Escape

Проснувшись, Курт тихо застонал. Головная боль никак не хотела оставлять мальчишку в покое. Блейн сидел рядом на кровати, свеженький и готовый, как и всегда, когда он появлялся в его комнате. Но Курт уже был рад проснуться, после того, как Андерсон ночью перепугал его до ужаса. Кивнув, Хаммел потер глаза, и отправился в душ. Быстро приняв его, Курт оделся и вышел к мужчине. Странно, но Андерсон совсем не смотрел на Курта, и это немного…пугало. Может, Блейну было неловко за то, что он разговорился ночью? Потому что за эти семь дней вместе он мало разговаривал. Натянув капюшон, Курт с Андерсоном отправились на завтрак. Хаммел как обычно покорно плелся за мужчиной, готовый бежать, если это понадобится, и прятал лицо за широкой спиной Блейна. «Курт, я что, со стеной говорю? Каждый человек, который увидит тебя — потенциальная угроза» — пронеслось в голове у Хаммела, и он потер лицо в усталом жесте. Столовая, или что это вообще было, на вид была не лучше, чем их номер. — Здесь вообще можно есть? — прошептал Хаммел, оглядываясь и морща нос. Конечно Курт не привык завтракать в подобных местах. Курт не привык жить в подобных местах. Хаммел вообще не привык к такой жизни. Даже грязное, гомофобное Огайо, казалось Курту раем, в сравнении с этим…местом. Плюхнувшись за стол, Курт сделал глоток кофе и поморщился. — Гадость, — пробурчал парень, принимаясь за завтрак. Все было слишком грязно, слишком жирно. Все было просто слишком для Курта. Но он впихивал в себя кусочек за кусочком, надеясь, что его не вывернет где-то по пути. Блейн без конца закатывал глаза, глядя на Курта, потому что мальчишка, видимо, вообще жизни не знал. Столовая была маленькая, но очень даже неплохая. Аккуратная такая, хотя и немного грязновата. Посуда была одноразовой, за что плюс. Блейн сделал себе вафли и взял несколько булочек, которые старательно смазывал джемом, стараясь не смотреть на Курта. Он не то чтобы обижался, боже упаси, просто теперь точно знал, что стена между ними должна быть из толстого кирпича и ни в коем случае нельзя было ее уменьшать. — Ты глянь, какая фигурка, не то, что твоя, — раздался грубый голос со стороны. Поначалу Блейн не обратил внимания, продолжая есть, но затем он услышал тот же голос снова: — Этот похож на наркомана, в очках и капюшоне, а у него такая сладкая шлюшка. Я бы эти ляжки вылизал. Блейн медленно отодвинул тарелку, облизывая губы и поднимая глаза на парня за соседним столиком. Его телка надула ярко накрашенные губы, а он пожирал глазами Курта. — Сколько ночь с ней стоила? Сотню баксов, уверен! За полтинник отсосет? — поинтересовался тот, увидев, что Блейн смотрит. Курт молча ел, делая глотки отвратительного кофе. Он неловко поерзал на месте, услышав грубый голос и почувствовав на себе чужой взгляд. Не поднимая головы, Хаммел продолжил завтракать, но булочка встала комом, когда он услышал следующее предложение мужчины. Он поднял голову и испуганные глаза на Блейна, замечая, как тот медленно, словно хищник, заметивший добычу, отодвигал тарелку. Курт пытался поймать его взгляд, чтобы как-то успокоить, ведь им не нужно лишнее внимание, но все это было бесполезно. Андерсон смотрел сквозь него, слушая мужчину, что продолжал закидывать Курта непристойными предложениями. Именно сейчас Хаммел был рад отсутствию нормальных столовых приборов в этой столовой, хотя почему-то был уверен, что Андерсон может убить и пластиковым ножом. — Пожалуйста, возьми несколько булочек в сумку, Китти, и наш кофе, — тихо проговорил Блейн, склонившись к юноше. Сам он выдвинул сумки из-под стола и поднялся, направляясь к парню. Тот ведь понятия не имел, кто такой Блейн, и успел только распахнуть глаза, когда его кадык сжали двумя пальцами. Шлюха завизжала, но Блейну было достаточно времени, чтобы прошептать в лицо мужчины: — Твое счастье, что нам с деткой пора, иначе я бы развлек себя тем, что отрезал бы твой