Ветер, летящий с юга

       Я хохотала и не могла остановиться. Ох, как бы отдышаться. Кто бы мог подумать, что пару часов назад я безразлично жевала праздничный ужин, рассуждая, это во времена Гарри стол станет роскошнее или же все всегда было прекрасно, и только в этом году урезали продовольственные пайки, в сравнении со спокойными годами? Рановато вроде, но пиршество было… не то чтобы сказочным. Когда не с чем сравнивать, сложно понять, норма это или отклонение от нормы. Не приставать же мне к старшим собратьям по факультету с вопросом «А как пир? Не хуже, чем в прошлом году? А может все-таки хуже? А поросята не меньше? И жаркое такое же жирное?». Не лучший способ завязать знакомства. Блюда были сытные, красиво сервированные, но создавали у меня впечатление хорошего торжественного ужина, а не сказочного изобилия. Да и количество… Подавали, так сказать, в правильной пропорции, чтобы никто не ушел голодным, но и чтобы чуть тронутых гор вкусностей после нас не осталось. Я вяло жевала курицу и гадала то о хлебе насущном, то о будущем: будут ли нам сегодня устраивать на факультете допрос или подождут, пока мы отоспимся? Действительность превзошла все мои ожидания. Когда ужин закончился и директор кратко высказался по поводу начала нового года, нас проводили до гостиной и устроили принудительное мытье с последующим медосмотром. Серьезно. Солидно выглядящие старосты представились, огласили заслуги и достижения фамилий, к которым они принадлежат, и заявили, что, как старшие товарищи, обязаны проконтролировать, чтобы санитария на факультете была на уровне. Так как происхождения они самого достойного (не удивлюсь, если пока старост на Слизерин отбирают именно по этому критерию), то урона ничьей чести не будет. Сейчас нас всех отведут в душевые, проверят на наличие насекомых, осмотрят и выдадут чистые пижамы из специальных факультетских запасов. Наши вещи, да, непременно все и домашние пижамы тоже, будут отправлены на стирку и дезинфекцию. Нет, никто не сомневается, что в наших уважаемых домах все уже постирали. Нет, оставить домашнюю пижаму, пусть и чистую, нельзя. Книги и прочие предметы, привезенные из дома, тоже будут обработаны. Завтра мы получим все свои вещи назад, в целости и сохранности. И лист со списком правил личной гигиены тоже получим завтра. Сегодня нам их выдавать и озвучивать смысла нет, мы от полноты впечатлений все забудем. Каждый ученик факультета Слизерин обязан будет придерживаться правил всю последующую учебу, потому что спальни и душевые общие, а гостиная вообще одна на весь факультет. Горячая вода же есть всегда. И вообще горячая вода — это самое лучшее, что есть в Хогвартсе. А мыться — полезно для здоровья. Я уже готова была засмеяться, так несерьезно выглядела эта пропаганда в исполнении напыщенных слизеринцев, когда заметила, что один из новеньких мальчиков, стал совершенно бледным и натурально пятился к выходу. Старосты попытку дезертирства тоже приметили: — Куда вы, мистер Эллиот? — Нет! — заорал ребенок, понявший, что сбежать не удастся, а все сказанное не шутка. — Нет! — кричал он и паника в голосе была самая настоящая. — Вы не посмеете! Мой отец — лорд Эллиот! Я единственный наследник! Я будущий лорд! Вы не посмеете! Отпустите, я хочу уйти! — Мистер Эллиот, прекратите истерику! На ваше лордство никто не покушается. Вас ждет только горячий душ и мытье головы. Тут я присмотрелась к этой самой голове повнимательнее. Вот даже не знаю, ее вообще хоть раз в жизни мыли? Густые черные волосы были сваляны во что-то наподобие одной монодреды. Да и сам мальчик был довольно чумазый. Я еще на распределении заметила, что дети из очень разных социальных слоев… и от некоторых откровенно попахивает, тогда как у других только бриллиантами на лбу не выложено «мы богаты». Но, видимо, проблема оказалась куда глобальнее. Сейчас я впервые задумалась, что маглорожденные выходцы из богатых или аристократических семейств должны стоять куда