***
— Макс! — входную дверь коттеджа с голубым фасадом открывает Джойс, которую шатенка знает всю свою жизнь — приветливая официантка из закусочной «Два Кита» всегда интересуется, как идут дела у Ванессы на работе и щедро доливает в кружку кофе «за счёт заведения». — Проходи, Хлоя сейчас спустится. Колфилд делает несколько шагов внутрь. В доме пахнет выпечкой и почему-то мылом. Стена украшена множеством фотографий, на которых легко узнать Хлою — почти везде она обнимается с высоким светловолосым мужчиной. Макс отводит взгляд — неприлично так глазеть — и слышит знакомый звонкий голос с лестницы. — Тебе не стать королевой, ведь с точностью промашка. — Только не ругай её сильно. — Миссис Мэдсен улыбается, и в уголках глаз появляются морщинки. — Если будет плохо себя вести, обязательно жалуйся. — Мам, твоя смена началась четыре минуты назад. — Прайс слегка раздражённо сверяется с часами. — Убегаю, зануда! Закрыв дверь на ключ, блондинка поворачивается и внимательным взглядом скользит по лицу Макс, отчего девушке становится не по себе. — Что-ж… Первое занятие проведём в гостиной, заранее извини, если Дэвид будет здесь шастать. Ещё не успела разобраться с бардаком в комнате, остался со времён бунтарской юности, — зачем-то поясняет Хлоя и наконец, спускается с лестницы, проходя дальше. Гостиная совмещена со столовой и отделена от кухни одной тонкой стеной. Прайс указывает на обеденный стол, поднимает почти опустошённую кружку с кофе и удаляется. Сонливость резко ударяет по голове, стоит только Макс присесть. Кошмар заставил проснуться посреди ночи, и весь день девушка провела, нервничая из-за грядущей встречи. Слегка ударив себя по щеке, она трясет головой, стараясь избавиться от ненужных мыслей, и начинает раскладывать по столу немногочисленные предметы. — Словарь можешь убрать, сегодня он нам не понадобится, — говорит вернувшаяся Хлоя, ставя перед Колфилд кружку американо с молоком. — Сегодня ничего писать не будешь, просто послушаешь. Думаю, с ударениями проблем не будет, поэтому начнём с существительных. Они бывают только мужского или женского рода… Макс старается внимательно слушать и вникать в суть, иногда у неё выходит. Всё остальное время девушка всеми силами пытается не упасть головой на стол, а заодно не разочаровать Хлою. Все окна наглухо закрыты, и Макс досадливо морщится — жары уже наверняка нет, а свежий воздух помог бы взбодриться. — …но все билеты распроданы на два дня вперёд. Ну, Макс, повтори, что я сейчас сказала. — Блондинка скрещивает руки на груди. — Кевина не оказалось в самолёте, семья прилетает в Париж и спешит вернуться обратно, но все билеты распроданы на два дня вперёд, — монотонно вторит Колфилд, не в силах вдуматься в слова. — И тебя не смущает, что я, мать твою, уже несколько минут пересказываю сюжет фильма «Один дома»?! Сонливость исчезает одним махом. Шатенка испуганно открывает рот, боясь пошевелиться, и с ужасом ждёт реакции Прайс. Бровь преподавательницы тянется вверх вместе с уголком губ, затем Хлоя встаёт со стула и идёт в сторону кухни. «Это провал! — Колфилд мысленно паникует, руки под столом лихорадочно трясутся. — Теперь она точно будет считать, что я — тупица!» Бледная рука с аристократически длинными пальцами опускает на стол большую кружку чёрного кофе. — Держи, — говорит Хлоя мягким тоном. — Бессонная ночь? — Вы… Вы не обижаетесь? — Макс отвечает на вопрос своим. — Я с самого начала видела, что ты едва на ногах держишься, — блондинка хитро улыбается. — Захотелось проверить, надолго ли тебя хватит. — Извините. Приснился плохой сон, а потом ещё дождь… — В итоге, ты с состоянием пожёванной вафли примчалась сюда? Могла бы просто позвонить. Предупреждаю — в следующий раз с такой отмазкой не приходи, вытолкаю за дверь. Это понятно? — тон Прайс снова строгий, такой учительский. — Клянусь. — Макс, наконец, позволяет себе немного расслабиться и маленькими глотками пьёт вкусный кофе, глядя на пишущую что-то в блокноте преподавательницу. Они заканчивают одновременно — Колфилд отставляет пустую кружку, Прайс вырывает листок и протягивает девушке. — Вот, потом могу забыть. Это список хороших книг по грамматике и произношению. Если подойдёшь к изучению ответственно, на экзамене точно отличишься. На сегодня, пожалуй, всё. Как бывший студент, могу посоветовать: не ложись спать сейчас, собьешь график к чертям. — Спасибо, мисс Прайс! — шатенка с радостной улыбкой убирает список в одну из