хуй по кусочкам и заставлял бы тебя его жрать. Кивнув и сложив еду в сумку, Курт поднялся с места, захватив их кофе под визги девушки, что сидела рядом с мужчиной. — Эй, перестань. Отпусти его, — произнес Курт, аккуратно взяв Блейна за руку. Он оглянулся вокруг и расстроенно выдохнул. Отличный способ не привлекать внимания. Браво, Блейн! Когда лицо мужчины начало приобретать фиолетовый оттенок, а в столовую ворвалась дамочка из-за стойки, Блейн выпустил жертву. Он молча подхватил две сумки одной рукой, одарил присутствующих улыбкой, и, прежде чем тем успели сказать хоть слово, обхватил рукой талию Курта, вытаскивая его на улицу и уводя подальше от заведения. В таких местах никому не нужны были проблемы, ведь все скрывались от жен и работодателей, так что можно было не волноваться насчет последствий. Впрочем, и вспышкой гнева Блейн не гордился. — Извините, — успел пролепетать Курт, пока Блейн буквально не вытащил его из заведения, направляясь хрен знает куда. — Куда мы идем? Ну подожди минуту, тебе нужно успокоиться! — возмушался Хаммел, пока Блейн продолжал тащить его, крепко сжимая талию. — Мне больно, эй! Только когда они прошли сотню метров и оказались на пустом шоссе, Блейн опустил сумки на пол и сел на одну, запуская пальцы в волосы. Ему необходимо было выпустить куда-то это напряжение. В секс или в драку, а он не получал ни того, ни другого. Стоило взять себе проститутку, право слово, она хотя бы отсосала бы ему. — Мы идем за новой машиной. Будем брать в аренду, чтобы проехать немного в сторону севера, заметем следы, — сухо ответил Блейн, не желая отчитываться перед Куртом за что-либо. — Этот чувак вел себя, как ублюдок. И, если честно, мне хочется кого-то уебать. Мне хочется развалить что-то или лучше отпиздить кого-то, потому что напряжение во мне просто клокочет. А ты… Со своими теми фразами… Блейн молчал сплюнул в сторону, ничего больше не добавляя. Не хватало ему только обижаться на малолетку, который жил в своих глупых мечтах и ждал принца на белом коне. Он даже не понимал и не знал, что вообще говорит. Достав недоеденную булочку, Блейн засунул ее себе в рот и забрал стаканчик кофе, делая глоток за глотком, чтобы протолкнуть еду в себя. Курт послушно плелся рядом с мужчиной, закусывая губу от боли. Андерсон сжимал его так, что бок онемел от боли. Курт выдохнул и сел на сумку рядом с Блейном, стараясь отдышаться, потому что Блейн ходил очень быстро, хоть они и прошли не так много. Он видел, как Блейн напряжен и ничего не мог с этим поделать. — Ты тоже иногда ведешь себя как ублюдок, но это не значит, что нужно тебя калечить. — произнес Курт, делая глоток кофе из своего стаканчика. — Мы привлекли слишком много внимания. Не ты ли говорил мне быть осторожным? Я не хочу отчитывать тебя, но просто… С какими еще фразами? — удивленно спросил Курт, поднимаясь с сумки и вставая перед Блейном. — Хватит уже злиться на меня за то, что я что-то сказал, сам не знаю что именно. Если я как-то обидел тебя, то извини. Я думал, мы сможем наладить хоть какое-то общение, но ты решил обидеться, не сказав на что, и поэтому протащил меня, схватив за бок? — произнес Курт и оглянулся. Ну улице было тихо и слишком жарко для толстовки. — Если тебя что-то волнует или обижает, то скажи мне, а не дуйся, как маленький, запихивая в себя булочки. И раз тебя так распирает напряжение, то сходи и подрочи, а я подожду тебя здесь, — выпалил Хаммел, поправляя волосы и снимая капюшон, чтобы ветер хоть немного остудил его горящие от возмущения щеки. — Ты понятия не имеешь, кто я такой, и какая жизнь привела меня к боссу и к тому, что пришлось так зарабатывать. Ты последний, перед кем я буду оправдываться, и не надо рассказывать мне, что у всех есть выбор. Он спас мою жизнь, когда я был на дне, и я был ею ему обязан. А из-за тебя я похерил все это. Потому что посчитал, что будет неправильно лишить тебя, зеленого и