Сказка Карибского моря

- Похоже, твой драгоценный алкоголик вывалился во время перелёта. - заметил пришедший в себя Себастьян. - И скоро пойдёт на корм рыбам... - Я не допущу этого! - воскликнула девушка, слезая с кальмара. - Кракуша, домой!       Как только головоногое убралось восвояси, русалочка стала осматривать бухту. Они с крабом проверили каждый риф, каждую выступающую из моря скалу... и наконец нашли на одной из них Джека, мирно храпящего с бутылкой рома. - Слава Богу, он не пострадал! - с облегчением вздохнула принцесса. - Да. - Себастьян потыкал пирата клешнёй. - Не зря говорят: "Пьяному и море по колено"! - Ладно тебе издеваться! Помоги лучше перетащить его к берегу!       Относительно скоро капитан "Жемчужины" распластался на чистом белом песочке. Краб и русалочка доставили его в дальнюю бухту, потому что заплывать в порт им было опасно. Да и задохнуться могли в такой-то грязище! В море там сливали отходы со всего острова... - Спасибо, что помог мне, Сёба. - поблагодарила Грелль. - Не за что. - улыбнулся тот. - Ведь я и краб, и дворецкий! Скажи-ка лучше, что ты намерена делать дальше? - Узнать, жив ли он. - Вот дурочка... Раз храпит, значит, живой! - А, точно! Но... - девушка снова посмотрела на спящего Джека, - но знал бы ты, до чего мне не хочется уплывать от него! Я так хочу, так хочу всегда быть с ним! Дарить ему улыбки, петь песни и поить ромом... Я уже не представляю себе спокойную жизнь без этого удивительного человека! - Ну и что ты предлагаешь? - спросил краб, выслушав её вдохновенные речи. - Если оставлю тебя здесь, мне старик Дэйви клешни вырвет. Он и так будет зол, когда узнает, что ты не только испортила всю охоту, но и спасла двуногого. Грелль махнула хвостом. - Отныне мне без разницы, что скажет отец! То, что он делает, вряд ли пришлось бы по вкусу покойной матери. Она учила меня уважать окружающий мир. - Да, да, это я давно знаю. Однако стоит тебе высказать подобные мысли - и будешь как минимум месяц под домашним арестом. Драить палубу "Голландца" вместе со мной и раза в два чаще играть с братьями в "догони и сожри" - весёленькая перспективка, а? - Себастьян погрустнел. - Хотя, меня там, наверное, уже не будет... По крайней мере, в живом виде: Джонс точно пустит на крабовые палочки. Русалочка ему улыбнулась: - Сёба... а что ты скажешь насчёт того, чтобы никогда не возвращаться на отцовское судно? - Эх, я бы с радостью... Однако папаша так легко не отступится. Ты же знаешь, что ему подвластно всё Карибское море. И, где бы ты ни спряталась, он найдёт тебя. А вместе с тобой и меня, горемычного. - Ты ошибаешься: на Карибах есть место, над которым он не имеет власти. - И что это за место? - Суша!       Пожалуй, юная русалка впервые говорила дело. Краб вспомнил, что когда-то давно капитан "Летучего Голландца" был проклят, и теперь может ступать на берег лишь раз в десять лет. А уж до этого знаменательного дня есть все шансы хоть что-то придумать. Да и не сможет он обойти за одни только данные ему сутки каждый из островов архипелага в поисках сбежавшей дочери. - Ты права. Ну что ж, тогда остался один путь: надо превратить тебя в человека. Да и меня тоже, если получится. - ДЕС, замечательно!!! - Грелль сияющими от восторга глазами посмотрела на спящего Джека. - Значит, я всегда-всегда буду с ним! Но как же нам это сделать?       Себастьян не успел ответить на её вопрос: кто-то продирался сквозь густые заросли джунглей. Поцеловав пирата в заросшую щёку, русалочка быстро нырнула в морскую пену следом за крабом. И потому не видела, как в предрассветных сумерках два дюжих молодца трясут Джека: - ПРОСЫПАЙСЯ, ПЬЯНЬ - ТЫ НАМ ДЕНЕГ ДОЛЖЕН!!!       Себастьян подождал, пока девушка спустилась к нему на дно и произнёс: - В этом море Дэйви Джонс не единственный, кто владеет магией. Однажды я слышал про морского колдуна, живущего рядом с островом Ямайка. Говорят, больной на всю голову, седой и вечно ржущий псих, который берёт плату не деньгами, а дурацкими шутками... Но, тем не менее, кое-что умеет. - Ты считаешь, его знаний хватит, чтобы превратить меня в земную девушку? - с сомнением спросила Грелль. - Не могу сказать. Однако он - наша последняя надежда. Так что поплыли!