Душа или Влюбись в пустоту

      Сегодня, утреннее солнце не согревало теплом жителей этого города, оно похоже только наоборот их нервировало. Возможно это из-за того, что серые облака постепенно заполоняли небо и прятали яркий жёлтый светящийся шар. — Не люблю я такую погоду! — бурчала себе под нос девушка, плетясь по утреннему городу в сторону дома. Сейчас она была в состоянии какого-то непроходящего страха. Голова жутко болела, такое ощущение, что она вот-вот взорвётся. Тучи всё сгущались, ветер усиливался, поднимая и закручивая в вихри, пыль. Резкий порыв, и светлые волосы с золотым отливом, разлетелись в разные стороны. Яркая вспышка молнии, следом, через несколько секунд — гром. Асуна, хоть и взрослая девушка, а грозы боится, и наверное не она одна. У каждого человека есть свои страхи. Каждый из нас чего-то боится, у каждого из нас есть свои скелеты в шкафу. У Асуны, это не только страх грозы, это ещё и страх снять маску, открыть свою настоящую сущность, всё равно, близкому человеку или не совсем. — Доброе утро, мамочка, ты бы сейчас наверняка начала бы отчитывать меня за мой внешний вид, да и вообще за мой образ жизни. Я стараюсь жить как нормальные люди, но не получается. Прости… Сегодня я опять прогуляла учёбу. Ну уж правда, извини, не могу я, в таком виде, в институт заявиться, — кареглазка ещё долго стояла перед портретом своей мамы и рассуждала о себе и о своей никчёмной жизни, на глазах были слёзы, солёные капли текли по щекам, но на губах, всё равно была лёгкая улыбка, от того, что она может хотя бы так говорить с единственной родной душой. Звонок в дверь. Асуна вытерла с глаз слёзы, и посмотрела в дверной глазок. — Дакер? — она посмотрела на голубоглазого парня. — Ты сегодня в кафетерий не пришла, и кофе пришёл к тебе. — он улыбнулся светлой улыбкой и протянул ей пластиковый стаканчик с горячим мокко. — Спасибо, мне как раз только этого и не хватало. — девушка отпила немного и улыбнулась. Они немного посидели, попив, принесённый Дакером, кофе, а потом он ушёл, сказав, что оставил кафетерий под присмотром поваров, а это тоже самое, что оставит его без присмотра. — Пока. — сказала она в пустоту, махнув рукой, и закрыла дверь. Но дверь не закрылась. Её остановил чей-то ботинок, вставший в проёме. — Доброе утро, Юки. Я смотрю у тебя новый ухажёр появился. — Не твоё дело! Отпусти дверь! — Хорошо, — он шагнул на порог, закрыв за собой дверь, теперь они остались наедине, в маленькой, съёмной квартире. — Что тебе от меня надо?! — Я соскучился. — А я нет! Уходи! — Выгоняешь?! — он приблизился к ней. Горячее дыхание парня, начало обжигать нежные щёчки Асуны, лицо залилось краской, а в груди появился комок страха. Руки шатена, потянулись к её спине, расстегивая застёжку бюстгальтера, парень продвигался в глубь квартиры, таща за собой девушку. Асуна билась, пиналась и толкалась коленками, но Нобуюки был сильнее, и толкнув её на кровать, начал рыться в её прикроватной тумбочке. Вытащив оттуда то, что давно положил, он принялся связывать за спиной её руки, скотчем. Вскоре девушка была почти обездвижена. Верхняя часть её нижнего белья валялась на полу, а одежда, в которой она ещё полчаса назад пила кофе, была вышвырнута в окно. На кареглазой оставались только чёрные кружевные трусики, но и их вскоре не стало. — Не брыкайся, с*ка! — Суго со всей силы ударил её по лицу, в следствии чего та потеряла сознание. — Ну слушай, а так даже лучше, — в квартире раздался злорадный смех. Асуна лежала в отключке, и это только радовало и ещё больше заводило бывшего директора научно-исследовательского института. — Ты ведь сама во всём виновата, Юки Асуна. Надо было просто соглашаться на моё предложение и выходить за меня, но ты отказалась, вот теперь и отвечай за свои ошибки! — он начал одевать то самое защитное изделие на свой половой орган, хорошо что он его вообще одел, а то ведь могло бы быть всё намного хуже и девушка могла бы забеременеть. — Асуна, ты такая беспомощная, мне аж грустно на тебя смотреть, никогда я не видел тебя такой, ты всегда была такой стойкой, упорной, а сейчас? А сейчас ты просто находишься в моей власти и ничего не можешь с этим поделать, — его часть тела погрузилась в мир наслаждений, а хрупкая девушка просто бесчувственно лежала на кровати.

