Дочь Саурона. От ненависти до любви

Лошади возвращаются вместе с конём Гэндальфа — вожаком всех коней, и уже вскоре всадники вновь продолжают свой путь. Эдорас — этот огромный, стоящий на высоком холме город с некогда красивыми деревянными домами — встречает их угрюмым, могильным молчанием и косыми взглядами мрачных жителей. Эндэнарэ хмурит брови и поглаживает гриву любимого коня, который тоже (она это прекрасно понимает) чувствует, как тяжело в городе. Она настороженно озирается, а затем, обращаясь к любимцу, почти шёпотом произносит: — Здесь витает лёгкий запах смерти… Узнаёшь, Чёрный Ветер? Но её слышит Леголас. — В этом месте больше отчаяния, — замечает принц и тут же продолжает чуть громче, чтобы его слышали остальные путники. — Мы здесь слишком выделяемся — в нас сильна надежда. Эндэнарэ, взглянув на эльфа с некоторой грустью, думает: «А на что надеюсь я?» Долгая дорога и изнуряющая погоня заставили её позабыть о своих целях. Но сейчас девушка, поражённая внезапной мыслью, бледнеет и невольно останавливает коня на долю мгновения. С того дня, как Братство разделилось, Дочь Огня нарушила данное отцу обещание: она не проследовала за Кольцом, и более того — позволила полуросликам пробираться в сторону Мордора с целью… уничтожить его Владыку. Но, к удивлению, её совсем не грызёт совесть. Предательница, изменница. Даже если она вернётся к отцу, то сможет ли по-прежнему считаться его наследницей? Сможет ли смотреть ему в глаза? Вряд ли. Ведь предатель не имеет права смотреть прямо перед собой, в глаза тому, кого предал. — На твоё лицо легла тень — будто твой огонь угас, — над самым ухом девушки раздаётся негромкий голос. Эндэнарэ поворачивает голову, возвращаясь к реальности. На губах Леголаса, находящегося совсем близко, застыла лёгкая, слишком яркая среди всей окружающей серости улыбка, а в голубых глазах нет былой ненависти. Неужели он забыл, как едва не погиб от её рук? Дочь Саурона окидывает юношу изучающим взглядом и произносит первую пришедшую на ум фразу: — Всего лишь тяжёлое воспоминание далёкого детства. Подъехав к большому мрачному дворцу с высокими резными колоннами, статуями и позолотой, всадники спешиваются, и нависшее тревожное молчание вмиг прекращает начавшийся разговор. Эндэнарэ сжимает кулаки, оглядывая подошедших воинов и слушая их приказ снять оружие. С тяжестью на душе и растущим чувством беззащитности она отдаёт длинные ножны с мечом, короткий кинжал из-за пояса и отравленный нож, который всегда держит за голенищем сапога. Она внимательно глядит на Гэндальфа, хитростью оставившего себе посох, и усмехается, чуть качая головой. В широком холодном зале, освещённом тусклым светом чадящих факелов, девушка отстаёт от своих спутников и, вглядываясь в тёмные углы, напрягается всем телом, готовая в любое мгновение броситься в «бой», который вот-вот должен начаться. Пока маг говорит со шпионом — прислужником Сарумана, она разжигает свой родной внутренний огонь, заставляя его разгораться подобно жаркому костру и растекаться по жилам, принося тепло, уверенность и силу в каждую частичку тела. Проходит всего несколько минут — и вдоль стен начинают скользить чёрные тени, раздаются шорохи и едва слышные приказы. — Что ж, теперь можно развлечься… — тихо шепчет Дочь Огня и, заметив мелькнувшую сзади фигуру, встречает нападающего ударом в солнечное сплетение. На неё набрасываются сразу несколько воинов, должно быть, думая, будто девушку «убрать» легче, нежели других членов Братства. Но они довольно быстро осознают ошибочность своих суждений. Эндэнарэ, долгие столетия подавлявшая восстания и стычки среди орков, научилась драться в рукопашном бою. Лишь одному из вояк, наиболее рослому и крепкому, удаётся ударить её в живот, и девушка, зарычав, резко опускается на каменный пол. Обрадовавшийся противник, желая играючи разделаться с «девчонкой», подходит к ней и замахивается для одного точного, смертельного удара по шее. Но Эндэнарэ отклоняется, вытягивая ногу, и потерявший бдительность мужчина