Танец на острие ножа

      Я вышла из кабинета Северуса. Разумеется, из-за выродка Малфоя я опоздала и на Распределение, и на ужин. Почти опоздала — когда я вошла в Большой Зал, трапеза уже подходила к концу, хотя к сладкому еще не приступили. Что же, хотя бы к десерту пришла вовремя. Во всяком случае, не лягу спать голодной.       Я прошла к своему месту за гриффиндорским столом и заняла его, не обращая внимания ни на ненавидящий взгляд Джинни, ни на испуганный писк Невилла, с которым он шарахнулся прочь. Симус же не обратил на меня внимания — его интересовало содержимое тарелки, за что я оказалась ему весьма благодарна. Положила себе немного курятины и принялась ужинать, раздумывая над всем, что произошло совсем недавно. Почему меня назначили старостой? Почему не Джинни или не Парвати? Не Невилла, в конце концов? Почему именно меня? Тайный мотив? Уверена в этом. Осталось только понять, какой именно.       Я настолько задумалась, что ни на что не обращала внимания. Даже приветственную речь нового директора пропустила мимо ушей. Меня грызло беспокойство и сомнения — справлюсь ли я с обязанностями старосты? Кроме того, я знала, что Малфой был старостой на факультете Слизерина, а это означало постоянные стычки и попытки ударить в спину. Не скажу, что меня подобное пугало — вовсе нет. Я могла противостоять этому засранцу, а вот он мне — нет. Даже его телохранители, которые не отходят от белобрысой твари ни на шаг, ему не помогут — куда грубой силе против ума? Я не считаю, что умнее многих, но вот этой парочке противостоять я могу. Природа на них знатно отдохнула. Хотя мне как-то по барабану. Главное, чтобы они не трогали меня, потому что ответ не заставит долго себя ждать, это уже проверено.       Появившись в Большом Зале, Северус сразу нашел глазами Лилиан. Но она явно не видела его. На лице девушки застыло бесстрастное, даже чуть высокомерное выражение, но взгляд был задумчив. О чем же ты думаешь, девочка? Что тебя гложет? Неужели раскаяние за сделанный выбор? Он бы не удивился. Трудно жить, когда тебя все вокруг ненавидят. Хватит ли у тебя сил?       Он неслышно вздохнул. А потом посмотрел туда, где сидели брат и сестра Кэрроу. Тупейшие из тупых, злобные личности, которых Темный Лорд прислал в школу. Следить за ним? Или формировать умы школьников? Снегг склонялся к первому варианту, потому что на второе эта парочка идиотов была попросту неспособна. Разумеется, Волан-де-Морт всегда интересовался содержимым его головы, ведь Северус так тщательно прятал от него свои мысли и воспоминания, не давая ни малейшей зацепки использовать его слабости, чтобы оказаться на крючке. Темный Лорд не доверял никому, у него не было товарищей и соратников. Были только рабы. Уйти от него можно только одним способом — умереть. А умирать никто не хочет. Даже он, хотя его жизнь давно ему опостылела. Но его держала среди живых месть — отомстив за смерть Лили, он сможет и умереть. Пусть не он сам убьет того, кто некогда носил имя Тома Реддла, но суть от этого не изменится. Сын Лили тоже отомстит за мать. А больше вряд ли можно желать. Таким, как Волан-де-Морт, не место в мире. И без него хватает зла.       Снегг снова посмотрел на Лилиан. И девушка, словно почувствовав его взгляд, повернулась к нему. Глаза цвета карамели странно блеснули, хотя он по-прежнему не смог пробиться в ее сознание. А так хотелось. Впрочем, ее учил Окклюменции самый великий волшебник нашего времени — Альбус Дамблдор. И потому неудивительно, что даже Темный Лорд не знает, о чем думает эта девочка. Опасается ли он ее? Вряд ли — при всем своем незаурядном уме и огромном магическом потенциале она для него неопасна. Во всяком случае, пока она на его стороне. Что будет, если однажды Лилиан отважится пойти против, он старался не думать.       