Escape

Курт обиженно сложил руки на груди, наблюдая за Блейном. Он может остаться здесь и поймать машину до Нью-Йорка, забыть нахрен обо всем, что случилось за эти дни, и сбежать. Дома он купит билет на самолет куда-нибудь в Майами или на Сейшельские острова, и улетит к черту из этой гнилой страны, где похищение подростка считается нормой. Но это будет означать, что ему придется оставить Блейна одного, и самому остаться в одиночестве, а значит, они оба будут в опасности. И как бы Курт ни вел себя, он и правда был благодарен Блейну за то, что тот спас ему жизнь. Да и за то, что он нянчился с ним все это время. Плюс ко всему, Курт чувствовал себя спокойно рядом с Блейном, что было более чем странно, но Хаммел старался не думать об этом. Как и о том, что ему даже немного понравилось то, что Блейн мог так легко подчинить его. И конечно, ему льстило то, что Блейн сказал той ночью. Что Курт заводит его. Хаммела бы пугало это, если бы еще больше не пугало то, что происходит вокруг, так что это заявление скорее подбадривало юношу, нежели пугало. Взяв свою сумку, Курт поплелся за Блейном, как всегда тихо и прямо за спиной мужчины. За пару дней это уже стало таким привычным, что Курт нигде не чувствовал себя более защищенным, чем за спиной Андерсона. — Нам еще далеко идти? — спросил Хаммел, доставая бутылку воды из сумки и делая большие, жадные глотки. Они шли уже, как казалось Курту, несколько часов, а солнце нещадно палило, и Хаммел был уверен, что у него обязательно появятся веснушки из-за этого. — Мы можем отдохнуть минут 10? Я очень устал, — тихо произнес Хаммел, догоняя Блейна и прислоняясь к его плечу. — Мы прошли метров триста, честное слово. Осталось ещё немного. Мы позавтракаем нормально в небольшом ресторанчике, который я знаю. Потом ты побудешь с вещами, я возьму нам машину, и мы проедемся до небольшого городка неподалёку, где есть торговый центр. Сегодня до ночи нам нужно успеть ещё купить одежду и некоторую… Маскировку. А на ночь опять останемся в отеле. Правда, обеспечить что-то хорошее не выйдет, потому что там будут требовать документы. Но я возьму для капризной детки люкс с джакузи в мотеле и дам двадцатку уборщице, чтобы хорошенько там прибиралась. Договорились? Блейн позволил себе даже приподнять уголок губ, хотя за все это время ни разу не улыбнулся Курту. — Триста? Мне кажется, словно я прошел километров десять, — вздохнул Курт, вытирая пот со лба. — Ты оставишь меня одного? Серьезно? Мне кажется, я теперь никогда не смогу находиться один. И слава богу, мы поедем за одеждой! Я хочу снять эти шорты, что привлекают слишком много внимания, и сменить белье, потому что я восьмой день в одних трусах. Проигнорируй это, — тихо произнес Курт, делая еще глоток воды. Вздохнув, Блейн забрал у Курта его сумку и повесил её на своё плечо. — Что ты имеешь ввиду под маскировкой? Очки и накладные усы? — в недоумении спросил Хаммел, а потом слабо улыбнулся. — Да, договорились. Детка будет очень довольна и после прошлого мотеля, чистая душевая кабина будет казаться ей виллой в Мексике. — с улыбкой произнес Курт и позволил Блейну снять с него сумку. — Так должно быть легче. Мне казалось, ты хотя бы на дорожке бегал. Накачал же ты где-то такую задницу. Думал, выносливость есть. И не пей много воды, будет болеть живот и мне придётся нести не только сумки, но и тебя тоже, а меня это не очень привлекает, на самом деле. Увидев, наконец, придорожное кафе как раз возле станции аренды автомобилей, Блейн натянул на голову мальчишки капюшон и снял свои очки, надевая их на Курта. — Я занесу сумки и посажу тебя за столик. Сделаешь заказ и