тетрадей. — Что ещё за «спасибо, мисс Прайс»? — передразнивает преподавательница. — Меня даже студенты так не называют. — Эм, спасибо, Хлоя? — Уже лучше, — кивает девушка, провожая Макс до двери. — И, раз уж спать тебе нельзя, как насчёт небольшой прогулки до моря? Вода наверняка не остыла. — Ладно, да… Хорошо! — Тогда собирайся быстрее, встретимся возле твоего дома. — И, вот, — шатенка торопливо достаёт из кармана смятую двадцатку. — Я не успела вчера спросить, сколько… — Убери, — морщится Хлоя. — Не хватало только деньги брать за такую ерунду. Лучше купи на них холодного чая, без него мы на пляже загнёмся. — До встречи, Хлоя! — Макс бодрой походкой спешит вернуться домой. Наскоро приготовив и проглотив сэндвич с сыром и ветчиной, она поднимается в комнату и роется в шкафу. Наконец, достав слитный купальник зелёного цвета, девушка внимательно оглядывает находку. — Нет, он годится только для бассейна, — бормочет шатенка и продолжает поиски. В руках появляются ярко-красный бюстгальтер и такого же цвета плавки, ещё с этикетками. Макс несколько секунд колеблется, а затем решительно стягивает одежду. — А ты не торопишься, — возле дома, прислонившись к почтовому ящику, уже стоит Хлоя, одетая в длинную белую рубашку и джинсовые шорты. — Я даже успела купить чай! Колфилд смущенно улыбается, всё время поправляя лямку купальника. — Не стой столбом! Поедем на автобусе, не хочу снова вытряхивать из машины горы песка.***
Море лениво плещется, объятое лучами вечернего солнца. Макс не терпится почувствовать тепло воды с тех пор, как они с Хлоей сели в автобус. Наконец, общественный транспорт останавливается, и девушки жадно вдыхают соленый воздух, щекочущий нос. — Спорим, я быстрее? — восклицает Прайс, на ходу избавляясь от одежды. Шатенка смеется и бежит следом. Ей одновременно неловко и радостно от того, что Хлоя ведёт себя с ней, как старая подруга. Мысленно ругая себя за то, что до сих пор не знает, сколько лет новой знакомой, она скидывает с тела футболку и заходит в тёплую воду. — Так странно, — замечает Колфилд. — Живу в Аркадии-Бэй всю жизнь, а купаюсь несколько раз за лето. Зато туристов здесь — хоть отбавляй. — Наслаждайся, пока можешь. Потом с головой погрязнешь в рутине и забудешь, что такое отдых. — Почему вы выбрали место работы так далеко от дома? — решается спросить Макс. — Честно? Я несколько месяцев разъезжала по всему Орегону в поисках работы. Меня не взяли даже в местную академию, представляешь? Я висела на шее у матери и отчима, даже немного поработала в закусочной, пока «случайно» не пролила кофе на дальнобойщика, который решил, что можно лапать меня за зад. В Бостон моё резюме тайно отправила подруга, Рэйчел Эмбер. Я думала, что свихнулась, когда на электронную почту пришло письмо с просьбой приехать. — И вас сразу взяли? — Я была удивлена не меньше твоего. Сразу после испытательного срока меня поселили в маленькую квартирку вместе с Стеф Гингрич, преподавательницей актёрского мастерства. Съехала я буквально пару месяцев назад, больно уж она шумная и надоедливая. — Интересная история. А я планирую переехать к отцу сразу после школы, но не определилась с профессией. — Следуй своему сердцу, так говорят в дешёвых мелодрамах? — улыбается Хлоя. — Пора выходить, я начинаю замерзать. Макс послушно следует за блондинкой, по пути обдумывая всё сказанное. Следуй сердцу? А что, если сердце молчит? — Хочешь чай? — спрашивает Прайс уже на берегу. — Он должен быть со льдом, но… Черт, да, ни один лёд не выдержит такой бесконечной жары. Шатенка берёт в руки большую бутылку, жадно приникая к горлышку. Утолив жажду, она непроизвольно любуется тем, как изящно Хлоя надевает длинную белую рубашку поверх мокрого белоснежного купальника, встряхивая длинными золотистыми волосами. — Я хочу пройтись, ты со мной? — блондинка начинает брести вдоль берега, двигаясь навстречу уходящему за горизонт солнцу. Макс одолевает нестерпимое желание сфотографировать девушку, и она тихо радуется, что любимый Полароид ожидает своего часа на дне рюкзака. Одно нажатие — и в руке оказывается фотография-воспоминание на всю жизнь, которая, без всяких сомнений, займёт достойное место в альбоме. Услышав звук фотоаппарата, Прайс медленно поворачивается, щурясь от солнца. — А как же разрешение, маленькая мисс-папарацци? Колфилд прячет фото в рюкзак, кротко улыбаясь. — Когда-нибудь позови на свою выставку. — Когда-нибудь… — шепчет Макс, следуя за девушкой.