падает, «целуя» носом шершавый холодный камень. — Глуп тот воин, который радуется победе, не одержав её, — жёстко говорит она, отбрасывая одного оставшегося храбреца подле себя. Наследница Мордора бесшумно подходит к стоящим впереди путникам. Внезапно Леголас резко разворачивается с занесённой для удара рукой: такое движение заставило бы человека отлететь на пару ярдов назад и тут же потерять сознание. — Леголас?! — удивлённо восклицает Эндэнарэ, едва успевая перехватить ладонь аранена в дюйме от своего лица. — Что с тобой? — Дочь Огня? Прости меня, я принял тебя за одного из воинов, только что напавших на нас, — принц кладёт руку на грудь — так, как принято у эльфов приносить настоящие извинения. Эндэнарэ кивает и отходит к широкой колонне, прислоняясь спиной к почти ледяному камню. Что-то изменилось в её отношении к этому эллону. Девушка более не питает к нему злобы, как и к другим своим спутникам. Неужели из-за долгой дороги, сотен препятствий и опасностей она стала иной? Дочь Саурона почти всю свою жизнь провела в Мордоре, редко видела людей (а уж тем более — эльфов), да и те подобострастно кланялись и всеми силами старались угодить своему Владыке и его наследнице. Раньше она не была наравне с другими живыми существами, не видела их настоящих эмоций. Даже в долине Имладрис и Лотлориэне она лишь изредка общалась с эльфами, чувствуя себя среди них чужой. Неужели всё то, что говорил ей отец об эльфах и людях Запада — ложь? Только познав все тяготы долгой дороги вместе с Братством, она поняла это. Эльфы и люди готовы умирать друг за друга, потому что крепко связаны между собой доселе неведомыми ей чувствами. Кажется, они называют это дружбой и любовью… Эндэнарэ безучастно смотрит, как король Теоден встаёт на ноги, как крепнут руки правителя, а взор проясняется после властвования духа Сарумана в его теле. Она видит добрую улыбку Гэндальфа — довольного, но немного уставшего после своей победы, почти безразлично провожает взглядом покидающих чертоги воинов и своих спутников. Девушка медленно выходит из дворца и, обойдя его, останавливается у задней стены. Ветер дует ей в лицо, переплетает волосы, не даёт слышать возгласы за спиной. Что представляет собой дружба, и как она возникает? Может быть, отсутствие ненависти к членам Братства Кольца, осознание того, что они все — одно целое, и есть та самая дружба? Вряд ли… Разве может она, единственная наследница Тёмного Властелина, хоть что-то чувствовать по отношению к ним? Да и способна ли она испытать настоящие эмоции?.. Ну, а что такое любовь? Саурон любил свою дочь — она уверена в этом. Почему же тогда ей всегда было так одиноко? Отчего-то Эндэнарэ становится грустно: пасмурное небо давит на плечи, серость пробирается в душу. Она опускает руку на пояс, чтобы размяться с мечом, но тут же недовольно закусывает губу — оружие забрала стража… Что ж, придётся возвратиться за ним! Обернувшись, девушка видит лихолесского принца, стоящего неподалёку. Как она могла не услышать его шагов? Что же с ней сегодня происходит?! Вода в её фляге или дурманное зелье? — Что ты здесь делаешь, Леголас Зеленолист? — сдержанно спрашивает она, окидывая аранена холодным взглядом. — Ты не забрала своего оружия, — спокойно, почти равнодушно эльф глядит в серые глаза собеседницы, чуть наклонив голову. — Митрандир просил найти тебя. После похорон сына короля Теодена будет решаться дальнейшая судьба нашего путешествия. — Благодарю тебя! Я скоро приду. Леголас коротко кивает и быстро исчезает за стенами дворца. Порыв холодного ветра бьёт в грудь. Эндэнарэ разворачивается и, уже подгоняемая им в спину, торопится к остальным спутникам. Куда ляжет их дорога дальше? Саруман вот-вот нападёт на эти земли: подобное планировалось уже давно, ещё во времена пребывания Дочери Огня в Мордоре. В Эдорасе никто не уцелеет. Огромный холм не смогут отстоять — погибнут все, отсюда нет пути к спасению. Хотя… Теоден не станет обрекать свой народ на верную гибель. Он уведёт их отсюда. Значит — надежда ещё есть?