ближе к чистокровкам, чем немытые и неграмотные представители тоже чистокровных, но нищих родов. Эти, судя по Эллиоту и книжным Гонтам, прям как маглорожденные из трущоб: «Я не только не видел душ, но и свято верю, что он мне не нужен». Что уж тут про танцы и вилки говорить… Тем временем Эллиот уже забился в угол и зыркал оттуда так, как будто готовился биться за свою жизнь. — Мистер Эллиот, не глупите, — возобновил переговоры староста, во время вступительной речи назвавшийся Лонгменом-Оутсом. — Я могу спеленать вас заклинанием и так запихнуть под душ. Это будет куда унизительнее, чем если вы пойдете добровольно. У вас вши, мистер Эллиот. Я видел, как они по вам прыгали во время пира в большом зале. На Слизерине вши недопустимы даже для сына лорда. Я вам обещаю, никто из ваших однокурсников не будет смеяться. Наоборот, вы пройдете это испытание все вместе. С честью. Несчастный Эллиот кивнул (а куда ему было деваться?) и пошел в крыло мальчиков. Я могла поклясться, губы у него дрожали. За ним направился староста, причем с таким невозмутимым видом, что я поняла, тут видали и не такое. Остальные первокурсники в количестве шести штук потянулись следом. В этом году на Слизерин поступило двенадцать детей. Семь мальчиков и пять девочек. К моему бесконечному счастью, все девочки были чистенькие и… не такие дикие. Второго акта трагедии не последовало, мы просто дали нашей старосте, мисс Кристине Марчбэнкс, выполнять свои обязанности. Она отвела нас в душевую. Две смежные комнаты: сама помывочная и что-то вроде раздевалки с большим шкафом, напоминающим мне скорее буфет, и скамейками, на которые можно складывать одежду. Староста подождала, пока мы разденемся, забрала всю одежду, в обмен выдала по куску мыла и склянке с темно-зеленым зельем, которым следовало обработать волосы. После душа Кристина подходила к каждой из нас по очереди, просила повернуться вокруг своей оси, показать кожу между пальцами на ногах и руках. Когда она убеждалась, что на новоиспеченной слизеринке нет никаких язв, корост, подозрительной сыпи или грибковой инфекции, а непокорившиеся зелью блохи из прически не выпрыгивают, тогда можно было взять полотенце и пижаму из шкафа за ее спиной и отправляться спать. Спальня была общая. К этому я готовила себя все лето. Одно дело немного пожить в общей комнате в приюте, зная, что это совсем ненадолго, другое дело на семь лет заселиться в общежитие без права выбора соседок и без перспективы расселения. Все было ожидаемо: пять кроватей с балдахинами, которые обеспечат нам иллюзию уединения и не дадут умереть от холода зимой, трехстворчатый шкаф и неразожженный сейчас камин. Так как помывку я закончила второй, выбирать спальное место еще было из чего, и я спешно направилась к той кровати, что стояла ближе всего к камину. Пусть погода еще была летней, даже не осенней, пока я шла из душевой, ноги у меня здорово замерзли. Поэтому я сразу же юркнула под одеяло, с благодарностью думая о Дамблдоре, купившем мне тапочки. Когда согрелась, поглазела на соседок (они мне представились, но я пока не запомнила), и уже собиралась ложиться спать (пусть помывка меня здорово взбодрила, но делать-то в отсутствии вещей и учебников, все равно нечего), вот тогда-то меня и накрыло. Том! Том Реддл с его болезненным самолюбием, который год назад был вынужден пройти через эту чудесную процедуру… Смех сдержать было решительно невозможно. — Ты ведь не над Эллиотом смеешься, правда? — очень нехорошим тоном осведомилась одна из девочек, Мэй, кажется. Я, давясь смехом, объяснила, что у меня есть знакомый слизеринец, взрослый (ну в одной из вселенных уж точно) и очень, просто очень надменный. И меня только осенило, что его когда-то точно так же мыли и проверяли на наличие блох. Выражение лиц моих соседок были непередаваемым. Видимо, каждая нашла о ком подумать, перебирая родных и знакомых. А я представила маленького Снейпа, отбивающегося, когда Люциус Малфой, выполняя