***
Они оплачивают счёт напополам и выходят на улицу. На улице серо и тоскливо. Вот-вот пойдёт дождь. Он мнётся на месте, не зная, что сказать, ведь прощаться ему не хочется. Оливер подходит ближе и вдруг произносит: — Я был влюблён, Маркус. Всё ещё влюблён. В идиота, который был так же повёрнут на квиддиче, что в упор не замечал. Не может быть, думает он. А после Оливер впечатывается губами в его губы, и все мысли сбегают, за исключением одной единственной. Целовать его чертовски приятно.Часть 15
9 июня 2018 г. в 13:36
— Как дела, Маркус? Я рад тебя видеть.
Оливер улыбается скованно, проводит пальцем по нижней губе неосознанно, думая о чём-то своём.
А Маркус пропадает. Не понимает, что сказать.
Я тоже рад тебя видеть? Я в тебя по уши ещё со школы?
— Нормально, — ответ выходит до того серым и бесцветным, что он не верит сам себе.
Оливер качает головой и заказывает магловскую выпивку на свой вкус.
— Нашу встречу нужно отметить, Флинт, и не спорь!
Ему и не хочется спорить.
Не тогда, когда он сидит напротив, такой похожий на Оливера Вуда школьных лет и одновременно совсем ему не знакомый. У него волосы больше не растрёпаны так сильно. А ещё появилась щетина, и это ему безумно идёт. Маркуса вышвыривает куда-то за грань, потому что он ловит себя на мысли, которую допускать никак нельзя.
Интересно, а каково его целовать?
Он пытается избавиться от наваждения, безуспешно, впрочем, потому что его подсознание цепляется за эту идею с небывалым остервенением.
— Ещё чуть-чуть — и я подумаю, что ты мне нагло врёшь и вовсе не рад.
Он посмеивается, но затихает так же быстро, эта вспышка смеха длится недолго. Хмурится в недоумении, и на лбу появляется морщинка.
Маркус в странном порыве переубедить берёт его за руку. Касается его руки осторожно, словно боится, что тот взбрыкнёт, выкинет что-нибудь. Оливер выдыхает рвано, наблюдает за ним с изрядной долей удивления, но никоим образом не сопротивляется. Маркус продолжает вычерчивать на его коже заковыристые узоры и понимает, что не хочет разрывать касание. Сжимает крепче руку, чувствуя, как тепло Вуда отдаётся горячими импульсами где-то внутри, у сердца.
— Я говорю правду, Оливер, просто…
Просто мои чувства к тебе никуда не ушли.
Просто у тебя могут быть отношения, и я тебе ни к чему.
Просто, встретив тебя, я снова начал надеяться понапрасну.
Просто я так давно…
— Это было очень неожиданно, — он едва ли не давится этими словами, на что Вуд впивается в него взглядом.
— Ты ничуть не изменился, — бормочет, пробегаясь глазами по меню.
— Зато у тебя новый имидж, от девчонок небось отбоя нет?
Мерлин, это что, ревность? Пожалуйста, пусть это звучит не настолько ревниво.
— Ну теперь я убедился, что ты правда не изменился. Всё такой же идиот. Какие девушки, Флинт, когда я вечно на сборах, когда один квиддич на уме? Мало кто готов терпеть подобное… — он изо всех сил старается скрыть горечь.
— Но разве ты не влюблялся?
Оливер смотрит на него так грозно, что он замолкает.
Они болтают обо всём и ни о чём. Вспоминают школьные дни, смеются над тем, какими упрямыми придурками были, и это как сбывшаяся мечта — разговаривать вот так, не скрываясь за сарказмом и неприязнью.