Героин (Ты пристрастился?) I том "Взволнованная юность"

Глава 116. Сумасшествия молодого господина Гу. — Алло? На том конце долго молчали, наконец, спросили: — Бай Лоинь? Приятный женский голос с традиционным китайским произношением говорил отчётливо и мелодично, нежным и красивым тембром, услышав который, можно легко представить милую девушку с пухлыми щёчками. Если бы такой голос позвал Гу Хая, то его сердце непременно дрогнуло бы, но она ищет Бай Лоиня, а это другое дело. — Кто ты? — спросил Гу Хай. С той стороны весьма вежливо: — Прошу прощения, я хотела бы услышать Бай Лоиня, Вас не затруднит передать ему трубку? Гу Хай приглушённо ответил: — Если не скажешь, кто ты, не передам. На той стороне замешкались на пару секунд: — Я его девушка. Гу Хай холодно усмехнулся, а затем со странной дерзостью произнёс: — Ты его девушка, а я его парень! — и нажал отбой. «Бессмысленные, сумасшедшие фантазии…» Подумав так вначале, Гу Хай потом обнаружил, что что-то не сходится, его собеседница прямо назвала Бай Лоиня, следовательно, она не могла ошибиться номером, она и правда звонила Бай Лоиню. Наверное, придётся сказать ему. Бай Лоинь как раз перебирал вещи в шкафу, когда неожиданно нашёл наручные часы, которые хоть и провалялись очень долго, но корпус по-прежнему блестел, как новый. На нижней крышке была гравировка с именем «Хуэй», разумеется, потому что это подарок от Ши Хуэй, а рядом выгравировано имя «Инь», это были очень дорогие часы, изготовленные на заказ. Бай Лоинь не заметил, что за его спиной стоит Гу Хай. Неожиданно он выхватил часы. Гу Хай большим пальцем погладил гладкую поверхность часов и сказал со смехом: — Неплохая вещица. Ещё и такой известной марки? Бай Лоинь не ответил, кажется, ему не хотелось говорить об этой вещи. Гу Хай перевернул часы и увидел на нижней крышке гравировку. Первоначальная теплота в глазах снизилась на несколько градусов: — Что такое? Как только я потерял тебя из виду, ты, блять, сразу тайком скрылся в своей комнате и предаёшься воспоминаниям о своей бывшей? Гу Хай поддал Бай Лоиню коленом под зад. Бай Лоинь с хладнокровным лицом схватил часы и зашвырнул их обратно в шкаф, ему действительно не хотелось ничего объяснять. Гу Хай не унимался: — Расчувствовался? Трудно успокоиться? Снова вспомнил всю эту романтическую хрень, цветы, луна, и прочая дребедень? Бай Лоинь устало посмотрел на Гу Хая, в голосе появились нотки раздражения: — Гу Хай, ты совсем ёбнулся? Я просто ковырялся в шкафу, я даже не помню, что они тут лежали, случайно увидел, что ты привязался, брюзжишь, как баба? — Кого ты назвал бабой? — приподняв упрямый подбородок, с мрачным видом спросил Гу Хай, — И ты не шутишь? Кто из нас двоих принимает всё всерьёз? Если ты не виноват, зачем мне беспокоиться? В зрачках Бай Лоиня замерцало тёмно-красное пламя. В это время снова зазвонил мобильный. Гу Хай опустил голову и взглянул на дисплей, тот же номер. — Вот, пожалуйста, твоя девушка названивает. Услышав это, Бай Лоинь изменился в лице, но ничего уже нельзя было скрыть. — Она правда, всё ещё твоя девушка? — беспечно спросил Гу Хай, но в душе он совсем не чувствовал беспечности. Бай Лоинь, ничего не ответив, выхватил у него телефон и вышел. Оставшись в комнате, Гу Хай в отчаянии скрежетал зубами, голову заволокло злым дурманом, по тому, как изменилось лицо Бай Лоиня в эту минуту, он тотчас догадался, что за человек звонит по телефону. И немедленно разыгрался кипящий дождь вопросов, «как давно они созваниваются? Пока меня не было рядом, он тайно дал ей свой номер? Они не расстались? Почему она сказала, что она его девушка… Таким людям нравится строить иллюзии, особенно в отношении влюблённости других, у них талант всё доводить до крайности». Отвечая на звонок, Бай Лоинь повернулся спиной к Гу Хаю, и Гу Хай плохо видел выражение его лица, однако, в голове уже начал моделировать их диалог. «Ши Хуэй, скучала обо мне?» «Иньцзы, я очень скучала по тебе, только что один подонок сказал, что он твой парень» «Не слушай его чепуху, он всего лишь мой младший брат и только» «Правда? Иньцзы, я правда всё ещё люблю тебя» «Тсс, чуть-чуть потише, не то эта сволочь услышит, я тоже, правда тебя люблю» … Блятьтвоюматьматьтвоюблять! Гу Хай в своих мазохистских фантазиях уже убил сам себя тысячи и сотни раз. В реальности истинный диалог оказался таким. — Ши Хуэй, прекрати это, ладно? Я уже всё сказал тебе, и ты всё сказала, я не хочу снова повторяться. — Мы расстались, но всё-таки можем остаться друзьями, неужели нельзя просто общаться? — Я здесь, мы расстались, и это означает, что я для тебя незнакомец. — Бай Лоинь, если тебе действительно всё так безразлично, зачем обращать внимание на мои звонки? — Я не обращаю внимания, но кое-кто возражает. — … Бай Лоинь, что это значит? — У меня уже есть любимый человек, вот что. Бай Лоинь нажал отбой и уже собрался вернуться в комнату, когда услышал голос тётушки Чжоу: — Иньцзы, идите кушать скорее, зови Дахая. Гу Хай, этот тип, в комнате переводил дух. Бай Лоинь постучал в окно и холодно сказал: — Пойдём обедать. Гу Хай хорошо шифровался, за обедом кушал весело, непрестанно подкладывал своими палочками еду Бай Лоиню, болтал и шутил с ним. Но Бай Лоинь знал, что этот негодник может что-нибудь придумать, опять какие-нибудь дурные хитрости в наказание ему, лучше держаться настороже, чтобы не поджечь эту бомбу замедленного действия. После обеда Гу Хаю позвонили, и он ушёл, Бай Лоинь остался вместе с бабушкой и дедушкой. Уже стемнело, когда позвонил Гу Хай; услышав его необычный тон, настойчивый и нетерпеливый, Бай Лоинь немедленно отправился на квартиру. Он смутно чувствовал, что Гу Хай просто так не пойдёт на мировую. Открыв дверь квартиры, Бай Лоинь увидел Гу Хая, с начальственным видом, чинно сидящего на диване. «Вы только посмотрите на эту позу, он что, хочет начать судебное разбирательство?» Бай Лоинь подошёл. — Открой и посмотри, — Гу Хай говорил ровно и спокойно. Бай Лоинь изумлённо огляделся и обнаружил стоящую на журнальном столике большую шкатулку. Что это? Бай Лоинь озадаченно открыл. И почти ослеп от блеска! Платиновый браслет, золотая цепочка, кольцо с бриллиантом, шикарные элитные часы… — Что ты делаешь? — спросил, глупо моргая, Бай Лоинь. Гу Хай довольно вздёрнул подбородок: — Дарю тебе. — Даришь мне? — Бай Лоинь снова заглянул, все предметы внутри