***

Эндэнарэ стоит перед разложенным оружием в отведённой ей небольшой комнатке. Начищенные до блеска клинки отливают алым в лучах кровавого заката. Скоро битва. Скоро ей придётся сражаться с орками. Но в этот раз они не будут идти за ней, они будут идти на неё. Она будет сражаться вместе с Арагорном, Гимли и Леголасом, плечом к плечу. Прошли времена, когда она жаждала убить их всех. Сейчас она не желает им смерти. Предательница? Может быть, но это её больше не тревожит. С тихим звоном меч заходит в ножны. Дочь Огня поглаживает родную рукоять, знакомую до каждой потёртости, до каждой царапины на кожаных ремнях. Этой ночью она вряд ли сомкнёт глаза. Битва занимает все её мысли. Урук-хайи Сарумана — не мордорские орки, подчинить их сознание будет непросто, на это уйдёт слишком много сил, необходимых для самого сражения. Она не будет делать этого, пока не останется другого выхода. Но как сражаться и не показать своей настоящей сущности? Эндэнарэ — не майа, поддержание чужого облика также отнимает её силы, которые могут иссякнуть в решающее мгновение. Если бы она могла в нужную минуту оказаться рядом с огнём — она бы не беспокоилась. Но такого может не случиться, а просить о помощи она не станет…

***

Лязг доспехов и конское ржание наполняют воздух, отчего почти не слышно голосов. Выведя из конюшен любимого Морнасула, Эндэнарэ запрыгивает в седло и сосредоточенно оглядывает Эдорас. Здесь так много людей, но почти все хмуры и подавлены. Как они будут сражаться? Как смогут победить? Её спутники, все, кроме Митрандира, уже давно покинувшего город, неспешно едут к воротам. Дочь Огня следует за ними, барабаня пальцами по рукояти меча. Предстоит тяжёлая, кровопролитная битва. И отступать ей будет некуда. Хельмова Падь — горная цитадель, много раз спасавшая народ Рохана от врагов, и сейчас остаётся его последней надеждой. Однако совсем скоро великая крепость захлопнется, как ловушка — и в этом ущелье будут сражаться все до последнего, оттуда нет выхода никому. Разве что женщинам и детям посчастливится укрыться в горах… Ворота распахиваются, и огромная колонна покидает Эдорас. Изгибаясь, словно змея, она тянется по степям: скрипят колёса и сбруя, порой лязгает чья-то броня, изредка шелестят тихие разговоры. Минуты переливаются в часы, а дороге всё нет конца. На лицах спутников Эндэнарэ иногда появляются улыбки, звонче становятся голоса, радостнее и чаще разговоры. И, к удивлению девушки, ей приятно видеть их такими. — Скоро будет привал, мы остановимся за час до ночи, — она слышит слова Арагорна, обращённые к Леголасу и Гимли. — Я буду стоять в карауле. Вам нужно отдохнуть перед битвой, друзья мои, — раздаётся мягкий, переливчатый голос Леголаса. Эндэнарэ бросает взгляд на эльфа, лицо и волосы которого золотят солнечные лучи, и решает, что тоже не сомкнёт глаз. Когда в воздухе повисла неминуемая угроза — самое время проявить излишнюю предусмотрительность. — Хорошо, Леголас. Спасибо тебе, — устало улыбается Арагорн и тут же уезжает вперёд, к королю Теодену. Холодное солнце клонится к горизонту, заливая небо тревожно-алым цветом. Вслед за закатом приходят сумерки, а затем опускается ночь. Струйки сизого дыма вьются над