обязанности старосты, мылил ему голову. Ох жаль, жаль, эту процедуру к моменту поступления Снейпа отменили (иначе чего он всегда такой немытый ходил?), было бы феерично. — Понимаете девочки, все, абсолютно все слизеринцы, кто старше нас по возрасту, какими бы они ни были сейчас, когда-то, в свой первый школьный день, прошли через такое… хм… крещение водой, — проговорила я, когда наконец смогла отдышаться, и пафосно закончила: — Мой мир никогда не станет прежним! *** Новый день я встретила бодрой и отдохнувшей. Книги и одежда были на месте и в порядке, мое пропыленное одеяло вычистили, и оно даже дымом больше не пахло. Я тут же отправила его к себе на кровать. В такой каменной громаде как Хогвартс, тем более в подземельях, точно не будет лишним. Меня терзали смутные сомнения, как я переживу зиму. Раньше мама нагревала дом так, что можно было ходить босиком и в легком платье, чтобы после климата Африки мы с ней хоть как-то могли примириться с мерзкой лондонской зимой… Но вряд ли кто-то будет так топить для меня здесь. Подвинув сундук на манер прикроватной тумбочки, умывшись (уже в тапочках!), аккуратно сложив заемную пижаму и собравшись, я спустилась в гостиную ждать, пока все первокурсники соберутся, и кто-то из старост отконвоирует нас на завтрак. Тут все развивалось без неожиданностей: все ели и глазели по сторонам. Я изучала преподавателей, обделенных вчера моим вниманием. Дамблдора я знала, Слагхорна оказалось легко идентифицировать по экспрессии, тучности и усам, а вот остальные… Очень-очень много народу, человек двадцать, а это куда больше, чем когда-либо присутствовало за учительским столом во времена мальчика Гарри. На глаза мне попалась маленькая, в треть человека, фигурка. Неужели Флитвик? Сказать наверняка я не могла, но логика уверяла, что вряд ли это кто-то другой. Публика за главным столом была колоритная, надо сказать. Неудивительно, что я, глазея, сразу не рассмотрела крохотного профессора. Рядом с классической злой ведьмой из сказки (старая, с большим крючковатым носом и седыми космами дыбом) сидела молоденькая красавица, причесанная по моде тридцатых годов и с накрашенными алым губами, а сухощавый седеющий Трент Дэвис соседствовал с молодым, пухлым и розовощеким незнакомцем, удивительно напоминающим мультяшного поросенка. От процесса угадывания, кто что будет преподавать, меня отвлекла раздача расписания. На сегодня у нас, первокурсников, значилось: 09:00 а.m. — организационные вопросы (остаться в большом зале); 10:30 a.m. — ознакомительная экскурсия, часть 1; 12:00 a.m. — ланч; 01:00 р.m. — ознакомительная экскурсия, часть 2. И, собственно, все. Не на сегодня, а вообще — все. Больше на листе ничего не значилось. Видимо, нормальное расписание нам раздадут уже после обсуждения организационных вопросов. Когда большой зал медленно опустел, и за столами остались только перепуганные первокурсники, тот же мужчина, что вел церемонию распределения, пересчитал нас по головам и отвел в небольшую аудиторию, расположенную недалеко от Большого зала. На учительском столе лежали несколько аккуратных стопок листов и брошюр. Когда мы расселись, Дэвис тоже опустился за стол и осмотрел нас всех орлиным взором. — Для начала, представлюсь еще раз, на случай если на распределении кто-то не запомнил. Меня зовут Трент Дэвис или профессор Дэвис, если вам будет угодно. Я преподаю магловедение. Оно начинается только с третьего курса и не входит в список предметов, обязательных для изучения. Поэтому на занятиях мы с вами встретимся, только если вы изъявите желание. Но на преподавании мои обязанности не заканчиваются, я являюсь заместителем директора и сейчас беседую с вами именно в этом качестве. Он взмахнул волшебной палочкой и каждому из нас на стол приземлилась небольшая стопочка листов. — Здесь расписание занятий, перечень профессоров Хогвартса и предметов, которые они преподают, список школьных правил, список рекомендованной литературы для