Эксперимент с отдалёнными последствиями

Майкрофт, непринуждённо выходящий из кабинета Лестрейда, тихо произносит: — Ко мне в машину. Суетящиеся вокруг сотрудники полиции старательно делают вид, что не обратили на него никакого внимания. По крайней мере, ровно до того момента, когда все трое оказываются на улице. — Они допрашивают Смита? — интересуется Джон, обнаружив, что водителя в машине нет и Майкрофт садится за руль сам. — Он скажет, что Мориарти требовал от него публично обвинить Шерлока в похищении пациента, в противном случае угрожал испортить его репутацию, обвиняя в незаконных экспериментах в Бартсе. Обратившись к Шерлоку и с моей помощью разыскав своего пациента, он ехал убедиться, что похитители не причинили вреда здоровью мистера Уэбстера. — Почему он должен всё это говорить? — Мы сможем полностью опровергнуть информацию о незаконных экспериментах, и это будет слово против Мориарти. — Я спрашиваю, почему он станет лгать? — Потому что иначе ему придётся остаться там надолго. — Пистолет, — устало комментирует Шерлок. Да, конечно, как Джон мог забыть… Кого угодно из них сейчас можно было бы оставить там надолго (кроме самого Майкрофта, конечно)… И кого угодно из них Грег бы тут же отмазал. Но не Питера Смита же! — Но он же… Я не понимаю! Мы… Майкрофт не считает нужным больше ничего говорить, но Шерлок более снисходителен к замешательству Джона — тем же усталым тусклым тоном он поясняет: — Он собирается что-то сделать. Если я не могу понять что, я могу это просто увидеть. Но для этого он должен иметь свободу действий. *** Как только они, все втроём, в третьем часу ночи втаскиваются в квартиру, преследуемые неизвестно почему неспящей и встревоженной миссис Хадсон, подчёркнуто учтиво выпроваживаемой Майкрофтом, на телефон Шерлока приходит сообщение, изучив которое, тот окончательно окаменевает. — Покажи, — мистер Британское Правительство демонстрирует радикально жёсткий тон, приберегаемый для особых случаев (в обычных случаях он ограничивается ядовито-жёстким и якобы жёстким). Шерлок кладёт телефон на журнальный столик и в который раз за сутки уходит к себе. «Скучал по мне?» Прочитав это, Джон вспоминает о сегодняшнем письме и размышляет, что же значило «Я твой должник» — Мориарти обязан своим освобождением недостаточной проницательности Шерлока, что ли?.. Теперь телефон оживает и у Джона — Грег сообщением просит впустить его, чтобы не будить шумом у дверей, как он думает, спящую миссис Хадсон. — Не захватил с собой досье, — начинает наконец Майкрофт, когда все (кроме Шерлока) снова оказываются в гостиной, — но, поверьте мне, у вас, оказывается, замечательные соседи: четверо киллеров международного класса поселились в непосредственной близости от этой квартиры. — А что, район-то неплохой, и метро рядом, — не удерживается Джон. — Мы можем их превентивно обезвредить, — предполагает Грег. — Не думаю, — Майкрофт проводит рукой по лицу, как будто смахивая наваждение. Заметно, что он чудовищно устал, но продолжает прокручивать в голове море вариантов дальнейших действий. И все остальные люди в этой квартире продолжают. Чувствовать себя беспробудно тупым — это не совсем то, чему Джон Ватсон собирался посвящать большую часть своего свободного времени… До того как познакомился кое с кем. Шерлок выходит из спальни, очевидно, за оставленным на столе ноутбуком. Он движется несколько более торопливо, чем мог бы, сосредоточенно не давая себе ничего сказать (невозможно объяснить, как именно, но это ясно) — и Джон моментально понимает, что конкретно сейчас изменилось. Он как раз собирался сесть за стол, и поэтому всё получается сделать очень быстро: правой рукой он хватает Шерлока за предплечье, а левой — разворачивает ему в лицо плафон включённой настольной лампы: — Кокаин? Шерлок — почти с вызовом уставив два не реагирующих чёрных колодца в ответ — молчит, а сидящий на диване Майкрофт — закрывает лицо ладонями. — Метамфетамин? Какого чёрта вообще? — почва уходит из-под ног — так говорят именно о том, что происходит сейчас. — Смог заставить себя избавиться от героина, — механическим голосом констатирует Шерлок. — Нахрена тебе тогда метамфетамин?! Это, блядь, не одно и то же! Тебе лишь бы чем-то обдолбаться?! — Что ты в этом понимаешь?! — теперь в голосе — распоясавшаяся дерзость, больше ничего. А что тут понимать? Не справился с ситуацией. Подумывал отключиться совсем, но отключил только тревогу. И добавил допинга. Наверное, да, всё это даже отчасти ради него, Джона, но от этого ни разу ни хрена не легче. — Выметайся отсюда к чёртовой матери, — с нажимом и расстановкой говорит Джон, еле сдерживая волну агрессии, охватившую его до дрожи в кончиках пальцев. Он прекрасно знает — адреналиновых ситуаций в жизни хватило, — что главное — направить её в безопасное русло. Всего лишь долю секунды поколебавшись, Шерлок не оглядываясь возвращается в спальню и с глухим звуком прикрывает за собой дверь. Одним направленным ударом