***
Древнее Оно не сердилось на Младшего, более того – Оно было даже довольно тем, что юный сородич так рано начинает проявлять самостоятельность. Не сердилось Оно и на то, что Младший исчез – имея возможность найти сородича в любой момент, древнее Оно сосредоточило свое внимание на Джорджи. Эта игрушка Младшего довольно сильно смешила Его – тем, что бросила вызов, тем, что считала себя едва ли не равной по силе, тем, что претендовала на место в жизни юного Оно. Они едва не подрались в тот день, когда исчез Младший – Джорджа Денбро остановила мысль, что он наговорил кучу гадостей отцу существа, которое он любил. Старший не стал терзать игрушку юного Оно только из интереса; Оно решило поэкспериментировать с его физической оболочкой и определить предел выносливости подобных существ. Для Джорджи началось действительно трудное время. Он проигрывал древнему Оно во всем – в скорости, силе, в умении нападать внезапно и в умении перевоплощаться. Старший изводил юного Денбро как мог – сожительство этих существ, невозможное само по себе, разрушало их обоих, но давало древнему Оно еще один шанс отомстить своему уже мёртвому врагу. Младший выбрал не того ребенка, да, Билли? Но и ты выбрал не тот объект для мести. Старшего не интересовала причина, по которой слабенький человечек не покидает Его Логово, предпочитая терпеть мучения и довольно жестокие эксперименты древнего Оно. Не умирает и не уходит – его дело. Древнее Оно знало – рано или поздно Младший вернётся. И он не должен присутствовать при сценах выяснения отношений. Поэтому экспериментальным способом Старший доказывал и доказывал Джорджи свое превосходство – да так, чтобы у юного Денбро отпало всякое желание вновь бросить Ему вызов.***
Джорджи и не пытался. Сначала он остался из упрямства – возвращаться в дом, где не было больше его старшего брата, юный Денбро не хотел. А потом стало слишком поздно. Когда Джорджи понял, что бросил вызов силе, во многом превосходящей его силу, вернуться в человеческий мир было уже невозможно. Слишком много сил было потрачено. Слишком много энергии. Слишком много вопросов оставалось. Человек в нем не мог сдаться, но человеческого осталось слишком мало даже для продления существования. Лучший клон самого солнечного ребенка Дерри медленно погибал. Билла больше не было. Младший не хотел его видеть. Вернуться к племяннику, уже воспитывающему своих детей, вернуться к нему и его жене – рыженькой, голубоглазой и немного косящей? Стать смертью для них? Ни за что. У Джорджи больше не было смысла в продолжении существования. Он не покидал Логово, терпя издевательства древнего Оно, потому что это место стало единственным местом в мире, где юный Денбро еще хотел быть. Он умер в Дерри и был заново создан в Дерри – так пусть всё здесь и закончится. Джорджи хотел к Биллу. Он знал, что в любом случае пережил бы своего старшего брата - но даже тридцать три года существования не смогли ослабить его желание видеть брата вечно рядом с собой. Одного раза было недостаточно. Одной человеческой жизни было слишком мало для почти вечно живущего существа. Все было не так.***
Люди почти все отсняли. А даже если и нет – Пеннивайзу надоело изводить Скарсгарда кошмарами, надоело всегда быть сытым – этой приторной сытостью, идущей от энергии, которую отдавали фанаты и поклонники. Ему нравилась Охота, а в этом ленивом насыщении было что-то настолько человеческое, что это даже смущало юное Оно. Пища была сытной, но невкусной. Пеннивайз на прощание поцеловал Скарсгарда в щеку (чем перепугал актера едва не до смерти), помахал ему рукой и исчез. Переместившись в будущее на пару лет вперед, Пеннивайз напился энергии, идущей от поклонников, оценил премьеру второй части фильма «Оно», посмеявшись над человеческим видением того, что случилось в Дерри, навестил Билла Скарсгарда (вернув актеру все его психотравмы) и… забрал у Стивена Кинга Живой Огонек Билла. Билл… то есть, Стивен, все равно уже стал бессмертным в мире людей. Пеннивайз хотел сделать Билла по-настоящему бессмертным. Живым, вечно существующим мальчиком Биллом Денбро, который будет любить его до конца времен. Юное Оно знало, что это опасно. Оно едва не погибло, пытаясь оживить Джорджи, а тут все было намного сложнее – создать клон живого человека и дать ему жизнь требовало очень больших затрат энергии. Но Оно выпило энергию из настоящего и будущего, Оно было полно сил и верило в себя, а главное, Оно больше не хотело существовать без Билла. Мертвые останки Билла Денбро были Пеннивайзу не нужны – у него была сама суть Билла, его душа, его Живой Огонёк. Поэтому юное Оно не стало больше раздумывать. Нужен Билл – значит, Билл вернется. Он поместил Билла в Мертвые Огни, вернулся в прошлое, и стал Петь человека – создавать Билла Денбро, которого так и не смог отпустить.***
