кофейня

— ты в порядке? марк сбрасывает с себя руку лукаса и морщится. как можно, черт возьми, быть в порядке? как можно быть в порядке, если не в порядке донхек? *** у матери марка всегда идеи безумные и подруги такие же — они чайные посиделки под градусом каждые выходные устраивают по традиции, а потом кричат вдаль с крыши высотки. иногда кто-то приводит своих сыновей, но в основном с этими женщинами тусуется только марк как мальчик «мамочка-любит-тебя-больше-всего-на-свете-не-оставляй-меня». его мать, кажется, боится отпускать его даже в школу, звоня чуть ли не каждую перемену. чону говорит, что это круто, когда родной человек так близко. лукас ничего не говорит — он такого не чувствовал. марк не спит по ночам, потому что от мыслей мучается и всегда пишет кому-нибудь длинные тирады о своем плохом состояни и что сегодня учудила мать. в основном, это бывает лукас. тот понимающий, но советов глупых никогда не даст — промолчит, как умный человек. но сейчас марк бесится — тот его игнорирует все больше из-за своего любимого старшеклассника. чону же волнуется за их друга по-настоящему, он их дружбу практически кинул на свой «кофейный клуб». чону часто говорили, что, связываясь со старшеклассниками, ты становишься хулиганом. чону ждет, когда лукас разрисует ему дом или разобьет стекло в окне. чону тревожный. марк ни о чем не волнуется, он просто хочет, чтобы его слышали и поддерживали. сам знает, что эгоист больной, но ничего не делает — ему комфортно, а еще он милашка. когда, вспоминая слишком поздно об очередном собрании с подругами матери, марк стоит в одних трусах перед незнакомым парнем и кучей дамочек, он теряет дар речи, а потом раскланивается и бежит к себе в комнату весь красный, слыша: «да ладно, марки, мы тебя уже видели». и строчит десять тысяч сообщений лукасу об этом — естественно, ему не отвечают. потом его запрягают знакомиться с этим парнем, то ли донхеком, то ли хэчаном — он так и не понял. тот язвительный оказался и несколько раз разными способами подколол его насчет классных трусов. марк вздыхал и ненавидел этих женщин и с их прекрасными сыновьями. а после, на крыше донхек крепко схватил его за руку, округлив глаза до размеров земного шара, и немного напуганно смотрел вниз — он боялся высоты очень сильно. марк номер просить не стал, под конец встречи лишь проводил с легкой улыбкой и вообще ничего не понимал. как оказывается, он о том парне ничего не знал — ни кто его мать из всех этих подруг, ни его точного имени, ни причину его прихода в первый раз за все время, ни того же номера. но то, что тот боялся высоты, его задело очень — его мать таким же раньше страдала, поэтому и выход на крышу стал традицией — своеобразная борьба со страхами. — я все еще боюсь там быть, — говорит она, когда в доме уже погашены все огни. — поняла это сегодня, когда увидела тебя с донхеком. почувствовала себя на его месте. марк зашатался на месте, пропадая на минуту, но так и не нашелся, что ответить, чувствуя, как горло иссохло от всего этого. жадно глотая воду, он спрашивает мать об этом мальчике и узнает массу неприятного. о его татуировках на спине, о проблемах с учебой, алкоголем, о плохой компании и прочем, прочем, что хорошие мальчики не делают, а еще о том, что тот склонен к самоповреждению, из-за чего его мать теперь водит его везде с собой. — мне так жаль его и ее. — говорит мама, вздыхая. — он был хорошим. марк отчего-то уверен становится, что у донхека на это есть много причин, и он о них никогда не скажет. ему больно становится и очень хочется поддержать этого мальчика. — лукас, ты с нами сегодня или опять к своей принцессе тайской на свидание? — говорит чону, смеясь, хотя знает, что у них свидание бесконечное. — не знаю. — отвечает лукас, нахмурившись, и грустно бросает взгляд в