были парными, все до последнего. Гу Хай приподнялся на диване и сел поближе к Бай Лоиню: — Давай, я помогу тебе надеть. Бай Лоинь неожиданно резко остановил его: — Ты спятил? Я взрослый мужчина, зачем мне носить столько украшений? Гу Хай очень серьёзно возразил: — Не только ты носишь, я тоже ношу. — Ты полдня не появлялся только для того, чтобы купить все эти вещи? — Тут ещё есть, — сказав, откуда-то сбоку вытащил ещё один большой ящик и начал доставать изнутри: два напульсника с вышитыми именами их двоих, два ремня с их логотипами, школьные сумки с их лицами, трусы того и другого размера с их именами… Дойдя до дна коробки, Гу Хай просто перевернул её, услышав звонкий стук, Бай Лоинь увидел парные кусачки для ногтей и на каждом предмете был выгравирован девиз… Мгновенно окаменевший Бай Лоинь готов был испариться. Вряд ли Гу Хай не купил чего-то, что Бай Лоинь не мог бы себе представить, всё, что можно носить, брать в руки, всё было в наличии и всё было парным. — Ты где взял так много денег? — спрашивая, Бай Лоинь то краснел, то бледнел. Гу Хай засунул обе руки в карманы, в уголке губ дымится сигарета, вид невозмутимый. — Старший брат перед отъездом оставил мне двести тысяч. — Ты говорил, что не хочешь брать эти деньги, а как же расходы на жизнь? Гу Хай сел наискосок на диване, опираясь на подлокотник, и безразлично поведал: — Ещё немного осталось, не всё растратил. — Сколько осталось? Бай Лоинь ещё раз взглянул на шкатулку, не чувствуя оптимизма в этой ситуации. Гу Хай порылся в карманах, наскрёб где-то около двухсот юаней и отдал всё в руки Бай Лоиню. У Бай Лоиня зубы зудели от досады, хотя потрачены были не его деньги, однако, он был огорчён! — Гу Хай, неужели всё из-за этих часов, ты что? Даже если бы ты не потратил эти деньги, мы с ней никогда не будем вместе. Гу Хай тихо выслушал, но уже в следующее мгновение выражение его лица полностью перевернулось, он придвинулся к Бай Лоиню и заглянул в его глаза: — Ты говоришь правду? — Когда я тебя обманывал? Гу Хай крепко тряхнул его за плечи, не отрывая взгляда: — Почему так поздно сказал? Бай Лоинь рассердился: — Ты не дал мне объяснить! Рот Гу Хая расплылся в улыбке, он хлопнул Бай Лоиня по плечу и сказал: — Пойдём со мной. Бай Лоиня охватило плохое предчувствие. Вдвоём они вошли в лифт, спустились в цокольный этаж, Гу Хай вытащил ключи и открыл большие ворота гаража. Два совершенно одинаковых автомобиля стояли перед Бай Лоинем, один новый и тот, на котором обычно ездил Гу Хай, разумеется, понятно, для кого был новый автомобиль; сбоку на его фоне выделялись два новёхоньких горных велосипеда. Бай Лоинь позеленел. Гу Хай скромно покашлял: — Вот, купил сгоряча. Бай Лоинь подскочил к нему и начал, как безумный, бить его кулаками, пока не обессилел, тогда он усталым голосом спросил: — На какие деньги? — Моя мама оставила мне свою сберкнижку. Бай Лоиню хотелось плакать: — Только не говори, что ты купил дом? Интонации Гу Хая звучали несколько неубедительно: — Ты же знаешь, какие высокие цены на жильё, а на сберкнижке так мало денег, потом как-нибудь… — Ааа… — взвыл Бай Лоинь и схватил Гу Хая за шею, стиснув зубы, ругательства, что просились на язык, застряли у него в горле. В гневе он отпустил его, отошёл в уголок и присел молча. Он чувствовал себя виноватым перед матерью Гу Хая, на сердце было кисло-кисло. И вовсе не из-за денег, он знал, что у Гу Хая их достаточно, просто чувствовал себя таким угнетённым, что было трудно дышать. Перевод Марины Алиевой. Глава 117. Безобразия молодого господина Гу. — Я не сожалею! — спустя долгое время неожиданно высказал Гу Хай, как будто произносил клятву, Бай Лоинь слушал его с позеленевшим лицом: — Ты не сожалеешь, а я сожалею! «Знать бы раньше, не выпускал бы мобильник из рук, кто же мог подумать, что она внезапно позвонит, да ещё и Гу Хай примет вызов». Гу Хай подошёл к нему и, присев рядом, погладил по голове, утешая: — Что не так? Ради того, чтобы делать покупки для тебя, я с удовольствием готов разориться. Тем более, мои траты не должны быть меньше моих чувств! По-моему, два дня назад я видел в новостях, как мужчина ради того, чтобы купить ожерелье для своей девушки, вырезал и продал почку, по сравнению с ним, меня можно считать мудрым, я по крайней мере остался в рамках своих минимальных возможностей. — Зачем ты сравниваешь себя с ним? — Бай Лоинь расстроился, — Он просто псих. — Кто не был легкомысленным в юности! Кто не совершал глупостей во имя любви! Ты сейчас не любишь меня, но это чувство придёт, кто знает, может, блять, в твоей душе, что-то и загорится. — Опять ты за своё? — Бай Лоинь толкнул Гу Хая. Гу Хай завалился набок, ещё немного, и он бы упал. Он чуть-чуть переместился и присел на корточках рядом с ним. В этот безрадостный декабрьский вечер в гараже было не слишком холодно, два парня, сидели на корточках около стены, понимая без слов сумасшествие друг друга. После долгого молчания Гу Хай прикурил сигарету и протянул её Бай Лоиню, Бай Лоинь не принял. — На самом деле, я купил вещи, которые никогда не утратят своей ценности, вот увидишь, это золото и алмазы могут быть использованы как инвестиции… Когда мы с тобой растратим все деньги, можно будет неплохо продать их. От гнева на Гу Хая у Бай Лоиня едва не началось внутреннее кровотечение. Гу Хай коротко взглянул на Бай Лоиня и протянул руку, желая ущипнуть за щёку, но Бай Лоинь уклонился, тогда Гу Хай обнял его за плечи и стал поглаживать его подбородок. — Тебе нужно побриться, — сказал он, — вернёмся назад, я тебя побрею. Бай Лоинь не сказал ни «да», ни «нет». — Ладно, забей, — продолжал ласково уговаривать Гу Хай, — Купил и купил, не можешь просто порадоваться? Бай Лоинь опустил унылое лицо. Гу Хай приблизился к Бай Лоиню, поцеловал его в ушко и мягким, липким голосом начал называть: — Сокровище, любимый, детка моя хорошая… Если бы это было в обычное время, Бай Лоинь уже давно бы намахнул ему оплеуху и оттолкнул, но сейчас он чувствовал себя хрупким и уязвимым перед таким проявлением чувств. С одной стороны, он сердился, но его сердце было похоронено под толстым слоем вины. Увидев этот утомлённый облик, Гу Хай, досадуя в душе, задрал его голову вверх и нахально укусил за кадык. Затем потушил окурок и встал, потянув за собой Бай Лоиня: — Холодно так сидеть, пойдём посидим в машине. Гу Хай вручил Бай Лоиню ключи