Любовь и долг

      Свечи заливают большой зал Красного замка таким количеством света, что кажется, что ночь решила уступить место дню. Семнадцатые именины наследного принца отмечают с невероятной пышностью и яркостью. Таргариены и раньше устраивали великолепные праздники, но этот красотой и роскошью превосходит их все.       Ренли лениво поднимает с одного из блюд, в изобилии стоящих на длинных столах, персик и крутит в руках. Есть не хочется, персик ему даже не интересен, скорее Ренли ищет, чем бы занять руки. Сейчас ему вовсе не хочется танцевать и фрукт в руках отличный предлог. Он оглядывает зал, выхватывая взглядом лица. Вот Робб Старк разговаривает со своей очаровательной рыжей сестричкой, Маргери в другом конце зала в чем-то убеждает своего отца, принцесса Дейенерис танцует с лордом Бейлишем и что-то тихо ему втолковывает, судя по лицу мастера над монетой что-то, не очень приятное, принц Джейехейрис, над чем-то смеётся вместе со своими сестрой и дядей. Последним он замечает того, кто ему нужен. Лорас стоит в тени колонны и что-то рассказывает Тириону Ланнистеру, забавно взмахивая руками. Пока Ренли раздумывает, насколько вежливым будет подойти и присоединиться к разговору, Тирелл и Ланнистер отходят от колонны и выходят из зала, Ренли очень надеется, что продолжить разговор, так как только ревности к Тириону в его жизни для полного счастья не хватает.       — Куда смотришь, Ренли? — Когда к тебе так подкрадываются, хочется только одного, послать подкравшегося идиота в пекло, ну или за Стену, к Иным. — Ревнуешь?       — С чего взял? — Ауран Уотерс незаконнорождённый сын лорда Велариона, для Ренли он стал почти братом, тем более что отношения с наследником лорда так и не смогли перерасти даже в дружбу.       — А то я тебя не знаю. — Он ухмыляется, как и всегда. Улыбался ли так хоть один из родных братьев Ренли? Кажется, нет. Хотя он не может быть уверен, он слишком плохо их помнит. Самый старший — Роберт, был громкий, много говорил и смеялся, он начал войну и едва не стал причиной гибели их дома. Второй — Станнис. Ренли помнит его всегда хмурое лицо, как он скрипел зубами… и как отдавал во время осады последние крохи еды маленькому брату. Благодаря этим крохам Ренли выжил, а Станнис нет. Его смерть стала концом обороны Штормового Предела, замок открыл ворота, а маленький Ренли, оставшийся совсем один, отправился воспитанником к Веларионам. Так повелели драконы, король и королева, и пусть говорят, что королева — волчица, Ренли точно знает, что драконьего в ней куда больше, чем волчьего. Но Ренли не держит на них обиды. Братья были мятежниками, Роберт не пожелал разрешить ситуацию с пропажей леди Лианны миром и отправился на Стену. А Станнис поддержал Роберта, закрыл ворота Штормового Предела, вместо того, чтобы присягнуть драконам, и увёл за собой в могилу множество людей.       — Знаешь. — Как-то так незаметно получилось, что Веларионы, особенно Ауран стали ему ближе родных братьев, Роберта Ренли до сих пор так и не навестил на Стене, и за эту семью драконов, пожалуй, стоило даже поблагодарить. — Но я пока ещё не определился, ревновать мне или нет.       — Не стоит, хотя это было бы забавно.- Ауран щурится, у него с детства привычка слегка поддразнивать Ренли, и он уже привык, хотя порой всё равно хочется, как в том же детстве, ударить бастарда деревянным мечом, да посильнее. — Лорду Тириону очень понравилась леди Старк и теперь он выясняет у Лораса, можно ли подойти к девушке и поговорить с ней, не получив вызов на поединок от её брата.       -Так вот оно что. — Теперь можно выдохнуть и даже улыбнуться. Робб Старк действительно слишком много внимания уделяет одной из своих сестёр, благодаря его усилиям у девушки есть вполне реальный шанс уехать из столицы, так и не заведя никаких полезных знакомств. — И откуда ты всё знаешь?       — Мой брат ему сказал. — Ещё одна любительница подкрадываться, но эту в пекло послать нельзя, даже когда её нет рядом, слишком уж опасно, слишком уж много она знает.       — Ваше высочество. — Ренли старательно изображает лучшую из своих улыбок и лишь затем с поклоном разворачивается. Хотя перед принцессой Дейенерис можно так и не стараться, она всё равно поймёт, что улыбка фальшивая. — Вы прекрасны сегодня.       — Я прекрасна всегда, лорд Баратеон. — Избытком скромности Дейенерис точно не страдает. Впрочем, сегодня она действительно удивительно красива, даже Ренли трудно этого не признать. — Но спасибо вам за комплимент. Мне очень жаль, что приходится прерывать ваш разговор с лордом Уотерсом. — И улыбка-ухмылка в сторону Аурана. Так к бастардам не обращаются, но Ауран водит весьма близкое знакомство с принцессой и имеет все шансы стать лордом, когда она станет королевой. — Но, лорд Баратеон, не могли бы вы пригласить меня на танец?       Отказ не принимается и это очевидно. Хотя, если Дейенерис столь настойчива, это может значить лишь одно — у неё к Ренли имеется разговор, не предназначенный для посторонних ушей, а принцессу в таких случаях стоит слушать весьма внимательно. — Конечно, ваше высочество, танцевать с вами — огромная честь.       Она усмехается, с королевской величественностью принимает руку, и некоторое время просто молчит и кружится в танце, даже заставив Ренли усомниться в верности его выводов. — Лорд Ренли. — Заговаривает она, когда Ренли уже окончательно решает, что этот танец действительно просто танец. — Я слышала, вы не собираетесь жениться.       — Я пока просто ещё не нашёл ту единственную, ваше высочество. — И он, и принцесса прекрасно знают, что это ложь. О маленькой тайне Ренли знает вся столица и хорошо, если не все королевские земли. Только вот это явно не дело принцессы, будь она даже Дейенерис Таргариен.       — Вот значит как. — Она вскидывает серебряную бровь и становится очень похожа на короля. — Тогда я советовала бы вам искать побыстрее. Вы последний в вашей семье, Ренли. Ваши соседи и вассалы уже давно поглядывают на ваши земли и с каждым годом у родителей всё меньше причин отказывать им.       Весь хмель мгновенно выветривается из головы Ренли. Леди Веларион может сколько угодно говорить, что он легкомысленный мальчишка, но опасность таких слов вполне может осознать и он. — Король и королева пообещали кому-то Штормовой Предел и титул грандлордов?       — Пока нет. — Она качает головой, ирония исчезает из голоса. — Но к ним уже не раз обращались. Не прямо, конечно, намёками, но цели обратившихся были вполне очевидны. — Разумеется, земли отойдут им лишь после твоей смерти, но никто не мешает потенциальным грандлордам её несколько приблизить.       — Ваши родители желают смерти моей семье? — В горле застывает комок, и Ренли не понимает, как ему удаётся продолжать танец. Если бы не Дейенерис, он бы даже не узнал, что есть люди, которые могут желать его смерти, которым она может быть выгодна. Его жизнь могла бы закончиться, едва начавшись. Он боялся этого, он не хотел этого. Сияюще яркий вечер мгновенно утрачивает все краски.       — Если оленям грозит опасность, то можно их уничтожать, а можно лишь не помогать, результат будет одинаков. — Дейенерис плавно выводит их из танца и останавливается у стены так, что их почти не видно людям у столов. — Я не хочу вашей смерти и смерти вашего рода, Ренли, и потому предупреждаю.       — Спасибо вам, принцесса. — Он бы не отказался сейчас выпить что-нибудь. Что угодно, только бы вернуть миру яркость, а себе безмятежность. Но, если он не хочет, чтобы безмятежность закончилась смертью, нужно сохранять чистую голову. — Похоже, мне действительно стоит поторопиться с поисками той единственной.       — Я обещаю вам год. За это время родители никому не пообещают ваши земли, но, если за это время вы не женитесь или не найдёте другого способа обеспечить себе наследника, я, боюсь, уже ничем не смогу вам помочь. — Принцесса кладёт руку ему на плечо. Она маленькая, сильно ниже Ренли, но сейчас почему-то кажется, что они одного роста. — На вашем месте я бы остановила свой выбор на дочери какого-нибудь купца, она будет рада возможности стать благородной и благодарна вам. Меньше шанс, что о её изменах после рождения наследника узнают.       — Я подумаю об этом, ваше высочество. — Единственное чего сейчас хочется — остаться одному и действительно просто подумать.       — Подумайте, Ренли, подумайте. — Она качает головой, а затем на её лице вновь появляется совершенно ненастоящая, но очень достоверная улыбка. — Спасибо вам за танец. Он был прекрасен.       Дейенерис вновь исчезает в толпе, возможно, идёт разговаривать ещё с кем-то, бал чудесное место для интриганки, особенно для столь искушённой. А Ренли, чувствуя, как стучит кровь в висках, разворачивается к дверям. Ему нужно выйти на воздух, побыть в тишине, одному, подальше от всеобщего веселья. Ему надо подумать над словами принцессы и решить, что же делать и как отдать долги, которые возложили на его плечи старшие братья.