***
Очнувшись, Пеннивайз сразу же отправился на охоту. Новая игрушка больше не интересовала его, Оно даже не посмотрело, получилось ли у него задуманное. Игрушка сделала ему больно – поэтому юному Оно хотелось сделать больно игрушке, а может, даже уничтожить её. Но сначала нужно было восстановить потраченные силы. В Дерри погибло ещё пятеро детей – голодное Оно было ненасытно. Конечно, сил у него после охоты прибавилось безмерно, но все же такая глупость, как добровольная отдача Огонька не проходит даром, поэтому Оно едва не мяукало от боли. Уснуть и забыть этот кошмар юное Оно не могло, цикл сна был еще далеко, да и понятно было, что из цикла живым выйти не получится, слишком мало осталось сил, и слишком сильной была боль. Пеннивайз забился в свое Логово, как больной зверь забивается в нору – заполз поглубже в кучу сломанных вещей, впервые ощущая себя такой же сломанной вещью. Было так больно и противно, что Оно даже заплакать не могло, только тихо скрежетало зубами, свернувшись в клубок. И тут что-то ткнулось в его стиснутые губы – что-то холодное. Оно открыло глаза – Джорджи сидел рядом на корточках и протягивал ему чашку с водой. Уильям Денбро не узнал бы своего брата в этом маленьком грязном существе с серебряными глазами, сидевшего возле своего убийцы. Казалось, шестилетнего мальчика совершенно не интересует и не пугает то, что он находится под землей, в канализационном туннеле, что вокруг кучи мусора и лужи свернувшейся и засыхающей крови. Не пугали его и дети, летающие и разлагающиеся – пока Оно отсутствовало, Джордж внимательно и долго смотрел на медленно кружащиеся трупы, держа в руке кораблик, и его серебряные глаза светились, как две маленькие звездочки в темноте Логова Оно. Зато Билл впервые почувствовал ужас, думая о своем мёртвом брате – ужас, ведомый только детям. Билл думал о том, что его мертвому маленькому брату холодно и одиноко под землей, что он вернулся и лежит в шкафу в своей комнате. Это ведь можно проверить, не так ли? Всего лишь открыть дверцу шкафа, и любимый братик вернётся. Было страшно. Но Билл всё возвращался и возвращался к этой мысли, чувствуя какой-то сладостный ужас. Он знал, что никакого Джорджи в шкафу нет – но что-то внутри мальчика говорило обратное. Что он там, мокрый и несчастный, что рот его полон острых зубов, а глаза сияют нездешним светом. И что Джорджи конечно же будет рад ему, Биллу – он обнимет его, поцелует, и Билл полетит. Полетит вместе с Джорджи в Мёртвые Огоньки. Билл Денбро вылез из своей постели, зашел в комнату Джорджи, и на всякий случай завязал ручки шкафа носовым платком. Теперь, если Джорджи попытается вылезти из шкафа, он, Билл, сразу же это услышит и проснётся.***
Самый жизнерадостный и солнечный ребенок в Дерри сейчас выглядел как плохо раскрашенная кукла – серая кожа была вся в пятнах засохшей крови, грязные волосы обвисли сосульками, серебристые глаза смотрели грустно и настороженно, а уголки рта, всегда готовые растянуться в улыбке, теперь были плотно сжаты в одну тонкую линию. Чашка с водой, грязная и треснувшая, полетела в мальчика. Пеннивайз зашипел на него и отвернулся. Джорджи ушел. Оно пожелало ему потеряться в туннелях и быть сожранным крысами. Но мальчик вернулся снова, на этот раз притащив ржавое ведро, полное воды. Оно это очень не понравилось. Старший иногда, рассердившись, тащил его к воде, и макал в неё головой, чтобы «остудить горячую голову», как Он выражался. Другого употребления этой жидкости юное Оно не знало, поэтому щёлкнуло на мальчика зубами, порычало и отползло подальше. - Мистер Грей, где у вас лежат лекарства? «Мистер Грей» уставился на мальчика с недоумением. Что такое лекарства, Оно не знало, зато заинтересовалось тем, где в этом тельце его Огонёк, и как можно его вернуть. - У нас дома лекарства лежат в большой коробке в шкафу. Где лежат ваши лекарства, мистер Грей? Понятнее