***

      Спустя где-то два часа, квартира была абсолютно пустой. Асуна так и лежала связанная и обнажённая в своей кровати, походу после того, как это закончилось, он даже не удосужился прикрыть её простынёй, а так и оставил лежать в не пойми какой позе. Открыв глаза, девушку начало колотить, ей было жутко от осознания произошедшего. Она встала с кровати и направилась на кухню за ножом, доставать его было неудобно, а высвобождать свои руки, находившиеся в области недосягаемости, было ещё не удобнее. — Я ненавижу тебя! Ненавижу! — кричала девушка, швыряя нож в стену. По щекам текли слёзы, она не могла сейчас находится в этой квартире, не могла смотреть на валявшуюся в её комнате резинку, на открытое окно, на одежду, которая повисла на выступе балкона соседей снизу. Ей хотелось уйти, уйти из этого мира, и не видеть больше этих наглых презрительных взглядов. На самом ли деле всё настолько плохо. А может это всего лишь страшный сон, который скоро закончится. Или это просто чёрная полоса её жизни, и после неё наступит белая. Ведь нашу жизнь можно сравнить с зеброй. Этот чёрно-белый окрас, и есть наша жизнь. Чёрные полосы, плавно перетекают в белые, зло сменяется добром, горе — радостью. Но всё же эта чёрная полоса затянулась, уже больше половины жизни, Асуна живёт в этой чёрной полосе.       Она смахнула слёзы рукой, ещё раз оглядев комнату, в поисках своего нижнего белья. Оно лежало под кроватью. Натянув на себя джинсы и толстовку, девушка выбежала в подъезд. Захлопнув дверь, и спустившись по лестнице, ей в глаза ударил яркий солнечный свет. Резкий порыв ветра, поднял её длинные волосы в воздух. В одной, вроде бы и тёплой кофте, всё равно было холодно. Асуна ускорила шаг и устремилась куда-то в неизвестном направлении. Достав из кармана телефон и одев большие наушники, она шла по городу ничего не слыша вокруг себя. В голове крутились лишь слова песен, и ей было больше ничего не нужно. Хотя нет, нужно — кофе, но идти в тот кафетерий, в который она обычно ходила, было далеко, так как двигалась она совершенно в другом направлении, так что пришлось зайти в первую попавшуюся кофейню и купить там не вкусный кофе. Этот кофе и вправду был не такой, какой она пила раньше. Он был горький, в нём было мало сахара, а ещё вместо сливок налили молока. Держа в руках пластмассовый стаканчик с обжигающим кофе, она двигалась по улице, по прежнему слушая музыку. Глотая горький напиток, она напевала одну из своих любимых мелодий у себя в голове. Резкий визг тормозов и эта мелодия утихла. Кровь резко стала горячее обычного, и заполонила всё тело. Стаканчик упавший на землю треснул и под ним образовалась лужица. Бездушное тело лежало на асфальте. Вокруг суета. Громкие звуки скорой. Последний скачок и вот на мониторе уже поплыла сплошная линия. Пульса нет.

***

      Пространство заполонил яркий свет, душа летела в облака, казалось, что она сама вот-вот растворится и станет частичкою этих белых, мягких и нежных облаков.  — Интересно, куда я лечу? К каким вратам? Тёмным или светлым? — с этими мыслями она летела ввысь.  — Приветствую, молодая душа, — девушка молча шагнула к нему.  — Кто вы?  — Я — Азазель, твой Ангел Хранитель, сопровождающий тебя всю жизнь. — по лицу ангела было понятно, что эта девушка, со своим желанием побыстрее умереть, его уже явно достала. — С самого твоего рождения я был рядом с тобой, я видел твои первые шаги, слышал твоё первое слово. А так же я видел все твои поступки, плохие — ранили меня, хорошие — исцеляли. Но как видишь, плохих было больше. Они искалечили меня, мою ангельскую сущность начала заполнять темнота. — закончило свой монолог небесное создание. Его пронзительные серые глаза смотрели прямо на девушку в белом одеянии. Волосы, цвета падающей звезды, немного развевались на ветру. С правой стороны, из копны длинноватых волос, торчал маленький чёрный рог, на правой стороне лица были тёмные пятна, от которых веяло проклятием. А второе, будучи белым, крыло, обгорело, а на его месте были лишь тонкие кости.  — Прости — по щеке скатилась слеза.  — Я первый раз вижу, чтобы душа могла плакать. Ты особенная.  — Тебе было больно от моих глупых поступков, а я… — кареглазка подошла к своему Хранителю и приложила руку к его щеке. Его кожа неярко засветилась, и пятна с лица начали немного отступать. — Прости меня пожалуйста — она кинулась ему на шею и крепко обняла. Сгоревшее крыло начало покрываться мягкими белоснежными перьями.  — Твоих сил сейчас недостаточно чтобы меня исцелить. И да, это ты меня прости, но сейчас я не могу пустить тебя в этот мир, так как я в рай с такими ожогами души нельзя, а в Тартар мне жалко тебя отправлять, ведь ты не настолько сильно сожжена. Так что я отправляю тебя обратно на землю.  — И что мне там делать, ведь я умерла, меня больше не существует.  — Ошибаешься, существуешь. Я верю в то, что ты не окончательно сгнила, я верю, что ты сможешь очистить себя и меня. Так что лети обратно, земное дитя, найди того, кто сможет тебя почувствовать, а потом и увидеть. Ты должна почувствовать то самое внеземное чувство любви. Тогда ты осознаешь все свои ошибки и сможешь очистить свою душу.  — И как ты себе это представляешь, как я по твоему должна среди миллионов людей найти того, кто полюбит пустоту?  — Ты не пустота, ты человеческая душа, и вполне ощутимая для многих людей, но есть один особенный человек, который тебя поймёт и поможет тебе.  — Я не понимаю как мне его найти, ведь людей на земле очень много?  — Ты сама всё поймёшь, а сейчас лети, — Азазель поцеловал девушку в лоб, и та отправилась обратно на землю.