Эксперимент с отдалёнными последствиями

Предупреждая порыв Молли дёрнуться к дверям, Шерлок быстро командует: — Джон, иди впусти его. — Он хороший человек, Шерлок… — прижимая руки к груди, умоляюще говорит Молли. — Джима я почти не знала, но Питер — это совсем другое… — Мы будем в гостиной, — слышит Джон за спиной, направляясь навстречу загадочному гостю. Он оставил пистолет в куртке, и Молли об этом не знает. А Шерлок — знает. Значит, ожидает именно того, что сейчас происходит: Джон одной рукой открывает дверь, а другой — наставляет на входящего оружие. Питер Смит — мужчина лет 40 (наверное… удивительно: с равным успехом ему можно дать и 30, и 50), чуть ниже Шерлока ростом, подтянутый, но не худой, с густыми орехового цвета волосами, лежащими крупной волной, располагающим — без острых углов, но и не круглым — лицом с почти аристократическим носом, тонкими, но скорее ироничными, а не презрительными губами и большими ясными глазами — какими-то сизо-васильковыми, в общем, сероватыми с насыщенной синей основой. Красавчик. Серо-коричневый пиджак, рубашка в мелкую полоску, галстук в крупную полоску, голубовато-серые джинсы и оксфорды с рыжинкой — ещё один позёр на голову Джону Ватсону. Можно поспорить, у него тоже есть какое-нибудь вычурное пальто или, к примеру, до неприличия классический тренч... Но погода в последние дни выдалась на редкость хорошая для апреля в Лондоне — можно обойтись и без пальто. Если ты не Шерлок Холмс, конечно. Незваный гость, смерив Джона одним коротким взглядом, тотчас разводит руки в стороны, позволяя себя обыскать, при этом оживлённым доброжелательным тоном завязывая беседу: — Доброе утро, доктор Ватсон. — Доброе утро, доктор Смит. Это спектакль, главная цель которого — не ранить чувства Молли, не дать ей по звукам догадаться о направленном на гостя оружии. Нежданный визитёр инициировал эту ситуацию моментально — и не сомневался, что ему подыграют. Всё вместе это достойно уважения, кем бы он ни был. Похлопав Питера по карманам и не обнаружив ничего подозрительного, Джон жестом приглашает его войти, а пистолет прячет обратно во внутренний карман оставленной на вешалке куртки. Наверное, неосмотрительно. Но как иначе? — Прошу меня извинить за нелепое появление, — продолжает своим мягким тенором (явно уступающим в соблазнительности голосу Шерлока, почему-то с удовлетворением отмечает про себя Джон, как будто тут началось какое-то соревнование), направляясь в гостиную. Молли сидит на диване, напряжённо выпрямив спину. Шерлок преграждает собой прямую дорогу от входа до оберегаемой им девушки. Питер останавливается, не доходя до него три шага, и с минуту они пытают друг друга взглядом, занятые каким-то бессловесным обменом информацией, решительно непонятным со стороны. В конце концов Питер едва заметно качает головой, а Шерлок — отрывисто кивает. И шагает вперёд, протягивая руку: — Изобретательная шифровка. — Была бы более эффективной, если бы ты не парковал шикарные узнаваемые автомобили на противоположной стороне улицы, — ответив на рукопожатие, визитёр не делает дальше ни шагу. — Хотя миссис Хадсон и обожает здешний магазинчик пряностей, она не задержится в нём ещё более чем на 15 минут. Питер улыбается: — С тобой приятно иметь дело. Шерлок наконец освобождает гостю дорогу к Молли, с вопросительным выражением лица продвигаясь к Джону. — Всё в порядке, — шепчет тот, когда они оказываются рядом. Питер элегантнейшим движением — Шерлок, глядя на это, нервно хмыкает — расстёгивает пиджак и усаживается рядом с девушкой, трогает её за руку и вполголоса начинает успокаивать. А Джон решает всё-таки разрушить идиллию влюблённых сердец и блестящих умов, воцарившуюся в комнате: — Послушайте, всё это замечательно, но разве вы не ставите Молли прямиком под удар ваших врагов — судя по всему, предполагается, что они у вас есть? — Нет, — хором говорят Шерлок и Питер. — Почему, чёрт возьми? Вы шастаете сюда как к себе домой, один — любовник, другой — задушевная подружка, а