потушенными кострами, лёгкий ветер шевелит волосы спящих, да иногда всхрапывают утомлённые кони. Стоящие в карауле воины думают о завтрашней бойне и о том, что многие из них не переживут грядущий день. Тишина полнится напряжённым ожиданием, не предвещающим ничего хорошего. Эндэнарэ медленно бредёт, устремляя взор то на виднеющиеся звёзды, то на узкую тропинку перед собой. Вдруг краем глаза она замечает слабое свечение. Опустив голову, девушка видит, как сверкает в лунном свете эльфийская брошь, однажды предупредившая её об опасности. Но сейчас бледное сияние изящного цветка больше напоминает игру лунных бликов на тонких гранях. И даже если это не так — впереди битва, и, возможно, эльфийский дар «говорит» именно об этом. Дочь Огня идёт дальше, вглядываясь в сосредоточенные лица караульных. Неподалёку, прислонившись спиной к дереву, сидит Леголас. Губы принца едва заметно шевелятся, будто он напевает лишь одному ему слышную песню, веки сомкнуты, но руки крепко сжимают лук. Эндэнарэ поспешно отводит взгляд в сторону и опускается на землю, погружаясь в воспоминания и грёзы, которые видят эльфы вместо человеческих снов. Смутные видения меняются один за другим, и лишь одно из них, наиболее чёткое, длится чуть дольше — ночь в Лотлориэне и зеркало Галадриэли.

***

Стоит солнцу приподнять над горизонтом кровавый край, как в лагере начинается шум: люди спешно седлают лошадей, бросают вещи обратно в редкие повозки и взваливают на плечи мешки с провиантом. До спасительной Хельмовой Пади остаётся не так уж много — менее половины суток пути. В дороге намного реже слышны разговоры, больше нет улыбок на лицах, все погружены в свои мысли и переживания. Внезапно несколько воинов стремительно выезжают вперёд, и тревога в сердце каждого путника вмиг возрастает. Эндэнарэ бросает взгляд на брошь — та ярко сияет белым. Выругавшись сквозь зубы, она пришпоривает Морнасула, направляя его в начало колонны. Всего миг — и из-за скалы показывается варг с сидящим на его спине орком. Увидев, как стрела пронзает грудь лазутчика, девушка мчится к королю. — Орки напали! — громко выкрикивает она и, не дожидаясь каких-либо распоряжений, скачет обратно, мгновенно обнажая меч. С холмов верхом на варгах скачет орочий отряд. Чёрные точки быстро увеличиваются в размере, превращаясь в мерзких уродцев. Эндэнарэ делает глубокий вдох: в воздухе витает запах крови, ужаса и смерти. Позади уже слышен цокот копыт — воины Рохана мчатся навстречу врагам. Морнасул приподнимается на задних ногах и, опустившись, срывается с места. Уклонившись от брошенного кинжала, Дочь Огня на скаку отрубает голову метнувшему его орку. Руки тут же заливает липкая чёрная кровь. Несколько мгновений — и вокруг раздаются только крики да лязг металла. Неудачно отразив удар, Эндэнарэ падает на землю. Не дожидаясь пока девушка поднимется, противник бьёт её в бок. Орочий клинок легко вспарывает ткань и режет кожу. Дочь Саурона резко вскрикивает и в ярости добивает врага одним точным ударом. К счастью, её рана неглубокая, а оружие не было отравлено. Быстро запрыгивая на спину любимца, Эндэнарэ шипит от боли и бегло оглядывает место сражения: большая часть тварей уже убита. Поднимая меч и зажимая