не стало. Изображения, которые мальчик выдавал, думая о «лекарствах», тоже ничего нового и полезного Оно не дали. Если Еда лечит свои жалкие тела такой дрянью – пожалуйста, Пеннивайз сейчас хотел только одного – вернуть свой Огонёк. Он схватил неосторожно подошедшего так близко Джорджи за ногу, рывком опрокинул его, прижал собой, разжал пальцами его челюсти и попытался вдохнуть свой Огонёк обратно. Мальчик забился от неожиданности, задев ногой ведро с водой и опрокинув его на себя и непонятно что творящего с ним Клоуна. Но Пеннивайз и сам отпустил его, вдохнув вместо Огонька мерзкую на вкус чёрную жидкость. Джордж поспешно отполз от кашляющего, исходящего слюнями монстра, но Оно опять поймало его за ногу, подтянуло к себе и когтем вспороло футболку мальчика. Потом выпустило коготь во всю длину и вспороло мальчику живот. Мёртвый Огонёк был внутри тела Джорджи – все его внутренности превратились в чёрную жидкость, и Огонёк мерцал в черноте – далекий и невыразимо желанный. Не обращая внимания на крики перепуганного мальчика, Пеннивайз удлинил свою морду, сунул её в живот Джорджи и попытался выпить Огонёк – но ни с первой попытки, ни со сто первой у него ничего не получилось. Огонёк так же мерцал, дразня своей кажущейся доступностью, и при этом оставаясь недосягаемым. Оно отшвырнуло мальчика и взвыло от ужаса. Терзающая его боль стала слабеть, но внезапно пришло осознание того, что Огонёк утерян навсегда, а с ним и часть его и так пока еще небольших сил. Это Пеннивайза напугало. Некоторое время они рыдали вместе – Оно, оплакивающее то, что натворило, и Джордж, зажимающий рану на животе, и старающийся не смотреть на страшного мистера Грея. Потом мальчик все же решил определиться, что ему еще ждать от Клоуна. - Вы хотите меня съесть, мистер Грей? Пеннивайз обернулся на голос. Его страшные желтые глаза стали голубыми, морда приняла черты человеческого лица, а когтистые лапы стали обыкновенными руками в белых перчатках. Джордж даже моргнул от удивления, и…улыбнулся. Джордж был всего лишь маленьким мальчиком, а не суперменом, получившим сверхсилу. Даже если сверхсила у него уже была, мальчику было все равно – он не умел ей пользоваться. Зато чудеса, показываемые Пеннивайзом, вызвали у Джорджи самый бурный отклик – ведь это было настоящее волшебство. И пусть он сидел сейчас напротив чудовища, которое затащило его в водосток, откусив руку. Оно выглядело сейчас, как обыкновенный косоглазый парень с голубыми глазами и пухлыми губами, и мальчик Ему улыбнулся. С детской точки зрения, мистер Грей был смешным и красивым. - Я хочу свой Огонёк, Джорджи. – устало сказал мистер Грей, вытирая лицо рукавом. На его лице добавилось грязных полос, и мальчик совсем развеселился – жуткий Клоун теперь был совсем не страшным. - Я отдал бы Огонёк вам, мистер Грей, но у меня его нет. - Он в тебе. Пеннивайз, наконец, соизволил одним небрежным жестом "затянуть" рану на животе мальчика. Не потому, что испытывал жалость, а потому, что его раздражало мерцание Огонька сквозь чёрную жидкость. - Если ты найдешь способ отдать его мне, перестанешь существовать. – после минутного молчания безразличным голосом добавило Оно. - Я отдам его вам. – тихо сказал Джордж. Перспектива смерти его не испугала. Он уже умер один раз, и Клоун с глазами, как у мамы и Билла, оживил его. Оживит и ещё раз. - Не-ет, Джорджи, - мистер Грей недобро улыбнулся. – Не оживлю. - Я все равно отдам. – прошептал мальчик. Оно, занятое своими переживаниями, только горько улыбнулось уголком рта.***
