Правильный выбор

— Что это было, Флинт? В какой-то момент они оба теряют контроль. Действие водоотталкивающих заклятий закончилось, и дождь, ливший ещё сильнее на матче, пропитывает форму, отчего одежда противно липнет к коже, а капли неприятно холодят шею и спину. И никто не сдвигается с места. Почему-то важно выяснить всё здесь, на поле, не в раздевалке или в школе, и плевать на то, что слягут с простудой. Оливер закипает, натыкаясь на непробиваемую стену, и с поистине гриффиндорским упрямством не отступает, а бьётся настойчивее. — Не молчи. Не молчи, слышишь?! С тёмных волос течёт, словно Флинт только что вынырнул из озера, а на его вечно хмурой роже мелькает... веселье? смирение? злость? Он не понимает. Ему нужны ответы. Слизерин выиграл, используя агрессивные атаки и подлые приёмчики, но победителей не судят. В целом — Оливер готов признать — змеёныши отлично справились с непогодой, не упустив возможности обозначить позиции на поле с первых минут. Он отправил ребят переодеваться, а сам обернулся на резкий хруст — Флинт врезал одному из загонщиков и, по всей видимости, сломал нос. Пацан что-то мямлил, а после умчался в раздевалку, стушевавшись от грозного взгляда капитана. Они всегда играли грязно. Так почему? — Зачем ты к нему полез? Тишина нервирует. Сводит с ума. Порыв решить всё силой, как прежде, перевешивает здравый смысл. Оливер налетает на Флинта. Хватает его за грудки. Тот, кажется, совсем не впечатлён. Смотрит равнодушно и спокойно принимает его гнев вместо того, чтобы оскорбить, зацепить и поиздеваться. Вот же ублюдок. — Скажи что-нибудь. Оливер замирает, когда чувствует прикосновение к запястью — слишком осторожное, непривычно мягкое. Флинт скользит выше по ладони и подковыривает пластырь, размокший и отставший от мизинца, — они работали вместе на зельях несколько дней назад, Оливер случайно полоснул по пальцу ножом, не успев среагировать, кроша корешки. Подумаешь, это не бладжером получить по башке или в плечо, как сегодня. — Он не имел права тебя трогать. Случалось и чего похлеще, свою первую игру он практически не помнит, так что... — Он не должен был запускать мячом в тебя, Оливер. С каких пор Флинта волнует спортивная этика? Не ему одному досталось — после объявления победителя Кэти потирала ушибленную руку, тихонько ругаясь под нос. — И давно тебя это парит? Флинт сплетает их пальцы, стараясь не задевать заживающий порез. Оливер теряется, пытаясь осмыслить: Флинт бывает другим. И ему это нравится. — Давненько. Его улыбка — искренняя, тёплая — вышибает воздух из лёгких. Оливер задыхается.