… а еще ученым себя называла! Идиотка ненормальная… — Доказано, кстати? — глянул на ученого поверх чашки вайзард. — Ну, что ненормальная? — Еще бы. Там такой коктейль… и безответная любовь к Тоусену в течение десятилетий, и ревность ко всем и ко всему подряд, начиная с Хисаги, и скорбь после его гибели… жуть. Я совершенно уверен, Шухей очень легко отделался. Слава Королю Душ, что тебя нашли и в четвертый переправили, — сверкнул глазами офицер. — Иначе твои следы можно было бы искать до бесконечности… — И все равно не найти, — тихо договорил лейтенант. Об этом он тоже думал. — Я тут все подробно описал, ознакомьтесь на досуге, — на столик легла объемистая папка. — Только сами понимаете, все секретно… я даже капитану не все докладывал. — Не переживай, — хлопнул офицера по спине Кенсей. — Дальше нас двоих не уйдет. Как ты это все выяснил, ума не приложу… — Секай-но Чишики способен заглянуть в самую суть всего, что попадает в зону его воздействия. Мой занпакто, если честно, не очень подходит для боя. Но в лаборатории его способностям цены нет… — Не продолжай, я понял, — чуть заметно изменился в лице Мугурума, не желая даже представлять себе процесс «изучения». Хисаги весь светился от любопытства, но молчал… — Ладно, хорошо у вас тут, но меня ждут в лаборатории, — поднялся на ноги Акон. — Мугурума-тайчо, можно я у вас Хисаги украду на пару минут? Кое-что обсудить надо…       Вайзард милостиво махнул рукой, и двое старинных приятелей моментально испарились с энгавы. — Ну, чего ты от меня хотел-то? — поинтересовался Шухей, когда за спиной почти стих шум всеотрядной гулянки. — Собственно, хотел-то не я, — покосился на друга ученый. — Меня на днях рядовые из твоего отряда слезно просили дать им возможность с тобой поговорить без свидетелей, желательно — без ведома капитана… *** — У меня для вас две новости, Мине-сан, как водится, одна хорошая, одна плохая… С какой начать? — поднял усталые глаза от экрана Акон. По его мрачному лицу метались тени от мелькающих на мониторах строчек, столбцов, таблиц и графиков. — Давайте с хорошей, — вздохнула седьмой офицер девятого отряда Мине Кохана, складывая руки на груди. Что-то подсказывало ей, что ни одна из этих новостей ей не понравится. — Все пробы до единой чисты, никаких посторонних примесей в крови бойцов вашего отряда нет, — ученый смотрел девушке в глаза, ожидая, пока она самостоятельно сделает выводы. Тонкие брови недоуменно приподнялись, офицер обвела взглядом полутемную лабораторию, шкафчики с пробирками, стену, увешанную разнокалиберными мониторами… притихшую боевую группу в углу.       Серо-зеленые чуть тронутые подводкой глаза гневно сощурились. — Если никакими веществами на них не воздействовали, значит, их побег был следствием их же собственной трусости, — медленно произнесла Кохана.       Рядовые, похоже, перестали даже дышать.       Все. Рухнула их последняя надежда на реабилитацию. От позора уже не отмыться, даже кровью — пример их наставника оказался нагляднее некуда. — Так… у вас сегодня по расписанию только уборка и тренировка вечером, я не ошибаюсь? — смерила их грозным взглядом офицер. — Никак нет, Мине-сан, — тихим эхом отозвались виноватые рядовые. — Тогда марш в расположение отряда, у вас прорва работы, — приказала Кохана, подкрепляя приказ направленной волной реяцу. — Постарайтесь не попасться на глаза старшим офицерам. Иначе до возможности извиниться перед Хисаги-фукутайчо вполне можете не дожить… Трусливые идиоты, — выдохнула она, стоило последнему из группы закрыть дверь. — Непростая ситуация, — согласно кивнул Акон. — Я слышал, под трибунал их решили не отдавать? — Нет, старшие сжалились. Юнцы, мол, первый серьезный выход, растерялись… теперь, похоже, последнее слово будет за Хисаги-саном. Только подойти к нему им будет очень непросто… Такеши и Футаро готовы их растерзать, их Кирито-сан только и сдерживает. К капитану вообще приближаться страшно, когда он на них смотрит… понятия не имею, чем это все закончится, Акон-сан. Ладно, извините, что отобрали у вас столько времени…       Буквально через несколько минут после ухода седьмого офицера кто-то робко поскребся в дверь лаборатории. В коридоре обнаружились трое из злополучной боевой группы. — Акон-сама, можно вас попросить… *** — Догадываюсь, кто это был, — чуть заметно помрачнел лейтенант. — Не пойму только, к чему такая таинственность. — Мугурума-тайчо нас поубивает, — тихо донеслось из соседнего переулка. — Он велел нам не показываться ему на глаза, как он сам сказал, «во избежание потерь в отряде»… но молчать и прятаться мы больше не можем.       