теперь ещё и назначаете здесь масонские встречи и думаете, что никто не догадается? — Никто не знает, что между ними что-то есть, — разжёвывает Шерлок, прохаживаясь по комнате, по-прежнему, похоже, продолжая приглядываться к обстановке. — Питер этого никак не показывает. Встречи профессионально засекречивает. Я догадался потому, что у неё дважды дрогнули губы, когда он зашёл в лабораторию Бартса. В остальном они вели себя, как будто едва знакомы. Никто, кроме меня, не смотрит на губы Молли. И никто, кроме меня, не придаст значения тому факту, что она купила новое бельё. Никто не считает её важной. Ни для Питера, ни для меня. Поверь мне, Джон. Никто за ней не наблюдает. — Подтверждаю, я это несколько раз проверял, — добавляет Смит, великодушно проигнорировав реплики про губы и бельё. Шерлок делано меланхолично разглядывает непонятного стиля картину на стене, но ясно, что он доволен: отсутствие реакции на попытки провокаций всегда вызывает у него иррациональный азарт. — А телефон? — Джон искренне не понимает, как можно настолько полагаться на метод «спрячься на виду». — Ты не заметил? Аппарат, на который Питер присылал сообщения, — это вообще не тот телефон, которым она обычно пользуется. — Да прекратите наконец говорить обо мне в третьем лице! — неожиданно твёрдо встревает в беседу объект обсуждения. — Прости! — хором спохватываются все трое. И Молли первая начинает улыбаться, а потом и все остальные тоже, даже Шерлок, всего секунду, но тут же напускает на себя обратно ледяной вид. — Я заварю чай, а у вас есть несколько минут, чтобы закончить обсуждать мою безопасность и перейти к делу, — произносит она, выходя из комнаты, и в голосе сквозит такая уверенность и рациональность, что Джон в очередной раз убеждается, что Молли Хупер — вовсе не серая мышка. Далеко не. Он, в общем, толком не знает, кто она такая. Остальные в комнате явно более проницательны и на этот счёт. Джон усаживается на диван рядом с Питером, периодически искоса на него поглядывая, а Шерлок — прямо на журнальный столик напротив, широко расставив ноги, наклонившись вперёд и учиняя доктору Смиту лихорадочно торопливый допрос: — Ты проводишь эксперименты над пациентами Бартса? — Да. — И они об этом не знают? — Они думают, что участвуют в исследовании препарата для профилактики сосудистых заболеваний. — А на самом деле? — Корректировка генома. — Цель? — Увеличение продолжительности человеческой жизни. Шерлок презрительно усмехается: — Такая же чушь, как профилактика сосудистых заболеваний. — Ты не понял: увеличение продолжительности жизни в разы. — Я могу взглянуть на теоретическую базу? — Боюсь, это слишком сложно для неспециалиста. — Неспециалиста?! — Шерлок, я в некотором роде… гений. Ладно… я покажу это всё тебе потом. Сейчас важно другое. — Зачем ты втянул в это Молли? — Она в этом не участвует. Клянусь. — Зачем она тебе? — Ох… Я люблю её — можешь попытаться это как-нибудь понять? — В таком случае было бы логично доводить половые акты до конца. — Шерлок! — с уже отточенной хлёсткой интонацией осаживает Джон. — Ничего, доктор Ватсон, я отвечу. Неудачный день. Я не мог перестать думать о том, что всё должно начинаться совсем не так. О работе. Об исчезновении Джейкоба. Много о чём ещё… Я не хотел начинать это так. — Ты мог бы просто сказать это мне. Слезай со стола, Шерлок, — появившаяся с подносом Молли снова невозмутима и решительна. Шерлок нехотя покидает облюбованное место и опускается в ближайшее кресло: разумеется, ему критически важно видеть лицо Питера хотя бы относительно напротив себя. — Молли, не сердись, я… решил, что у нас будет один разговор — вот этот самый. Сразу обо всём. Я… — доктор Смит снимает пиджак и закидывает его на спинку дивана. — Не любишь лишние разговоры, я знаю, — расставив чашки на столе, она усаживается между Джоном и Питером и, немного расслабившись, откидывается назад. — И… не знаю, когда мы сможем ещё раз увидеться, — он разворачивается к ней всем корпусом, осторожно