Аллея слёз

      Борис выжал газ до упора. Двигатель взревел, стрелка расхода бензина уткнулась носом в красную зону, зато погоня, полыхающая сзади фарами, начала отставать. Фу-у… Клочков вытер пот со лба. Километров через десять, когда более-менее оторвётся, можно будет свернуть с шоссе — и ищи-свищи его!       Ещё вчера Борису и его вновь обретённой семье ничего не грозило. Обычный счастливый день… Лиза успешно сдала выпускные экзамены и поступила в институт на психолога. Это было решено отметить в одном кафе… вот тут-то Клочков и прогорел. В зале была устроена засада. Причём судя по тактике нападения — отряд Лейтенанта. Хотя самого его не было видно, да и повода нападать на Бориса правая рука Георгия не имела, равно как и сам Георгий. Или кто-то урвал их схему атаки-окружения-перехвата, или… страшно подумать. По стечению обстоятельств у Бориса оказался в кармане пиджака кастет, так что ему удалось пробиться с боем к выходу, прыгнуть в машину и умчаться из города. На выезде к нему прицепились два чёрных фургона с тонированными стёклами. Выяснять, кто в них, у Бориса не было никакого желания. Удача не может быть вечной… навалится три-четыре десятка опытных солдат задержки — и тут даже припрятанный под сиденьем автомат не спасёт.       Один из фургонов внезапно рванул вперёд со страшной скоростью, явно идя на обгон. Решившись на отчаянный шаг, Борис отпустил руль одной рукой, достал револьвер, опустил стекло и, прицелившись, выстрелил. Правая передняя шина поравнявшегося с его машиной фургона лопнула, пробитая пулей. Фургон занесло, он врезался капотом в перегородку, разделяющую шоссе на полосы. Но это не прошло бесследно. Борис слегка дёрнулся от отдачи, из-за чего машина вильнула в сторону и едва не улетела в кювет. Кое-как выправившись, Клочков снова выжал газ. Но фургон всё равно не отставал. Мало того: замигала тревожная лампочка. Бензина оставалось самое большее на двадцать километров. На такой скорости это минут десять, не больше. Придётся принять бой. Или… В перегородке намечался промежуток длиной несколько метров. Можно было пробовать развернуться…       — Лиз, — гангстер повернул голову к дочери, — мне придётся рискнуть. Если не выгорит — мы оба погибнем. Но другого способа я не вижу. Что ты скажешь?       — Действуйте, дядя Бог*я, — решительно ответила девочка. — Тег*ять нам уже нечего.       Борис резко сбросил скорость и вывернул руль до упора вправо. Машина зацепила выступающий край перегородки багажником, на котором осталась глубокая продольная царапина, но успешно развернулась. Снова впечатав газ в пол, Клочков начал быстро набирать отрыв. Двести метров… триста… пятьсот… шестьсот. Теперь их уже не догонят. К тому же собираются тучки, они помогут скрыться.       Наконец Борис свернул с дороги и остановился в небольшом лесочке.       — Тут мы в безопасности.       Эти слова, казалось, выжали из него остатки сил. Клочков трясся, как желе, к которому прикоснулись ложкой, и тихо шептал наиболее крепкие ругательства из своего лексикона, чтобы отвести душу. Лизе было ничуть не лучше — ощущение того, что ещё пять минут назад с неё могли спустить шкуру — судя по решительности действий, преследователям было плевать на пассажиров — сделало своё дело.       — Мы ведь сможем вег*нуться в гог*од?       — Не сейчас… пока что рано. Надо хотя бы переждать, когда стихнет суматоха. Угораздило же нас с тобой нарваться!       — Как вы думаете, кто нас накг*ыл?       — Без понятия. Сказал бы, что Епископ, но он теперь в Омске. Или… кто его знает?       — Но должна же быть зацепка!       — Вряд ли. Всё сработано чисто, что мы оторвались — это удача. Явный почерк моего бывшего начальника, так что стоит быть поосторожнее. Вернёмся в город — заляжем на дно.       Снаружи раздался визг тормозов. Выматерившись от души, Борис рывком выставил первую передачу и рванул по узкой лесной дороге. Мимо замелькали ёлки и сосны, машину трясло и качало. Лиза схватилась за спинку сидения и сидела, явственно дрожа. Глянув в зеркало заднего вида, Клочков выругался повторно: за машиной бежало около двадцати солдат, держащих наготове автоматы. Затормозив, один из них — видимо, офицер, — сложил руки рупором и заорал:       — Эй, в «Мазде»! Заглушите двигатель и выйдите по одному из машины! В противном случае мы оставляем за собой полную свободу действий вплоть до открытия огня!       — Перебьётесь! — огрызнулся Борис, глядя на шкалу бензина. Два литра. О чёрт… от преследования не уйти. Надо принимать бой. Клочков резко затормозил, поднял стёкла и вытащил из-под сидения автомат.       — Дядя Бог*я?       — Сиди и не высовывайся, — тихо сказал Борис, пинком открыл дверь, выскочил из машины и с воплем «Кто хотит на Колыму — подходи по одному!» спустил курок. Полоснул очередью отряд, Клочков спрятался за могучей елью и тут же появился с другой стороны, снова выпустив четверть обоймы по солдатам. Пятеро упали, трое были ранены, остальные принялись стрелять в ответ. Лиза, до того следящая за схваткой, вытащила из бардачка пистолет, прицелилась и пустила одному пулю в голову. Эта ошибка едва не стоила ей жизни.       — В машине ещё кто-то есть!       Двое отделились от группы и направились к «Мазде». Один бесцеремонно подцепил дверцу дулом автомата, как ломом, и принялся отжимать её. Было ясно, что дверца долго не протянет. Подняв револьвер, Лиза, нажала на курок, но вместо выстрела пистолет икнул. Патроны явно закончились. Откинув крышку бардачка, девушка начала искать коробочку с патронами, но не успела. Грубая властная рука схватила Лизу за шиворот и, словно репу, выдернула из машины. На голову девушке опустился явно заготовленный заранее мешок. Задыхающуюся Лизу потащили по земле и грубо кинули в фургон. Упав на какие-то ящики и сильно ударившись рёбрами, она попыталась встать, но получила по темени прикладом. Вполсилы, но этого хватило, чтобы Лиза начисто отключилась, успев, впрочем, услышать, как рядом упало что-то тяжёлое.