Поймав взгляд Северуса, я едва не залилась краской. И снова это мимолетное прикосновение его сознания к моему. Так хочется ему открыться, но я не могу. И не потому, что боюсь насмешек в ответ на свои чувства, а потому что не имею права на неверный шаг. Он много лет служит Темному Лорду верой и правдой, поэтому… нет. Пусть моя тайна останется моей. Большего не надо.       Я с усилием отвела взгляд от Северуса и сосредоточилась на грядущих обязанностях старосты. Я дождалась конца трапезы и, когда директор дал добро, я первой встала из-за стола и скомандовала:       — Первокурсники — за мной!       И направилась к выходу. Симус, на чьей груди тоже красовался значок старосты, последовал за нами.       Я не обратила внимания на откровенно недружелюбные взгляды других студентов. Мне так же параллельно было на убийственные взоры слизеринского принца и его свиты, состоящей из Крэбба и Гойла. Как я уже говорила, я не боялась ни их, ни Малфоя. Хотя и оставалась всегда настороже.       Я провела первокурсников по зачарованным лестницам, акцентировав особое внимание на волшебных ловушках и особенностях лестниц. Но в голове у меня были совсем не обязанности старосты. Северус… что значат его взгляды? О чем он уже догадался? Или что только начинает предполагать? Где я могла проколоться?       — Пароль? — голос Полной Дамы оторвал меня от раздумий.       — Альбус Дамблдор, — громко сказала я. Портрет тут же гостеприимно отъехал в сторону, пропуская нас в общую гостиную Гриффиндора.       — Спальни мальчиков — сверху и снизу слева, — сказала я, невольно вспомнив Перси Уизли. — Спальни девочек — справа. Ваш багаж уже доставили. Располагайтесь. Симус, помоги мальчикам, я провожу девочек.       — Могла бы и не командовать, — прошипела за спиной Джинни. Я промолчала, хотя мне хотелось повернуться и встряхнуть ее. Но ни к чему. Совсем ни к чему.       — Ага, — кивнул Финниган и повел первокурсников налево. Я подавила вздох и повела девчонок налево. Помогла им разобраться с комнатами и вернулась в гостиную. Меня встретило тяжелое молчание и недружелюбные взгляды. Я сохранила бесстрастную маску, так часто надеваемую в присутствии Пожирателей, что для меня не составило труда снова притвориться, будто мне все равно. Я села в кресло и, устремив взгляд в окно, задумалась. В голове бился один вопрос — почему Северус сделал меня старостой? Какие цели он преследует? Он мог сделать старостой Джинни, благо, по возрасту она подходит. Однако, это не так. В чем подвох? Я должна буду доносить на однокурсников? Он знает, что этого не будет. Значит, защищать? Учитывая, что в школу прибудут Пожиратели, вероятно, именно это мне и пытаются сказать. Но Северус не учел одного — меня никто не станет слушать. Все благодаря выродку рода Малфоев.       Я неслышно вздохнула, а потом посмотрела на однокурсников. Криво усмехнулась и, не говоря ни слова, направилась в спальню. За спиной тут же раздались шепотки. Ну и пусть их. Я никому ничего не обязана рассказывать или объяснять. Моя жизнь никого не должна волновать. Возможно, потом они поймут. Но мне будет уже все равно. Очень все равно, потому что именно в такие моменты проверяется дружба. Моя дружба с Джинни и остальными не прошла проверку. Но, быть может, ее и не было? Просто жалели бедную сиротку, у которой никого не было? Так же, как это было в свое время с Реддлом, ныне ставшим Темным Лордом? Но между ним и мной большая разница. Кроме того, я любила, а не только ненавидела. Да, мне было за что ненавидеть этот мир. Но и любить тоже. За Северуса. Одно его присутствие в этом мире уже было тем лучом света, что делал мою жизнь не такой бесцветной и жалкой. И пусть он никогда не ответит на мои чувства, я все равно не перестану его любить.       