самостоятельного чтения и целый буклет о школьных клубах с описанием их деятельности и перечислением ответственных лиц. О школьных правилах сегодня расскажу вам я, со всем остальным вы должны ознакомиться самостоятельно или с помощью своих однокурсников. Профессор пошуршал бумагами на своем столе, взял в руки какой-то лист, только затем продолжил говорить: — Важный аспект, который я не могу обойти вниманием, как раз то, что не все студенты получили начальное образование. О тех, чьи родители маги, нас уведомили в ответном письме, о маглорожденных меня известили сопровождающие, поэтому сейчас уже готов список учеников, которые будут посещать дополнительные занятия по письму, счету и чтению. Такие есть на каждом из факультетов. Из них будет сформирован общеобразовательный класс. Расписание посещающих специальный класс и тех, кто уже освоил эти дисциплины в других школах или на домашнем обучении, будет отличаться только наличием у первых дополнительных занятий. В остальное время студенты общеобразовательного класса будут посещать уроки со своим факультетом и на тех же условиях. Мистер Дэвис отложил лист — список неграмотных студентов, вероятно — и продолжил: — На первом курсе Хогвартса у вас не будет письменных заданий по основным предметам. Ко второму году обучения уровень грамотности выровняется и вам начнут задавать написание эссе и исследовательских работ. Прошу тех, у кого расписание составлено без учета общеобразовательных дисциплин, проявить сознательность и потратить свободное время на чтение и посещение школьных клубов. Также прошу не отвлекать своих однокурсников, посещающих грамматические курсы, глупыми насмешками. Им придется освоить очень многое всего за год, когда вы сами, вполне возможно, потратили на это гораздо больше времени. Класс попробовал пошушукать и похихикать, но под серьезным взглядом замдиректора наступила тишина. Мне этот основательный мужчина начинал нравиться. Не знаю, каков он в преподавании магловеденья, но к работе с первокурсниками подходит серьезно. — Старосты и однокурсники будут помогать студентам, которые только осваивают грамоту. Я очень надеюсь, что вы проявите себя с лучшей стороны, не только рассказывая своим соученикам об их расписании, но и зачитывая вслух статьи из учебников и дополнительной литературы. Дети вновь попробовали тихонько обменяться мнениями, я подозреваю, большинство не было воодушевлено перспективой, но Трент Дэвис, вероятно освоивший скилл «гипнотический взгляд», опять добился тишины, даже не призывая к ней. Когда все почтительно примолкли, он взял в руки брошюру, как та, что лежала передо мной на парте, и показал ее классу. — Что касается школьных клубов, которые вы можете посещать, то я не советовал бы студентам, занимающимся по расширенной программе, записываться в них в первый год. Для этого у вас еще будет время. На первом году ваша основная задача — как можно быстрее справиться с образовательным курсом. А тем студентам, которые будут изучать только магические дисциплины, я бы наоборот настоятельно рекомендовал заняться какой-нибудь организованной деятельностью, чтобы оставалось меньше времени для нарушения школьных правил. На сегодняшний день в Хогвартсе действуют девятнадцать клубов, кружков и обществ. Первокурсники могут вступать в любые, кроме «Кружка зачарования и артефакторики» и «Ассоциации любителей алхимии». Эти объединения принимают в свои ряды только учащихся шестых и седьмых курсов. [1] Народ заинтересованно зашуршал буклетами. Я свой тоже открыла, он оказался даже с рисунками. Профессор дал нам пару минут, чтобы удовлетворить любопытство, а затем постучал по столу волшебной палочкой, возвращая внимание аудитории. — Вы еще успеете все прочитать, обсудить и выбрать. Сейчас я бы хотел рассказать вам о школьных правилах. Учащиеся Хогвартса обязаны: добросовестно учиться, посещать предусмотренные учебным планом занятия, самостоятельно готовиться к урокам, выполняя задания, назначенные