свободной рукой рану, она возвращается к бою. Вонзив клинок в горло одного из уродцев, девушка видит, как в нескольких ярдах от неё Леголас падает с поражённого стрелой коня. Эндэнарэ достигает эльфа в мгновение ока. — Запрыгивай! — коротко бросает она, и аранен, не раздумывая, крепко сжимает протянутую к нему ладонь. Это сражение окончено. На поле битвы полегло несколько мужей Рохана — небольшие потери, если сравнивать с орками. Осмотревшись по сторонам, Эндэнарэ пришпоривает Морнасула. Конь быстро набирает скорость, мчится на тонких сильных ногах вперёд — к Хельмовой Пади. Вдруг Леголас перехватывает поводья, норовя перенять управление жеребцом. Принц оказывается слишком близко, почти прижимается грудью к спине всадницы, а его локти касаются её талии, задевая свежую рану. Волна обжигающей боли проносится по телу, и Дочь Огня стискивает зубы, отталкивая юношу от себя. — Прекрати немедленно! — грозно говорит она, обернувшись. Нехотя выпустив поводья, Леголас убирает руки, невольно проведя по ране вновь. Должно быть, почувствовав это, он подносит ладонь к лицу и с некоторым удивлением видит кровь на своих пальцах. — Прости меня, я не заметил твоей раны из-за плаща, — произносит принц с искренним сожалением, а затем осторожно касается плеча девушки. Эндэнарэ крепко сжимает поводья, напрягаясь всем телом, однако уже через миг облегчённо выдыхает — прикосновение эльфа лёгкое, успокаивающее и на удивление приятное. Доверив Чёрному Ветру искать тропу и лишь изредка направляя его, всадница чуть поворачивает голову и не сводит с аранена внимательного взгляда. Глаза и волосы юноши блестят в лучах солнца, а он сам… не таясь, рассматривает её? Дочь Саурона хмурит брови и, наклонившись к Морнасулу, неожиданно подгоняет любимца: верный друг тотчас срывается в галоп, перепрыгивает через валуны, стрелой рассекает воздух. Усмехаясь, она гонит коня всё быстрее, затем резко останавливает и заставляет встать на дыбы — теперь-то уж точно эльф не сможет сохранить равновесие и непременно рухнет на землю! Но Леголас держится умело и уверенно, даже не думая сдаваться. Эндэнарэ бросает на него короткий взгляд — лицо принца по-прежнему невозмутимо, лишь тонкие пальцы сильнее стискивают её плечо — и, признав своё «поражение», начинает негромко смеяться. Вдруг Морнасул стремительно бросается вперёд, а за спиной девушки раздаётся ответный звонкий смех. Леголас сжал бока коня, заставляя того тронуться с места, и Чёрный Ветер послушался его?.. Дочь Огня поворачивает голову, намереваясь грозно выругаться, но, заглянув в глубокие голубые глаза юноши, начинает смеяться вместе с ним. Она стала другом Братству. Теперь в этом нет никаких сомнений. Вскоре вдали виднеется Хельмова Падь, и смех мгновенно стихает. Уже здесь, в ущелье, чувствуется боль и обречённость людей, пытающихся найти в цитадели защиту и единственное спасение. Эндэнарэ приостанавливает коня, переводит его на медленную рысь. Несколько минут напряжённого молчания, нарушаемого лишь цоканьем копыт да тихим скрипом сбруи, — и всадники неспешно въезжают в ворота крепости. На лицо Дочери Огня ложится тень, на грудь давит предчувствие неизбежного. С приходом ночи начнётся страшная бойня.