Войдя в спальню, я скинула мантию и легла в постель, задернув полог. Мне не хотелось кого-то видеть или слышать. Для чего? Чтобы поймать очередной злобный взгляд? Перебьюсь — замечать меня надо было несколько раньше. При этой мысли едва подавила истерический смешок — надо же, я стала своего рода знаменитостью в Хогвартсе. И не удивительно. Хотя я не первая, кто присоединился к Волан-де-Морту — меня на пару десятилетий опередил Питер Петтигрю, — но еще никто из гриффиндорцев не становился Пожирателем Смерти на школьной скамье. Есть, чем гордиться. Пожалуй, я на самом деле испытывала бы гордость, разделяй я взгляды Темного Лорда. Впрочем, Беллатриса прекрасно с этим справляется и без меня. Ее энтузиазма и гордости хватит на десяток Пожирателей.       Подумав о безумной Пожирательнице, тут же переключилась на раздумья о том, кто применил против меня «Сектумсемпру». Белла не могла — она не знала его. А вот Малфой… однажды Гарри применил его против блондина. Да и потом, когда профессор Дамблдор был убит Снеггом, Гарри пытался поразить учителя этим заклятьем. А мерзкий слизняк там был и ему ничего не стоило запомнить. В прямом противостоянии он мне не соперник. Зато Малфой всегда умело бил в спину. Впрочем, это всего лишь мои предположения. И никаких доказательств. Возможно, Северус что-то уже узнал. Но вряд ли он скажет мне.       От мыслей меня отвлек звук открывшейся двери. Я насторожилась — кто знает, чего теперь ждать от моих дорогих сокурсников. Не скажу, что я боялась смерти, но мне пока еще рано было умирать — игра только началась и важны все фигуры на шахматной доске. Останутся только сильнейшие. Хочется верить, что я — одна из тех, кто способен повлиять на ход событий.       Шаги стихли возле соседней кровати. Зашуршал полог, потом раздался скрип кровати. Я едва слышно выдохнула — похоже, у меня начинается паранойя, что, в общем-то, не слишком удивительно, учитывая, кем я стала и в каком кругу последнее время вращаюсь. Все, Лилиан, пора немного расслабиться и отдохнуть, иначе потеряешь концентрацию и угодишь в какое-нибудь… происшествие. Глубоко вздохнув, я прикрыла глаза. Но уснуть смогла только к рассвету.

***

      На следующее утро я проснулась первой и, приведя себя в порядок, спустилась в гостиную Гриффиндора. Меня снова встретили злые взгляды, но я проигнорировала их, направляясь в Большой Зал — пора было завтракать и получать расписание. А они пусть думают все, что им заблагорассудится.       — Доброе утро, Лилиан, — сказал Симус.       — А… доброе утро, — я едва не лишилась маски невозмутимости. Симус пожелал мне доброго утра? Он с ума сошел? Да на него весь курс окрысится за то, что он ведет себя так дружелюбно с Пожирательницей Смерти. Не проклинает и не пытается сказать гадость.       — Я приведу малышню, — сказал он.       — Спасибо, — пробормотала я. В это мгновение на ладонь мне сел бумажный голубь. Я нахмурилась, но раскрыла птичку. На листке было всего два слова: «Защити друзей». Так. И кто же мне это прислал? Я смяла бумагу в кулаке, а потом спрятала ее в карман мантии. Потому разберусь с таинственным подсказчиком. А пока я продолжу идти по назначению.       Спустившись по лестницами и не попав в неприятности — да-да, я их постоянно ожидаю, — я вошла в Большой Зал и приступила к завтраку, не обращая ни на кого внимания. Расписание уже лежало рядом и, взглянув на него, едва не поперхнулась — первым стояла трансфигурация у МакГонагалл, а вот вторым было маггловедение у Алекто Кэрроу. Дементор бы побрал Темного Лорда! На кой он прислал еще эту парочку? Черт бы их забрал. Особенно Амикуса и Алекто.       Я без аппетита жевала свой завтрак, раздумывая, как дать понять своим однокурсникам, что все, кто против Волан-де-Морта, рискуют головой, ляпнув что-нибудь лишнее. Но, как назло, ничего в голову не приходило. Первый раз такое у меня. Надеюсь, что в последний, иначе проблемы мне обеспечены.       — Ты уверена, что цена твоего решения равноценна призу? — на меня смотрела Лавгуд.       — А ты думаешь, что нет? — я усмехнулась. — У каждого свои ценности, Полумна.       — Тебя это гнетет, — сказала она. Проницательная. Но со мной это не сработает.       — Нет, — я прищурилась. А потом вполголоса добавила: — Предупреди, чтобы ребята были осторожны с теми, кто носит фамилию Кэрроу. Ни слова обо мне.       Сонные глаза блондинки сверкнули пониманием. Что же, возможно, не все так плохо, как мне кажется. Но и с Полумной надо быть аккуратной — ее прямолинейность очень часто играет дурные шутки не только с теми, кому адресованы ее слова, но и с самой когтевранкой. Однако на данный момент у меня не было выбора. Очень надеюсь, что Полумна все сделает правильно. Пусть выставит меня угрожающим монстром, мне все равно, лишь бы защитила остальных. Мнение школьников меня мало интересовало.       Полумна отошла, оставив меня в одиночестве. Мысли вернулись к записке. Кто же ты, таинственный друг? Или враг? Ждешь прокола? А что тебе с того? Или не дает покоя расположение Темного Лорда к моей персоне? Кто же ты? Я машинально сжала в кармане бумажку. Надо будет разобраться с таинственным инкогнито.       Закончив завтракать, я направилась на занятия. Первым уроком была трансфигурация. Что же, радует, что не маггловедение, которое сделали обязательным предметом. Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями и не позволить этой дряни хотя бы коснуться моего сознания.       Когда я вошла в класс, меня встретили косые взгляды. Я сделала вид, что ничего не заметила. Пусть, не жалко. Заняла привычное место, достала учебник и пергамент с пером, и стала ждать начала урока.       — Эй, Ивейн, — я повернулась на голос и встретила взгляд Мартина Хейли. Что ему надо, хотелось бы узнать?       — Ты и в самом деле Пожирательница?       — Метку показать? — процедила я. Он сглотнул и побледнел. Я криво усмехнулась и стала расстегивать манжету блузки. Мартин поспешил спрятаться за друга. Трус. Как будто я покажу не Метку, а вызову Темного Лорда. Глупец. Как и все остальные. Я смерила его взглядом и повернулась лицом к доске.       — И чем она гордится? — до моего слуха донесся шепот Лаванды. — Я бы на ее месте…       — Ты не на моем месте, Браун, — отрезала я, не поворачиваясь. — И здесь нет твоего Бон-Бона, чтобы тебя защитить… поэтому следи за языком. И мыслями тоже.       После моих слов на класс опустилась зловещая тишина. Я физически ощутила, как на мне скрестились недружелюбные взгляды. Наплевать.       «Защити друзей»… А друзья ли они мне? Была ли эта дружба? Или я просто видела то, что хотела видеть? Может, Волан-де-Морт в чем-то прав и все эти чувства — только видимость, а на самом деле одни пользуются другими?       — Доброе утро, — голос профессора МакГонагалл вывел меня из размышлений. Я поспешно встала. В том, что декан факультета Гриффиндор уже знает о том, кто я, не было сомнений. Слишком уж пристальным был ее взгляд. Слишком… острым. Я с трудом сделала вдох. Пожалуй, потеря именно ее уважения, этой сильной женщины, которая была очень близка к Дамблдору, оказалась чувствительной. Болезненной. Но даже ей я не могу открыться. Слишком небезопасны стали эти стены. После смерти профессора Дамблдора в Англии не осталось безопасных уголков. Да только ли в Англии? Этого я не знала и, если честно, не хотела знать.       — Вы уже все в курсе произошедший изменений, — и снова взгляд серо-голубых глаз в мою сторону. — Поэтому я убедительно вас прошу быть… аккуратнее. Особенно в словах и поступках.       И снова все взгляды скрестились на мне. Я подавила усмешку. Нашли мировое зло.       