***

      Кто-то резко снял мешок с головы Лизы, и девушка тут же получила по лицу чем-то мокрым и холодным. Открыв глаза, она хотела встряхнуться, но оказалось, что её шея прихвачена браслетом, прикрученным двумя болтами к спинке огромного железного кресла, на котором Лиза, собственно и сидела. Её руки были вывернуты назад и скручены то ли проволокой, то ли пластиковым жгутом — по ощущениям сказать было сложно. Каждая нога девушки так же была примотана к ножкам кресла. И что-то Лизе подсказывало, что её сюда принесли не чай с печеньками пить да за жизнь болтать. Тем более, что рядом стоял, наклонившись к стоящему на табурете тазу с водой, устрашающего вида пёс, который, судя по звукам, мыл руки.       — Лиз…       Лиза повернула голову и увидела Бориса. Как бы девушка не готовилась, но такое она увидеть точно не ожидала увидеть. Даже в полумраке комнаты было заметно, как сильно Клочков был избит. Разбитые губы распухли, еле-еле двигались и кровоточили. Да что там губы — разбито в хлам было всё лицо. И, кажется, треснул череп.       — Плевать, — лаконично ответил Борис на немой вопрос. — На мне всё заживает… тьфу! А вот о тебе стоит поволноваться. Что эти ироды с тобой сделают, остаётся только гадать.       — А кто они? И где мы?       — Кто — без понятия. Но точно не у Епископа. Это не его методы… А вот где мы… боюсь, Лиза, что в пыточной.       — Пыточной?!       — Да, именно так. Сейчас будет очень больно. Советую держаться со всех сил…

