Дочь Джека Воробья

— Боже! Проклятый ребёнок! Опять пропала. Но куда? — монашка бегала по церкви и искала Женьеву. — Почему ты всё время сбегаешь? Вся в отца! Тот тоже плавает и только пьёт свой ром. Женьева находилась в заброшенной башне. У неё было любимое занятие, как и у её отца — борьба на шпагах. Её партнёром был мальчишка Филипп. Филипп был высокого роста. Его одежда была сильно поношена, и он носил штаны, которые были ему по колено, и жакет под которым ничего не было. Он не носил обувь, так как любил ощущать мягкую траву, мокрые и сухие дорожки. Его лицо и тело было всё в веснушках. Его рыжие, даже огненные волосы находились на диаметре глаз, а сами глаза у него были тёмно-медового цвета. — Почему ты такая грустная? У тебя же день рождения сегодня! — Просто, сегодня должен приплыть отец. Каждые четыре года он приплывает. А если он меня не узнает? — Конечно, он тебя узнает! Тебя как в первый раз увидишь, уже не забыть! — от его слов она даже покраснела. Издалека послышался звон колоколов. — Ладно, мне пора. Ещё раз, с днём рождения! — Спасибо! До завтра. Филипп ушёл, а Женьева осталась сидеть и смотреть в даль моря. — Папа, ну где же ты? Неужели ты забыл? Она встала, отряхнула штаны, которые ей подарил Филипп, взяла шпагу и когда уже хотела спускаться с башни, увидела маленький корабль. А в гнезде кто-то махал. — Папа? Папа! Она быстро побежала к берегу. Бежала со всех ног. Её волосы развевались на ветру. Добежав до берега, она сразу упала, так как запыхалась. Корабль ещё плыл. Женьева закрыла глаза. Когда откроет, перед ней будет стоять папа, думала она. — Комочек крови? О Боги! Женьева, дорогая. — Папа! — соскочила девушка и обняла его, — Я уже думала: ты не приплывёшь. — Женьева, я обещал твоей матери, что буду оберегать тебя! А, кстати. С днём рождения! — Спасибо, — она ждала этих слов четыре года. — Так, тебе значит уже… — Шестнадцать. — Да уж! — Джек посмотрел на её бёдра, там висел ремень со шпагой. — Тренируешься? — Да. Хочешь сразиться? — Да, почему бы и нет? — Никаких сражений! — на эти слова Женьева закатила глаза, а Джек встал как гвардеец. — Приплыл? — Да, приплыл! — Ну, молодец! Ты до сих пор сдерживаешь обещание моей дочери? — Да! Послушайте, Жаклин! Я обещал, и значит, умру с этим обещанием! — Ну-ну, — закатила она на эти слова глаза. — Боже, мне скоро пятьдесят. — Старуха! А ведь вы родили дочь в шестнадцать лет! — Это моя ошибка! Вся наша семья рожала по ошибке, но моя дочь родила в восемнадцать! — Ну, видите, она умная! Всё, идите, не портите внучке праздник. — Да, бабушка, уйди. Она развернулась и ушла. — Зануда, как ты с ней живёшь? Или она к тебе не приходит? — Редко приходит. Папа? — Да? — Почему ты не женишься? — Женьева, понимаешь, я обещал твоей маме, что больше никого не полюблю. Так что… я до сих пор сдерживаю это слово. Она же родила мне тебя. Так что, я ей должен. — Папа, а мне нравится мальчик. — Да? А как его зовут? Джек вёл себя не так, как со своей командой или с другими людьми. Он выглядел как семьянин, который переоделся в пирата. — Филипп. Он мне подарил эти штаны. — Ты очень похожа на маму. — Джеки! Зайка, привет! Помнишь меня?