Puppy boy

— Я был в душе, — сообщил Чон невинно. — Нравится? — он указал на себя. — У меня тело не как у семнадцатилетнего, мне кажется. — Прикройся, — Тэхён прислонил к глазам ладонь и вошёл, закрывая дверь. — Это неприлично, вдруг кто-то из соседей увидит? — Пусть смотрят, мне нечего скрывать, — краем глаза Тэ уловил, как Чонгук проводит рукой от шеи вниз. — Хватит себя лапать! — возмутился Тэхён, отворачиваясь. — Я просто показывал то, что ты предлагаешь прикрыть. А тебя это возбуждает или что? — на его талии вдруг оказались чонгуковы руки. — Давай я проверю ответ на свой вопрос, — они скользнули к паху, но Тэхён дёрнулся и убрал их. — Хватит так себя вести, а то… — Трахнешь меня? Или отдашься мне сам? — А то выгоню тебя к чертям! — закончил свою фразу Тэхён, поворачиваясь к нему лицом. — Не убедил. Ты каждый раз, когда я говорю что-то не то, грозишься, но я всё ещё тут. И твои штаны всё ещё топорщатся, когда я делаю что-то такое. Спорить с этим Тэхён не мог, потому что Чонгук был прав. Чон действительно обосновался в его доме и, сколько бы он не угрожал, Тэ никогда не думал над тем, чтобы серьёзно его выгнать. — Утром ты, кажется, посылал меня к дьяволу, — Тэхён решил сменить тему. — Да. И решил стать твоим дьяволом. Это могло бы прозвучать как шутка, но в голосе Чонгука не было и намёка на смех. Он постоял ещё несколько мгновений, а потом вернулся в ванную. «Это слишком…» — Твоим личным дьяволом, Ким Тэхён, — Чон вышел в одних боксерах. — Так что берегись. — Когда ты прекратишь всё это? — на лбу Тэ появилась измученная складка, которая мигом разгладилась. Тэхён замахал руками. — О боже, нет, ради всего святого, не отвечай! «Он же наверняка скажет что-нибудь, вроде "когда мы переспим". Чёрт бы его побрал!» Чонгук засмеялся и пошёл на кухню. Готовить. В одних чёртовых трусах. После этого заявления, даже угрозы, Тэхёну действительно стало казаться, что он в аду и Чонгук приставлен ему персональным Люцифером. Бесконечные провокации, начинавшиеся с пошлых фраз и намёков, переросли в прикосновения, с которыми бороться было сложнее всего. Но Тэхён держался. Чёрт знает, зачем, но держался. Убегал, отводил взгляд, менял тему, но вместе с тем и получал удовольствие от того, каким развратным и дерзким иногда был Чон. Однажды он даже смог вырвать у Тэхёна ещё один поцелуй. Такой, от воспоминания о котором потом каждый раз возникало возбуждение. Как обычно они смотрели вместе какое-то кино, как обычно сидели рядом, как обычно Чон брал руку Тэхёна и гладил её. Или даже себя. Этого Тэхён старался не допускать, но в тот вечер, совершенно забывая о поставленных границах, он не дрогнул, когда его рука, ведомая чужой, оказалась сначала на животе Чона, потом на груди, снова на животе и… — Я пьянею от всего этого и хочу говорить глупости. И делать глупости. И сейчас я обязательно сделаю одну. Давай ты перестанешь быть таким деревянным, и мы сделаем её вместе. Тэхён, смотря в экран, но не видя, что там происходит, тяжело сглотнул. Его состояние в ту секунду тоже было близко к тому, чтобы делать глупости. Не давая времени на осознание своих слов, Чонгук убрал руку Тэхёна и совершенно нагло сел к нему на колени, сразу целуя. Пошло засасывая его язык и раздвигая ноги, ёрзая по давно вставшему члену и стоная. Яркими картинками перед глазами плясало возбуждение, и Тэхёну показалось, что он вырубается. Наверно, от того, насколько, чёрт побери, он этого хотел и насколько это приятно. Но суровое — уж точно не мудрое, как он сказал бы раньше, — провидение решило иначе. В дверь позвонили. — Нас нет дома, мы заняты, — шепнул Чон, стягивая с Тэхёна рубашку. Ответить сил не было. Даже дыхание Тэхёну давалось с трудом. Раздался ещё один звонок. — Открывайте! — недовольно проговорил голос, от которого самообладание вернулось к Тэ. — Матерь божья, — воскликнул он, обнаружив себя в одних трусах. — Какой же ты… — Охерительный. А ты — нет. Храни Иисус этих злых людей, которые не дали нам закончить. Нет. — И даже начать, — Тэхён нервно запрыгал по комнате, одеваясь. — Страшно представить, что было бы дальше. — Тебе страшно? Бедняга, вот люди пошли: боятся заниматься сексом. Этот комменатрий уже игнорируя, Тэхён бросился в коридор, чтобы открыть. За порогом оказались очередные свидетели какого-то нового макаронного божества, которые были благополучно посланы, но после того раза, хоть Чон и пытался его продолжить, а потом и повторить, Тэ больше не поддавался. В таком режиме они прожили целых полгода. И Тэхён умудрился даже сходить на одно свидание. Пришёл с работы как обычно, но отказался от ужина и сказал, что у него дела. — Идёшь на свидание? — догадался Чонгук, смотря за тем, как Тэхён наряжается. — Ты же знаешь, что никто не будет так же хорош, как я? — Да. Её зовут Кёнха. Второй вопрос Тэ проигнорировал, хоть ему и хотелось спросить «А ты-то сам откуда знаешь, каким будешь, девственник несчастный?» — Женщина? Ну, держи там в курсе. — Надеюсь, ты не будешь как ревнивый щенок? Не разнесёшь квартиру, пока меня не будет? — Посмотрим. Куда пойдёте? — Я похож на дурака, чтобы говорить тебе это? Ты же наверняка явишься и сделаешь какую-нибудь глупость. — Непременно. Но я и так тебя найду, если захочу. — Как же? — У меня свои источники. — Следить будешь? — Возможно. Ты никогда не замечаешь, когда я рядом, у меня хорошо выходит. Но Тэхёну и самому были неинтересны свидания с кем бы то ни было. Он шёл, только чтобы хоть немного отвлечься, а в итоге весь вечер продолжал думать о Чоне. «Интересно, он всё-таки пошёл за мной? А если нет, что он делает теперь?» Когда ужин кончился, Тэхён проводил даму до дома и, несмотря на намёки, отправился прямиком домой. «Конечно, он будет меня стебать за то, что я вернулся, а не воспользовался свиданием, но… Я жертва обстоятельств и Чонгука». Но Чонгук не злорадствовал. Он просто не сомневался, что так и будет.