сторону. — поссорились? — вмешивается марк, наконец-то проявив интерес. — нет. никогда. там просто… другу плохо, — мямлит лукас и губу нижнюю дует. чону вслух говорить не хочет, поэтому пишет: « другому твоему другу тоже плохо. с марком что-то не то». « понял », — в конце дня отвечает лукас и пишет марку: « что с тобой, мой друг??????????? » « все отлично… » « не ври мне, маркус, чону говорит, что все плохо, я чону верю » « но сообщения мои с сигналом sos ты читать не хочешь. ок, позвони мне », — и лукас сразу же звонит, пародируя какой-то мультяшный голос: — йоу, маркус, что случилось? и, конечно, марк, чуть замнувшись, рассказывает ему все об этом донхеке и в конце протягивает слова: — скаааажиии мнеее, чтоо делать? — ну ты дурак, конечно, что паришься. спроси у мамы номер его мамы, а у его мамы спроси его номер. все просто, я так делал. конечно, для лукаса все легко. для него быть не тупым только непосильная задача. на следующие выходные мальчик приходит и больновато улыбается, и сразу же зовет подальше от мамочек на ту же крышу. там он молчит, свои сигареты предлагает за компанию и все молчит, молчит, молчит. марк первым решается все это прекратить из-за сдавленого ощущения себя в ловушке и спрашивает: — что с тобой? — я в порядке. — выдыхает донхек и поворачивается лицом к лицу. — а с тобой что? и марк замечает открывшиеся порезы и синяки у мальчика на руках и сглатывает нервно: — я в порядке буду, если будешь ты. — тогда мы в порядке. — улыбается донхек и смотрит на небо звездное, но быстро прекращает, боясь упасть. — оставь меня у себя. в сердце. — с усмешкой говорит он и отправляет воздушный поцелуй. марк бы соврал, если бы не хотел оставить. они возвращаются в квартиру марка. там женщины немного всполошенные из-за потери детей, но быстро успокаиваются, с улыбкой смотря на них, — видимо, счастливы, что подружились. марк вообще необщительный. — не хочу со своей женщиной сегодня в одном доме оставаться.- шепчет донхек и громко весело говорит: — мам, можно я у марка останусь? та соглашается, конечно, и все женщины следом быстро уходят. марк жертвует ему свою одежду и про себя возмущается маленькой наглости, отправляя вечерние письма лукасу. мама ли-старшего утром их оставляет и говорит, что на весь день уйдет. на лице донхека появляется недобрая ухмылка. и, проведя вечер за скучными братскими посиделками, марка выправляют в магазин за едой. возвращаясь, он с подозрением проходит в квартиру и вслушивается в тишину. ни в одной комнате донхека не находит и начинает паниковать, вспоминая о его проблемах и вообще обо всем страшном, что случалось. и, дрожа, наивно звонит лукасу, который в понедельник уж точно ничем, кроме домашней работы, не занят. тот отвечает серьезно, слыша взволнованного марка, и говорит, что скоро будет. добираясь, он находит марка на полу, свернувшегося клубочком, и спрашивает: — что случилось? — его нет… если он что-то с собой сделал… а потом слышится хлопок входной двери, и донхек заходит и смотрит с видом непонимающим, переводя взгляд то на лукаса, то на марка: — ты что, уже нового парня нашел? лукас падает и начинает смеяться, как душевнобольной, а марк смотрит так, будто ему вместо машинки куклу подарили, как хотел: — я думал, ты… — все же не выдерживает марк и начинает реветь. — я думал, ты ушел… я думал, ты сделаешь с собой что-то… — дурак, я же говорю, со мной все в порядке. ты что, мать моя? и марк дрожит, потому что действительно в порядке, потому что, как идиот, накрутил себя и с ума сходит от того, что с ним этот мальчишка делает. донхек ближе подходит, злобно сверлит лукаса, давая понять, что валить тому пора, садится к марку и голову на плечо ему кладет: — а ты в порядке? — теперь точно да. марк думает, что теперь уже точно: он будет в порядке, если будет донхек.