будешь ждать меня. Я хочу большую пиццу. Что не доем заберём с собой. И американо. Без сливок с одной ложкой сахара. И ещё возьми мне чего-нибудь сладкого. Я немного зависим от мучного, но ты сделаешь вид, что не слышал этого. — Бегать на беговой дорожке под кондиционером и ходить по колдобинам в жару, — это разные вещи. А мне казалось, тебе очень даже нравится таскать меня на руках, — тихо рассмеялся Курт и поправил очки на лице. — Кто бы мог подумать? Железный Блейн любит пирожные? Или чизкейк? А может тебе больше нравятся кронаты? — спрашивал Курт, медленно идя рядом с брюнетом. Кажется, сейчас, когда они накричались друг на друга, все приходило в норму. В их очень паршивую, но норму. И конечно, Хаммел не мог не заметить, что Блейн улыбнулся ему, если это, конечно, можно было назвать улыбкой. В первый раз за восемь дней. Но даже этому Хаммел был рад, и он шагнул вперед, немного обгоняя Блейна и разворачиваясь к нему лицом, начиная идти спиной вперед. — Там, в столовой, я услышал кое-что, что не сразу зацепилось за мой мозг, но сейчас я вспомнил. Ты дал мне очень забавное имя, — улыбнулся Курт и сунул руки в карманы. — Ты назвал меня котенком. Это очень странно и очень мило. Ты не перестаешь меня удивлять, Блейн как тебя там, — улыбнулся Хаммел чуть сморщив нос. Блейн, кажется, смутился. Наверное, дело было в том, что на улице и правда было немного жарковато. Или из-за солнца. Или потому что ему все ещё нравился вид Курта в его толстовке, и шорты эти ему тоже очень нравились. Но он точно смутился, поспешил отвести взгляд в сторону, и быстро потёр переносицу двумя пальцами, чтобы мальчишка ничего не заметил. — Моя фамилия Андерсон. Не думаю, что тебе это что-то даст кроме известной фамилии моего брата. Да и едва ли ты сможешь это как-либо использовать в будущем. Так что теперь ты знаешь. И Китти было потому что… Я не могу называть тебя по имени на публике, это логично. Там тебя приняли за девчонку, и лучше бы так и было, потому что хмурый брюнет с какой-то девочкой не так очевидно, как хмурый брюнет со стройным юношей. Ну, а там уже Курт-Китти. На Кейт ты не тянешь. Ну и вообще смахивает на имя для проститутки, учитывая характер мотеля, в котором мы ночевали. Курт улыбнулся, заметив смущение Блейна, но решил промолчать, чтобы не злить брюнета. Но смущенный Андерсон заставлял Курта умиляться. — Блейн Андерсон. Красиво звучит. И у тебя есть брат? Еще и известный? Знаешь, мне кажется немного не честным то, что ты знаешь обо мне почти все, а я о тебе почти ничего. Только имя и теперь фамилию, — Хаммел пожал плечами, а после шире улыбнулся. Блейн, казалось, даже заикаться немного начал, расписывая Курту историю его имени, заставляя Хаммела тихо рассмеяться. — Ты совсем не обязан был оправдываться, Блейн. Можно было проигнорировать мой вопрос, как ты делал это раньше. Но да, мне нравится, можешь называть меня котенком, — улыбнулся Хаммел и развернулся, начиная идти лицом вперед. Он приподнял толстовку, потому что на улице было слишком жарко, и облегченно выдохнул, когда легкий ветерок коснулся его живота. Блейн вошёл в закусочную, быстро оглядываясь по сторонам и думая о пистолете, что все время был при нем. Он собирался бороться до последнего в любом случае. Но в закусочной было тихо и пусто. Блейн усадил мальчика за столик в углу, спрятал сумки под стол, и кивнул в сторону салона, куда собирался идти. — Очки не снимай и ни с кем, кроме официантки, не говори. Я быстро. И… Донаты. Мне нравятся шоколадные донаты. Впрочем все перечисленное до этого тоже было не так уж плохо. Курт вошел в закусочную следом за мужчиной, и даже