Puppy boy

«Кажется, мы живём вместе уже… Ох, — Тэхён удивлённо вскинул брови и покосился на Чонгука, не отрывавшегося от телефона последние полчаса. — Три месяца? Немало». Конечно, в их истории сожительство было и более долгим, но сейчас кое-что всё-таки отличалось. К безобидному соседскому сосуществованию, которым Чонгук так часто баловал Тэхёна со дня их знакомства, теперь добавилась долгожданная близость, которой можно было наказать дерзкого мальчишку за все разы мучительных провокаций. Сколько их было, сколько раз Тэхёну приходилось держаться, чтобы не испортить Чонгуку жизнь? Ведь он был молод, глуп… Хотя жизнь Чона, кажется, пошла по кривой и без секса с Кимом. «Если бы я знал, что он всё равно вернётся ко мне, несмотря на то, сколько раз уходил, игнорируя то, как отчаянно я его прогоняю (дебил), я бы просто трахнул его сразу, как ему исполнилось… Кажется, он говорил, что возраст сексуального согласия в Корее тринадцать? Столько потраченных впустую лет, Ким Тэхён, браво». Он снова осмотрел Чона, но теперь не остановился на лице, а скользнул по плечам, сильным рукам, которыми тот в порыве страсти до искр из глаз сжимал его плечи, и смущённо покашлял. «Но ничего, мы ещё отыграемся за все наши ошибки. Вот только…» В отношении секса Чонгук был порно-энциклопедией, способной рассказать и показать то, о чём не знают даже фильмы для взрослых. Тэхёну было приятно испытать на себе его мастерство, но думать о том, на ком Чон натренировался, не хотелось. Тем более для размышлений была другая, более животрепещущая тема: в своих ласках Тэхён был недостаточно раскрепощён, всегда останавливая поцелуи на животе. И хоть Чонгук, как жертва, готовая к любым лишениям, никогда не настаивал и даже почти не намекал, Тэхёна его собственная скромность волновала часто. «Это так странно… — объяснил Тэхён себе в очередной раз, но его взгляд опустился к закрытому коленями паху, и он почувствовал лёгкий жар от фантазии о том, чтобы подойти к Чонгуку прямо сейчас, выкинуть его телефон куда подальше, снять с него брюки и… — Нет, это слишком странно. Кто вообще придумал оральный секс, — он отвернулся, но потом, тяжело вздохнув, снова глянул на Чонгука. — Но он делает это часто. Говорит, что ему нравится. Нам обоим нравится. Но мне стыдно, что я не могу отблагодарить его». — Чонгук? — Тэхён выпрямился. — Подойди ко мне. Чон с трудом отвлёкся от телефона, но смотрел непонимающе, очевидно, оставаясь в своих мыслях. — Это срочно, Тэ-Тэ? Я всё утро пытаюсь уговорить одного мерзкого человека дать интервью, и мне это почти удалось. Боюсь, если отвлекусь хоть на мгновение, всё полетит коту под хвост, а я и так потратил слишком много времени на этого придурка. — Да-да, конечно, — с облегчением закивал Тэхён. Но на кухню он всё-таки ушёл — чтобы закончить важную мысль. И чтобы рядом не было соблазнительного профиля Чонгука, который и так слишком часто провоцировал его на глупости. «Ладно, стоит хотя бы попробовать. Вдруг я лишаюсь чего-то очень приятного». Садясь в кресло, Тэхён невольно вспомнил один из десятка минетов, когда Чонгук смотря как похотливая кошка, неспособная сопротивляться зову природы и марту, опустился перед ним на колени, снял брюки и ласкал так долго, что потом жаловался на болящую челюсть. Но обещал повторить. Чонгуку нравится это делать. «Ладно, — повторил Тэхён, решительно вставая. — Придётся ему отправить своего важного человека к чёрту, у нас сейчас дела поважнее». Продолжая метаться по квартире, он вернулся в комнату. — Ну слава богу, господи, — выдохнули там, и Тэхён окончательно решил — сейчас или никогда. — Мистер в порядке? — заинтересованно вскинул бровь Чонгук, когда Тэ остановился на пороге. — Выглядишь так, как будто… — он коварно улыбнулся, и его голос стал ниже. — О, мистер звал меня, чтобы наказать за то, что я не уделял внимание ему? Я готов к наказанию и приму его со всем послушанием, — сверкая глазами, проговорил Чонгук и поднялся из кресла. — Сиди, — скомандовал Тэхён, но из-за того, как он был взволнован, это получилось грубо, а не горячо. — Чего ты? — нахмурился Чон. — Что не так? Я же говорил, что это важно… И тот случай с кафе… такого больше не будет, я пообещал. Чонгуки только твой, я запомнил. Ничего не отвечая, Тэхён подошёл к нему и наклонился для жадного собственнического поцелуя. Чонгук, слегка улыбаясь, расслабился и немного сполз вниз, чтобы дотянуться до штанов Тэ, но тот отрицательно помычал, и Чон послушно убрал руки, позволяя любимым губам спускаться ниже, на шею, а потом, отодвигая край футболки, на плечо. Чонгук всегда дышал так, что сердце ускорялось, как на американских