Ветер, летящий с юга

       После Рождества «Пророк» очень последовательно радовал нас статьями с призывами вступать в добровольческие организации и ополчение. Всех желающих ждали в Министерстве с распростертыми объятиями. И неважно, что вы умели, занятие обещали найти всем. Заголовки были самые разные, от вполне приличного «Британии нужны не только воины!», до откровенно нелепого «Участницы вязальных клубов Британии, ваши палочки нужны нам!». Маги, в массе своей, народ эксцентричный, жутко неорганизованный и мало подконтрольный Министерству. Понятно, что единственный способ призвать их на военную службу — это привлечь и увлечь. Потому как никакой приказ о принудительной мобилизации эффекта не возымеет: народ просто разбежится или попрячется. И придется аврорам встречать завербованных Гриндевальдом умельцев в гордом одиночестве. А это очень нехорошее количественное соотношение. Вот Министерство и изощряется. С кем-то, я уверена, ведутся серьезные беседы, а кого-то заманивают странными агитационными статьями. Хотя, если равнять среднего британского мага на нашего профессора Бири, человека не злого, явно готового, если понадобится, выйти против врага, но ужасно далекого от понимания всего происходящего, то миссия «Пророка» становится ясна. Я, конечно, утрирую, но перед моим воображением так и встает армия магов-защитников, явившихся к Министерству с кастрюлями на головах (маглы же носят каски!) или в прадедушкиных доспехах. Вот и пытается Министерство рассортировать и организовать оригиналов. Иногда в газете мелькали и дельные информативные статьи, в которых, например, описывалась ситуация на магловском и магическом европейских фронтах. О сотрудничестве с маглами писали много, но туманно (видимо, чтобы не сообщать о своих действиях врагу). «Пророк» призывал граждан готовить пути эвакуации, на случай если дома будут атакованы немецкими магами-диверсантами, и записываться на курсы самообороны, организованные Министерством. Ученики Хогвартса реагировали на агитацию очень по-разному. В коридорах участились стычки. Отношения между чистокровными и маглорожденными медленно, но уверенно портились. Я наблюдала все это краем глаза, потому что участвовать в общественной жизни или тратить время на пустую болтовню мне по-прежнему было некогда. Когда закончились каникулы, от разборов хлам-комнаты мне пришлось практически отказаться: я могла выделить время только по воскресеньям. В остальные дни — училась по программе, учила полезные заклинания вне программы и читала-читала-читала в этой трижды проклятой выручай-комнате. Мне кажется, даже Гермиона Грейнджер в свои лучшие годы не читала столько, сколь пришлось читать мне. Иногда я засыпала прямо там. Ненадолго, естественно. Лицом в книге, согнувшись над столом, долго не поспишь, так что я всегда успевала вернуться в свою комнату и недоумения у соседок вызывала не больше обычного. Стоило мне закрыть глаза, и перед мысленным взором обязательно появлялся какой-нибудь текст, печатный или рукописный. Мне хотелось плакать или биться головой о книгу. Я узнала много нового, интересного, порой полезного, порой даже могущего помочь в моей летней проблеме, но ничего, что реально было применить в условиях приюта и ограниченного времени. Мне начинало казаться, что я впустую трачу время, что можно было с таким же успехом просто наслаждаться учебой, читать книжки по заклинаниям и чарам, знакомиться со старшими слизеринцами, гулять по школе. Я же сама заточила себя в выручай-комнате, среди сотен книг, в тщетной попытке найти решение, которое может быть и не пригодится мне. Переживет же Реддл это лето без такого угробления над книгами, ведь правда? Я была фатально близка к тому, чтобы просто бросить свою затею. Не скатиться в апатию помогали школьные занятия. Чары были удивительны. Я с ужасом думала, что чья-то злая воля или упразднит этот предмет совсем, или объединит вместе с заклинаниями, существенно порезав. Профессор Флитвик — не дурак не только по части заклинаний, но и по части чар (это нам сказала наша преподавательница, да и в рождество можно было догадаться), так что материал объяснить сможет, но дадут