от машины, и он сам открыл дверцу. В машине загорелся свет, внутри всё было совершенно новым. Какому мальчишке не нравятся автомобили! Хотя ему и казалось, что такой автомобиль для него слишком крут, но на самом деле он был доволен. Роскошный внутренний дизайн, удобство в управлении, едва положив руки на руль, Бай Лоинь почувствовал возбуждение, захотелось сразу завести машину и на бешеной скорости сделать несколько кругов. — Завтра ты опробуешь эту машину. Хочу вытащить тебя в бассейн, я нашёл один с подогревом, я давно не плавал. В клубном бассейне холодная вода, я боялся, что ты не сможешь там плавать, — сказал Гу Хай. Бай Лоинь испуганно посмотрел на него: — Боже мой, я учился всего несколько дней, и ты позволишь мне сесть за руль? — Ничего, так и быть, попробуем, я ведь с тобой, если попадём в аварию, погибнем вместе. Бай Лоинь колебался и всё-таки очень хотел попробовать, прямо сейчас, немедленно. Гу Хай погладил его по руке: — Давай сядем назад, посмотрим, как там. Бай Лоинь оглянулся: — Что там смотреть сзади? — пролепетал он, однако подчинился, вышел из машины, открыл заднюю дверь и пролез внутрь. — Здесь очень удобно, — Бай Лоинь расположился на заднем сидении. Гу Хай влез следом за ним и возбуждённо выдохнул в лицо Бай Лоиню: — Правда, удобно? Внутреннее пространство в машине ограничено, Гу Хай теснил Бай Лоиня всё сильнее, вжимая в сидение; смутная догадка зашевелилась в его сознании, тем временем дьявольская лапа Гу Хая сцапала пульт дистанционного управления и заблокировала двери. В голове Бай Лоиня мелькнуло испуганное «пиздец, я попался!»: — Гу Хай, ублюдок, ты нарываешься? — Давай, попробуй вырваться, чем больше ты вырываешься, тем больше я завожусь, давай, давай, вырывайся! У Бай Лоиня кровь застыла в жилах: — Это же гараж. — Ну и что, что гараж? Это наш гараж, кто, кроме нас, может сюда зайти? В зеркале заднего вида Бай Лоинь увидел своё искажённое лицо, покрасневшее от возмущения и стыда, хотел сопротивляться, и не было сил… Мгновенно поплыли небо и земля, поднимая глаза, он мог видеть только крышу автомобиля и нависающее над ним развратное, дьявольски соблазнительное лицо. Кузов бурно зашатался от закипавших внутри чувств и хриплого дыхания. Бай Лоинь зарычал, его тело обмякло на сидении. Он отвернулся к окну, медленно отходя от возбуждения, и помутневшими глазами смотрел на чёрные стены гаража; ленивая истома овладела телом, не хотелось ни двигаться, ни разговаривать. Гу Хай притянул Бай Лоиня к себе и прижал рукой его шею, заставляя посмотреть на себя. — Ты мой! — заявил Гу Хай. Бай Лоинь беззвучно пошевелил губами. — Я могу быть терпимым к тебе без всяких ограничений, уступать во всём, тебе достаточно лишь потребовать, и я удовлетворю любые твои желания. Только запомни, я никогда и ни за что не потерплю, если ты впустишь в своё сердце кого-то другого. За острым взглядом Гу Хай скрывал тревожные чувства, да, в его сердце была настоящая паника, он пытался казаться более властным и сильным, но внутри был полон беспокойства. Чем больше глубоких чувств человек вкладывает в отношения, тем больше им овладевает страх потерять любимого. Гу Хай даже мысли не допускал, что он может потерять Бай Лоиня. — Если ты поступишь в отношении меня недостойно, я не буду мягким. Избегая его пытливого взгляда, Бай Лоинь отвернулся к окну, но Гу Хай снова повернул его к себе: - Я сказал правду, если я, Гу Хай, рассвирепею, ты абсолютно точно будешь жить в страхе до конца своих дней. На следующий день Бай Лоинь действительно завёл свой новый автомобиль и отправился в путь. Из-за его неопытности скорость была очень маленькой, это вызвало насмешки со стороны Гу Хая: — Ты что, участвуешь в гонке инвалидных колясок? Бай Лоинь со спокойным пренебрежением выслушивал его сарказмы, продолжая сосредоточенно выдерживать свою скорость, не прошло и двух часов, как они прибыли на место. В бассейне было не многолюдно, они быстро переоделись и зашли в воду, несмотря на то, что вода была тёплой, при первом погружении всё равно казалась немного прохладной, вдвоём они довольно долго плавали и вскоре хорошо разогрелись. — Неплохо, плаваешь очень быстро, — Гу Хай исподтишка ущипнул Бай Лоиня за бок. Тот внезапно окунул Гу Хая головой в воду, а затем, с шумными брызгами молотя по воде ногами, легко ускользнул, как рыба. Немного погодя Гу Хай забрался на вышку с десятиметровой отметкой, и красуясь, встал в позу; Бай Лоинь свистнул. Он во все глаза смотрел, как Гу Хай выполнял прыжок: упругое тело вытянулось в ровную линию, как на картинке в учебнике, идеально вошло в воду, оставив за собой красивый всплеск на воде. Бай Лоинь был просто ослеплён, какая красота! Следует знать, что прыжки в воду, особенно с десятиметровой высоты, технически очень сложно выполнимы, они требуют основательных базовых навыков; даже при прыжках с трёхметровой высоты у многих кружится голова. Нижние слои воды были холодными, поэтому, вынырнув, Гу Хай решил поплыть в горячую ванну, находившуюся внутри тёплого бассейна. * Оглядевшись, он не увидел Бай Лоиня. Вдруг раздался свист, Гу Хай испуганно вздрогнул. — Не прыгай, это опасно! — раздался его крик, но поздно, тело Бай Лоиня вертикально вошло в воду, по всем правилам, как учили в школе. Прошло восемь или девять секунд после того, как он нырнул, но он так и не появился на поверхности. Как сумасшедший, Гу Хай быстро поплыл к вышке, к той точке, где «утонул» Бай Лоинь, нырнул, но не увидел его. Он снова нырнул и плавал под водой туда-сюда, пока не кончился кислород, вытолкнулся из воды, глотнул воздуха и уже собрался снова погрузиться, как вдруг почувствовал, что телу стало как-то непривычно прохладно. Он ощутил скольжение воды рядом с собой, а затем увидел мелькающие пятки в сверкающих перламутровых брызгах, удаляющиеся к бортику… Бай Лоинь спокойно выбрался из воды, весело демонстрируя Гу Хаю его плавки. — Ну, иди сюда. Гу Хай смотрел на Бай Лоиня, как сам дьявол во плоти: — А ну, верни их. — Разве ты не любишь играть в развратника? Теперь я позволю тебе наиграться досыта. Как только Бай Лоинь умолк, в бассейн вошли несколько молодых симпатичных девушек и со смехом прыгнули в бассейн. Гу Хай опустил голову, «вода, чтоб тебя, ты почему такая прозрачная? Ты правда, хочешь стать местом моей погибели?» Плавая, он всё время помнил об этих красотках, Гу Хай был