Старший дошел до последней стадии своих экспериментов - он уже вернул младшего брата своего врага в то состояние, в каком он был в момент своего сотворения – маленький слабый мальчик Джорджи, в красных сапожках и жёлтом дождевике. Тридцати трех лет жизни словно и не было. Осталось так же медленно и мучительно извести эту маленькую дрянь с серебряными глазами, полными отчаяния и тоски. И вот тут Старшему стало страшно. Младший был рядом, и он был в смертельной опасности – поэтому древнее Оно, зарычав, бросило Джорджи и устремилось на помощь к сородичу, готовое убивать, терзать и поглощать. Но убивать и поглощать было некого – точнее, Старший с удовольствием бы проделал это с Младшим, как только понял, что произошло. Младший сидел на земле почти прозрачный, черные струйки текли вверх из его рта и глаз, чертили дорожки на костюме и растворялись в сиянии утренних лучей. А напротив него лежал без сознания проклятый Билл Денбро – и иллюзия жизни была такой сильной, что древнее Оно на миг поверило, что мальчик жив, и что это тот самый Денбро, Живой Огонек которого был подарен юному Оно. Но только на миг. Не почувствовать Мертвые Огни было невозможно. Младший создал клон человека – и странный клон. Старший изумился тому, что Живой и Мертвый Огни не конфликтуют между собой… пока не понял, что случилось. Живой и Мертвый огни слились в одно и стали чем – то иным. Младший действительно создал Билла Денбро – вот только это был не клон, нуждающийся в крови и энергии своих жертв. Это был бессмертный человек – вечный не взрослеющий и не стареющий мальчик. Сколько тысяч лет пройдет, пока он станет хотя бы взрослым? Младший улыбнулся в перекошенную от ярости и ужаса морду Старшего и протянул к нему руки – черные струйки побежали быстрее, Старший едва успел подхватить юного сородича и поместить его в Мёртвые Огни. Только бы успеть.***
- Д-джорджи?! Маленький мальчик в жёлтом дождевике обернулся, едва не упав, и уставился на подростка, чей силуэт четко выделялся на фоне бетонной стены. В следующую секунду мальчик в два прыжка преодолел разделяющее их расстояние, и вцепился в брата. - Билл… Билл Денбро присел на корточки и прижал к себе брата, слушая, как бьётся его сердце. Джорджи. Живой. А ему еще никто не верил, что Джорджи жив – вот же он, вцепился обеими руками так, что больно стало, а сердце колотится, как у пойманной птицы… Обеими руками?! Билл медленно отодвинул от себя брата и всмотрелся в его лицо. Джорджи, худенький, измученный, но живой. Но…вторая рука? - Опять т-ты. – устало выдохнул Денбро, и его глаза стали злыми и блестящими от подступивших слез. – Не надоело меня дурачить, Пеннивайз? Давай, превратись в себя. Я знаю, что это не мой брат. - Билл, - Джорджи посмотрел на него с мольбой, стараясь пригасить серебряный блеск глаз – Я не Пеннивайз. Ты правда ничего не помнишь? Совсем ничего? Денбро осторожно кивнул, не понимая, о чем он должен помнить. В голове была странная пустота, да и проснуться в развалинах вместо привычного Дерри было странно. Что случилось? Была какая – то катастрофа, в результате которой погиб Дерри, у него отшибло память? Кома? Где родители? Где все Неудачники? Где вообще ВСЕ?! Джорджи осторожно взял его за руку и потянул за собой – из туннеля, из Логова. Билл пошел с ним. Их дом уцелел, но выглядел так, будто там уже лет сто никто не жил. Билл так мечтал привести домой найденного Джорджи, так мечтал увидеть потрясённые лица родителей, а вместо этого существо, притворяющееся его братом, ведет его в мёртвый дом. Продолжение кошмара? Он всё ещё в коме? Джорджи завел брата в свою комнату и сел на кровать. Из – под матраса юркнула мышь, Билл как во сне сел рядом на почти истлевшее постельное бельё и посмотрел на шкаф – альбома с фотографией, из которой текла кровь, не было. Джорджи покачал ногой, не зная, с чего начать разговор - с его ноги сорвался сапог и упал на пол, подняв облачко пыли. Билл встал, надел сапог на ногу брата и сел обратно, ощущая себя в каком – то непрекращающемся кошмаре. Дежа вю? - Да г-говори уже, - подбодрил мальчика Денбро. – Я с ума сойду, если н-не пойму, что п-происходит. Джорджи стал рассказывать, пытаясь не заплакать. Рассказ получился очень длинным.***
