Hope World

Глаза слезились и чесались изнутри, отчаянно сигнализируя о том, что им просто-таки необходим отдых. Юнги устало потёр их и отхлебнул остатки остывшего кофе, пролистывая очередной файл на ноутбуке. Через пару часов прозвенит будильник и в любом случае придётся наклеивать на физиономию спокойно-равнодушную мину и играть одну из самых ответственных ролей за всю свою ебаную жизнь. Чонгук дрых в спальне и Юнги несказанно радовался этому. Мальчишка искренне доверился этому альфе, который так почти радужно описывал весь сценарий событий. В мире загнулся при этом один из сценаристов сопливых дорам. Ибо слишком душещипательно и с неизбежным хэппи-эндом. Вот только Юнги уже давно не ребёнок, он знает, что шанс найти такой исход чертовски мизерный у простого среднестатистического парня. У омег такого шанса нет в принципе. Его отнимают при рождении. Но говорить об этом вслух не стал. Сначала потому что не хотел сеять семена сомнения в этого излишне бодрого и веселого Чон Хосока, а потом чтобы не пугать своего друга правдой. А она вот — записана на флешке чередой файлов в папочке. Сотрудника, который помогал вывозить из Лаборатории омежек, звали иначе. Имя Хосока же было выделено жирным шрифтом в графе потенциально опасных наравне ещё с одним. Фото к именам не прилагалось, но запомнилось. Да в принципе выводы из прочитанных документов можно сделать неутешительные. Кихена предали. Или Кихен предал их. Другого не дано. Потому что незваный гость заявился от силы спустя полчаса после того, как они пришли на эту квартиру. Да ещё и с таким заманчивым предложением провести операцию по спасению раньше почти на неделю. Вот только в документах, которые листал всю ночь Юнги, речи о переносе не было. Все расписано по часам и только одно замечание пометкой выделено желтым фоном: забрать Чимина уже в черте города можно самому. Чтобы не пересекаться лишний раз с человеком, от которого сбежал сразу после слезных извинений. Оторвав клочок подвернувшегося листа бумаги, Юнги переписал адрес, обвёл в кружочек и приписал коротенькое послание для Чонгука. Рассвет занимался за окном, отдавая солнечными бликами на мониторе. Новый день начался с очередной кружки кофе и отчаянного желания закурить. Сигарет не было, только запах. Как всегда. Беспросветный пиздец. В комнате тишина прерывалась лишь сопением видевшего наверняка яркие сны Чонгука. Юнги улыбнулся, подходя ближе и присаживаясь на краешек кровати. Вот такой беззащитный, обнимающий подушку и хмурящий брови он казался совсем ребёнком. Да он и был им, по сути. Впутывать во всю эту поеботину его совсем не хочется. Как и будить. Кто Юнги собственно такой, чтобы нарушать очарование сновидений. Он и так успел попортить Чонгуку кровь и мысли своим присутствием в его жизни. Пусть недолгим, но явно памятным. И как же хреново от того, что придётся расстаться вот так — с лёгким поцелуем меж сдвинутых бровей и оставленным на столе ноутбуком с открытым вордовским документом. Писать письмо от руки не было возможности, да и Юнги не любитель писанины. Он напечатал все, что хотел бы сказать лично и возможно сделать. Но если разбудить сейчас, Чонгук никуда не отпустит и ещё хуже попрется за ним. Нет, хватит с него приключений. Снова брать на себя ответственность за чужую жизнь? Нет, уж увольте. За свою бы постоять. Подхватив один из рюкзаков, Юнги тихо прокрался в коридор. Обул свои видавшие виды кроссы и оглянулся на свою квартиру. Жаль он не успел её как следует обжить. Хорошая, уютная. Все ещё хранящая тёплый уют семейного очага. Юнги его уже почти и не помнит. Да и вспоминать нет смысла. Оттуда, куда он направляется, обычно так легко не возвращаются. Дверь защелкнулась за спиной, закрываясь на замок и отрезая все пути к отступлению. До назначенного времени оставалось ещё несколько часов, которые хотелось провести наедине с собой. На улице хмурились тучи, предвещая ливень. А ведь зонта под рукой нет. Впрочем, плевать. Общественный транспорт начнёт курсировать через полчаса, а значит можно ещё успеть заскочить в круглосуточный. Тот самый, где они несколько часов назад снимали деньги с карты. Кассирша