совершенно голый, ему оставалось только отплывать от них как можно дальше. А Бай Лоинь, стоя на бортике, громко спрашивал: — Чьи плавки здесь забыли? В это время Гу Хай со смущённым лицом, скалясь во весь рот белоснежными зубами, с руганью пытался вылезти из бассейна. Несколько красоток моментально обернулись в сторону Бай Лоиня, который нахально вертел на пальце Гухаевы плавки. Девушки стыдливо покраснели, их глаза с интересом посмотрели на него, потом по сторонам, потом друг на друга: — Кто это такие? Шпана вонючая! Гу Хай застыдившись, отплыл подальше и ещё долго не выходил из бассейна. А хохочущий Бай Лоинь получил от него лёгкий шлепок по ноге. В конце концов, Гу Хай всё-таки получил назад свои плавки, но был жестоко брошен в раздевалке. *Ванна с горячей водой (иногда с функциями джакузи) — часть общего бассейна, может находиться в центре бассейна или в какой-то его части, соединяясь с основным бассейном небольшим проходом; такая ванна гораздо мельче самого бассейна, там можно не плавать, а просто сидеть и греться; горячая вода из такой ванны попадает в основной бассейн, подогревая воду в нём. Перевод Марины Алиевой. Консультант по переводу kirillasoe. Глава 118. Враг уже на полпути. Первый семестр подошёл к финальной стадии; многочисленные практические тесты, сложные экзамены по предметам изрядно потрепали студентов. Учителя соперничали за дополнительные часы, радуясь, что теперь могут возвращаться домой пораньше, а не сидеть в классах до темноты. Все занятия теперь проходили только в дневное время. Как следствие такой высокой интенсивности обучения, Бай Лоинь снова стал засыпать на уроках. Недавно один товарищ осторожно заметил Гу Хаю, что его старания избавить Бай Лоиня от этой вредной привычки оказались бессильны, работы так много, может, стоит заставить его заниматься? Может, лучше спать после того, как закончит работу? Не следует ли поговорить с ним об этом? Вот и на очередном уроке самоподготовки Бай Лоинь читал, читал… и уснул. Гу Хай поднял голову и взглянул на него, сердце сжалось, как кулак. «Сегодня ночью никаких дел, только спать!» Затем достал из парты свою куртку и укрыл Бай Лоиня. Только что в классе было очень тихо, и вдруг поднялся шум, ученики буквально сворачивали шеи, оглядываясь на заднюю дверь. Скучный урок самоподготовки был прерван всплеском ярких эмоций, чему послужило некое явление в дверном проёме. А посмотреть там было на что! У Гу Хая было географическое преимущество ввиду того, что он сидел близко к двери и просто, слегка повернув голову, мог ясно рассмотреть эту девушку. Даже такой ожесточённый женоненавистник, как Гу Хай, не мог не признать, что девушка настолько красива и мила, что казалась каким-то нездешним существом, по ошибке попавшим в этот простой школьный класс, настолько её облик не вязался с окружающей обстановкой. Прозрачно-белая кожа, слегка раскосые большие глаза с глубокими веками, больше похожие на европейские, она вся словно светилась изнутри. Девушка была идеально сложена: стройные ноги, тонкая талия и большая грудь, и всё это в обёртке изысканной одежды от всемирно известных модных дизайнеров, воплощение изящества и красоты. То, что обычно называют «богатая американка». Ученики нервно заёрзали на своих местах, невольно сравнивая себя с ней. Оглядывая это чудо с головы до ног, они явно ощущали свою бедность и убожество. «Что она здесь делает? В такой красивой одежде, стоит у дверей нашего класса, она испытывает наше терпение?» Это была необычная девушка, весь класс смотрел на неё во все глаза, а она спокойно и тихо стояла в дверях, и её взгляд был прикован к одному-единственному человеку. И она направилась прямиком к нему. Гу Хай увидел, как она подошла к парте Бай Лоиня, присела и положила подбородок на поверхность стола, не сводя с него глаз и улыбаясь, а потом и вовсе рассмеялась нежным смехом. На её щеках заиграли сладкие ямочки. «Что ты делаешь? На моих глазах соблазняешь мою жену? Ты настолько расхрабрилась, что пытаешься разбить землю над головой бога Тайсуя *?! Жить надоело?!» — Вы что-то хотели? — прокурорским тоном (словно вынося приговор) спросил Гу Хай. Девушка повернулась к Гу Хаю, и её лицо тронула улыбка, подобная цветению персика ранней весной. — Ничего, — и снова перевела туманный, проникновенный взгляд на спящего. Гу Хай тихо скрипнул зубами: «Почему я мужчина?» Атмосфера в классе накалялась, все мужские глаза ревниво пожирали эту божественную красавицу, и каждый думал: «Ну почему она пришла не ко мне? Почему именно Бай Лоиню так повезло?». А Бай Лоинь продолжал самозабвенно спать. Но девушку это не смутило, она подтянула к себе свободный стул, села, и, подперев голову рукой, спокойно, молча смотрела на него, терпеливо ожидая пробуждения. «У неё явно недобрые намерения». В конце концов, первым не выдержал ближайший сосед Бай Лоиня, Ю Цзы, он устал вертеться на своём месте, истерзанный убойным ароматом духов этой «американской куклы», от которого не спасал даже его насморк. Он повернулся к Бай Лоиню и постучал по столу: «Проснись, тебя кое-кто ищет». Класс снова зашумел, засвистел, Бай Лоинь нетерпеливо выпрямился, с трудом открывая глаза: — Проснуться? — он думал, что видит сон и продолжал сидеть с застывшим лицом, не говоря ни слова. Красавица помахала рукой перед его глазами: — Ты что, не узнаёшь меня? Бай Лоинь с большой неохотой вернул на место свой здравый смысл: — Почему ты вернулась? «Вернулась» — одно слово, и у Гу Хая «матка опустилась» **, вся кровь в теле замёрзла и органы перестали работать. Ши Хуэй… это её имя в первый раз по пьяни кричал Бай Лоинь, на её звонки он так нервно подрывался и уходил разговаривать тайком. Гу Хаю стало любопытно узнать всё об этой девушке. Он всегда думал, что эта девушка просто его воображаемый враг и не предполагал, что однажды она, живая, предстанет перед ним собственной персоной. Это был мощный удар. Такая красивая, что захватывало дух… По всем критериям она была достойна Бай Лоиня. Он тут же представил, как они вдвоём кувыркаются в постели, и Бай Лоинь умирает от блаженства, обладая ею. Он ведь не откажется от неё? Не пошлёт к ебеням? Он схватит её как голодный зверь, готовый сожрать с кожей и костями это сладкое мясо, и одного раза будет мало, он будет ебать её снова и снова. Потом он будет шептать ей ласковые слова: «Детка, детка, сокровище