Аллея слёз

      Стояла глубокая ночь. Даже не горели фонари — с некоторых пор электричество приходилось экономить. Почему-то с энергией в городе начались перебои. Но кое-кому это было только на руку…       Привалившись к фонарному столбу, какая-то фигура с расплывчатыми очертаниями курила и нервозно поглядывала на тускло светящийся циферблат наружных часов. Три часа ноль семь минут. Три десять. Три тринадцать… Какого чёрта?! Встреча была назначена ровно на три часа…       Послышавшиеся из темноты шаги заставили фигуру встрепенуться и положить ладонь на расстёгнутую кобуру, которую оттягивал тяжёлый пистолет с увеличенным магазином. Но стрелять вслепую было бы глупо. Тем более не факт, что перед ним враг. Стоит проверить… но и медлить нельзя. Фигура взвела курок и, ткнув кнопку карманного фонаря, облегчённо перевела дух. Пистолет снова исчез в кобуре. Фигура сделала шаг навстречу гостю и укоризненно заметила:       — Опаздываем, товарищ.       — Виноват, — буркнул выходящий из темноты Дружок. — А ты, Сила, тоже хороший гусь. Принёс хоть товар?       Вместо ответа Сила сдёрнул с плеча узкий длинный ящик на ремне и два ящика поменьше.       — Гуд… — Дружок приоткрыл коробку и достал из неё «Винторез». — Вещь! Где взял хоть?       — Свои источники открыть не могу. Сам понимаешь…       — Да. Точно. Извини.       Пару минут парни помолчали.       — Как ты хоть? — наконец спросил Сила.       — Да что как… кручусь помаленьку. Одно плохо — семью уже сколько не видел… Пошло оно всё к чертям!       — Дружище, мы сами выбрали такой путь. Тем более, что мы защищаем свои семьи… Пусть даже и на таком расстоянии и таким варварским способом.       — Это да… Но всё равно горько осознавать, что приходится лить кровь.       — А ты что хотел? Хочешь жить — умей вертеться…       — Вертеться?.. Признаться, мне уже не особо и хочется жить.       — Мы пережили войну двух государств. Переживём и гражданку, — Сила положил руку на плечо брату.       — Гражданку? Думаешь, будет что-то подобное?       — Да. Будет. Видишь ли… Слишком много примет. Муха меня уже предупредил, что стоит закупаться оружием и залягать на дно. Но, думаю, мы и не такое переживём!       — Куда мы денемся… Ладно, пойду я. Мне ещё долги отдавать.       — Долги?       — Да. Сталью рассчитаться.       — Удачи, — негромко прошептал Сила.       — Помолимся? — так же тихо предложил Дружок.       Оба парня опустились на колени и дружно зашептали слова молитвы перед дальней дорогой. Дружка ждал долгий и тернистый путь к его цели — мести за разрушенную мирную жизнь семьи.

***

      Галина недоверчиво посмотрела на Анатолия:       — Думаете, стоит рассказать всё Розе?       — Разумеется. Правда, не прямо сейчас.       — Почему?       — Подождём момента, когда она сможет увидеться с отцом.       — А сейчас?       Анатолий горько усмехнулся, провёл по коротким жёстким волосам рукой и невесело процитировал:       — Попал Просперо в меткий смирительный ошейник, сидит в железной клетке ретивый оружейник…       — В смысле?       — Повязали его. Опять. Шьют организацию зверского тройного убийства и применение пыток к энному количеству лиц. Короче, ничего хорошего.       — А он…       — Конечно же нет. Я не знаю, что точно произошло, но за Епископа могу ручаться.

***

      Солдаты Лейтенанта выводили из зачищенного здания пленных. Операцией руководил Младлей, так как непосредственный начальник ещё не вернулся с реабилитации после пересадки сердца. Выведенных псов тут же клали лицом вниз на землю и придавливали, наступая между лопаток. Пленники зло щерились, но не решались высказать палачам, что они о них думают.       — Разрешите доложить, товарищ младший лейтенант!       — Разрешаю, товарищ ефрейтор.       — Повязаны тридцать два пса, пятеро сбежали через чёрный ход. Двое наших погибли в ходе операции.       — Двое?.. Чёрт! Документы убитых доставить в штаб командования.       — Есть!       — Свободен.       Ефрейтор развернулся на пятках и строевым шагом пошёл к зданию, перейдя с третьего шага на бег.       — Ещё минус двое… — Младлей закусил нижнюю губу. — Чёрт! Что я в отчёте напишу?!       — То и напишешь, салага, — хмыкнул кто-то, появляясь рядом.       — Дружок Павлович! — Младлей подскочил. — Ну триста раз просил Вас не подходить ко мне сзади!       — Салага, неча старшим указывать. Кроме того, военному нужны чуткий слух и железные нервы, — Дружок встал рядом с боевым товарищем, опираясь на трость и болезненно морщась — перелом так и не зарос до конца.       — Я понимаю, Дружок Павлович, но только Вы всё равно козёл!       — Не рекомендую так со мной разговаривать. Я выше тебя по званию. И выше даже твоего начальника. В конце концов, я капитан и дважды Герой.       — Да помню я, помню, — пробурчал Младлей. Настроение офицера младсостава мигом слетело до уровня плинтуса бомбоубежища. Ну какого чёрта!       — После шпор — овёс, — хмыкнул Дружок. — По итогам проведённой линейки операции ты получаешь повышение на ранг. Лейтеха выздоровеет — прилепим тебе новые погоны.       — Спасибо, тов… Дружок Павлович.       — Всегда пожалуйста, салага. Только в следующий раз ты так башку не подставляй.       — Есть!       Дружок усмехнулся и, снисходительно пробормотав:       — Эх, салага… Далеко пойдёшь! — хлопнул Младлея по по плечу и ушёл, прихрамывая.