Из темноты несмело вышли один за другим рядовые той самой злополучной боевой группы, так подставившей в последнем патруле своего лейтенанта. Шинигами прятали глаза, но пришли всем составом… стыдливый румянец на их лицах было видно даже в сумерках. — Ну, вы тут общайтесь, а я, пожалуй, пойду, — хмыкнул офицер, обнимая замершего друга за плечи. — До встречи, Шухей. — Бывай, Акон… на днях жди в гости, — подмигнул ему Хисаги, пожимая тонкую, покрытую пятнами от реагентов ладонь и провожая уходящего ученого взглядом.       Боевая группа единым движением опустилась на колени. — Хисаги-фукутайчо, я не знаю, возможно ли словами выразить наше раскаяние, — тихо заговорил один из рядовых. — Мы страшно виноваты перед вами. Мы бросили вас на поле боя и сбежали, как последние трусы. По нашей вине вы провели столько времени на больничной койке, из-за нашего дезертирства вы чуть не погибли. Мы не имеем права просить прощения — такое не прощают. Но и прятаться от ответственности мы больше не станем… — В таком случае, не понимаю, чего вы хотите от меня? — приподнял бровь Шухей. — Дисциплинарными вопросами занимается пятый офицер Футаро Рюноске, обращайтесь к нему. — Футаро-сан сказал, что решать вопрос с нашей группой не станет. Наказание назначали Кирито-сан и Такеши-сан, приказ подписан Мугурумой-тайчо. — Повторяю вопрос — от меня вы чего хотите? — в голосе лейтенанта чуть заметно прорезалось раздражение. — Отменить решение капитана я не могу, да и не хочу. Совершен проступок, назначено наказание. Я-то здесь причем?! — Мы хотели… мы хотели попросить вас хотя бы об одной тренировке, Хисаги-фукутайчо, — совсем тихо произнес кто-то с задних рядов. — Вы в своем уме? — опешил Шухей. — Зачем вам тренировка со мной? Вас что, наставники мало гоняют? Тем более что на тренировки меня пока никто не пустит… — Где эти… ксо. Простите ради всего святого, Хисаги-сан, — обрушился с ближайшей крыши Такеши. — Не уследил… — Ты откуда? — опешил Шухей, наблюдая за поднимающимся офицером. — Из-за стола он, фукутайчо, откуда же еще, — донеслось из переулка из-за спин провинившихся рядовых, и на свет вышел поспешно что-то дожевывающий Футаро. Зажатая в «клещи» группа бойцов сникла окончательно. — Ни пожрать, ни выпить с вами, дебилами… кому было сказано из казармы ни ногой? Не вам?! Какого меноса вас ловить приходится, мало одного взыскания?! — Не шуми, Рю-кун, — поморщился отвыкший от громких звуков Хисаги. — Ко мне они пришли. Прощения просить… — Вот же… тайчо узнает, точно головы оборвет! Голыми руками причем! — схватился за голову четвертый офицер. — Перестань, — отмахнулся Шухей. — Если сразу на месте не распылил, значит, не убьет… наверное. Значит, сделаем так. Тренироваться мне пока нельзя, занимайтесь с наставником. Я буду за вами наблюдать. Когда мне покажется, что с вами можно выходить в патруль, тогда и поговорим… и завязывайте офицеров раздражать. А то убить не только капитан может, — подмигнул он чуть заметно расслабившимся офицерам. *** — Шиматта… надо же было мне с тобой поспорить, Тачи? — задумчиво произнес Кенсей, слушая смех собственного занпакто. — Создается впечатление, что ты моего лейтенанта знаешь лучше, чем я сам! — Я соприкасался с его внутренним миром, Кенсей, и знаком с его занпакто, — с усмешкой отозвался Тачиказе. — Само собой, я знал, что он простит этих недоумков… вот увидишь, еще и тренировать их сам возьмется!