моё», и вот он уже готов к новой битве… Гу Хай слышал, как громко стучит его кровоточащее сердце. Прозвенел звонок, и Ши Хуэй тихо сказала Бай Лоиню: — Я подожду тебя снаружи, — и опьяняющей походкой вышла из класса. Весь урок Гу Хай ничего не делал, разворачивая в уме стратегию предстоящей битвы. На большом листе он размашистыми линиями обозначил расположение войск, он вместе с самыми преданными соратниками стоял во главе армии из сотен тысяч солдат. Они объединились в едином порыве ненависти к захватчику, чтобы защитить свою землю от наступающего врага, они готовы пролить кровь, принося в жертву свои драгоценные жизни… Сердце Бай Лоиня было в полном беспорядке: за пределами класса стоял человек, от которого не приходилось ждать ничего хорошего, и позади сидел такой же, от которого хорошего ожидалось ещё меньше; сзади прикатил удар в спину, пришлось оглянуться и посмотреть в глаза. Непонятно, то ли действительно смеётся, то ли глумится. Лучше отвернуться. Занятия закончились, Бай Лоинь собирал рюкзак под горящим взглядом Гу Хая. Ши Хуэй стояла в холодном коридоре; паровое отопление работало чисто символически, сквозь щели окон холодный ветер выдувал всё тепло; надо сказать, ждать в таких условиях окончания уроков было нелёгким делом. Когда Бай Лоинь, наконец, вышел, она уже изрядно окоченела и дула на заледеневшие руки, пытаясь согреть их дыханием; щёки её покраснели, но увидев Бай Лоиня, она радостно улыбнулась, не выразив ни жалоб, ни упрёков за долгое ожидание. — Ты… — Бай Лоинь никак не мог придумать, что сказать. Ши Хуэй заговорила первая: — Давай вместе поужинаем. Бай Лоинь снова замолк надолго, потом неуверенно ответил: — Может, в другой раз, ты всё-таки только после перелёта, думаю, тебе надо пойти домой и отдохнуть. — Я не устала, — тихо ответила Ши Хуэй, — Я почти целый день отдыхала дома. Гу Хай прислонился к задней двери с таким видом, словно ему ни холодно, ни жарко, небрежно бросил: — Иди, человек проделал такой путь, чтобы увидеть тебя, ждал несколько уроков, а ты со всей добротой отказываешься? Бай Лоинь ответил колючим взглядом, гадая, просто так он это сказал или что-то задумал. И кивнул головой. У Гу Хая моментально потемнели глаза: «Тебе только кинь наживку в клюв, ты и рад пуститься во все тяжкие, ни фига не выйдет, если вы пойдёте, то и я пойду!» Ши Хуэй просияла улыбкой и подхватив Бай Лоиня под руку, потянула его за собой. Гу Хай в один шаг преградил им путь: — Вам не кажется, что было бы уместно пригласить и меня тоже? Улыбка Ши Хуэй погасла, она переводила взгляд с Бай Лоиня на Гу Хая и обратно, ожидая, что скажет Бай Лоинь. Гу Хай смотрел на Ши Хуэй, за улыбкой пряча нож. *** — Возьмёте меня на прицеп? Мне тоже нравится общество красивых женщин. Втроём они поехали на такси, Ши Хуэй сидела на переднем сидении, Гу Хай и Бай Лоинь сзади. Сначала ехали молча, Ши Хуэй смотрела в окно, Бай Лоинь и Гу Хай обменивались убийственными взглядами. — Бай Лоинь, ты помнишь ту дорогу, освещённую фонарями? Она вела к винограднику, помнишь, ты нёс меня на спине, а в руках держал корзину, я собирала виноград, и мы насобирали целую корзину, помнишь? Бай Лоинь, конечно, помнил, но не хотел, чтобы об этом кто-то знал, а тем более Гу Хай. Они втроём сидели в отдельной кабинке романтичного кафе, атмосфера была странной. Ши Хуэй достала из сумочки красиво обёрнутую коробочку и протянула Бай Лоиню: — Это подарок для тебя. — Спасибо. Бай Лоинь взял коробочку, чувствуя, что одна пара глаз уже ампутировала ему руку. Ши Хуэй достала вторую коробочку и передала Гу Хаю: — А это для Вас. — Не стоило, — холодно пожал плечами Гу Хай. Ши Хуэй продолжала быть любезной: — Как можно было забыть о Вас? Это было бы невежливо с моей стороны. И она с откровенной и искренней улыбкой вложила коробочку в руки Гу Хая. Чем больше тепла и внимания она проявляла к нему, тем больше Гу Хаю хотелось узнать её настоящую. Ши Хуэй не хотелось показывать свою враждебность к Гу Хаю, поэтому она снова обратилась к нему: — Вы Гу Хай, правильно? Гу Хай чуть прищурил глаза. Ши Хуэй радостно продолжала: — Кажется, я угадала, Вы тот самый сын генерал-майора Гу, сводный брат Бай Лоиня. Я не ожидала, что вы так поладите. Заставить Бай Лоиня принять эти отношения, это круто, Гу Хай, Вы сильная личность. Гу Хай сверлил Бай Лоиня глазами, полными вопросов, обещая скорую расправу. «Разве ты не говорил, что не общаешься с ней по телефону? Откуда она всё это узнала?» Бай Лоинь точно так же глазами нанёс ответный удар: «Я тут при чём? Я ничего не говорил». Оба отвели глаза. Бай Лоинь с хмурым видом мысленно материл Гу Хая: «Ебал я тебя, пиздюк хитрожопый». *太岁头上动土 — «Разбивать землю над головой бога Тайсуя» — китайская поговорка, означает, «провоцировать более сильного человека», «Ворошить землю, когда Юпитер над головой», идти наперекор событиям, не считаться с реальностью; в русском языке может соответствовать поговорке «Не буди лихо, пока оно тихо». https://bkrs.info **У автора心肝肚肺、五脏六腑全都停止了运行一样 — «сердце и печень, желудок, лёгкие, все внутренние органы перестали функционировать»; заменила русским сленговым фразеологизмом., прошу прощения за вольность. ***笑里藏刀地 — китайский фразеологизм «За улыбкой спрятал нож», образное выражение, означающее коварство, двуличие; в русском языке соответственно: держать камень за пазухой; на устах — мёд, а на сердце — лёд; мягко стелет, да жёстко спать. https://bkrs.info Перевод Марины Алиевой. Глава 119. Бессонница: ночь вопросов. После возвращения Бай Лоинь отправился в душ, Гу Хай остался сидеть на диване, безучастно глядя на блюдо с фруктами, на котором разлеглась гроздь винограда. Когда Бай Лоинь вышел из ванной, Гу Хай сидел всё в той же позе, только теперь в его руках была виноградная гроздь, и он медленно давил ягоды, одну за другой, поток фиолетового сока растекался повсюду. Бай Лоиню хватило ума, чтобы понять, о чём сейчас думает Гу Хай; мысленно матеря его, он толкнул дверь спальни, собираясь войти. — Вернись! — Гу Хай гневно стукнул по столу, полный грозного величия. Бай Лоинь остановился, окинул его взглядом и холодно спросил: — Зачем? — Объясни мне! Гу Хай имел в виду ту историю, когда Бай Лоинь нёс на спине Ши Хуэй, а она собирала виноград. — Что я должен тебе объяснить? У нас были отношения, мы встречались, для влюблённых нормально делать такие вещи! Какое