Аллея слёз

      Щёлкнул выключатель. Настольная лампа тихо затрещала и загорелась ровным жёлтым цветом лампочки накаливания. Сидящий за столом сложил на груди руки и сумрачно посмотрел на прибывшего к нему с отчётом служащего. Он не выспался, так что пребывал в крайне скверном настроении. А тут ещё и приходят всякие в два часа ночи…       — Товарищ Ловец, боюсь, что нас раскрыли.       — Кто?       — Чёрт его знает… Известно только то, что наша база данных была взломана неизвестным хакером.       — Паникёры чёртовы… Неизвестный хакер — ещё не значит менты. Да и с точки зрения закона мы не делаем ничего недозволенного.       — Неужели? А пытки двух мирных граждан?       — Об этом знает только Ловчий, а он — не авторитет для законников.       — Не только… Есть и вполне адекватные граждане, которые в курсе дела.       — Кто, например? — вопрос, впрочем, был риторическим.       Свет от лампы упал на докладывавшего. Он стоял, держа руки в карманах серого пальто. На нём также были шляпа, надвинутая низко на скрытые за чёрными очками глаза, джинсы и серо-белые кроссовки.       — В Омске всё прошло гладко? — спросил после короткого молчания Ловец.       — Глаже не бывает… Правда, откуда-то там нарисовалась какая-то гоп-компания…       — Гоп-компания? Ну-ну… Кто входит в неё?       — Всякая шелупонь, — подозрительно быстро ответил разведчик.       — То есть?       — Никого опасного.       — Точнее!       — Давидов и кто-то ещё. Я особо не вникал.       — Давидов?.. — Ловец откинулся на спинку стула. — Вот так номер!       — Но он не представляет опасности для нас. Особенно теперь.       — Давидов опасен. Ещё опаснее, чем когда он имел влияние.       — И что же он может?       Ловец пару секунд помолчал, прежде чем сказать:       — Представьте себе, что Вы Шерлок Холмс, имеющий дело со всей шайкой профессора Мориарти сразу. Тогда поймёте…       — Вы, как обычно, преувеличиваете.       — К сожалению, нет. Я слышал о Давидове…       — И что Вы о нём слышали?       — Многое. И почти вся информация достоверна.       — Например?       — Например то, что он восемь раз попадал с отрядом в окружение и выбирался оттуда.       Разведчик вздрогнул.       — А от кого поступают такие сведения?       — Вам забыл отчитаться… Вы слишком скользкий тип, чтобы Вам доверять.       — Вот как? — в голосе разведчика прозвучали обида и угроза одновременно.       — Да. Вот как.       — Но Вы даже не встречались с Давидовым раньше, а уже считаете его заведомо непобедимым врагом!       — Необязательно быть укушенным чёрной вдовой, чтобы узнать, как она ядовита… Восемь окружений не под силу пережить даже сыну Дворового.       — Которому?       — В смысле?       — У Дворового двое сыновей.       — Тому, который сейчас жив.       — То есть…       — Имена я не помню. И вообще… нечего всякой швалью голову забивать.       — Ладно… По крайней мере, с младшей Дворовой всё прошло гладко.       — Это точно… Как вам вообще удалось от неё избавиться?       — Чёрт уже его помнит. Кажется, она была больна туберкулёзом лёгких.       — Не кормите меня сказочками для даунов…       — Хорошо… Да, болезнь — удачное прикрытие, не так ли?       — Не слишком. Судмедэксперты отнюдь не идиоты.       — Ну да… Вот только следствием занимался Ловчий, так что волноваться было не о чем.       Ловец промолчал.       — Ладно… Может, и было о чем, но…       — Никаких «но»! В таких вещах нет мелочей.       — Виноват, — буркнул разведчик.       — Оно и понятно… Как там с ней обошлось?       — Ну, а как могло быть? Прижали в подворотне и три пули из травмата в грудак…       — Вы поступили крайне неосторожно. Крайне.       — А Вы видели другой выход?       — Нет. Но устроить убийство можно было через голову Ловчего.       — Не вышло бы. Частный детектив пришил в подворотне нищую девочку?       — Тоже верно… Ладно. Какие ещё новости?       — Пока что никаких… Кроме того, что Клочков опять взял под опеку свою дочь.       — Ну так это вполне естественно…       — Только не в случае этой… Мне продолжать следить за ним?       — Само собой.       — Разумеется. Мы не имеем права хоть на секунду спустить с него глаз.       — Да что может произойти?       — Мало ли… Нам не стоит рисковать.       — Чем? Тем, что этот отставной козы барабанщик может нам помешать?       — Вроде того… Поверьте, Клочков может всё.       — Неужели? Я видел его в действии… Клочков ныне фактически беспомощен. У него нет ни влияния, ни друзей, ни отряда… Единственный, кто реально для нас опасен — это Анатолий. Да и тот…       — Что «да и тот»? — внезапно вспыхнул Ловец. — «Да и тот» меня едва не накрыл уже раза три!       — Но Вы же вырвались?       — Как видите, да. Но мне, признаюсь, повезло. Окажись я немного менее везучим — переехала бы вся наша компания уже куда-нибудь в Воркуту на нары…       — Но Анатолию не удалось схватить Вас, пусть и по воле случая. Неужели Вы боитесь его?       — Я никого не боюсь, запомните это. Для Вашего же блага.       — Вас понял.       — Приступайте к следующей части плана.       — Какой?       — Следующей, — с нажимом повторил Ловец. — Как бы нас не подслушали…       — Да кто тут нас подслушает?!       — Кто угодно. Кыш!       Разведчик вышел из кабинета. Ловец положил ноги на стол и закурил, прежде чем тихо пробормотать:       — Куриная его душонка… Надеюсь, что он не сразу сломается под давлением.       Откуда Ловцу было знать, что, едва выйдя из дома, разведчик достал рацию и, подав по седьмой волне знак вызова (два длинных сигнала, два коротких, два длинных) и прошептал:       — Данные получены, Борис Алексеевич. Встретимся в условленной точке.