профессорами; не создавать препятствий для получения образования другими студентами; колдовать только в учебных аудиториях или личных помещениях факультета; соблюдать положение о школьной форме и внешнем виде студентов; соблюдать распорядок дня; не причинять имущественного вреда другим студентам, профессорам и иным работникам, бережно относиться к имуществу школы и соблюдать чистоту; уважать честь и достоинство других учеников и сотрудников школы, — он сделал паузу и продолжил куда более неформальным тоном. — Все вполне очевидно, не правда ли? Вы в школе и должны прежде всего учиться, слушаться преподавателей, не мешать учиться другим, не гулять после отбоя и носить форму. Аудитория неуверенно и вразнобой поддакнула. Кто-то засмеялся. Я подумала, что правила действительно вполне ожидаемые, другое дело, как они выполняются на деле. В сказке, помнится, не особо о них пеклись. — Студентам Хогвартса запрещается, — тем временем продолжал наш сегодняшний лектор, — находиться в состоянии, оскорбляющем достоинство мага и общественную нравственность; совершать и планировать действия, создающие угрозу собственной безопасности, жизни или здоровью, а также безопасности, жизни, здоровью иных учеников или работников школы; бегать в помещениях, не предназначенных для занятий спортом, толкаться, бросать предметы в других учеников или иных лиц, находящихся на территории школы; совершать вредоносное колдовство в отношении учеников или работников школы; оскорблять студентов, профессоров или иных лиц и совершать действия, порочащие честь, достоинство или репутацию мага; устраивать магические дуэли; оставлять учеников или лиц, находящихся на территории школы, в опасности или в состоянии необходимости оказания колдомедицинской помощи; нарушать дисциплину на занятиях, разговаривать или заниматься не относящимися к изучаемому предмету делами; покидать школу без особого на то разрешения. Все, конечно, логично, но… Что за формулировки? Это чтобы дети ничего не поняли? Или потеряли нить беседы? Или чтобы остались лазейки? Что это за фраза про «действия, порочащие честь и достоинство мага»? Тут каждая семья может по-разному трактовать: вдруг, унижать грязнокровок их вовсе и не порочит? Мистер Дэвис, видимо, услышал мое мысленное негодование и снизошел до пояснений: — Здесь тоже все абсолютно очевидно, — заявил он. Я бы поспорила, да не хотела привлекать к себе внимание в первый же день, еще и перед всем курсом. — Вы в школе и должны учиться, а не драться или озорничать. Ссоры, шалости и каверзы недопустимы. Колдовство, направленное на других студентов, будет наказываться. Умышленное причинение вреда будет караться вплоть до исключения. Вы — студенты Хогвартса, школы с тысячелетней историей, и своим поведением не должны ее порочить. Если кто-то другой на ваших глазах нарушает правила или ведет себя недостойно, вы должны немедленно сообщить об этом старостам, профессорам или своему декану. За нарушение дисциплины, неисполнение или нарушение правил, неуспеваемость на уроках к студентам могут быть применены меры дисциплинарного взыскания — замечание, снятие баллов, воспитательная беседа с деканом, назначение отработок, назначение телесных наказаний, отчисление из школы. Мне кажется, аудиторию наш замдиректора потерял и сам это понял. Но у профессора, вероятно, не было вариантов. В школах моей прошлой жизни правила озвучивали родителям, а как уж те будут доводить их до своих чад, администрацию не интересовало. Здесь же мы в школе-пансионе, родители далеко, а у многих вообще никакого отношения к колдовству не имеют, так что разъяснительную беседу проводят напрямую с нами. Трент Дэвис поднялся из-за стола и начал размеренно прогуливаться по классу. — Правила куда подробнее написаны в тех бумагах, что я раздал вам сегодня. Вы сможете изучить их самостоятельно. Я больше не буду касаться этого вопроса. У нас и так будет длинный день. Я проведу экскурсию по школе, покажу, где