трогая за плечо. — Питер… — выдыхает она, в один миг превращаясь в ту понурую Молли, которую привык видеть Джон в виде тени за спиной у Шерлока где-нибудь в морге. — Не надо… Ограждать меня… Она вскакивает на ноги непонятно с какими намерениями, но мистер Смит успевает удержать её, разворачивает к себе и, подхватив под лопатки, буквально укладывает коленями на диван и лицом к себе на грудь, целуя в макушку. Молли сдавленно всхлипывает и затихает, вцепившись обеими руками в его рубашку. Что-то огромное и очень шероховатое несколько раз проворачивается у Джона внутри, отзываясь щемящей горечью во всём теле. Шерлок, растянувшийся в кресле со сложенными под подбородком пальцами — совершенно как дома, — молча наблюдает за всеми героями сцены. — Значит, ваш пациент действительно похищен, доктор Смит? — Джон понимает, что сейчас именно он просто вынужден продолжить разговор. — Чего вы хотите от нас? Зачем вам понадобилось создавать видимость, что ему проводилась операция? — Чтобы полиция не копнула дальше о причинах его пребывания в Бартсе, а Шерлок — вышел на меня. Я хочу, чтобы вы помогли мне обнаружить похитителей. Похоже, это связано с Джимом Мориарти. — Чего они хотят от вас? — Чтобы я работал на них, или чтобы предоставил им панацею или эликсир бессмертия, или — что вероятнее всего, — чтобы я к тому же лишил этого всё остальное человечество. Это мотивации психопатов, я не особенно в этом силён и пока не разобрался до конца, чего именно от меня ждут. Слишком сложно для меня одного с учётом ограниченного времени. Пока что они хотят встретиться со мной сегодня ночью. — Не понимаю, вы — не анестезиолог? — Ну почему же, доктор Ватсон, я очень хороший анестезиолог, «от бога», как говорят мои пациенты. — И учёный? Учёный-одиночка? И у вас есть этот самый эликсир? — Да, да и нет. У меня пока нет никаких значимых результатов, но, боюсь, я не смогу объяснить это господам в чёрных масках или кому-то в таком роде. — У тебя нет в живых никого из близких? — неожиданно спрашивает Шерлок. — Да. Скорее всего, именно поэтому они похитили пациента. И это косвенно подтверждает, что они не знают про Молли. Девушка на груди Питера, кажется, уснула, съехав головой вбок и прижавшись затылком к обнимающей её руке. Джон наливает чая Шерлоку и себе. Мистер Смит жестом отказывается от участия в чаепитии. — Майкрофт знает о тебе? — выдаёт Шерлок, отхлебнув из чашки, с тихим стуком поставив её обратно на столик и вернувшись к своей медитативной позе. — М… Отчасти. — Как и я. Отчасти. — Боюсь, Шерлок, я оставляю за собой право не отвечать на некоторые вопросы. Если тебе не нужна ложь, конечно. — С этим есть одна проблема. — Я знаю. Ты не перестанешь думать. Поэтому просто прошу тебя — разберись с похищением. Потом, если хочешь, разбирайся со мной. — Похитителям известно о тебе не больше, чем мне, так? — Да. Однозначно не больше. — Я беру дело. Но, во-первых, я сам позабочусь о безопасности Молли — как считаю нужным. И во-вторых, сегодня ты доведёшь до конца начатое в этой спальне. — Шерлок! — возмущается на этот раз девушка — которая, конечно, не спала, — гневно пытаясь вывернуться из рук доктора Смита. — А это тебе зачем? — улыбается Питер, без видимых усилий не давая ей вырваться. — Это — не мне, — Шерлок опять меняет позу и снова тянется за чашкой. — У любого из нас может оказаться меньше времени, чем мы себе представляем. Джон не может сказать наверняка, разинул он только что рот на самом деле или только в своих мыслях. Что этот сумасшедший вытворяет? Проверяет свои гипотезы? Он же не знает до конца, с кем имеет дело… Или уже знает?.. Ещё и афоризмы выдаёт... Значит, вот о чём он думал, когда сделал первый шаг к Джону... Почему именно сейчас?.. Шерлок и Питер обсуждают встречу с похитителями. Её место и время доктор Смит, оказывается, зашифровал в тех сообщениях, которые прислал утром Молли. Он сделал это просто для проверки наблюдательности Шерлока. Как-то подозрительна такая любовь к ребусам, учёный