Escape

Блейн проводил мальчика задумчивым взглядом и вздохнул. Конечно, в его голове была целая сотня разных желаний, но им нужно было собираться и отправляться в дорогу, а не оставаться в кровати до вечера, как бы заманчиво это ни было. Задерживаться на одном месте вообще было запрещено, разве что только оно будет совершенно безопасным. А это не было. Пока Курт принимал душ, Блейн прибрался немного в номере, потому что не любил оставлять срач. Собрал вещи обратно в сумки и еду в отдельный пакет, а спагетти доел сам, решив, что Курт не будет против. Вымыв посуду, он убедился, что все чисто, и включил телевизор, сев на диван в гостиной, гадая, что наденет Курт сегодня. Он ведь понимает, что кое-что в их отношениях все-таки изменилось, и теперь Блейн не просто будет внимателен к его виду, как и до этого, а сможет комментировать его и даже проявлять интерес физический. От вида шортов ему хотелось рвать и метать, но в то же время без конца тискать идеальную задницу Курта в своих руках, покрывая поцелуями его шею. Ждать мальчика было ужасно скучно, но он то и дело переключал каналы, чтобы наткнуться на новости? и, может быть, услышать что-то о них. Хотя? Курт не был знаменитостью, как и его отец, его лицо не мелькало повсюду, так что шанс оставаться незаметными у них все еще был и это радовало. С каждой минутой наедине с Куртом ему все меньше хотелось сдохнуть в канаве. Курт принял душ как можно быстрее. Если честно, ему не хотелось оставаться без Блейна надолго даже в душе. Надев черное кружевное белье, что для него выбрал Блейн, Курт натянул черные гольфы до середины бедра, снова надевая джинсовые шорты с высокой талией, широкую черную футболку Блейна, в которой он спал, и джинсовку с обычным, тканевым капюшоном. Уложив волосы с помощью воды, расчески и фена, на что ушло больше всего времени, Курт вышел к мужчине, надевая свои черные кеды. — Я готов, а ты…хмуришься, — заметил Курт, при взгляде на Блейна. — Я мылся слишком долго, да? — неловко спросил Курт, заглядывая в сумку и доставая из нее шоколадку, которую они так и не доели. Хаммел взглянул в зеркало, снова поправляя волосы, и надел очки, разворачиваясь к мужчине. — Идем или еще посмотрим телек? — спросил Курт, доедая шоколад и убирая руки в карманы. — И ты подумал над благодарностью? — улыбнулся Курт, облокачиваясь на дверной косяк. Блейн встал с дивана, скользнув взглядом по телу Курта, в который раз отмечая, как сильно нравится ему фигура мальчика и как он ревнует от мысли, что нравится она не ему одному. Пройдя через гостиную, Блейн скользнул руками по его талии и притянул к себе, касаясь носом шеи и втягивая приятный аромат кожи. — Я хочу получить три желания. Я мог бы попросить и больше, но пока три. Первое — показ белья сегодня вечером, раз я не получил его вчера! И еще два я буду говорить тебе тогда, когда они будут появляться, и они могут быть очень неожиданными. Например, называть меня «Папочкой» на людях… Блейн ухмыльнулся и легонько шлепнул Курта по заднице, сжимая ее следом и притягивая мальчика, чтобы крепко поцеловать его в губы и нехотя отстраниться. — Три желания за один завтрак? А ты умеешь торговаться, Андерсон, — тихо рассмеялся Курт, чувствуя уже привычные руки на своей заднице. Еще никому Курт не позволял вести себя так с собой или же разговаривать так, как иногда с ним общается Блейн, но ему было все можно. Бывало так, что и другие парни ненароком или намеренно пытались схватить его за задницу, но на это получали звонкую пощечину и злой взгляд Хаммела, сопровождаемый тонной дерьма, что тот выливал на них. А с Блейном все было по-другому. Курту даже нравилось это, и то, как собственнически мужчина смотрит на него, касается, заставляло Хаммела таять в его руках, а в глазах горела огромная неоновая вывеска «Я только твой. Позволь мне быть рядом». — Я все собрал и нам пора ехать. Садись в машину, я пока отнесу ключ на стойку и вернусь к тебе. Думаю, сегодня мы притормозим только для того, чтобы пообедать, и взять что-то на ужин. Хотелось бы проехать как можно больше, чтобы скорее оказаться с тобой наедине и в какой-нибудь, но безопасности. — Хорошо, значит, сегодня целый день в дороге, — пробурчал Курт скорее сам себе, понимая, что сегодня будет очередная волшебная ночь, раз Блейн не может ее дождаться. Это было даже лучше, чем Курт мог представить. Выйдя из домика, Хаммел оглянулся и снял машину с сигнализации. Да, Блейн доверил ему ключи, понимая, что если бы Курт захотел, он бы спокойно развернул эту развалюху и направился домой. Но Курт не хотел и это было самое страшное. Хаммел не хотел возвращаться один, оставляя