ты имеешь право упрекать меня в этом? У вас с Джин Лулу вообще дошло до постели! В соответствии с твоими рассуждениями, не следует ли мне отрезать тебе твою «игрушку», а? На это Гу Хай не нашёл, что возразить. До постели они добрались уже после одиннадцати часов вечера, Бай Лоинь закрыл глаза, чувствуя себя совсем вымотанным, но его тут же начали домогаться: на него закинули ногу, непрерывно потираясь о его бедро, от этих потираний у него началось покалывание в голове; в конце концов он сердито вскрикнул: — Дай поспать спокойно! Гу Хай повернул голову Бай Лоиня к себе, его чёрные как смоль глаза устрашающе сверкали в темноте: — Тебе нельзя говорить со мной по-хорошему? Бай Лоинь жёстко схватил его за запястья и гневно ответил: — А я разве не так с тобой разговариваю?! — Верно, ты всегда показываешь мне своё отношение, — Гу Хай так крепко схватил Бай Лоиня за подбородок, словно хотел раздавить его. — Чем тебя не устраивает моё отношение? — нахмурился Бай Лоинь. — К ней ты не так относишься. Бай Лоинь как в воду глядел, вернувшись домой, Гу Хай устроил разборку. Хотя он психологически был готов к этому, но уже еле терпел наезды Гу Хая. — И как я, по-твоему, к ней отношусь? Когда она стояла снаружи, ожидая меня после уроков, я вышел вместе с ней? За ужином я клал в её чашку еду? Когда она садилась в машину, я тащил её обратно и просил остаться? Гу Хай, глядя прямо в глаза Бай Лоиня, сказал, подчёркивая каждый слог: — Если бы меня там не было, ты наверняка так бы и сделал! Бай Лоинь со злостью ударил Гу Хая кулаком в грудь: — Убирайся вон! — Ты прогоняешь меня? — Гу Хай ударил его локтем в живот. Бай Лоинь ногами лягнул Гу Хая в живот и заорал: — Да, именно, хочу, чтобы ты катился отсюда! Я не хочу спать с таким долбанутым бараном, как ты! Гу Хай схватил Бай Лоиня за затылок, заставляя поднять голову: -Ты не хочешь спать со мной, а с ней ты хочешь спать, да? Ты мечтаешь её трахнуть, не так ли? Ты, блять, ебать её хочешь, да?! Кровь ударила в голову Бай Лоиня, всё терпение истощилось, и он изо всей силы треснул Гу Хая кулаком прямо в лицо. На этот раз эффект был весьма серьёзный, Гу Хай почувствовал, что его носу стало так же кисло, * как и сердцу, «я сказал всего одно слово про неё, и ты так безжалостно поднял на меня руку? Меня, Гу Хая, кто бы мог ударить? Ты, Бай Лоинь, единственный человек в этой жизни, чьи кулаки я терплю». Прямым следствием такого уродливого мышления Гу Хая явилась настоящая драка. Они таскали друг друга за волосы, молотили кулаками, пинали, катались по кровати; пройдя с боями от изголовья до изножия, в конце концов свалились, и потасовка продолжалась уже на полу. На самом деле им обоим не очень хотелось драться, но Бай Лоинь бил в полную силу, а виной всему был поганый рот Гу Хая. Если бы не его слова, возможно, Бай Лоинь ударил бы пару раз и остановился, но он, как назло, раздражал и провоцировал Бай Лоиня. В конце концов, на пике гнева Бай Лоинь пнул Гу Хая в пах. Этот пинок для Гу Хая был как леденящий удар в сердце, кровавый цвет обиды наполнил его глаза, он молча встал и пошёл к двери. Сердце Бай Лоиня сжалось, он кинулся вслед Гу Хаю, пытаясь остановить. — Отпусти, — холодно сказал Гу Хай. Бай Лоинь, отбросив свою гордость, обхватил его за шею и потащил к кровати, в очередной раз играя с судьбой. Он опрокинул Гу Хая на кровать, прижался к нему всем телом, обеими руками крепко обнимая за плечи, смотрел на него, тяжело дыша, и пот со лба крупными каплями падал на обнажённую грудь Гу Хая. Двое переплелись, глядя в упор друг на друга, никто не мог заговорить. После долгого молчания Бай Лоинь расслабился, подогнул низ живота и лёг всем телом на Гу Хая. Его голова легла на грудь Гу Хая, его разметавшиеся волосы щекотали ухо Гу Хая, горячая щека тёрлась о левую сторону груди Гу Хая, увлажняя потом. Частый стук сердца отдавался в барабанных перепонках. — Гу Хай, ты правда считаешь, что я, Бай Лоинь такой подлый человек? Жёсткое тело Гу Хая расслабилось. На самом деле уже в тот момент, когда Бай Лоинь только обнял его, сердце уже размякло, словно глиняная стена под дождём, растекаясь ручейками грязи. Стоило только услышать этот обиженный вопрос Бай Лоиня, как вся его ревность улетучилась неизвестно, куда; своей большой рукой он перебирал волосы Бай Лоиня, поглаживал, и в голосе звучала нежность, когда он ответил просто: — Нет. — Тогда почему ты так ведёшь себя? Гу Хай ответил со всей честностью: — Не знаю. — Тогда, ты можешь хоть немного доверять мне? Гу Хай не ответил, он первый накрыл губами тонкие губы Бай Лоиня, он тёрся о его губы, всем сердцем чувствуя его искренность. На самом деле, он доверял Бай Лоиню безоговорочно, верил в его моральные качества, верил его поступкам, и верил, что он, Гу Хай не так уж хреново разбирается в людях. Но почему он не может перестать мучить себя бесконечными подозрениями? Ему было трудно объяснить, возможно, ему просто нравилось играть в эту грязную игру. Через полчаса, как будто ничего не произошло, они подобрали одеяло с пола и без всякого стыда уснули под ним в обнимку. На следующий день пораньше, ещё до начала уроков, Бай Лоинь отправился прямиком в класс Ян Мэна. Выйдя ему навстречу, Ян Мэн всем своим видом выразил приятное удивление. Он подошёл к Бай Лоиню и похлопал его по плечу, подтрунивая: — Уникальный случай, тебе вдруг взбрело в голову прийти ко мне? Бай Лоинь потащил Ян Мэна в угол и спросил: — Это ты слил мой номер Ши Хуэй? Ян Мэн на секунду замер и задал встречный вопрос: — Почему ты вдруг спросил об этом? Бай Лоинь, только услышав вопрос, почувствовал, что он прав на 90% и в досаде трижды стукнул Ян Мэна по лбу: — Ты, блин… Она вернулась домой. — Чо, реально? ** — Ян Мэн отвесил челюсть, — Она… Она… Приехала? Мрачный Бай Лоинь гневно укорил: — Из-за того, что ты вмешался и сунул нос не в своё дело. — Ни хуя себе ***, Иньдзы, ну ты крут, одним телефонным разговором ты заставил её вернуться, это надо уметь! — Ян Мэн весело похлопывал Бай Лоиня по плечам, — Надо полагать, ты пришёл поблагодарить меня? — Охуеть, как я благодарен, пиздёныш ты мелкий, — Бай Лоинь просто скрежетал зубами. Ян Мэн продолжал излучать смайлики: — Только не притворяйся, ты же в восторге? Бай Лоинь вздохнул и повернулся, чтобы уйти. Только сейчас Ян Мэн понял, что Бай Лоинь и правда выглядит нехорошо, он догнал его и