Урок для меня пролетел, как в тумане. Не думаю, что мне удалось хоть что-то запомнить из объяснений профессора МакГонагалл, потому что в голове был полный сумбур. Я очень старалась взять себя в руки, но у меня ничего не получалось, а следующим было маггловедение у Алекто Кэрроу. И у меня два варианта — либо я прогуливаю этот урок, что нехорошо. Либо я иду, но содержимое моей головы становится достоянием не только злобной твари, но и самого Волан-де-Морта, что еще хуже. Поэтому я склонялась к первому варианту. Лучше получить взыскание от Северуса, чем Аваду от Темного Лорда.       — Мисс Ивейн, задержитесь, — сказала профессор МакГонагалл, после того, как прозвенел звонок. Я вопросительно на нее посмотрела, не обращая внимания на удивленно-злорадствующие взгляды, но по лицу женщины ничего нельзя было прочесть.       — Разумеется, профессор, — мой голос даже не дрогнул. — Как вам будет угодно.       МакГонагалл выразительно посмотрела на замерших гриффиндорцев. И те внезапно засуетились, принимаясь собирать сумки и, не скрывая откровенно любопытствующих взоров, направились к выходу.       — Мисс Ивейн, — заговорила она, защитив заклинанием класс от подслушивания, — это правда, что вы — Пожирательница Смерти?       — Да, профессор, — я посмотрела ей в глаза. Воцарилось тяжелое молчание. Казалось, время замедлило свой бег. Тишина давила на плечи и гнула вниз, но я продолжала стоять прямо, словно проглотила меч.       — Что же, мисс Ивейн, я только надеюсь, что у вас есть для этого веские причины, — наконец, выговорила она.       — Не сомневайтесь, профессор, — ответила я. — Причины более, чем просто веские.       На какое-то мгновение мной овладело жгучее желание поделиться с ней, но я сжала губы, подавляя искушение. Нет, Лилиан, сама. Это только твое бремя, так что не стоит вешать его на других.       — Хорошо, — выговорила МакГонагалл. — Вы можете идти.       — До свидания, — я направилась к двери, подавляя желание пулей вылететь из класса и помчаться вперед, не разбирая дороги. Нельзя. Ни одной лишней эмоции, чтобы не было даже догадок, о чем мы говорили. Только теперь я осознала, какая ответственность на меня свалилась. Впрочем, даже зная, что мне придется оберегать не только Северуса и Гарри, я все равно выбрала этот путь. И глупо жалеть о том, что изменить, в общем-то, уже невозможно. С этими мыслями я и вошла в кабинет маггловедения.       Мне хватило одного взгляда, чтобы заметить и разочарованные физиономии однокурсников, и обрюзгшее лицо Алекто, весьма недовольной моим опозданием, и даже ухмылку на лице Малфоя. Вот кого бы я с огромным удовольствием раскатала в блин, так это его. Впрочем… человек ничего не теряет, если терпеливо ждет*. Вот и я дождусь. Чуть ухмыльнувшись вмиг оторопевшему блондину, я села на свое место и приготовилась слушать лекцию, прекрасно зная, что именно я услышу.       Урок начался. Я, как и прежде, сохраняла бесстрастную мину, а вот на физиономиях моих однокурсников нарисовалось неподдельное негодование. Ну как дети малые, честное слово. Они что, забыли, кто пришел к власти? Под чьим контролем теперь Министерство? Тот, кто не готов хотя бы сделать вид, что смирился, обречен на гибель. Должны ведь понимать, не пятилетние. Могли бы сделать вид, что слушают.       Я перехватила взгляд Алекто. Но промолчала. Мы обе знали, кто есть кто. И точно так же друг друга терпеть не могли. Но, если меня останавливало предупреждение незнакомца, то ее — страх перед Волан-де-Мортом. И не более. Очень надеюсь, что однажды мы с ней встретимся в поединке. По моим губам скользнула тень улыбки. Ходи с оглядкой, Алекто.       Она сощурилась, уловив мою мимику. Что же, мы друг друга поняли. И меня это не могло не радовать.