ли ему такую возможность? В любом случае, если от предмета что и останется, то в сильно купированном варианте. Проклятья, на которых вообще все сидели с открытым ртом, покинут школьную программу. Не знаю, кто будет вести защиту после профессора Мэрисот, но это явно будет другой предмет. Сейчас почтенная дама часто ворчит, что всю ее программу порезали и вот раньше защита была ого-го, а мне страшно представить ее реакцию на программу (и преподавателей, что немаловажно) девяностых годов. Боюсь, у пожилой ведьмы бы сердце прихватило. Я не уставала радоваться, что попала в школу сейчас, когда нас еще учат столь многому. И, с другой стороны, не понимала, почему в сказке о Поттере все, включая авроров и главных злодеев, сражались заклинаниями, которые школьники осваивают на первых четырех курсах. Ладно Хогвартс, но что, и после нигде и ничему учить не будут? В моем настоящем большие вопросы вызывали теория и история магии. О последней в один из вечеров я заговорила с моим неизменным гидом в магическом обществе, с наидобрейшей Кристиной. Должна сказать, что больше меня нервировал учебник, а не преподаватель. Может, потому, что книгу я пролистала всю, а с Бинсом знакома меньше года и его манера обучения меня еще недостаточно впечатлила? Хотя если смотреть на проблему с того угла, что учебник для курса выбирает и назначает преподаватель… В общем, все как у незабвенной Алисы — страньше и страньше. Если профессор Бинс не глава тайного ордена, подрывающего связи британских магов с их историей, то он — маразматик. Серьезно, как еще объяснить несоответствие того, что он преподает и рекомендованной им же книги? У профессора явный пунктик на гоблинах, уж не знаю, в чем тут дело: родственник погиб в войнах с ними, его отца разорили или Флитвик девушку отбил? Но, видимо, Бинс серьезно полагает, что основное, что должен знать о прошлом Магической Британии студент — как кроваво проходили войны с гоблинами. Мне сложно делать выводы о том, насколько достоверно он описывает происходившее в эти исторические периоды, но то, что он никак не комментирует итоги, не рассуждает о том, как «проигравшие» гоблины взяли Британию за яйца, простите, за денежную систему, наталкивает меня на мысли, что профессор — старый идиот. Вопрос в том, идиот, попуститель или умышленный вредитель тот, кто утверждал учебный план: лекции у нас преимущественно по гобло-войнам, и, если верить слизеринцам со старших курсов, принципиально ничего не изменится. Когда будем проходить что-то еще, типа неинтересного профессору «неважного» периода охоты на ведьм (который и так почти полностью отдан на самоподготовку), то, как напророчил Оливер, Бинс настолько занудит тему, что в дрожь будет бросать от перспектив копаться в этом. А учебник… Учебник — это песня. Начиная с названия — «История магии». — Кристина, тебя ничего не настораживает в нашем учебнике по истории? — на этот раз мы болтали не в гостиной, а во дворе. — О чем ты? — староста наша только что вернулась с квиддичного стадиона, где наблюдала за тренировкой факультета, и вид имела блаженно-расслабленный. — Ну, не «История магической Британии с древнейших времен и до наших дней», не «История магического мира»? «История магии». И что мы там видим: страшилки про гоблинов и какой-то сборник баек про Мерлина и основателей, про инквизицию и как умные маги обманывали глупых маглов, инсценируя свои сгорания на кострах, ведь это так смешно… Что это за бред? А где переход британских магов от кельтской магической традиции к римской? От язычества к христианству? Или реальный анализ периода «охоты на ведьм» и его влияния на жизнь магического общества? И разве мы не должны рассматривать период нового времени, становление Министерства Магии? Кто-нибудь вообще может объяснить, как у нас возникло Министерство Магии, если мы к тому времени уже оборвали связи с миром маглов? — О, Джен, не хочу тебя расстраивать, но книг, рассказывающих о перечисленном, как о единой цепи событий, не существует. Есть люди, которые разбираются в истории. Наш милый директор сам был очевидцем многих событий — почти триста лет живет, как-никак. Есть старинные