***

      Роза оторвала голову от подушки и осмотрелась. Больничная палата! Опять! И кто сидит на стуле возле её койки? Неужели опять Костя? Девушка включила свет и облегчённо вздохнула: Мухтар.       — Как ты?       — Очередной дурной сон. Ничего страшного.       — Да? — сыщик заметно встревожился. — А что тебе снилось?       — Ну… Клочков и Лиза от кого-то убегали, но потом их схватили и увезли куда-то…       — Куда?       — Не знаю! Я слышала только, как Борис назвал это место пыточной…       Детектив выхватил из куртки мобильник и чётко произнёс в микрофон:       — Проложить дорогу по адресу: Третий Прямоколенный переулок, Кривой тупик, дом шесть.       «Маршрут построен», — металлическим голосом отозвался GPS-навигатор.       — Ё моё… — Мухтар набрал чей-то номер. — Тигра? Собирай всех, кто ещё не разбежался, да и тех, кто разбежался, тоже — и дуй в Кривой тупик! Общий сбор, уровень опасности — багровый! — сбросив вызов, он тут же набрал следующий. — Толя? Да, знаю… слушай, нам помощь нужна, срочно! «Что», «что»! Наших бьют, вот что! Да, бьют… короче, бери отряд и в Кривой тупик! Знаешь, где это? Отлично, — убрав мобильник, сыщик сказал:       — Твоё видение опять позволило нам накрыть врагов.       — Пять лет прошло, а вы всё никак не успокоитесь?       Детектив развёл руками:       — Кто же виноват, что у кого-то в заднице заиграло прошлое? Я не способен контролировать всех.