Блейна хрен знает где, прекрасно понимая, что того догонят и убьют. Нет, на это Хаммел был не согласен. Поэтому Курт спокойно завел машину, подъехав к домику, где Блейн возвращал ключи, и пересел на свое место, как обычно заблокировав все двери. Блейн забрался в машину и завел мотор, сразу выруливая на трассу и задумчиво поглядывая по сторонам. Он не хотел пугать Курта, но все-таки решил поделиться. — Администратор странно смотрела на меня. Я надеюсь, что все дело в том, что я соврал, словно у тебя нет с собой документов, а она догадалась, что тебе просто нет восемнадцати. Потому что мне не нравилось подозрение в её взгляде. Лучше я буду педофилом в её глазах или кем ещё, но не беглецом. Блейн поправил очки и шарф, который надел ещё в домике, бурча от раздражения. Ему не нравились такие вещи и его раздражало на шее все. Все, кроме рук Курта. Кажется, волнение Андерсона передавалось Курту в считанные секунды. Курт неловко поерзал на месте, ожидая пока Блейн начнет говорить, и немного расслабился, когда он все-таки заговорил. — Ты же не с трехлетним ребенком сюда приехал, чтобы считать тебя педофилом. Тем более мне семнадцать и…даже если она думает, что мне немного меньше, это абсолютно не ее дело, — ответил Хаммел, откидываясь на сиденье и немного открывая окно, чтобы был доступ свежего воздуха. Конечно, напряжение все еще было, ведь если о них говорили в новостях, то это все только усложняет. Значит любой, кто увидит их, может заявить в полицию, и за ними будут гнаться еще и они, а ее только босс Блейна. Или можно сказать бывший босс. Скользнув ладонью по коленке мальчика, затянутой в трикотажные чёрные то ли чулки то ли уж очень высокие гольфы, он похлопал его по бедру и поймал ладонь, на пару секунд сжимая тонкие пальцы. Держать кого-то за руку было непривычно, но ему хотелось показать Курту, что он рядом, и все будет хорошо. Насколько это возможно. Правда, руку он убрал достаточно быстро, и просто улыбнулся юноше, повернувшись к нему на секунду. — Не волнуйся, в любом случае, я сделаю все, что от меня зависит, чтобы ты вернулся домой. Я не могу рассказать тебе всего и не имею права назвать тебе имя босса, но ты должен знать, что это близкий человек. В вашей семье. Серьезно, Курт. Ты можешь доверять Кэрол и Финну, но это все. Сейчас. Потом я сведу тебя с нужными людьми, которым можно доверять и которые позаботятся о тебе и Кэрол. Когда мы приедем в город, я свяжусь через таксофон с моим другом. Курта вырвала из его мыслей теплая рука, что скользнула по колену, выше к бедру и поймала как всегда холодную руку Хаммела. Юноша улыбнулся в ответ Блейну и отвел глаза окну. Блейн не очень хотел портить настроение Курту, так что, увидев карман в дороге, плавно свернул в него и отстегнулся, потянувшись к мальчику и прикусывая его нижнюю губу. — Но не держи все это в своей прекрасной головке. Хочу, чтобы ты был спокоен. И чтобы щебетал. Даже если будешь дерзить мне, я не против. Подумаешь, отшлепаю… Блейн ухмыльнулся и скользнул рукой под футболку мальчика, легонько щекоча его рёбра. — Почему ты не можешь рассказать мне все? Если мы умрем, то что, я даже не узнаю, за что и от чьих рук я умру? Тем более, ты сказал, что это кто-то близкий. Я не говорю, что ты должен сказать мне, я прошу тебя об этом. Ты ничего мне не должен. Или ты…ты хочешь вернуться к тому, что делал, когда мы вернемся домой? Или…что с тобой будет, когда мы вернемся? — тихо спросил Курт, обернувшись к мужчине на секунду, но, не получив ответа, отвернулся обратно к окну. Курт так не хотел возвращаться в эту реальность, но, к сожалению, пришлось. Курт прижался к мужчине, прикрывая глаза и после прислонился своим лбом к его. — Я не могу не думать об этом. Кто-то из свиты папы почти загнал его в гроб, а я в бегах, потому что меня похитили, а потом хотели убить. И самое мерзкое в этом, что я совсем не могу ничего сделать, — шепнул Курт, поглаживая Блейна по щеке. Он слабо улыбнулся, когда рука Андерсона скользнула под футболку, и снова поцеловал мужчину. — Я не хочу, чтобы ты возвращался к этому дерьму. Не хочу, чтобы ты был в опасности и не хочу, чтобы ты отдавал меня в чужие руки, — шепнул Курт и тяжело вздохнул. — Я не могу сказать тебе, кто это, по двум причинам. Во-первых, это вопрос чести, как бы странно для тебя это ни звучало. В мире нет ничего белого и нет ничего черного, — заметил Блейн, нехотя отстраняясь от мальчика, пристегиваясь и выезжая обратно на дорогу, пока никто не остановился помочь им. — Нет ничего однозначного и сложно назвать кого-то плохим, а кого-то хорошим. В моей жизни был момент, когда… Ладно, я на самом деле