находятся классы занятий, как определить, в каком крыле и на каком этаже вы находитесь, если вдруг лестница завела вас не туда. Лестницы в Хогвартсе живут собственной жизнью, и даже нам, преподавателям, не под силу заставить их быть снисходительными к первокурсникам, поэтому вы сами должны проявлять внимательность. Первое время ориентироваться в замке вам будут помогать старосты, но вы должны постараться как можно быстрее запомнить основные маршруты, потому что старосты Хогвартса имеют много хлопот и без того и не могут быть вашими персональными гидами до конца года. Дети оживились, а я думала о том, что первая фраза профессора, про самостоятельное изучение правил, была чересчур оптимистична. Листок с ними вряд ли кто-то прочитает. Закинут куда-нибудь подальше и забудут, как страшный сон. Может быть, он потому так подробно нам и рассказывал, что думал, как я? — Мы посетим библиотеку, — продолжал меж тем мистер Дэвис. — Школьная библиотека собирается уже тысячу лет и неизменно пополняется. Там же хранятся газеты: все выпуски волшебной прессы с 1821 года. Но газеты — вещи весьма хрупкие, поэтому, даже с учетом наложенных на них чар, требуют бережного с собой обращения. Выносить их из библиотеки нельзя. Книги разделены на несколько категорий: те, которые можно свободно брать и свободно выносить из библиотеки; те, которые можно свободно брать, но нельзя выносить из библиотеки; те, которые можно брать только при наличии специального разрешения. За порчу школьного имущества с вас или ваших родителей может быть взыскан штраф. Если вы или ваши родственники окажетесь не в состоянии его оплатить, то будете обязаны отработать стоимость, если потребуется, в течении нескольких лет или десятилетий. Поэтому, когда вам доведется работать с древними или уникальными книгами, всегда будьте осторожны и, по возможности, не выносите издания (даже те, которые брать на руки не запрещено) из библиотеки. Мне кажется, замдиректора рискует сейчас так запугать некоторых, что они, во избежание, вообще будут обходить библиотеку стороной. — Будет экскурсия и по окрестностям. Мы посетим теплицы, пройдем по территории школы и посмотрим, где будут проходить занятия по полетам, — продолжал рассказывать нам план дня мистер Дэвис. *** Почти до ужина мы болтались по замку и прилегающим территориям. Я писала себе заметки, конспектируя полезные моменты из речи профессора: как отличать по виду из окна, в каком крыле находишься, какие приметные детали обстановки или картины (уже по необычному фону, даже если сам почтенный обитатель отошел) помогут сориентироваться, в какой ты части замка, у каких портретов можно попросить помощи, где расположена самая строптивая дверь Хогвартса и как с ней следует разговаривать, если вам все же надо пройти — все это и тому подобное. За время обхода выяснилось, что отсутствие физкультуры в Хогвартсе — вообще не проблема. Дженни только исполнилось одиннадцать, она была невысокой девочкой, а это означало, что у меня теперь были короткие ножки. А в замке восемь этажей, не считая возвышающихся над этим добром башен. Поражающий всех потолок в большом зале (да и тьма вместо потолка в коридорах) как бы намекает, что лестничные пролеты бесконечные. А администрация заботится о детях. Ну действительно, что еще, кроме борьбы с гиподинамией, могло сподвигнуть составителей расписания выдавать пассажи типа: завтрак (первый этаж) — ЗОТИ (седьмой этаж) — зелья (минус первый этаж) — обед (первый этаж) — чары (пятый этаж) — травология (первый этаж и добежать до теплиц) — общеобразовательный класс (пятый этаж)? Когда я и другой обладатель коротких ножек пробежим эти расстояния, ни о каких дополнительных нагрузках беспокоиться уже не будет нужды. Да Хогвартс размером, как клятая высотка! Я сегодня на экскурсии чуть не умерла, единожды поднявшись на восьмой этаж, а позже просто постепенно спускаясь. Если весь день бегать туда-сюда… Нет, лучше сразу смерть. По