принялся оправдываться: — На самом деле, я вначале не хотел ей говорить, но она так умоляла, ты же знаешь, какой я такой мягкосердечный. Если бы ты слышал, как она плакала, просто слёзы вёдрами лились, какой бы я ни был «безжалостный» ****, моё сердце размокло! Бай Лоинь снова глубоко вздохнул и спросил: — И ты всё ей рассказал? — Ничего не рассказал, она спрашивала о твоём состоянии последнее время, я всего лишь назвал вещи своими именами. Да, кстати, я особо не упоминал, так, только один раз, о твоём новом положении, что ты теперь пасынок генерал-майора Гу, ха-ха-ха… Бай Лоинь аж позеленел, а этот предатель стоял рядом с ним и, не боясь смерти, продолжал подстрекать: — Иньцзы, на самом дел, вы вполне можете помириться. Уж если она ради тебя вернулась на родину, всё будет заебись, ты просто уговоришь её остаться. Разве вы расстались не из-за того, что ты не хотел отношений на расстоянии? Теперь она вернулась, расстояния больше нет, разве это не шанс для вас? — Мы расстались не из-за расстояния, а из-за того, что изначально не подходили друг другу. — Чем же вы не подходили? — Ян Мэн подмигнул, — Из-за разницы в материальном положении семьи? Теперь вы не отличаетесь! Её отец важный чиновник, а твой отчим по сравнению с её папашей-чиновником ещё мощнее. Бай Лоинь поднял руку: — Довольно, не говори больше ничего. Развернулся на каблуках и ушёл. Когда он вернулся в класс, увидел, что телефон в рюкзаке вибрирует, достал, посмотрел — сообщение от Ши Хуэй: «Завтра во второй половине дня ты свободен? Давай поговорим, через несколько дней я возвращаюсь». Бай Лоинь без раздумий перекинул телефон человеку сзади: — Ответь за меня. Гу Хай прочитал сообщение и сразу расстроился: «ах ты, хитрый тихушник, специально задал мне головоломку. Если не соглашусь, это будет означать, что я тебе не доверяю, если я дам согласие, не поберегу свою психику, мне не будет покоя!» — Ответил? — спросил Бай Лоинь. — Ты хочешь пойти? Бай Лоинь ответил по совести: — Я хочу пойти. Гу Хай улыбнулся так, что всё заледенело: — Тогда обязательно иди, не обмани её ожиданий, жених, устрой ей шоу гостеприимства. Бай Лоинь с лёгкой улыбкой попросил: — Тогда ответь немедленно. Гу Хай никак не предполагал, что написать одно слово «Хорошо» будет настолько тяжёлым делом. То самое чувство, что он посылает сына на фронт; вернётся он или нет, это одна сторона, главное, сможет ли он дожить до его возвращения. SMS-ка была отправлена, Гу Хай вернул телефон Бай Лоиню. Затем процедил сквозь зубы: — Я верю тебе безоговорочно. Бай Лоинь приподнял верхнюю губу: — Спасибо… *Всё кислое — ревность, помним, да? **У автора: 不是吧？ — не может быть? Нет, это не может быть правдой; перевела как школьный сленг. *** У автора 我靠 — эвфемизм … твою мать. ****猛 — Мэн — свирепый, безжалостный, лютый; Ян Мэн играет словами, интерпретируя своё имя. Перевод Марины Алиевой. Глава 120. Натворил бед. Субботний день, кафе. Ши Хуэй добавила совсем немного макияжа, и её и так красивое лицо стало ещё красивее. — Ну, как ты там поживала? — Бай Лоинь заговорил первым. Ши Хуэй, медленно размешивая ложечкой кофе, время от времени сверкала большими глазами в сторону Бай Лоиня. — Угадай. — Глядя по тому, как ты выглядишь, кажется, очень хорошо. Ши Хуэй беспомощно улыбнулась: — Разве я смею перед тобой выставлять себя несчастной? Мне стоило только заикнуться о своих чувствах, и ты тут же клал трубку, мне правда страшно. Бай Лоинь промолчал. — Позвольте спросить, господин, что будете заказывать? — Сейчас посмотрю… нам два стакана сока. — Разрешите узнать, какого? — На Ваше усмотрение. За соседним столиком сидели двое в военной форме, явно не из высших чинов; поскольку разговаривали они слишком громко, Бай Лоинь не утерпел и исподлобья посмотрел на них с явным неодобрением. Эти двое постоянно оглядывались по сторонам, и тут бегающие глаза одного из них вдруг наткнулись на внимательный взгляд Бай Лоиня. Секунду служивый задержал взгляд, потом как ни в чём не бывало развернулся к товарищу и снова начал что-то говорить преувеличенно громко. В полупустом кафе было так много места, а эти двое, как назло, притиснулись к их столику. — В чём дело? — спросила Ши Хуэй. Бай Лоинь покачал головой: — Ничего. Военные, сблизив головы, зашептались: — Ничего не скажешь, у сына генерал-майора Гу глаз-алмаз, ты пред-ставь, какая клёвая тёлка! — Ха-ха… Да, этому генеральскому сыночку не повезло. Ши Хуэй долго молчала, глядя застывшим взглядом на Бай Лоиня, очень долго смотрела. — Бай Лоинь, ты очень изменился. Бай Лоинь удивлённо встрепенулся: — Правда? Я этого не почувствовал. Ши Хуэй улыбнулась, показывая две неглубокие ямочки на щеках: — Ты превратился в красавца. Уголок рта Бай Лоиня дёрнулся, не успел он ответить, как военные начали кричать на официанта: — Я просил свежевыжатый сок, зачем Вы принесли фруктовый напиток? — Господин, Вы вполне ясно сказали, что Вам без разницы. — Эй, ты будешь со мной препираться? Тебе кажется, что солдаты намеренно обижают официанта? Иди, вызови сюда хозяина! — Извините, господин, хозяина сейчас нет, я немедленно заменю Ваш напиток. Тема разговора была прервана, Ши Хуэй не знала, что делать, Бай Лоинь сказал: — Почему бы нам не пересесть? Ши Хуэй, улыбаясь, кивнула, и прошептала: — Я тоже хотела это предложить. Не успели они пересесть, как военные снова зашумели, похоже, один из них случайно пролил сок, и им тоже пришлось поменять столик, и снова они оказались рядом с Бай Лоинем и Ши Хуэй. Даже если бы Бай Лоинь был совсем тупой, нетрудно было догадаться, с какой целью здесь ошиваются эти двое. — А может, ты сядешь рядом со мной, мы будем сидеть близко и не будем бояться никакого шума, — Ши Хуэй спрашивала Бай Лоиня так осторожно, словно боялась, что он откажет. Бай Лоинь взглянул на военных и пересел к Ши Хуэй. Она вдохнула знакомый аромат, и в носу что-то защипало. Она посмотрела на руки Бай Лоиня: сколько улиц она прошла, держась за них, сколько раз эти руки вытирали её слёзы, такие знакомые и теперь такие чужие. — Бай Лоинь, если бы не дата на электронном табло на стене, то я бы подумала, что мы не расставались, что я не уезжала за границу, и мы пришли сюда просто на свидание. Решимость в глазах Бай Лоиня внезапно поколебалась. — Бай Лоинь, ты знаешь, почему я вернулась в страну? Бай Лоинь с неохотой предположил: — Из-за меня. — А