он там или нет… Это становится уже похоже на клуб любителей занимательной математики, профессору Мориарти должно понравиться… Воспоминание о методах злого гения окончательно портит настроение Джону. Молли снова впала в оцепенение, на этот раз устроившись на плече у своего избранника. Наверное, Джон всё-таки переоценил её. Как же хорошо, что Шерлок не ответил на её чувства, — она же наверняка из тех, кто названивает по сто раз на дню и хлюпает носом в трубку, стоит ответить не сразу… Ох. Джон затыкает свой собственный внутренний монолог. Конечно нет. Он только что про себя сорвался на Молли… Бред какой-то. Хорошо, что Шерлок не ответил на её чувства, — но вовсе не поэтому… В конце концов дуэт умников-разумников договаривается о способах секретной связи и принимает решение, что Джон с Шерлоком должны сейчас уходить через окно спальни дворами. *** После не особенно удачного (для Джона) прыжка из окна, преодоления нескольких заборов и довольно спешной пешей прогулки в одному Шерлоку известном направлении они наконец немного замедляют шаг. — Слушай… Ты ему, получается, доверяешь? — Доверяю фактам. Пока нет другого выхода. Не вижу пока опасности с его стороны. — Ну, знаешь ли, кое-кто может и не хотеть, чтобы продолжительность его жизни без его ведома увеличивали. — Это философия. Ты бы отказался? — вопрос риторический, но Шерлок вдруг приземляется на скамеечку в каком-то крошечном скверике, царственным жестом предлагая последовать его примеру. Видимо, осознаёт, что Джону многое непонятно, и даёт ему возможность от этого непонимания избавиться. — Что у тебя с Молли? — этот вопрос вторгается в диалог помимо воли, как порыв ветра в неосторожно приоткрытое окно. Шерлок обезоруживающе сердечно улыбается: — Она близкий мне человек, способный многое понять и имеющий более детальное представление о некоторых явлениях физического мира, чем кое-кто из моих друзей, растерявший половину знаний, едва донеся их до экзамена. И не выбалтывающий информацию, на которой держится всё расследование, в соседнем баре случайному знакомому, — несколько преувеличенно, но пара камешков в огород Джона. Объяснить Шерлоку, что люди обычно не помнят наизусть все учебники, прочитанные в рамках университетского курса, даже если они занимаются спасением человеческих жизней, довольно трудно… Он-то помнит. И не знал Джон, что та история с фальшивыми кубинскими сигарами — вовсе не весёлый курьёз, а зацепка для расследования. Он и о расследовании-то тогда толком не знал. Да и о том, что Шерлок намеренно подослал его к тому человеку в баре, кстати говоря, тоже... Несколько краснея, Джон всё-таки продолжает, кажется… пилить Шерлока: — То есть вы друзья? — Технически это любовь. Платоническая любовь. О господи. Технически! — Слушай, ты просто не позволял себе этого… Возможно, если бы ты… ну… поцеловал её… ну, по-настоящему... всё было бы иначе. Глядя в упор своим обыденно-проницательным взглядом (по классификации проницательных взглядов Шерлока, придуманной когда-то Джоном), отвечает: — Я целовал её. Что-то невидимое начинает душить Джона, заставляя дважды сглотнуть. — И… как? — Это приятно, — пожимает плечами Шерлок. — Ты, ты… грёбаная шкатулка со шкатулками с секретами! И что?! Что дальше? Я понимаю, ты предпочитаешь… ну… быть снизу, но — у неё явно есть... стержень. Или Ирэн — с ней ты… — Джон, — Шерлок берёт за руку и прижимает её к своему колену. — Я гей. — В смысле? — Что в смысле, Джон? — Шерлок вдруг демонстрирует совершенно не свойственный себе жест, закрыв лицо свободной левой рукой. Выходит натуральный и очень выразительный фейспалм. — О… — Тебя это удивляет? — он улыбается до слёз. — Не думал, да, что… только так… Но ради всего святого, Шерлок, как ты можешь знать?! Я — не знал. — Ты — не сразу понял. Со мной это в таких простых вопросах не случается… — Почему Молли не сказала мне? — Джон уже в который раз за сегодня начинает сердиться на пустом месте. — Я попросил не говорить. Дал тебе время всё осознать.