смазливого, жизни, просто потому что твой отец угодил в больницу. А ты… Ты живешь как хочешь, катаешься, как сыр в масле, и ты оскорбляешь меня, даже не задумываясь о том, что кого-то могут ранить твои слова. Знаешь, крики в пылу ссоры не ранят так, как сказанное что-то в тишине и мраке ночи. Блейн качнул головой, сжимая стаканчик и выбрасывая его в сторону. Он не должен был рассказывать, что его задели слова Курта, потому что и сам не знал, почему так вышло. Тот говорил вещи и похуже. Но, блять, он строил тут ебаного рыцаря, рисковал своей жизнью, спасал мальчишку, обнимал его ночью, таскал на руках, а тот не считал его особенным от слова совсем. Он на полном серьезе считал, что каждый обязан был идти на что-то подобное ради него? — А еще я бы советовал тебе быть более послушной деткой, знаешь. Ты от меня зависишь и мне не нравится твой постоянно недовольный тон относительно всего. Не вижу благодарности. — А я и не берусь судить тебя, и мне не нужно знать, кто ты. Я не заставляю тебя оправдываться или делать что-то еще ради меня, понятно? Ты сам не знаешь ничего из моей жизни, но тебе это дает право судить? Ты знаешь, кем я был до Нью-Йорка? Или знаешь, каково это, когда твой отец важная шишка, а ты простой, блядь, ребенок, которому хочется внимания? Но спасибо, теперь я знаю как это, когда все внимание направлено на меня! — крикнул Хаммел и отошел от мужчины. — Ты думаешь меня не обижали твои слова? Ты сам зачастую не следишь за речью, но стоило мне сказать что-то не то, как ты решил обидеться! Обиделся на то, что я сказал про особенного, правда? Нахрена вырывать слова из контекста? Ты услышал только то, что хотел услышать! Ты прослушал то, что я сказал, что переживаю за тебя! Или то, что я сказал, что не хочу, чтобы тебе навредили! Ты не услышал этого, ты услышал только то, что ты «не особенный». Я имел ввиду, что я мечтал не о таком первом разе, понятно? Я говорил, что хочу полюбить, и чтобы меня любили, но ты и это прослушал! — Курт сделал пару шагов назад и вцепился в свои волосы. Мало того, что они находятся в полной заднице, так еще и отношения между ними портятся с каждым днем все сильнее. — Ты можешь прямо сейчас прострелить мою башку и бежать к своему боссу с надеждой на помилование! И тогда тебя не будет волновать все это и ты сможешь сбежать, куда хотел, и делать то, что ты хотел! — Хаммел раскинул руки и вздохнул. Он все еще стоял в паре шагов от Блейна и жмурился от слишком яркого солнца. Неужели у них всегда будет так? Каждый раз они доходят до точки кипения и срываются на крики. Так они долго рядом не протянут. — Оставь свои театральные сцены школьному кружку, Королёва драмы, — холодно отрезал Блейн, вставая и подбирая свои сумки. — Я уже сделал все и назад пути нет. И либо ты будешь мне благодарен и будешь вести себя послушно, как и надо мальчишке, который ничего не знает о жизни, либо ты останешься здесь, а я пойду дальше. И будь уверен, что без меня ты не просто пафосно умрешь, как тебе хотелось, а будешь выебан во все отверстия и опущен еще до того, как до тебя доберутся люди босса. Впрочем, и ими тоже. Это в первый раз мне дали шанс прострелить тебе голову. В следующий раз они придумают что-то более изощренное. Не считая нужным больше говорить что-либо, Блейн уложил сумки на плече поудобнее, радуясь, что никто не знает, что за сумма в этой ручной клади, и отправился прямиком вдоль шоссе. Впрочем, одумавшись, он быстро спустился вниз ближе к лесополосе, чтобы не стать лёгкой мишенью со стороны дороги. Он даже не стал оборачиваться, чтобы проверить, идёт ли Курт за ним. Истерики и неблагодарность откровенно заебали, и он уже серьёзно начинал жалеть о принятом решении. Может быть, убивать его и правда не стоило. Может быть, стоило пристрелить Джека, оставить мальчишку наверху, а самому свалить до того, как его спохватились бы. Ну, а там уже плевать, сами бы разбирались.