- Хочешь забрать свой кораблик, Джорджи? Мальчик с изумлением уставился на мистера Грея. Клоун не обращал на него внимания довольно долгое время – приходил и уходил по своим делам, а если Джордж не успевал отойти, Оно просто отшвыривало его со своей дороги, как отшвырнуло бы любую вещь, мешающую ему пройти. И вот мистер Грей стоит перед ним, и протягивает Посудину с доброй улыбкой, а в его голубых глазах пляшут искорки веселья. Джордж любил его в эти минуты всей душой. - Да, пожалуйста! Пеннивайз протянул ему кораблик и его улыбка стала ещё шире. - Хочешь поставить его на воду? Мальчик не понял, что Клоун имеет в виду. Оно пошевелило пальцами от умственного напряжения и составило более понятную для человека фразу: - Хочешь пойти на реку? Твой кораблик будет плавать. И летать, если захочешь. Джорджи ответил Оно взглядом, полным счастья и радости. Кендаскиг встретила их плеском волн и бликами от солнечных лучей. Джорджи с веселым смехом побежал к воде, но у самой воды остановился, не решаясь отправить Посудину в плаванье. Пеннивайз, увлеченно мастеривший кораблик из найденной на берегу деревяшки, заметил нерешительность мальчика и вопросительно приподнял бровь. - Я не хочу, чтобы она уплыла насовсем. Билл расстроится. Джорджи неожиданно почувствовал такое горе, такую тоску по брату, что присел, уткнулся носом в Посудину и заплакал. Оно отложило в сторону свой кораблик, подошло к мальчику, взяло его за плечи и повернуло к себе лицом, пытаясь понять, что так расстроило эту странную Еду. - Боишься, что кораблик уплывет? - Да! – Джорджи обнял Пеннивайза за шею и уткнулся носом в его пышный воротник. – Я хочу домой, к маме и папе. Я хочу к Биллу. Почему он не забирает меня домой, мистер Грей?! У юного Оно в горле что-то сжалось так, что даже дыхание перехватило. Не то, чтобы Оно пожалело маленького мёртвого мальчика, или пожалело о том, что убило его. Оно поняло то, что Джордж хочет к своему брату так же сильно, как Оно хотело к своему Старшему. Эта тоска была для Пеннивайза понятна. - Смотри, - Он сотворил красный шарик, и приклеил его нить к верхушке кораблика. – Теперь твой кораблик никуда не уплывет, если ты не захочешь. Говори ему, куда плыть. Он послушается. Джорджи улыбнулся доброму мистеру Грею сквозь слезы и пустил кораблик плыть по реке. Волшебный кораблик с шариком действительно послушно повернул назад, когда мальчик позвал его. А когда мистер Грей запустил в Кендаскиг свой кораблик и они стали плавать наперегонки, Джордж совсем развеселился. Юное Оно не обратило внимания на присутствие или отсутствие поблизости людей. Оно и Джорджи играли до самой ночи, вернулись в Логово смеясь, и смеялись еще очень долго, вспоминая, как всё было. Поэтому до Билла Денбро дошли слухи, что кто-то видел странно одетого молодого человека и однорукого мальчика на реке Кендаскиг. Будто бы и мальчик, и парень бегали по берегу вдоль реки за корабликами, к которым были привязаны красные шарики, и будто бы кораблики двигались как живые, плывя против течения и даже летая над рекой. Разумеется, это были просто глупые слухи, ведь их источником был пьяный бродяга, уснувший в кустах на солнцепёке. Он показывал и кусты, в которых валялся, и то место, где видел однорукого мальчика с молодым человеком, но разумеется, ему никто не поверил. Никто, кроме Билла Денбро. Джордж был официально мертв, но Билл знал. Знал, как знают дети, что чудовища под кроватью могут утащить тебя в никуда, или свести с ума. Или, например, то, что мёртвый брат может быть и не совсем мёртвым. Он может вернуться домой, и рот его будет полон острых зубов, а руки будут ледяными (рука, подумал Билл. У Джорджи одна рука…если в могиле у него не отросла вторая), и никто этого, конечно же, не заметит. Вот только однажды ночью дверь в спальню Билла раскроется, он увидит на пороге братишку с мёртвыми глазами и вынужден будет ответить на вопрос, за что он послал его на смерть. Билла Денбро стали мучить кошмары.***