об пол Джон разносит ближайший к себе предмет мебели — стул, на котором с утра пересидело столько никчёмных посетителей… Не в клочья, но… Затем он идёт на кухню и осушает два стакана воды. А вернувшись назад, хватает зонтик Майкрофта, прислонённый к журнальному столику, и вышвыривает его за входную дверь. Вспоминает о миссис Хадсон и отказывается от желания, схватив за грудки, вышвырнуть на лестницу и самого Майкрофта. Гости старательно демонстрируют полное отсутствие реакций на происходящее. И только когда он делает шаг в сторону комнаты Шерлока, Лестрейд грудью встаёт на пути: — Джон, не стоит. Он сейчас… — Грег, я знаю, я грёбаный врач. Глубоко вдохнув, добавляет: — Я ничего ему не сделаю. Не лезьте оба. *** — Что я в этом понимаю? — Джон садится на кровать за спиной у Шерлока, устроившегося на полу, привалившись к её изножью. — Кое-что понимаю. Не только потому что я врач. Потому что, твою мать, мне 40 лет, потому что моя сестра — алкоголичка. Говорить я об этом не буду, ты и так всё знаешь. Знаешь, в какой среде я вырос. Ты думаешь, что это поможет тебе активизировать мозг? Это иллюзия. Ладно… Обсудим это потом. Шерлок приподнимается и разворачивается, держась за деревяшку кровати, оказавшись в позе на коленях и слегка прикрыв глаза: — Ты можешь меня ударить. Это допустимо. Не надо крушить мебель, — он натурально подставляет под удар щёку и фактически шею, откинув голову чуть назад. — Нет. За что? Ты ведь не должен мне. Я злюсь, потому что рисовал себе весёлые картинки, а столкнулся с реальностью. — Не рисовал. Это сейчас… неверная реальность. Я… ты прав, не было смысла это делать. Я не хочу больше туда. — Ты прямо сейчас там! Он не сразу отвечает, и эта пауза падает как какой-то занавес, как будто и правда — они по разные стороны чего-то, чего-то… непреодолимого, неизбывного. Не надо было всё-таки бросать ходить на эту группу для созависимых… — Джон, прошу тебя, подержи меня за руку… Ты… можешь это сделать? — Да. Он берёт Шерлока за руку и тянет к себе, укладывая поперёк кровати на бок, крепко прижимая, но, чувствуя его эрекцию, вызванную в большей степени принятой дозой, слегка отстраняясь. Не отпуская руки. — Я не знаю, что на меня нашло, — говорит Шерлок. — И я могу сейчас три часа без перерыва рассказывать тебе, почему именно не знаю. Но давай лучше используем это по-другому… — Зато я знаю, что на тебя нашло, объяснить? Я же помню твоё состояние — в той истории с собакой на болоте. Ты боишься потери контроля над собой. Боишься! И есть кое-что, чего ты боишься ещё больше. Остаться одному. Не перебивай! Ты хочешь, чтобы о тебе позаботились. Ты доводишь себя до предела и отдаёшь на волю того, кто захочет тебя из этой передряги вытащить. Но люди взрослеют, Шерлок, и они заботятся о себе сами. Ты подумал, что не сможешь раскрыть дело. Это чушь. Ты можешь. Если отбросить всё невозможное — то, что останется, и будет ответом. Это ведь ты сказал мне. Просто сделай это. — Ладно, — хотя Шерлок в ответ на всё это и прижимается щекой к груди Джона, он явно не собирается комментировать весь этот выплеснувшийся пафос, а переходит сразу к делу. — Говори что-нибудь, задавай мне вопросы — всё, что приходит в голову. Надо разогнать процессор. Я услышал, что сказал Майкрофт о киллерах. Все версии дальнейшего развития событий, которые даёт эта информация, маловероятны с учётом того, что мы уже знаем. Киллеров можно пока игнорировать. Но я не могу придумать способ нейтрализовать того, кто за этим стоит. — Этот человек хочет… — Джон… — Шерлок вдруг хватает и за вторую руку тоже, вцепившись, как утопающий. — Что? — Ты ведь понимаешь, что я рассчитал дозу? — Да, у тебя нет симптомов психоза, если ты об этом. — Он не человек. — То есть, кто? — Питер. — Питер Смит, анестезиолог из Бартса, жених Молли? Ну не до такой же степени, Шерлок! Ревность на тебя всегда действует ужасно. — Его научные изыскания не могут понять лучшие эксперты Британии, он отключил мне память на тринадцать с половиной минут, и — я до сих пор о нём ничего не знаю, а я — лучший детектив в мире. И вот ещё что: три года назад он получил обширный ожог четвёртой степени во время неудачного эксперимента в лаборатории. Молли сегодня посмотрела — у него на спине не осталось абсолютно никаких следов. — Ты, что же, для этого его… в постель к ней загнал? — Среди прочего — да. — Шерлок! Ох… Я не знаю… Если он не человек — ну, наверное, нельзя сказать, что это невозможно, хоть и невероятно — то кто он? — Спросим у него, — тянется к лежащему на полу ноутбуку. *** — Эм… У нас тут кое-какие версии появились, — вернувшись в гостиную, Джон застаёт там Майкрофта с трясущимися руками и тоже какими-то подозрительными зрачками. — О боже, с вами-то что случилось? — Кофе. Слишком увлёкся. — Грег! — отчаянно взывает Джон в сторону кухни, стараясь не орать, но понимая, что оставшееся самообладание обещает его покинуть с концами, если рядом не окажется кто-нибудь не по фамилии Холмс.