***

      Из-под пола «пыточной» выдвинулись четыре стоящие по углам цилиндрических лампы. Пёс отряхнул руки и вышел из камеры, плотно закрыв дверь. Тут же из висящего над входом динамика донёсся явно изменённый на компьютере голос:       — Клочков, вы понимаете, почему находитесь здесь, ведь так? Я Ловец… уж вам-то это имя должно быть знакомо.       Борис посерел и принялся ловить ртом воздух. Усмехнувшись и явно будучи довольным произведённым эффектом, Ловец продолжил говорить:       — Ну вот и славно. Давай договоримся: ты мне расскажешь всё, а я тебя отпущу.       — Чёрта с два! — прохрипел Борис.       — Твой выбор. Свет!       Лампы одновременно вспыхнули белым, режущим глаза светом. Лиза прищурилась, однако помогало это слабо. Свет проникал через веки, причиняя глазам страшную боль. Это начало понемногу превращаться в пытку, когда лампы погасли. Не сразу, постепенно, так что Лизе не пришлось ждать, пока зрение приспособится к темноте. Но потери всё же были. Глаза — как Лизы, так и Бориса, — покраснели и воспалились.       — Вы же не хотите страдать? — вкрадчиво спросил Ловец. — А ведь это только страдание… Дело может дойти до вреда. Дайте только повод, и я высосу из вас жизнь. Медленно, по капле… Вы будете страдать бесконечно, пока не расстанетесь с жизнью… оно вам надо? Просто расскажи мне, Клочков, о своём сотрудничестве с Епископом — и катись со своей дочерью на все четыре стороны. Или тебе не жаль единственного ребёнка, которого ты вновь обрёл буквально чудом?       — Ублюдок, — прошептал Борис, закусывая и без того кровоточащую губу. — Знает, на какие рычаги давить… Перебьёшься, Ловец! Я не скажу ни слова, хоть огнём меня жги!       — Спасибо за идею…       В потолке открылись несколько люков, из которых потёк керосин. Его резкий запах сразу начал щекотать ноздри и буквально пронизывать их до самых извилин.       — Даю ещё один шанс.       — Нет!       — Жгите, — равнодушно приказал Ловец.       Керосин вспыхнул. Пламя побежало по полу, быстро распространяясь во все стороны и неумолимо подбираясь к стульям, на которых сидели пленники. Вот огонь начал облизывать джинсы Лизы. Она взвизгнула и инстинктивно попыталась отдёрнуться, но не смогла. Пламя взбежало по ткани, слегка её опалив, и потухло. Но этой секунды было вполне достаточно, чтобы напугать Лизу до полусмерти. Казалось, ещё чуть-чуть — и девушка просто-напросто сгорит заживо.       — Ну? — на сей раз Ловец раздражения не скрывал. — Борис! Я ведь знаю, ты не хочешь, чтобы твоя дочь страдала из-за тебя. Я всё знаю про тебя. Всё! Кроме некоторых моментов сотрудничества с Епископом… и ты мне всё расскажешь!       — Отпусти Лизу — и я расскажу. Не иначе.       — Отпустить? Чтобы она тут же побежала к Ловчему, настучала ему, и через полчаса сюда прибыл отряд специального назначения? Нетушки. Я продолжу пытать её вместе с тобой, пока ты не расколешься.       Из-под пола поднялись две огромные, в рост Лизы, колонки.       — Последний шанс даю! — прорычал Ловец.       — Нет.       Помещение закачалось от пущенного на полную мощность звука. Палачи выставили тонкий писк, близкий к ультразвуку, что причиняло ушам неимоверные страдания. Лиза трясла головой, пытаясь отвлечься, но звук продолжал сверлить её мозг, вызывая жуткие боли. Пытка кончилась так же неожиданно. Девушка уже ни на что не рассчитывала.       — И всё? — собрав остаток сил, усмехнулся Борис. — Я ждал большего.       — Ты сам напросился… убить!       Пару секунд ничего не происходило, затем Лиза почувствовала резкий сильный запах. Во рту появился сладковатый привкус. Это конец… Ловец отравил пленников хлором. Похоже, ему надоело пытаться добыть сведения. Казалось бы, быстро. На деле пытки отняли больше часа. Жуткая боль заставила девушку потерять счёт времени. Знать бы ей, что Ловцу уже озвучили ультиматум, и на приступ двинулся отряд Анатолия! Знать бы, что десантники уже здесь, в этом коридоре… Веки тяжелили и опускались, глаза резало, голова раскалывалась, Лизу начинало тошнить. Поспать… да, пару минут можно поспать. Разницы никакой, всё равно спасения нет…

***

      Роза в двадцатый раз попыталась позвонить Лизе. «Аппарат абонента выключен или…». Сбросив вызов, девушка вздохнула, подняла голову и обмерла. Двое вошедших в палату десантников в противогазах и белых халатах, небрежно накинутых поверх бронежилетов, внесли бесчувственное тело Лизы.       — Лиза! — Роза рванула к сестре, убрала с её лица прядку огненно-рыжик волос и приложилась губами к влажному лбу. — Что же с тобой сделали…       — Отравление хлором средней степени, — один из десантников оттянул противогаз от лица. — Мы уже оказали первую помощь, врач её осмотрел. Будем надеяться, что всё образуется.       — Кто это сделал?       — Мы задержали всех находящихся в здании. Личности устанавливаются.       Роза почувствовала, как её начинают душить слёзы. Глупо было учиться на травматолога! Теперь она ничего не может сделать… А ведь в медицинском они проходили отравление хлором… Одно из самых опасных. Остаётся только надеяться на более квалифицированных в этом врачей.       — Не волнуйтесь, — сказал десантник, неправильно истолковав слёзы, — мы их отыщем и на дне морском.       Роза кивнула. Говорить сейчас она была не в силах. Снова Константин одним ударом отправил её в гущу событий… как он это делает? Ведь парень давно умер, но, видимо, сохранил способность влиять на реальность.       Если бы Роза подняла глаза, то увидела бы, что рядом с десантниками стоит Костя, держа в широких лапах ладонь Лизы и тихо шепча слова ободрения.