не успел оглянуться, как Андерсон посадил его за столик в углу. Выслушав все указания, Хаммел кивнул и принялся ждать официантку. У него было время немного осмотреться, так что Хаммел сделал вывод, что все здесь не так уж и плохо. Чистые столы, что уже плюс, мягкие диваны, пустота и улыбчивая официантка, которая появилась через пару минут и приняла его заказ. Курт решил заказать себе салат и мокко, ведь пиццей с ним поделится Блейн, правда? Хотя Курт не собирался спрашивать разрешения. Как и обещал, Блейн вернулся буквально через семь минут, потому что изрядно нервничал за Курта, хоть это и было глупо. Плюхнувшись за стол, он провернул на пальце ключ от машины. — Деньги творят чудеса, на самом деле. Мне даже не пришлось доставать документы, только взмахнул правами и назвал левое имя. Ты уже сделал заказ? Все было тихо? Время без Блейна тянулось слишком долго, хотя у Курта не было часов, чтобы сказать, сколько брюнета не было рядом. С каждой минутой ему становилось все более страшно, и он вздрогнул, услышав звонок колокольчика на двери, но облегченно улыбнулся, заметив там Андерсона. — Почему так долго? Сколько тебя не было? — зашептал Курт, стоило Блейну сесть напротив. — Я сделал заказ и все было в порядке. И больше не оставляй меня одного так надолго, хорошо? — Меня даже умиляет твое ощущение времени и расстояния, — заметил Блейн, бросая взгляд на часы. — Девять минут, включая время здесь, от двери до столика. Он не хотел признаваться в этом даже себе, но ему было странно, и, пожалуй, приятно, впервые в жизни быть не тем, кого бояться, от кого бегут и кого ненавидят, а тем, кого ждут и с кем чувствуют себя в безопасности. Ладно, когда-то давно он и правда таким был. А еще для Курта он был и другим. Все было так сложно переплетено и неоднозначно… Но одно он мог сказать точно, пускай и не вслух: рядом с этим мальчиком ему нравилась роль защитника больше, чем похитителя и насильника. И только бы Курт не узнал об этом… Блейн точно знал, что нет ничего хуже привязанности, влюбленности и тяги. Это чистая слабость. А он не мог быть слабым. И Курту этого тоже не позволил бы. — Я совершенно растерялся в этом сейчас, так что мне очень трудно оценивать время и расстояние нормально, — немного смутившись произнес Курт, потирая глаза под очками. — Девять минут без тебя это слишком много, — прошептал Хаммел, откидываясь на диван и глядя в окно. Да, он привязался к Блейну. Да, он чувствовал себя с ним в безопасности, но разве кто-то может его в этом винить? Ничего, кроме чувства благодарности Курт не чувствовал к этому мужчине. Ну, или он сам себя в этом убеждал. — Я взял нам Фокус две тысячи девятого года выпуска. Понимаю, что ваша королевская задница привыкла к машинам получше, но, по статистике, темно-синий фокус — самая незаметная машина в США. В общем, я думаю, на ближайший день или два она сыграет нам хорошую службу, а затем мы отдадим ее в следующем пункте. Там хороший багажник, сможем купить и сложить туда все необходимое. В общем, я доволен. — Пицца, салат и напитки для вас… — промурлыкала подоспевшая официантка и прогнулась в спине, улыбаясь Блейну, который совсем невольно скользнул взглядом по ее бедрам и заднице. У Курта была явно лучше, но и ее он бы с радостью отжарил. Он бы сейчас и полотенце в банке Принглс бы с радостью отжарил. Ох, ему необходимо было подрочить. Быстро переведя взгляд от девушки к лицу Курта, Блейн протянул руку за куском пиццы и впился в нее зубами. — Вот такой завтрак по мне! Боже, я так голоден… — Фокус не самая плохая машина, на самом деле, так что если в ней чисто и есть кондиционер я буду