Юное Оно училось у Джорджи. Пеннивайз наблюдал за мальчиком, запоминая его слова, жесты, его рассказы о семье и о Билле. Запоминал его смех, его слезы и эту особенную, солнечную улыбку, которая иногда появлялась на маленьком осунувшемся лице. Запоминал, и все сильнее и сильнее привязывался к этой маленькой, полумертвой Еде, в которой мерцал его Огонек. Джорджи тосковал по брату. И Оно бросило свой взор на Неудачников, став наблюдать за ними. С Джорджем юное Оно не чувствовало себя таким одиноким без Старшего. Иногда возвращалось даже то чувство счастья и тихого ликования, которое Оно испытало во время своей первой Охоты. Если убить и выпить Билла, а потом вдохнуть в него Мертвый Огонек, станет еще веселее, потому что Джорджи больше никогда не будет плакать и станет счастливым. И другие дети. О да, Билл приведет других детей, и все они будут летать. Пеннивайз не думал о том, что едва избежал мучительной смерти, отдавая Джорджи свой Огонек. Интереснее было думать о том, что у него будут две игрушки – такие необычные и интересные, такие разные, и в то же время похожие друг на друга. Но все пошло не так. Оно знало, что дети готовы к смерти. Уровень их страха при одной только мысли о нём зашкаливал. Они были вкусными, они просто сияли, наполненные своим ужасом, их замучили кошмары во снах и наяву. Конечно же, Уильям Денбро был измучен больше, чем остальные – ведь Пеннивайз так хорошо изучил его брата. А особенно вкусным Билла делало чувство вины. О, это самоуничтожение – Оно истекало слюнями, приближаясь к Биллу, и всем своим существом впитывая эту великолепную смесь ужаса и вины. Пожалуй, Пеннивайз даже любил в эти минуты Билла так же, как его маленького мёртвого брата. То, что детёныши решили дать отпор, не было неожиданностью для Оно – даже загнанный в угол заяц сопротивляется перед смертью. Неожиданностью было то, что у юного Оно не хватило сил на такое количество Еды. Не хватило того самого Мёртвого Огонька, мерцающего в Джорджи. И, падая в колодец, Оно знало, что погибает. Это было страшно, и Оно облекло свой ужас в слова – последним, что услышали от него Неудачники, было: - СТРАХ. Оно почти развоплотилось, пока добралось до своего второго Логова. Струйки чёрной крови и слёз текли вверх – маленького Джорджи это всегда смешило, но сейчас он кинулся к почти прозрачному мистеру Грею с выражением ужаса на озабоченном и заплаканном лице. Мальчику было страшно сидеть рядом с Коконом, в котором неспокойно ворочалось что-то ужасное. Но еще страшнее ему стало при виде мистера Грея – избитого, окровавленного и почти прозрачного. Красивое лицо с голубыми глазами было искажено страданием – поэтому Джорджи не стал задавать глупых вопросов, а обнял Оно за колени и заплакал от жалости к нему. Мистер Грей упал на колени. Счет шел на минуты. И тогда Джорджи вспомнил, что именно Оно говорило ему про Мертвый Огонек и про его воскрешение. - Заберите свой Огонек, мистер Грей. Мальчик обнял ладонями лицо Пеннивайза, прижался губами к разбитым губам Оно, и вдохнул в него Мертвый Огонек. Где-то во Вселенной Черепаха повернула голову и проникла взором в канализационный туннель в городе Дерри, штат Мэн. Случившееся удивило Её – всё же люди были непредсказуемы в своих поступках и решениях. Черепаха забрала себе маленькую, погасшую искорку жизни мальчика по имени Джордж Денбро. Оно открыло глаза. От Джорджа Денбро осталась только пустая оболочка. В его маленьком теле больше ничего не мерцало, но Пеннивайз все же осторожно погладил мальчика по голове, словно он мог ещё что-то чувствовать. Под его рукой плоть Джорджи начала распадаться – Мёртвый Огонёк не скреплял больше собой разлагающиеся ткани. Но юное Оно все гладило и гладило то, что было Джорджем, задыхаясь от рыданий. - Это «она», Д-джорджи. "П-посудина". – прошептало Оно, забираясь в Кокон Старшего и прижимаясь к Нему. И, засыпая, повторило: - Это «она». Неудачники начали разъезжаться по другим городам и забывать Дерри. Оно спало и видело мальчика в желтом дождевике – живой и счастливый, Джорджи шел с мистером Греем по Пустоши, смеялся и улыбался своей лучистой, солнечной улыбкой.