территории нас выгуливали достаточно долго. Показали окрестности, сказали куда можно ходить, а куда не следует. Сводили в учебные теплицы и в те, которые отданы под растения на продажу и для нужд больничного крыла. Провели мимо школьных огородов, мы даже одного домового эльфа, там работающего, увидели. На ферму профессор нас не повел, просто рассказал, что она есть, но от Хогвартса далеко, мы устанем, пока дойдем. Я с облегчением выдохнула — мне хватило лестниц в замке, еще одного физкультурного подвига, только чтобы «посмотреть коровок» я бы точно не вынесла. Вечер планировала провести в библиотеке за изучением газет, но сразу после экскурсии пролентяйничала, а за ужином (он же обед в нашем расписании) инициативу перехватили старосты. Кристина собрала нас в спальне. Выдала каждой по листку с правилами и по холщовому мешку с крупно написанным на нем именем. — Вот, — радостным голосом вещала она, — сюда вы будете складывать вещи, нуждающиеся в стирке. Вечером положили, следующим вечером мешок будет у вас на кровати, а рядом стопка постиранной и выглаженной одежды. — А если нужно к утру? — удивленно спросила одна из моих соседок, такая же мелкая как я, с блондинистыми, чуть рыжеватыми волосами. — А если к утру, то берете таз и ручками. Ну или заклинанием, — весело ответила наша староста. — Это вам не дома, здесь у эльфов полно дел, не только ваши мантии стирать. И да. О тазах! Они хранятся в раздевалке перед душевой, в шкафу, на нижней полке. Мантия не влезет, но постирать что-то небольшое вы сможете и сами. В том же шкафу хранятся чистые полотенца и пижамы. Если у вас нет своих — можете пользоваться. Если используете собственные, позаботьтесь, чтобы на них были нашиты ваши инициалы. Корзина для грязных полотенец стоит в углу, за шкафом. Туда же приносить мешки с грязной одеждой. Мыло всегда есть в душевых. Если вам оно не по душе, выписывайте себе другое или зелья для волос из дома. Мыться не реже двух раз в неделю. Белье стирать так же. Одежду и мантии не реже двух раз в месяц. Чаще можно. Об этом и написано у вас в листках. Нарушительниц буду наказывать. И да. Я узнаю. Она прервалась и задумалась. — Вам еще рановато, но все же. Если случатся женские дела, обращаться ко мне. Я расскажу, что где брать. И пару заклинаний покажу, — она скептически нас осмотрела. — Надеюсь, все поняли, о чем я? Со всеми мама перед отъездом поговорила? Мы покивали и Кристина милостиво разрешила нам спускаться в гостиную, сказав, что скоро должен зайти декан, чтобы на нас посмотреть. Слагхорн не заставил себя долго ждать. Он впорхнул (да, именно впорхнул, даже при его габаритах) в гостиную, где кучковались в основном первогодки и осмотрел нас с видом аристократа на собственной псарне. Мисс Марчбэнкс и мистер Лонгмен-Оутс показывали ему каждого «щеночка», а он умилялся и прикидывал, насколько ценная животина может из него вырасти. Войдет ли она в число любимых, станет ли гордостью заводчика или ее лучше будет кому-то подарить? Впечатление он на меня произвел в целом положительное. Явно беззлобный мужик. Но и какой-то особой заботы от него ждать не стоило. По крайней мере, если не проявить себя достойным экземпляром. На прощание декан уведомил, что завтра в десять утра нам (в сопровождении старост, конечно) нужно явиться в больничное крыло, смутил тем самым детские умы и был таков. Остаток вечера в слизеринском обществе прошел на удивление тихо и мирно. Мои соседки по комнате, как и я, слишком устали для болтовни, а все старшие относились к нам подозрительно индифферентно для Слизерина. Ну серьезно, мне никто не задавал вопрос, откуда я взялась в обители великих и чистокровных. Никто не подначивал и вообще... Где хотя бы один любопытствующий, а не грязнокровка ли я часом? Или они априори считают, что попадание грязнокровки к ним невозможно, как падение неба на землю, или всем все равно, или мальчики из поезда сработали не хуже громовещателя… Ладно, дальше поглядим.