доволен. Ну, настолько, насколько это возможно, — улыбнулся Курт и посмотрел на официантку, что принесла их заказ. Чувство собственности не давало мальчику дышать, когда оно начало душить его, при взгляде на Блейна. Нет, Блейн не должен ни на кого больше так смотреть. Он должен смотреть так только на Курта. А эта размалеванная шлюха так открыто заигрывала с Андерсоном, что Курт просто кипел от злости. Хаммелу казалось, что если он ее коснется, то она сломает позвоночник, так сильно она прогнулась в спине, выпячивая свою скудную задницу. «Ну нет, крошка. Только не в мою смену» — пронеслось в голове у Курта, и он тактично прокашлялся, выставляя одну ногу. Пока официантка, Курт в своей голове называл ее шлюхой, просто облизывала Блейна взглядом, она отходила назад, конечно, не заметив учтиво выставленную ногу Курта. — О боже, вы в порядке? — взволновано спросил Курт, когда девушка рухнула на пол. Он махнул рукой, опрокидывая стакан с водой и льдом, который девушка учтиво поставила ему, как только приняла его заказ, обливая брюнетку с головы до ног.  — Ой, простите, я такой неловкий. Извините! — успел крикнуть Хаммел, пока девушка скрывалась в служебном помещении и, стараясь скрыть удовлетворенную улыбку, принялся за салат. От взгляда Блейна все эти манипуляции не ускользнули, и он был в откровенном шоке. Хотя, наверное, зря. Курт был той еще сучкой с острым языком и умением постоять за себя. Наверное, Блейн просто не понимал, с чего он так повел себя с официанткой. Потому что изначально он казался вежливым. Ну, во всяком случае с посторонними людьми. Хотя… Если причиной этого стал взгляд Блейна на задницу девушки, то это было даже более чем странно. Ну какого бы черта Курту… ревновать? Злиться? Что за херня происходила с мальчишкой, который еще ночью рассказывал, что он его боится и терпеть не может. Хотя, Курт был прав, Блейн делал вид, что не слышал ничего другого, просто потому что привык, что никто ничего подобного ему не говорит. Да он и не ждал. И от Курта ждать не должен был, потому что это было его решение — спасти мальчика. И никак иначе. Так что-то, что он требовал от него благодарности и послушания, было лишь его собственным выходом психов и напряжения. — То есть… — Блейн закончил с куском пиццы, облизнул губы, и сделал пару глотков колы, которую Курт великодушно тоже заказал для него, — «пойди и подрочи», — процитировал он Курту, глядя в его лицо с ухмылкой, — но на официанток не пялься, потому что ты со мной? Так что ли, Китти? В жизни не поверю, что твоя нога из-под стола чудом оказалась у ног этой телки. Впрочем, сработано неплохо. Учился, наверное, по комедиям про старшую школу, где сучки-черлидеры делают подобное каждый день. — Понятия не имею, о чем ты говоришь, — спокойно произнес Хаммел, продолжая есть салат и делая глоток колы из стакана Андерсона. — Она совершенно случайно споткнулась, честно. Просто под столом сумки, а мои ноги немного затекли и…она просто не вовремя решила сдать назад. Думаю, если бы она не облизывала тебя взглядом, то она бы обязательно заметила мою ногу, — с улыбкой произнес Хаммел. Он сам не знал, с чем это связано, но да, он просто ненавидел, когда трогают что-то его. А Блейн был его. Каким бы он ни был, он был его. Блейн хмыкнул, отрывая еще один кусок пиццы и принимаясь за него, впрочем, быстро вытирая губы между укусами, и добавляя: — Ты же понимаешь, что подобным просто переводишь все стрелки обратно на тебя? А нам сегодня опять спать в одной кровати. И если там будет теплее, то ты останешься без толстовки. А еще скорее, мы купим тебе сегодня милую кружевную пижамку, и ты устроишь