летописи, хроники, есть архивные записи о первых днях Министерства. Но я не знаю ни единого героя, который решился бы свести все данные вместе. Это должен быть монументальный труд. Дело жизни. «Британская Магическая история в шестнадцати томах» или как-то так. А ты же знаешь, большинство волшебников или слишком неорганизованны для такой работы, или слишком амбициозны. В результате, у нас есть только старая дева Бэгшот, которая строчит свои невнятные книжки. — Но чему вообще по этому учебнику можно научиться, Кристин? Тому, что твои предки были идиотами? — О, а разве не были? — Я серьезно! — Я тоже, — засмеялась она. — И что ты от меня хочешь? — Хочу понять, почему это никого не волнует? — Ну, посмотри на них, — она кивнула на восторженных девчушек с гриффиндора, которые запускали в воздух разноцветных огненных бабочек и ужасно этому радовались. — Кому нужна неприятная история магического мира? Им? Кто-то может поговорить с родственниками, или с их портретами, почитать летописи в домашней библиотеке, семейную хронику полистать и составить кое-какую картину. А кому-то просто это не нужно. Вот и все. Так почему бы не почитать сказки в историческом антураже на ночь? — Ну, а Бинс? Если учебник у нас «История математики в обработке для детей», то проходим мы исключительно квадратные уравнения. Как будто в математике больше и нет ничего нужного или интересного, — возмущенно выдала я и только потом поняла, что сказала. — Квадратные уравнения, говоришь? — прищурилась мисс Марчбэнкс — Знаешь, я все больше и больше жалею, что мне не посчастливилось быть знакомой с твоей матерью. А Бинс, он на гоблинских войнах специализируется. Это его тема. На международных конференциях выступает даже. Так что, можно сказать, нас учит светило исторических наук. *** Этим вечером была моя очередь читать нашему безграмотному кружку вслух. И опять нелюбимая мной теория магии попалась. На самом деле кружок уже бодро читал сам, но по слогам и вещи попроще. Так что мы все до сих пор безропотно помогали ребятам. В конце концов, благодаря им у нас выдался халявный год, можно в благодарность и проявить немного внимания и терпения. — О, Мерлин, только не теория, Бэйли. Я ее не понимаю, не понимаю! — причитал Элиот. — Успокойся, ее никто не понимает. Не уверена, что понимает сам автор. По правде сказать, там пока и понимать-то нечего. Может лет через двадцать, если появятся еще парочка энтузиастов-исследователей магии, то они совместными силами и состряпают новую науку. А пока мы так, учим умозаключения мистера Уоффлинг, — пробурчала я. — Профессор Фергюсон умер бы на месте, если бы услышал. Или отправил тебя на отработки до конца года. За святотатство, — насмешливо протянула моя соседка по комнате. — Если можете стенать и язвить, значит фокус внимания есть, можно начинать вечерние чтения, — вздохнула я, открывая книгу. — Глава шестнадцать. Персонализированность и адресность творимого колдовства. Раздался стон, и я прервалась: — Да ладно, Элиот, ты же знаешь, он сейчас объяснит все сложные слова, не стони раньше времени, еще много текста впереди. И я уже читала эту главу и уверяю тебя, она куда менее занудная, чем про значение ритма в заклинаниях, проклятиях и чарах. Но почитать спокойно нам в этот вечер не удалось. Случилось то, чего я меньше всего ожидала. В гостиной Слизерина разразилась безобразная рукопашная драка. Парни упоенно мутузили друг друга, круша мебель, меся лица, распугивая (и вынуждая прижаться к стенам) делающих уроки или отдыхающих младшекурсников. Наверное, обалдела не только я — чем еще можно объяснить, что между началом драки и тем, как участников обездвижили заклинаниями, прошло не меньше пары минут? Мгновенно не среагировал никто. Когда мебель была восстановлена, а дебоширы отлевитированы на ковер в центр гостинной, появился наш староста Оливер и какой-то сутулый шестикурсник, тоже староста, но имени которого я не знала, потому что он занимался вторым курсом и с нами не работал. Они вежливо, но непреклонно попросили всех покинуть гостиную и разойтись по комнатам. — Но мы не дочитали, — возмутилась Хепзиба так искренне, будто действительно жаждала