точнее, из-за одной твоей фразы. Взгляд Бай Лоиня остановился на Ши Хуэй, она была так близко, что он мог видеть речные волны в её глазах; похоже, через секунду эта водяная рябь соберётся в капельку слезы и потечёт по её красивой щёчке. — Ты сказал, что у тебя уже есть любимый человек. Я не могу с этим смириться, не верю, я хочу лично у тебя спросить, кто это? Если ты дашь мне однозначный ответ, я тут же, только выйдя из этого кафе, закажу обратный билет. Бай Лоинь пожевал губами, но не заговорил, не разобрать, то ли он в душе колебался, то ли всё-таки стеснялся сказать это вслух. — Я знала, что ты обманываешь меня, — слёзы Ши Хуэй, наконец, потекли из её глаз, мягкие пальчики вцепились в плечо Бай Лоиня, голос дрожал, — Бай Лоинь, я не уеду! Бай Лоинь тут же очнулся, он посмотрел на Ши Хуэй, его тон опять стал грубым: — Тебе не нужно передо мной включать дурочку, даже если ты останешься, мы не будем вместе, это невозможно. — Почему? Ши Хуэй уже не владела своими чувствами, она сжимала руку Бай Лоиня, её тихие всхлипывания перешли в плач, потом в рыдание: — Ты не любишь меня? У Бай Лоиня не хватило решимости оттолкнуть Ши Хуэй. Двое военных по соседству не могли смотреть на это, один из них пробормотал: — Он не любит тебя, а вот мне ты нравишься; иди ко мне, ты даже не представляешь, как нежно я буду любить тебя. — Этот негодяй довольно жесток! — Да уж… Потом ещё будет сидеть и трескать фрукты. Гу Хай в это время находился на большом войсковом полигоне, наблюдая, как солдаты мучаются на тяжёлых тренировках. Молодой офицер подошёл к нему и, встав по стойке смирно, отдал честь. Гу Хай взглядом ответил на приветствие. Офицер расслабился и улыбнулся: — Куда ты пропал последнее время? Давно не видел тебя. — Так, суета. Офицер снова улыбнулся: — Генерал Гу только что ушёл. Гу хай не любил эти церемонии, поэтому спросил прямо: — Есть, из чего пострелять? Офицер немедленно крикнул в сторону батальонного командного пункта: — Оружие сюда! Гу Хаю принесли боевое ружьё, и он пошёл на стрельбище неподалёку, там уже практиковались два снайпера. В сотне метров перед ними проходили более десятка движущихся мишеней. Гу Хай молча зарядил патроны в магазин, занял позицию на одной линии со снайперами, пытаясь поймать быстро двигающиеся мишени. Впереди прозвучал выстрел, он выстрелил в ту же сторону, шесть выстрелов попали в цель, остальные мимо. Гу Хай нахмурился, он был недоволен результатом, он уже долгое время не притрагивался к оружию, и уровень его мастерства заметно снизился. Один из снайперов, увидев стоящего поблизости молодого человека в штатском, отложил оружие, и, не удержавшись, одобрительно потрепал его по плечу: — Парень, а ты неплохо стреляешь, раньше уже практиковался? Ещё не дождался ответа, как раздался злобный рёв: — Что делаешь? Не тренируешься, как положено, кто сказал, что ты можешь бесцеремонно хлопать его по плечу? Снайпер побледнел, поклонился, громко отрапортовался, а после того, как получил позволение, развернулся кругом и ушёл. Офицер виновато посмотрел на Гу Хая: — Его только недавно перевели сюда, он не знает тебя. Гу Хай безразлично ответил «Ничего», взял ружьё и снова прицелился. Офицер оставил его в покое, но не успел далеко отойти, как увидел двух солдат, торопливо бегущих к стрельбищу. — Вы, двое, что вы тут делаете? Я искал вас вас после полудня! Вы совершили серьёзный дисциплинарный проступок… Гу Хай отставил ружьё в сторону и подошёл к офицеру. Солдаты низко опустили головы, не смея и пикнуть. — Это я разрешил им выйти, они выполняли моё поручение. Только что бывшее суровым лицо офицера мгновенно стало миролюбивым: — Ясно, ну тогда ладно, ха-ха-ха-ха… После ухода офицера два солдата, нервно переминаясь, украдкой смотрели на Гу Хая. На самом деле, Гу Хай нервничал ещё больше, чем они. Если бы он мог сидеть дома и ждать, то не прибежал бы сюда, но перед солдатами ему неудобно было это показывать: -Ну, что? Солдаты переглядывались, подталкивали друг друга, но ни один не решался открыть рот. Чем больше они мялись, тем больше возрастало раздражение Гу Хая. — Ты, начинай! — Гу Хай указал на того, что стоял слева. Солдат вытер пот со лба и осторожно сказал: — Ну, они только вспоминали старую дружбу, болтали, так, ничего особенного. Но тот, что справа, был относительно честен, как только услышал слова товарища, сразу же опроверг: — Как ничего особенного? Ты забыл, из-за чего эта девушка вернулась? Гу Хай немедленно шагнул к нему и уставился злыми глазами, взглядом выедая печень: — Почему вернулась? «Левый» незаметно потянул «Правого» за рукав, делая глазами предупредительные знаки: «Ни в коем случае не говори правду, если молодой Гу узнает, что девушка приехала по своей инициативе, он несомненно взбесится, после этого останемся ли мы в живых?» «Правый» немедленно отреагировал и с трудом выдавил улыбку краем рта: — Точно, тот мальчишка звонил той девушке и звал обратно. — Так точно, так точно, — вторил «левый» — та девушка сначала не собиралась возвращаться, а тот мальчишка упорно упрашивал, прямо настаивал, чтобы она вернулась. Гу Хай слышал, как у него загудела голова, лицо побелело, как смерть. «Левый» снова толкнул «Правого», намекая, что надо воодушевить Гу Хая: — Это… Гу, молодой господин Гу, на самом деле, эта девушка с самого начала не имела желания возвращаться, тот бесстыжий парень приставал к ней, как жених, он ещё настаивал, чтобы она осталась с ним. — Так точно, этот парень совсем стыд и совесть потерял, только сел и сразу начал расхваливать, какая она красивая, глаз с неё не сводил, смотрел, как на жену. — Он насильно её обнимал и не хотел отпускать. — Хватит, — внезапно перебил их Гу Хай, и лицо его померкло, — Заткнитесь, я всё понял, уходите. — А это… — «Левый» почесал голову, довольный своей клеветой, и обратился к Гу Хаю, — Вы не могли бы замолвить за нас офицеру пару словечек, чтобы он приставил нас к награде «Подвиг» третьего класса. — Вы совершили подвиг? — Гу Хай сжал кулаки, — Вы довели меня до бешенства, это ваша заслуга? Это ваш «подвиг»? «Правый», продолжая упрямо отстаивать своё, осторожно сказал: — Мы помогли вам выплеснуть гнев! — Так точно, мы устроили этому юнцу жестокую взбучку, вломили досыта, он, бля, дня три с постели не встанет. — Какие три? По-моему, пол месяца на постели не сядет! Гу Хай: «…» Перевод Марины Алиевой.