не могу рассказать тебе все детали. Не сейчас. Не хочу портить настроение, да я и не готов, если честно. Просто был момент, когда я сделал кое-что очень плохое в ответ на то, что плохое сделали мне. И, несмотря на то, что я был невиновен по морали, суд бы признал меня виновным. От меня отвернулись все, и единственное, что светило мне — смертная казнь, потому что это было в Техасе, а, как ты знаешь, она там была вполне жива в то время. И тогда появился он. Я понимаю сейчас, что он не делал ничего просто так, но он спас меня, и в ответ я пообещал служить ему и хранить его тайну. Я не мог назвать его плохим человеком, как ни странно. Он ранен своим детством, ублюдком отцом, но, несмотря на это, есть человек, которого он любит больше жизни. Если честно, вторая причина, по которой я не говорю тебе его имя — слабая надежда на то, что если я сохраню его тайну, он сохранит мне жизнь во второй раз. Во всяком случае, он доверял мне. Из всей… команды? Банды? Не знаю, как назвать это, но был я и еще двое людей, с кем он говорил лично. Остальные никогда не видели его в лицо и получали указания только через секретаря. Его ты, к слову, знаешь тоже, но уж точно не заподозришь ни в чем. Да он и не имеет отношения. Ему достаточно быть любимым боссом. Блейн вздохнул и потер затылок левой рукой, отпустив руль на пару секунд. — Я знаю, все это сложно для тебя, но я надеюсь, что ты если не поймешь, то хотя бы… примешь мои слова. Последнее добавлять Блейну было особенно тяжело, но он слишком сблизился с Куртом за это время, чтобы оттолкнуть его сейчас из-за того, что старая рана в груди слишком легко начинала кровить. — Ты… Понятно. Значит, ты решил вернуться к нему, как только все это закончится, да? — тихо спросил Курт, с толикой раздражения. Он не понимал, как Блейн мог хотеть этого? Наверное, просто Хаммел был слишком наивным. — Тогда почему бы тебе не развернуть машину и не сделать это уже сейчас? Сдаться ему, кем бы он ни был. Ты ведь все равно сделаешь это, правда? После того как отдашь меня. Я думал…я, наверное, слишком наивен, раз думал о том, что тебе это больше не нужно. Убивать людей. Похищать их или…ладно, не важно. Это только твое решение. Я благодарен тебе за то, что ты сделал и продолжаешь делать, но ты ничего не говоришь мне и самое идиотское, что я не имею права настаивать. Но я рассказал тебе все, что терзало меня много лет, я доверился тебе и… я немного злюсь сейчас, так что лучше бы мне заткнуться и смотреть в окно, — тихо закончил Курт, отворачиваясь к окну. Он поджал ноги, как обычно, и положил голову на свои колени. Блейн уже в который раз говорил, что не хочет портить ему настроение, но это все равно случилось. Курт сам не знал, от чего он так злится. Наверное потому, что Хаммел уже построил их будущее в своей голове, только тут было одно «Но» — он не спросил Блейна. Кажется, для Блейна все это должно было закончится ровно в тот момент, как мальчишка исчезнет с горизонта. — Останови машину, пожалуйста. Я хочу пересесть назад, — тихо попросил Курт, спустя двадцать минут. — Хочу прилечь, ноги затекли. Блейн молчал в ответ на слова Курта, но не потому, что тот был прав, а потому что ему было обидно, что Курт решил так. Что даже подумал таким образом. И что он не задал вопрос, дожидаясь на него ответа, а устроил целую сцену в собственной голове, сам же обиделся на нее и сам же и закатил небольшой скандал. Ссориться с Куртом Блейн не планировал, так что просто молчал, решив, что раз уж мальчишка сам все решил, то так пускай и думает. — Мои тоже затекли. Выйдем, покурим и перекусим. Уже обед, а спагетти было не так уж много, — ровным тоном ответил мужчина, и еще через десять минут остановился у небольшого ресторанчика «Домашней кухни». Выйдя из машины, Блейн поймал Курта возле его двери, и коснулся пальцами собачки на куртке. — Я сказал, что надеюсь, что он сохранит мне жизнь взамен на мое молчание, потому что я, вопреки здравому смыслу и собственным убеждениям, думаю о том, каким образом сделать так, чтобы остаться с тобой чуть дольше, чем до пули в лоб в мои неполные тридцать. Я, мать его, впервые за десяток лет позволил себе думать о себе в контексте второго человека рядом и строить планы, которые сложнее любого похищения, хотя ты, наверное, не можешь осознать этого. Не можешь понять, какая пропасть между нами и как сложно будет нам вместе если даже мы уцелеем. А ты совсем не понимаешь меня и моего молчания, очевидно, раз хоть на секунду предположил, что, оставшись в живых, я смогу тебя покинуть. Блейн сделал шаг назад и развернулся в профиль к Курту, чтобы поджечь сигарету, прикрывая глаза.