мне маленький показ мод перед сном. Блейн, дразнясь, демонстративно скользнул взглядом к губам Курта и его шее, а затем обратно к глазам, и плавно облизнулся. — И я ничему подобному не учился, тем более по фильмам. Я совершенно случайно сделал это, — произнес Курт и немного спустил очки, чтобы взглянуть в глаза Блейну. — Я ничего не имею против показа мод, только ты должен понимать, что на моделей можно смотреть, но нельзя трогать. Так что да, «пойди и подрочи» — самый оптимальный вариант, солнышко, — произнес Хаммел с улыбкой, взяв кусок пиццы и поймав расплавившийся сыр языком. Да, это было забавно. Эти игры с Блейном нравились юноше. Ему нравилось, как Блейн бродил взглядом по его телу, ему льстили слова Андерсона, что Курт заводит его, и самое странное, что Хаммелу хотелось его касаний. Почувствовать его горячие ладони на своем теле… Мотнув головой, Курт сделал глоток кофе и прикрыл глаза, тихо застонав от удовольствия. — Этот кофе действительно хорош. Особенно после того, что мы пили в той дыре. Нам долго ехать до города? — спросил Курт, в надежде перевести тему, доставая трубочку из бокала и слизывая пенку. — Мы не поедем в город, там слишком много копов и камер наблюдения. Они будут искать кого-то похожего на нас и ловить. Там уже сейчас могут быть развешены объявления о поиске тебя и прочее дерьмо. И если бы это были реальные копы, или если бы им можно было доверять — я бы отдал тебя. Но я слишком хорошо знаю систему этих правильных и порядочных для виду людей изнутри. Блейн закончил с очередным куском пиццы, наедаясь, допил колу и взял кофе, щуря немного глаза. — Значит, любой коп может быть купленным? — тихо спросил Хаммел, продолжая заниматься тем, чем он и занимался до этого. Он внимательно слушал, что ему говорил Блейн, и удивленно поднял брови, не понимая, о чем тот говорит. Хаммел делал так всегда, чтобы не создавать шума в кафе или ресторане, где он находился, но, кажется, на Блейна это подействовало немного по-другому. Хаммел немного нервно сглотнул и вытер губы от кофейной пенки и взбитых сливок, что были на самом верху напитка. — Мы поедем в торговый центр под городом, там же и найдем мотель. Неподалеку. А машину оставим не на парковке, правда, это будет слишком очевидно. И вещи с собой заберем. А ты, если не перестанешь вести себя так, точно будешь оттрахан, Китти, — Блейн выделил последнее слово, сжимая зубы и переводя взгляд от языка Курта к его глаза. Разозлить Блейна было проще простого, а мальчишка явно понятия не имел, что делать с мужчиной, доведенным до края. Правильно играть он не умел, он нарывался. Как минимум потому, что разъяренного быка в конце пути ничего не ждало, а Курту стоило позаботиться об этом. — Впрочем, если это именно то, чего ты хочешь, всегда можешь просто сказать. Я, может быть, и не планировал приставать к тебе после того потрясения и все такое, но если ты сам захочешь секса, то я всегда к твоим услугам. Правда, напомню, что я все еще не особенный, музыку с телефона включать не буду, и за розами не побегу тоже, — буркнул Блейн, делая несколько глотков крепкого кофе и доставая пачку сигарет, чтобы покурить по дороге до машины, так как им стоило уже собираться. Курт немного нахмурился, когда Блейн сказал, что они не поедут в город. Где они тогда смогут купить нормальную одежду? И что он имел ввиду, когда говорил, что слишком хорошо знает эту систему? — Ты злишься потому что хочешь, или потому что не перепадает? — спросил Хаммел, откидываясь на диван и с улыбкой складывая руки на груди. — Но если вдруг я захочу секса, за отсутствием вариантов, я обязательно обращусь к