Восстановиться в школе, привести дом в порядок, следить за младшим братом (Билл поверил тому, что Джорджи пошел тридцать четвертый год, но это не имело никакого значения.) – на это потребовались все его детские силы. Сходить с ума от полученной от брата информации было некогда – он был старшим братом, и должен был заботиться о Джорджи. Невыносимо тяжелая жизнь заставила Денбро не позволять себе расслабиться ни на минуту – и это спасло его от безумия. Это, и еще то, что он все же был ребенком, и верил в чудеса. Для оформления опекунства очень помогли документы Джорджи. Никто в деррийской новой школе не удивился братьям – сирот в Дерри было много. Со временем Билл даже подружился с некоторыми ребятами, и стал ощущать себя почти нормальным подростком. Оставалось только одно – то, что мучило Денбро по ночам, вмешивалось в его мысли днем и не давало спокойно жить. Оно. Билл не мог больше заставить себя пойти в Логово Оно – особенно после того, что рассказал ему брат. Не хотел даже думать об этом. И гнал от себя мысли что то, что он видел, было правдой. Был Клоун, с искаженным от муки лицом, были черные струйки, текущие вверх, была острозубая улыбка до ушей и тянущиеся к нему руки – сейчас Билл понимал, что это полупрозрачное чучело хотело его обнять, но тогда он оттолкнул видение изо всех сил. Оттолкнул убийцу своего брата… и, получается, своего создателя? Пеннивайз не мешал братьям. Казалось, его вообще нет. Билл постоянно думал обо всем этом.***
- Чего ты хочешь? Младший с удивлением посмотрел на Старшего. Все было, как он хотел – Билл ожил, они с Джорджи были счастливы, а древний сородич, вместо того, чтобы откусить ему голову или растерзать, спрашивает чего он, Младший хочет. - Билла. – Это вырвалось у Младшего быстрее, чем он успел подумать. Так как Старший не стал его убивать, а продолжил так же странно смотреть, юное Оно осмелело: - Я хочу Дерри, тебя, Джорджи и Билла. Навсегда. Древнее Оно усмехнулось. Детёныши самоуверенные донельзя и вечно попадают в ситуации, когда их приходится буквально вытаскивать из когтей Смерти. Но с детёнышами было много неожиданностей, что привносило в существование Оно определенный интерес к изучаемым планетам – в конце концов, дурацкие примитивные планетки с их убогими формами жизни могли дать и еще кое – что кроме утоления голода. Они могли дать жизнь. И чувства. Настоящие, первые Билл и Джорджи Денбро были мертвы, и давно уже стали прахом – но эти братья тоже были настоящими. Вот только (Старший снова усмехнулся своим мыслям) этот Билл пока не пытался убить его детёныша, и вообще, кажется, был поумнее своего прототипа. Разорвать его всегда успеется. Раз Младший хочет иметь эти игрушки – пусть играет. - Я его не трону, пока он не тронет тебя. Играй. Старший с удовлетворением отметил вспыхнувшие от счастья глаза Младшего, его просиявшую морду, отвернулся, чтобы скрыть самодовольную улыбку… и несолидно полетел на кучи мусора, потому что юное Оно со счастливым воплем прыгнуло ему на спину – обниматься.***
Билл Денбро рисовал кораблик, плывущий по реке. Джорджи обожал такие рисунки – вот только больше не просил брата сделать ему кораблик. Когда на его плечо легла рука в белой перчатке, а Джорджи в своей комнате перестал шуршать игрушками, Билл не удивился, и даже не вздрогнул. Он давно ждал этого. - Привеет, Билли, - Пеннивайз лизнул Денбро в щеку, и уселся рядом с ним на стул, с трудом втиснув под детский столик свои длинные ноги. Билл утерся рукавом и опустил голову, чтобы Оно не видело его улыбку. - П-привет, Младший. Пеннивайз приоткрыл рот, с восторгом уставившись на Билла. Денбро спокойно положил перед ним лист бумаги, подвинул карандаши, словно занимался этим каждый день, и продолжил рисовать кораблик для Джорджи. Скосив глаза на то, что делает Оно, Билл со вздохом положил руку поверх его руки, переставил карандаш правильно и с некоторым трудом сдвинул руку Пеннивайза, прочертив ровную линию. Джорджи в своей комнате с облегчением прикрыл глаза, пытаясь не заорать от радости. Билл поверил ему. Поверил каждому его слову. Пеннивайз почти не смотрел на рисунок – высунув кончик языка от восторга, юное Оно смотрело на сосредоточенное лицо Билла Денбро – его вечного, бессмертного Билла, который больше никогда не умрет. Младший не думал о том, что будет. Сейчас, в настоящем, он действительно был счастлив.