услышать, что же там дальше в шестнадцатой главе. — Дочитаете позже, — отрубил шестикурсник и мы послушно удалились. Опустившись на кровать, я обратилась к нашему источнику информации, вечно все знающей Пинне. — Ты случайно не слышала, чего это они? — медовым голосом спросила я. — Совершенно случайно слышала, — засмеялась девочка. — Велвинд, это такой темноволосый шестикурсник, сказал, что вся эта министерская суматоха не просто чепуха, а заговор против чистокровных, чтобы подставить их под удар Гриндевальда. Что если бы мы не вступали ни в какую войну, чистокровных никто бы и не тронул, они бы жили спокойно. А теперь, после того, как Министерство объявило о поддержке маглов, мы все под ударом. Он сказал, надо же, мы должны рисковать, чтобы защитить маглов, живущих на нашем острове. Как будто кому-то есть дело до маглов, этих тупых животных. И тогда Эдвард, это такой красивый пятикурсник, ударил его кулаком в лицо. Ну, а потом и коленом в живот. У Эдварда мать — неволшебница. Не знаю, как провели вечер остальные, но меня захватили очень неприятные думы. Среди неволшебников будут противники войны и сторонники Гитлера, так было и в истории той, другой, Британии, но от одного скептически настроенного (или даже сочувствующего фашистам) магла вреда будет куда меньше, чем от одного мага. Конечно, если магл не на высшей должности в штабе, разведке или армии. А вот маг может быть самым заурядным и все равно способным натворить много бед. Как с этим думает справляться Министерство? Главу я все-таки прочитала, хотя размышляла в это время совершенно о другом. Боюсь, моя рассеянность не помогала Элиоту лучше разбирать материал, но тут уж ничего не поделаешь. *** — Сегодня у нас практическое занятие, — почти пропела профессор МакЭвой, и я подавила улыбку, глядя, как моя знакомая барсучиха только что не подпрыгивает на стуле от нетерпения. Чары у нас были всегда с Хаффлпаффом, поэтому после каникул мы с ней решили сидеть на них вместе. — Вот, — гордо продемонстрировала нам метлу преподавательница. На мой взгляд метла на вид не отличалась ни от инвентаря дворников, ни от школьных летающих образцов. Девочки в аудитории возбужденно зашушукались. Они, если не имели личных счетов, как Хэпзиба, Лидию любили. Это позже, когда начнут взрослеть и осознавать, что такими красотками, как она, им не стать, тогда начнут активно не любить. Но к тому времени подрастут мальчики и компенсируют градус возросшего негатива своим отношением. Ну, я так думаю. — Хочу попробовать, — ныла рядом Энни, пока профессор держала драматическую паузу. — Сегодня вы будете учиться применять чары действия к заранее зачарованному предмету. Я очень надеюсь, что к концу года вы сможете «оживить» и самый обычный стул или чайник, но пока нам поможет предмет, уже принявший в себя магию. Она взмахнула рукой и из складок ее мантии вылетело целое облако разноцветных лоскутков ткани, которые тут же живописно рассыпались по полу. Метлу профессор опустила на пол, а в руку взяла волшебную палочку. — Ведьма, ведьма, пляши веселей, — пропела она, помахивая палочкой, как дирижерской. Метла подскочила солдатиком, дернулась и на «пляши веселей» сделала два широких взмаха, сметая разбросанные лоскуты. Петь профессор не продолжила, и метла с грохотом вернулась в горизонтальное положение. — Вот так. Берете волшебную палочку, мысленно создаете точку напряжения на метле, тянетесь к ней через палочку, формируете образ по пятому типу и, запевая любимую песенку, ритмично отсылаете образ к точке напряжения. Можно помогать себе движениями. Метла уже является волшебным предметом, так что на воздействие отзовется легко. Пойдет за вашей палочкой и за вашей магией. Главное — не терять контроль. И держите ритм. Ритм в чарах — это очень важно. Первым пробует мистер Баррингтон. Тот, конечно, не забыл состроить гримасу бесконечной усталости, но глазами сверкал азартно. Крупными предметами, пусть и зачарованными, без готовых заклинаний мы еще не умели манипулировать. Откашлявшись мальчик затянул трагическую «Песнь о Мерлине». Стихе на третьем метла послушно подскочила и принялась медленно и печально подметать, правда, падая