тебе, — произнес Хаммел, допивая свой кофе и снова поднимая трубочку к губам. Кажется, Курт сам не понимал, чего он хочет, но продолжал действовать на нервы Андерсону, изучая того. Его поведение, действия. Что же Блейн будет делать, снова возьмет его силой? Курту казалось что Андерсон не настолько глуп, чтобы снова так перепугать мальчишку. Но, так же Хаммел прекрасно понимал, что Блейн не из тех людей, кто умеет много терпеть. Тем более, он должен быть наказан за взгляды на официантку. Пусть Курт никогда не признается в этом, но это было…неприятно. Ведь он уже привык к Блейну и не собирался ни с кем им делиться. Хаммел закатил глаза и поставил бокал на стол, складывая руки на груди. — Ты не прекратишь обижаться на это, правда? — Спросил Курт, когда брюнет снова поднял тему «особенного». — Ты же прекрасно знаешь, что я имел ввиду, и почему я это сказал. Так что хватит об этом. Так…ты поел? Мы можем идти? — спросил Курт. — Может быть, мне просто нравится дразнить тебя, — хмыкнул Блейн, решив, что ему и правда стоит заткнуться на этот счёт, если он не хочет начать казаться обидчивой девочкой. Эту роль все-таки стоило отдать Курту. Курт вздернул одну бровь и улыбнулся. Ну конечно, просто дразнить. Он сложил остатки пиццы в бумажный пакет и засунул все в сумку, пока Блейн расплачивался с уже сухой официанткой. Сухой в прямом и переносном смысле: она даже взгляда ни на одного из них не бросила. Кивнув, Блейн отдал деньги подошедшей официантке, которая успела сменить форму и не смотрела теперь ни на Курта, ни на Блейна. Кто бы мог подумать, что этот тощий мальчишка, который выглядел даже младше своих лет, умел так расправляться с «врагами». Хотя, конечно, все это было смешно, и вовсе не на том уровне, на котором работал Блейн. Подхватив их сумки, мужчина направился к выходу. Он первым выпустил мальчика, провожая его взглядом, и снова отмечая, что да, задница у него куда лучше, чем у той девчонки. Ему нравились шорты на Курте, но сейчас он начинал думать, что, может быть, стоило бы надеть на него что-то более скромное. И нет, конечно, Блейн не ревновал, но зачем привлекать лишние взгляды? Пройдя вперед Курт, как обычно, засунул руки в карманы толстовки. Это было даже немного странно, но он чувствовал себя так комфортно в вещах Блейна. И не только в вещах, но Курт предпочитал об этом не думать. Подкурив и глубоко затянувшись, Блейн закинул вещи в багажник машины, и открыл дверь перед Куртом, кивая садиться в машину. Сам он забрался на водительское сидение через пару минут, выбросив окурок. По кивку, Хаммел послушно сел в машину, открыв окно и наблюдая за Блейном. Этот мужчина вызывал в нем такие противоречивые чувства. В одну минуту Курту хотелось разбить его кудрявую голову, а в другую — завернуться в его теплые руки и прижиматься ближе, так близко, чтобы дышать было трудно. Это похоже на влюбленность? Курт надеялся, что нет. — Ты уже знаешь, что именно хочешь купить? Помимо наших «маскарадных» нарядов мы можем взять что-то необходимое. Ну, белье, например. Позволишь мне выбрать для тебя несколько кружевных трусиков, а? — шепнул Блейн, потянувшись к мальчику и останавливаясь у самого его лица. Правда, вместо поцелуя он лишь пристегнул Курта и самодовольно улыбнулся, потому что готов был поспорить, что на щечках пленника расцвёл румянец. Он делал его таким… Милым. И таким Курт нравился ему куда больше, чем стервозным и злым. Впрочем, его все это не касалось. Когда Андерсон оказался слишком близко, у Курта дыхание сбилось. Неужели Андерсон его поцелует? Это будет его первый поцелуй. Он облизал пересохшие губы и разочарованно