заметно удивилась, увидев столь раннего посетителя. Она уже собиралась идти домой после ночной смены, а тут заявился какой-то хмырь и требует пачку мальборо с ментолом. Но у этого самого хмыря такой побитый вид, что даже голос повышать не хочется. Так парень ещё и кинул крупную купюру и ушёл, даже не пытаясь взять сдачу. Во всем есть плюсы, даже в ранних посетителях. Дым неприятно горчил и забивал легкие кашлем. Но только по началу. Потом начало пронимать. С каждой новой затяжкой, мысли покрывались дымкой ментола, становясь тусклыми и маловажными. Первая сигарета на остановке у магазина, вторая при пересадке на метро, третья и четвертая уже у ворот. А это действительно затягивает, особенно когда больше нечем себя отвлечь. Особенно когда горчит и без сигаретного дыма. На пятой к воротам подъехал черный лексус. Моросящий дождик отбивал ритм по блестящему капоту, а Юнги вяло наблюдал за этим танцем, судорожно прячась за козырьком кепки и натягивая капюшон. Все равно уже давно промок, и леденящий ветер вымораживал последние крохи тепла, поднимая волосы дыбом и заставляя приплясывать на месте. Вдруг стекло со стороны водителя опустилось.  — О, снова ты, блондинчик. На этот раз не в падлу будет поделиться? Едва ощутимый аромат кофе перебивался окружающим дымом и запахом сырого асфальта, который так напоминал о Чонгуке, и одно это напоминание отзывалось тупой болью между ребер. Даже курить расхотелось. Гребаный кофеек.  — Что до сих пор не можешь себе позволить свои собственные? — хмыкнул Юнги, швыряя окурок под ноги. Какое-то извращенное удовольствие накатило от осознания, что он вот теперь откровенно и оправданно воняет этим дерьмом. Собственный запах растворился в подобном и в кои-то веки осуди его кто за курение, слова не будут напрасны. Тихий смешок резко перешел в хохот до слез. Парень, следивший за ним все это время удивленно поднял брови, но комментировать никак не стал. В конце концов, у всех психов своя изюминка. Вместо этого он пикнул сигнализацией, и ворота открылись.  — Садись, нам по пути, подвезу. Отсмеявшись Юнги, вытер скопившиеся слезы в уголках глаз, лишь сильнее размазывая влажные капли по лицу. Дождь усиливался.  — Не боишься, что салон изгваздаю? — вопрос сорвался с губ ровно в тот момент, когда омега уже открывал дверцу и заваливался на пассажирское сидение, бросая промокший рюкзак в ноги.  — Пришлю чек после чистки. А парень не промах. За словом в карман не полезет. Такие типчики немного подбешивают, а этот мажор вдвойне.  — Ты по объявлению о приеме на работу? Вспомнилась придуманная легенда, которую втирал Хосок. Ну что ж, пришло время проверять актерские способности в экстремальных условиях. Кто знает, может Оскар дадут. Посмертно. Интересно, бывали ли такие случаи? Если нет, то и в книгу Гиннеса внесите, пожалуйста, ибо Юнги планирует выложиться на максимум.  — Да, наткнулся в интернете. Вроде работка не пыльная, зарплата достойная, почему бы и не попробовать? Машина плавно скользила, приближаясь к главному зданию, вдруг сворачивая за угол. Рядом с центральным располагалось небольшая побочная постройка. Невысокий мужчина в форме сидел в будочке у входа. Едва завидев лексус, он тут же поднялся и поклонился, открывая железные ворота. Хуево. Юнги метнул более пристальный взгляд на водителя. Аккуратно зачесанные темные волосы, дорогущий даже без фирменных бирок костюм, рубашка с галстуком и роллекс на запястье. Ну точно важная шишка в этом захолустье выродков. Можно было бы и раньше догадаться.  — Все, приехали, — машина остановилась на одном из парковочных мест. Остальные пустовали, скорее всего, в виду столь раннего часа. Выблядки, сделали себе целую крытую парковку, а то ж ведь не дай Боги засрут голуби. Или сбежавшие омежки. А что, Юнги бы так и сделал. В планах на будущее стоит сделать пометку об одном черном лексусе. Злорадно хлопнув дверцей, омега вышел из машины, стряхивая с рюкзака налипший желтый листок. И когда только прилип, зараза. Поморщившись от резкого хлопка, владелец тачки тоже вылез, ставя сигнализацию.  — Пойдем, провожу тебя, блондинчик.  — У меня имя вообще-то есть, утырок, — прошипел Юнги, следуя чуть позади за кофейной башней.  — Оу, приятно познакомиться, а меня Намджун зовут. Имя полоснуло по едва держащемуся спокойствию. Потому что второе после Чон Хосока, помеченное как опасное было именно Ким Намджун. Шанс, что у этого альфы была другая фамилия, один к ста. К ста миллионам. Дорогой прикид и тачка просто кричали о том, что этого парня надо опасаться. По крайней мере, тем, кого здесь держат втайне от остального мира.  — Юнги, — запоздало представился омега. Они шли в противоположную от входа сторону, и сей факт жутко напрягал, особенно учитывая, где именно они сейчас находились. Юнги цеплял каждую деталь, пытаясь запомнить дорогу на всякий случай. Именно поэтому и пропустил внимательный взгляд, резко обежавший его всего с ног до головы. А вот тихое хмыканье не прошло мимо ушей.  — Что? Они как раз подошли к дверям лифта. Намджун оглянулся через плечо и вдруг подмигнул.  — Имя красивое, а ты что-то как-то ему не соответствуешь.  — Хамло ушлепистое, — зло бросил Юнги и зашел в открывшуюся кабинку лифта первым, задев плечом ухмыляющегося альфу. Наверняка след на пиджачке останется. Уголки губ дрогнули в усмешке. Так ему и надо.  — А тебе похоже инстинкт самосохранения даже в гены заложить забыли, — альфа зашёл следом, нажал нужную кнопку и остановился прямо напротив, почти вплотную. Неожиданная близость дурманила любимым ароматом и пугала до чертиков. А уж пронзительный шёпот и вовсе прожег углём изнутри: — Неужели не боишься? Стараясь не слишком громко сглотнуть слюну и не выдать себя раньше времени, Юнги решил играть до конца, даже если в голове набатом бьет одна единственная мысль — «Он все знает ».  — С чего бы мне бояться каких-то хамоватистых пижонов? Лифт звякнул, оповещая о прибытии на нужный этаж, и раскрыл двери.  — С того, что я возможно твой будущий начальник. Намджун пожал плечами и снова улыбнулся, сияя ямочками на щёчках. Юнги залип на пару секунд, отмечая про себя в следующий раз, когда этот хмырь надумает улыбаться, на рожу его противную не пялиться. Потому что слишком нелегально вот так вот убивать весь негатив одним движением губ.  — Что ж, тогда мне следовало отдать тебе всю пачку сигарет, начальник?  — Нет, знаешь, я решил, что мне такими дешевыми, как твои, жалко портить свои лёгкие, — Намджун остановился у какой-то двери и постучал, дожидаясь ответа. Юнги хотел съязвить что-нибудь про то, что будет с нетерпением ждать, когда лёгкие уже откажут этому зазнавшемуся мудаку, но не успел. Щёлкнул замок открываемой двери. — О, Хосок-а, опять спал на рабочем месте? Парень кажется действительно только проснулся. Взъерошенный, помятый, один глаз вообще закрыт, а второй вот-вот прикроется под грузом не отпускающих сновидений.  — Намджун? Ты чего так рано? Ещё даже девяти нет, — смачно зевнул Хосок. Он прилип к двери, отчего та заскрипела натужно, но удержала навалившееся тело. Ей видно не впервой.  — Да вот воробушка подобрал на улице. Говорит, что к тебе в отдел на работу хочет.  — Воробушки — не мой профиль, — в очередной раз зевнул Хосок, почесывая грудь. Второй глаз уже закрылся, поддаваясь искушению. А вот у Юнги начал дергаться.  — Да че у вас за конторка такая — одни мужланы неотесанные?! — пиши пропало, плотину прорвало. — Сами вы воробушки, не хрен время оговаривать, если дрыхнете на рабочем месте! Я вообще-то полчаса под дождем мокнул, пока этот вот не приехал! Да вы вообще, да я, а-а-а! Хосок живо проснулся, вытаращив глаза и уставившись на едва ли не плюющегося ядом парня. Намджун же усмехнулся, выслушав всю тираду от начала до конца и лишь развёл руками, ловя взгляд друга.  — Он к тебе на собеседование пришёл. Сбагрив балласт в виде язвительного блондинчика в надежные руки, Намджун удалился, чувствуя как свербит меж лопаток от двух пронизывающих взглядов. Но он, в конце концов, здесь действительно главный и перечить ему не станут. Сотрудники, шедшие навстречу, вежливо кланялись, пряча своё откровенное удивление. Они никогда не видели такой заинтересованной улыбки у начальства с самого утра. А заинтересоваться было чем. Точнее кем. Намечается что-то явно увлекательное.