***

      После занятий, не обращая внимания на кислые рожи гриффиндорцев, я направилась в библиотеку — надо было готовить домашнее задание. Кроме того, библиотека была единственным местом, где я могла не бояться, что меня будут задевать — за драки мадам Пинс даже самого Волан-де-Морта выведет отсюда и наплевать ей на его всемогущество. Что ей какие-то студенты? По правде говоря, вряд ли был хотя бы один ученик Хогвартса, который не боялся бы мадам Пинс.       Я взяла нужные книги и ушла в закуток, где мне гарантированно никто мешать не будет. Села за столик и погрузилась в чтение, не обращая ни на кого внимания. Они сами по себе, я — сама по себе. Ничего общего. Разные. И пути, и жизни и цели. Все. Сейчас моя цель — накопить знания и, в нужный момент, суметь защитить Северуса, дать возможность Гарри ударить. Что будет потом — не имеет значения. Возможно, потом меня будут воспринимать, как очень смелую, никем непонятую личность. Будут улыбаться мне, искать моей дружбы, привязанности. Или произносить пышные речи над моей могилой. Все это будет потом. Мне же будет все равно. Особенно в последнем случае — мертвым не нужны похвалы живых. Им все равно на проливаемые над ними слезы. Они в другом мире и не вспоминают о тех, кого оставили здесь. Им не до нас.       Не знаю, сколько времени я просидела над учебниками, когда передо мной внезапно выросла фигура и захлопнула книгу. Я медленно подняла на нахала не обещающий ничего хорошего взгляд и прищурилась — Малфой.       — Тебе было мало в «Хогвартс-экспресс»? — спросила я.       — Как тебе понравилась головомойка от Снегга? — в тон мне спросил он.       — Ты об этом? — я ткнула на значок старосты. — О, я в восторге, хорек.       — Не называй меня так, — процедил он.       — А то что? — я издевательски улыбнулась. — Побежишь домой и расскажешь все папочке, плача при этом в мамочкино плечо?       — Послушай, ты…       — Это ты меня послушай, — я приставила палочку к его шее. — Больше я не буду тебя предупреждать, слизеринский хорёк. Еще раз ты осмелишься близко ко мне подойти, ударить из-за угла или как-то навредить — я тебя уничтожу. Раздавлю так, что фамилия «Малфой» станет синонимом позора и трусости. Я тебе это обещаю. Назад, — я не смотрела на Крэбба и Гойла, но услышала их ворчание. — Иначе я устрою вам такое, что даже в страшном сне не приснится. Вы не знаете, на что я способна. Это ты колебался на вершине Астрономической башни, хорек. Я бы не колебалась. Не понимаю, почему не убью тебя сейчас?       Он сглотнул — мне не раз приходилось выполнять поручения Темного Лорда. И за меня некому было принести Непреложный обет.       — Пошел вон, — тихо сказала я, не опуская палочку. — И держись от меня подальше.       Он попятился, а потом и вовсе скрылся за стеллажами. Я какое-то время стояла, держа палочку наизготовку, а потом медленно села на место. В голове было пусто, даже желание постигать что-то новое выветрилось напрочь. Я помянула Малфоя тихим непечатным словом и, открыв учебник погрузилась в чтение, заставляя мозг усваивать информацию.

***

      Возвращалась я к себе поздно вечером, после комендантского часа. Выговора не боялась — я была старостой и мы время от времени патрулировали коридоры. Впрочем, сегодня я меньше всего хотела что-то патрулировать. И ловить нарушителей, которых, к счастью, не было.       Поднявшись по лестницам, я назвала пароль, вошла в гостиную и, ни на кого не обращая внимания, прошла в спальню. Разделась, положила учебники на стол, защищая их магией, а потом отправилась в душ.       Стоя под горячими струями, я подводила итоги первого дня в школе. Неутешительный — меня воспринимали в штыки. Но и не неожиданный. И более приемлемый, чем я ожидала. Мне вообще казалось, что я не смогу пройти по коридору, не получив в спину каким-нибудь проклятьем. Впрочем, все еще может быть, так что расслабляться не стоит. Усмехнулась — я давно забыла, что такое покой и расслабленность. Возможно, когда-нибудь, после окончания войны, я смогу стать собой. Но сейчас… сейчас я танцую на острие ножа. Со смертью. И один неверный шаг может стоить мне жизни.       Я выключила воду, вытерлась и, одевшись, вернулась в спальню. Проверила кровать на наличие сюрпризов и, не обнаружив таковых, легла. Взмах палочкой — и меня никто не застигнет врасплох. А потом уснула. И в эту ночь мне ничего не снилось.       * Цитата взята из книги Анн и Серж Голон «Анжелика и демон».