горках, так, что хотелось обладать его телом снова, больше, дальше, глубже, жёстче. Но сейчас план был другой, и Тэхён держался. Только, как бы намекая на необычное продолжение, положил руку ему на пах, заставляя в предвкушении задержать дыхание. — Мистер сегодня особенно горяч? — шепнул Чон, покрывая руку Тэхёна своей. — Я могу кончить просто от того, что ТЫ трогаешь меня, — продолжил он, и у Тэ потемнело перед глазами от этого жаркого шёпота. «Маленький дьяволёнок. Всегда знает, что сказать, чтобы снести мне крышу. Но сегодня я не поддамся, нет». Вспоминая, как делают в порно, как делал с ним сам Чонгук, Тэхён запустил руку в трусы Чонгука, и у него заныло внизу живота. «Я и сам могу кончить просто от того, как он двигает бёдрами мне навстречу. Он всегда делал это так пошло и развратно или набрался с годами? Нет, об этом не надо думать сейчас». Чоновская смазка тут же испачкала руку, и Тэхён сильно закусил губу. Опять слишком странно и непонятно, но так горячо, что один из пальцев сам собой оказался на языке и вызвал громкий ох со стороны Чонгука. — Господи Иисусе… Ты решил свести меня с ума?.. — простонал Чонгук. — Я… Тэхён коротко глянул на него и мотнул головой, и Чон послушно замолчал. Всё, как пожелает мистер — он давно решил так для себя, не подозревая, что и мистер готов на всё ради него. Сев на пол, Тэхён легонько поцеловал выступающий член, а потом всё-таки спустил брюки и трусы. Привставая, Чон помог это сделать, с любопытством ожидая, что будет дальше. Ему хотелось что-то сказать, но он обходился только жалобными, нетерпеливыми стонами, которые прибавляли Тэхёну решимости. Ему было интересно, какой Чонгук на вкус. Его губы всегда пахнут… Просто Чонгуком. Он редко ест конфеты или жуёт жвачку, он просто сам по себе пахнет вкусно. И Тэхёну казалось, что ни одна часть его тела не может оказаться для него противной. «Но хорошо, что по утрам он всё-таки принимает душ… Ведь я всегда отказывался это делать из-за брезгливости?» Наклоняясь, Тэхён медленно, изучая, провёл языком по члену, и Чонгук испуганно дёрнулся, действительно не ожидав, что невинное субботнее утро вдруг превратится в… Тэхён приподнял член, обхватывая его губами, и все мысли мгновенно вылетели из его головы. Но не из головы Тэ. Он продолжал мучительно думать, анализировать каждый шаг, каждое движение, ориентируясь только на то, как Чон всё ниже сползает в кресле и как тяжело он дышит. Он был сосредоточен только на мыслях о том, что это неестественно, и матушка-природа изобрела член и рот не для такого взаимодействия. Тэхён был разочарован. «Это ужасно. Ещё хуже, чем я думал. Вряд ли когда-нибудь я снова соглашусь на…» Он почти механически, представляя банан, продолжал двигаться, но, даруя долгожданную свободу от мыслей, рука Чонгука оказалась на его затылке. Почувствовав слабое давление, Тэхён машинально чуть дёрнулся наверх, и Чон одёрнул руку. — Прости, — шепнул он, но Тэ нащупал её и вернул обратно. Чонгук шумно выдохнул, но промолчал. Только теперь, когда Чонгук так кстати проявил свою власть, Тэхён закрыл глаза и доверился своим ощущениям и тому, как рука направляет его движения. Как она опускает голову, но потом ослабляет хватку, позволяя подняться, чтобы не начать кашлять и давиться. Через некоторое время к ней присоединилась вторая рука, и на этот раз стон последовал со стороны Тэхёна. Если бы он мог, он бы непременно подумал о том, что Чонгуку стоит побыть сверху, стоит показать все свои способности в полной мере, но сейчас в его голове было только то, как Чонгук, широко раскрыв рот, ловит воздух, когда он берёт его член в рот полностью или задевает особенно чувствительные места; как пальцы на его затылке слабеют, если Тэ добавляет к своим ласкам руки и как хочется сделать всё, чтобы Чонгуку было действительно хорошо. Страсть, заменившая панику, властвовавшую над Тэхёном в начале, окончательно расслабила его. Он уже привык и ко вкусу, и к форме, и к тому, как жарко и душно стало в комнате. Действительно наслаждаясь тем, как Чонгук реагирует на его действия, он неосознанно запустил руку уже в свои брюки и стал трогать и себя. Заметив это, Чон вдруг застонал особенно жалобно и попытался оттолкнуть Тэхёна, криво выгибаясь. Но ещё через секунду вкус во рту изменился, к нему добавилось что-то новое, и Тэ поспешно отстранился. «К этому я пока не готов». — Блять, — тихо выругался Чон. — Боги… Это было лучше, чем в самом грязном эротическом сне. Лучше любой фантазии. Смущённо улыбнувшись, Тэхён всё-таки проглотил слюну и сперму и сел на подлокотник рядом с Чоном, обнимая его и целуя в макушку. «Хорошее утро. Надо повторить».