выдохнул, когда Блейн отстранился. Он надеялся, что Блейн не услышал этого вздоха, и почувствовал, как щеки стали гореть. О, нет, только не это. Не хватало еще покраснеть перед этим кретином. — Конечно, солнышко. Думаю, если ты расщедришься, — начал Хаммел, в точности повторяя действия Блейна. — То сможешь выбрать мне пару чулков, — шепнул Хаммел и отстранился. Да, Андерсон, эта игра может быть для двоих. Блейн поморщился, а затем закатил глаза. Ему не казалось сексуальным, когда Курт дерзил или повторял за ним. И тем более, когда считал, что они могут играть на равных. Блейну вообще нравилась покорность. И смущение. И натуральность по части эмоций. Когда-то очень давно, конечно, потому что от проституток чего-то подобного он не ждал и не требовал. — Тебе стоит запомнить, что подобные прозвища — для деток вроде тебя, а не для меня. Будешь называть меня подобным образом — будешь говорить со стеной ближайший час, — строго заметил мужчина, заводя машину и выезжая с парковки. Он не переставал смотреть по сторонам, думая, что любая полицейская машина для них может оказаться последней. Точнее, у Курта ещё был некоторый шанс, пусть и небольшой, очень небольшой, а вот у Блейна так точно нет. — И да, раз уж ты спрашиваешь, то хоть корсеты и пробки в задницу. Только не забывай, что если ты уже начинаешь играть, то обратно дороги не будет. А пока что мне не нравится, как ты себя ведёшь. Вся эта дерзость и попытки быть со мной на равных… — Блейн скривился, — меня такое не заводит. Я люблю, когда мой партнёр полностью покорный и ласковый, отвечает мне «да, сэр» или, в твоём случае, мне бы подошло «папочка»… Блейн хмыкнул и добавил немного газу, поглядывая на часы и решая, что можно проехать немного больше, чем он планировал изначально, чтобы скорее добраться до Огайо. Хотя, старый дом его родителей на окраине Сиэттла ему все равно нравился больше. Нарядить бы Курта в вязаные гольфы с милыми шариками и свитер крупной вязки на голое тело, который спадал бы с одного плеча, но легко приподнялся на заднице… Черт. Он злился и раздражался на Курта просто от того, что чувствовал в себе слабость. Они достаточно мило пообедали или позавтракали, и теперь ему казалось, что расстояние между ними непозволительно уменьшилось, а, значит, необходимо было увеличить его обратно. Курт громко рассмеялся и покачал головой. Он поджал ноги и положил подбородок на свои колени. — Ты такой смешной, Блейн. Я могу говорить и со стеной, мне от этого не станет хуже, а вот тебя продолжит раздражать мой голос, — улыбнулся Курт, но отвернулся к окну. Он не хотел, чтобы Блейн заметил, как его расстроили эти слова, хотя Курт сам не знал, почему. Мыслей в голове почти не было, только громкий голос Блейна продолжал звучать рядом. — Думаю, я откажусь от всех твоих предложений. И от чулков, — с улыбкой произнес Хаммел. Наверное, он надеялся, что Блейн будет тем, с кем Курт сможет не надевать маски и просто…быть собой, но нет. И с Блейном нужна некая маска «покорного мальчишки», если забыть о той маске «сучки», которую приходилось надевать постоянно, чтобы не расплакаться от стресса. — И да, покорность не по мне. И я не твой партнер, — продолжил с улыбкой говорить Курт, отворачиваясь к окну. И почему все это было так неприятно? В груди будто сдавило, и смотреть на мужчину совершенно не хотелось. Ну и почему с ними все так сложно? Открыв окно, Курт вздохнул и улыбнулся свежему воздуху, ветру, что бил в лицо, немного остужая его горящие щеки. И на что он рассчитывал, начиная эту глупую игру? Потянувшись, Хаммел включил радио, и прикрыл глаза, наслаждаясь музыкой и свежим воздухом.