в самых неожиданных местах песни. Долго упражняться Баррингтону профессор не позволила: похвалила за репертуар и выполненное задание и отправила назад. Ему на смену тут же радостно вызвалась Энн. Я искала в памяти что-то подходящее моменту, чтобы не колыбельная и не из «той» жизни. Метла тем временем бодро подпрыгивала под жизнерадостный мотивчик, хотя больше именно подпрыгивала, чем мела. Энни все равно выглядела донельзя довольной. А когда Хэпзиба, все еще кидающая на Лидию ненавидящие взгляды при каждом удобном случае, мрачно запела «Смерть героя-чародея», я окончательно уверилась, что урок удался. *** Новая неделя принесла серьезную статью в «Пророке». Магловское правительство ввело карточную систему продажи продуктов и магическое правительство эту инициативу поддержало. [1] Чистокровных магов, до того не участвовавших в переписи и потому не получивших карточек, просили обратиться в Министерство для получения таковых. На карточки были наложены специальные скрывающие чары, действующие наподобие «конфундуса»: маглы не смогут узнать сколько точно магов, кто они и где проживают. На второй странице было напечатано интервью-обращение представителя министерства Фреда Грина: «Маглы могут покупать продукты только в одном магазине, куда обратятся в первый раз. У наших карточек такого ограничения нет, каждый продавец-магл будет считать, что вы записаны именно в его лавке. На купоны нанесены специальные отметки и после передачи их контролирующим организациям, станет известно, что продовольствие не потерялось и не было украдено, а было куплено магом. Несмотря на то, что все покупки будут учтены, высчитать количество волшебников чары не позволят. Следовательно, получение карточки абсолютно безопасно и совершенно необходимо, потому как применение «Конфундуса», «Обливиэйта» или схожих по действию чар на продавцов продовольствия будет отслеживаться и наказываться. Соответствующее следящее заклинание уже распространено на продовольственные лавки и склады. Поэтому мы просим граждан Магической Британии проявить сознательность и сразу отправляться в Министерство за карточками. Без них вам ничего не продадут. И, пожалуйста, не пытайтесь убедить авроров, что вы об этом не знали и заколдовали продавца совершенно случайно. Все главы магических поселений уже получили предписание уведомить жителей, «Пророк» выделил нам передовицу, а все работники Министерства должны лично оповестить знакомых и родственников. Даже магические создания извещены о нормировании продуктов и карточной системе. Для зависимых от сладкого нектара повышена недельная норма сахара» Дальше газета сообщала, что даже в случаях, когда вы или ваши эльфы привыкли покупать продукты у поставщика-мага, теперь все непросто. Прежде всего советовали убедиться, что он (маг) все еще занимается продовольствием, чтобы не попасть в неприятное положение, когда выяснится, что у вас закончились запасы копченой говядины, а ваш мясник теперь колдует для Министерства над ловушками на немцев. Если же поставщик все еще готов снабжать вас едой, то и для визита к нему вам нужны будут карточки. Иначе вам обоим может быть грустно, если незаконная торговля в обход нормирования будет выявлена. Могут последовать долгие и нудные разбирательства о происхождении копченостей и колбас. Ладно если они произведены горцами-магами, к примеру. Тогда тут просто перерасход. А если они самого вульгарного, магловского, происхождения и добыты в обход их системы? Ай-ай. Нет, теперь все магические лавки тоже сдают отчеты. И нарушать — ни-ни. А если будет пойман домовой эльф, ответственность все равно на хозяевах. В этом же номере сообщалось, что частные порталы на территории Британии теперь запрещены, а их создание будет строго караться. Вот и первые ласточки изменений. И сразу такие жирные. Скоро еще всех магов сажать огород позовут, вслед за маглами. Мне было интересно, будет ли Хогвартс покупать продукты по картам или у него действительно самообеспечение? А еще я следила за искаженными лицами многих слизеринцев. Тот же Эллиот так остервенело тер лоб, как будто хотел добраться до мозга. Инициатива министерства не зашла.