Puppy boy

— Что именно? — аккуратно поинтересовался Тэхён. «Уж явно не про свои голубые шуточки и неприличные провокации, иначе от меня бы уже не осталось живого места». — Что ты с ним серьёзно поговорил, вразумил. Я очень рад, что он нашёл такого друга, — мистер Чон закивал, а потом отвернулся, потому что его кто-то позвал. — Чувствуй себя как дома. А мне пора, — бросил он, уходя. — Спасибо… — неловко поклонился Тэхён. «Я же ничего ему не говорил… Что он там себе придумал?» — Хорошо, что ты пришёл. Как только мистер Чон отошёл, пришёл его сын. — А вот и ты, — Тэхён взволнованно осмотрел его. Чонгук выглядел обычно. Только не был оборванцем, а облачился в костюм, что делало его ещё привлекательнее. — А вот и я. — Что ты наговорил своему отцу? — сразу перешёл к делу Тэ. — Почему он считает меня твоим спасителем и воспитателем? — Потому что это действительно так. — Но я не устраивал никаких поучительных бесед. — Зато сколько поучительных действий. Впрочем… — он огляделся. — Нам нужно поговорить. — Про твою будущую жену? «Почему именно про жену?» — Это в прошлом. — То есть? — Тэхён неожиданно уловил на лице Чонгука старое выражение лица — беспощадное, озорное манипулирование, которого он так боялся первое время после знакомства. — Ты мне наврал? Ты не собираешься жениться? — Я нет, а вот отец… — Что происходит? Что на этот раз? — заволновался Тэхён. — Мы поговорим чуть позже, а сейчас отец машет мне рукой, видимо, пора произносить какую-то речь. И ушёл от Тэхёна, в очередной раз оставляя его в полном недоумении. «Что теперь? Почему он опять перестал вести себя пришибленно?.. Конечно, мне это не нравилось, но вряд ли эта новая перемена к лучшему». До вечера Чонгук почти не подходил к Тэхёну. Его всё время кто-то поздравлял, что-то желал, спрашивал. Тэ даже думал попрощаться и уйти, но Чон, заметив, что желанный гость заскучал, очень просил остаться. — Погоди, пока они все разойдутся, нам очень надо поговорить. Непременно сегодня. Я ужасно устал. И безумно волнуюсь. Но не могу так больше. Тэхён едва не выл от непонимания. И от ужаса. Он был совершенно уверен, что сегодняшний день для них обоих кончится очень плохо. Но терпеливо ждал, пока бесконечно несчастный до этого Чонгук решит поделиться секретом своего внезапного душевного спокойствия. Около восьми гости начали уходить, но Тэхён не испытал облегчения. Нараставший страх достиг критической отметки. Его даже начало подташнивать, но он пытался успокоиться. «Я просто накручиваю себя. Зачем думать о плохом раньше времени? Буду думать о хорошем. Ему стало лучше. Неважно почему — это всё равно хорошо. Ведь хорошо?..» В половину девятого Чонгук наконец освободился. Ничего не говоря, взял Тэхёна за руку и повёл в свою комнату. — Прежде чем я скажу это, обещай, что постараешься не очень злиться, — попросил он, сажая Тэхёна на свою огромную мягкую кровать. — Постараешься хотя бы попробовать понять. — Мне кажется, я не хочу слышать то, что ты хочешь сказать. Тэхёна никак не отпускало чувство непонятной тревоги. Он встал. — В любом случае помни, что я сделал это, потому что иначе ничего не получалось, — Чон старался говорить жалобно, сдвигая брови, но на невербальное Тэхён уже не обращал внимания. Хотелось скорее услышать суть признания. — Говори уже. У него была одна самая отвратительная версия из всех возможных, и он надеялся, что Чонгук озвучит не её. — В ту ночь два месяца назад я придумал кое-что. И делал это… Понимаешь? Тэхён напряжённо вздохнул. Ему показалось, что он слышит звук настенных часов, которых в комнате не было. Хотелось слушать что угодно, только не Чонгука. — Я молю всех известных мне богов, чтобы не понимал, — покачал он головой. Всё-таки Чонгук просто притворился. Снова сыграл. Снова обманул. В очередной раз предал. — Это некрасиво, пожалуй, но всё-таки… Видишь, это сработало. — Так ты… Специально так вёл себя? Специально отстранился? Чтобы я стал думать о тебе, волновался и влюбился? Он застыл с раскрытым ртом и подавился от возмущения, удивления и гнева. Эмоций было слишком много. И все они превращались совсем не в любовь. В ненависть — искреннюю, жгучую ненависть к Чонгуку. — Знаешь, это было сложно. Особенно вот сейчас, недавно. Я безумно хотел бросить всё это и умереть в твоих объятиях, — Чон казался настоящим, пока говорил это, а потом снова надел какую-то маску, одну из сотни, что были в его арсенале, и продолжил. — Мне тебя очень не хватало. Но я терпел. А дома… Чтобы сохранять общее настроение, я и дома стал другим, а потом просто действительно привык к этому всему — к тому, чтобы не быть бестолковым. Так что это не только чтобы помучить тебя. Я много думал тогда, сделал выводы… Но всё затянулось, я хотел всё рассказать давно. Мне стыдно было врать… — теперь он говорил виновато, но Тэхён не верил. Больше нет. — На что ты рассчитывал? — перебил он. — Неужели ты не догадался, что я не прощу тебе такое? — Но я же… — И про тренера ты тоже наплёл? — Нет, это… — Ты всегда был больным придурком, который не ценит и не любит никого, кроме себя, но это перебор даже для такого безмозглого создания, как ты, — заводился Тэ. — Выбирай слова, — нахмурился Чон. — А то что? Обидишься на меня и не будешь приходить? Да иди ты нахер. Обижайся и не приходи, чудила. Чонгук, видя гнев, испугался не на шутку. Он сел и сгорбился. — Я знал, что ты будешь зол, но не думал, что настолько… — Ты — сволочь, которая оказалась в моей жизни из-за моей же глупости. Когда мы только встретились, я думал, что тебя можно исправить. Но ты как был мудаком, так им и умрёшь, потому что животные, вроде тебя, навсегда остаются животными. Чонгук замотал головой. — Но это ведь был всего лишь… план. Не слишком удачный, я, пожалуй, переиграл. Просто считай, что это неудачный розыгрыш. — Ненавижу тебя, — выдохнул Тэхён. — Проклятый, мерзкий, отвратительный манипулятор. Да таких как ты надо изолировать от общества, чтобы вы своими эмоциональными играми не доводили людей до греха, — Тэхён стал широкими шагами мерить комнату. — Я ненавижу тебя. Ненавижу за те чувства, которые ты вызвал, ненавижу за то, как ты этого добился. Ненавижу тебя, — он остановился и посмотрел на Чона. Тот испуганно сглотнул. — Ты хотел, чтобы я влюбился? Так молодец, бинго. Я влюбился. Думал о тебе дни напролёт. Причём ещё до того, как ты всё это затеял. В тот день, когда ты ушёл на ночь, я хотел поговорить. Но не успел, потому что ты дебил. Так сильно хотел меня дожать, что не заметил, что это уже не нужно. Сука… — он закрыл лицо руками и простонал. Хотелось ударить Чонгука, но физическое насилие Тэхёну никогда не нравилось. Он убрал руки и серьёзно взглянул на Чона. — Не смей больше появляться рядом со мной. Я серьёзно. Если окажешься рядом, если я увижу тебя — тебе конец. Я убью тебя к чертям. — Что у вас тут происходит? — на шум пришёл отец Чонгука. — Скажите своему сыну, чтобы больше он даже не думал соваться в сторону моего дома, иначе я его прикончу, — процедил Тэхён сквозь зубы. — Спасибо за прекрасный вечер. Всего хорошего. — Тэхён… — дрожа всем телом, прошептал Чонгук, чувствуя, как подступают слёзы. Но он уже ушёл.