Грехи отцов

Над Камелотом сгущались тучи. Серо-стальное небо подёрнулось вечерней хмарью, а тяжёлые облака, несущие дождь, казалось, касались шпилей замка. В воздухе разливалась тревога. Не только та, что предшествует ливню, заставляя всю природу замирать в ожидании грозы, но и та, что вынуждает людей затихать в ожидании неприятностей. Последний указ короля вызвал много споров и разговоров, и жители Камелота не верили в то, что король действительно будет казнить всех, кто обладает магией. Однако тот факт, что Утер закрыл в темнице даже своего самого преданного сторонника — Балинора, заставлял жителей Камелота с опаской сдавать все магические вещи страже, специально для этого стоявшей на площади. Утер не мог уснуть — после всего того, что произошло в подземельях, он пытался разобраться в том, что чувствует — с какой-то непонятной горечью Утер всё больше убеждался в том, что его ненависть к магии полностью поглотила все его мысли. Но… он не собирался что-либо менять — после смерти Игрейн только ненависть поддерживала его силы жить дальше. В какой-то момент, наблюдая за затихающим городом, Утер осознал, что за короткое время лишился почти всех своих друзей: Гаюс лежал без сознания в своих покоях, Балинор был заперт в темнице за неподчинение королю, а все остальные — мертвы. Отправленные Утером в подземелья стражники не нашли тела Ричарда (впрочем, они не слишком усердно искали, опасаясь дракона), поэтому король, скрепя сердце, признал его мёртвым — как бы ему не хотелось в это верить, но Утер подозревал, что в исчезновении Ричарда был замешан именно дракон. В то же время, поздно ночью, Гаюс открыл глаза. Сидевшая у его кровати Элис даже не проснулась, когда придворный лекарь потянулся, пробуждаясь от долгого суточного сна. Лишь когда он попытался встать, спуская ноги с кровати, Элис подняла голову и почти моментально вскочила, обнимая Гаюса: — Наконец-то ты проснулся! — Элис вмиг посерьёзнела, нахмурилась и ткнула Гаюса пальцем в грудь: — Я говорила тебе, чтобы ты не использовал это заклинание! А если бы ты не очнулся? — Но я же очнулся, — легко улыбнулся придворный лекарь. — Видишь, всё в порядке. Элис присела рядом с ним на кровать и вздохнула: — Ты не представляешь, что творится в Камелоте… — она повернулась к Гаюсу и тихо сказала: — Похоже, что наш король сошёл с ума. Гаюс недоверчиво поднял бровь. Элис покусала губу изнутри, собираясь с мыслями, и продолжила: — Ту самую цепь, которую ты сделал, Утер надел на последнего дракона, заперев его в подземельях Камелота. Ричард мёртв, Балинор в темнице, а через пару дней по указу Утера все, кто обладает магией, будут казнены. Гаюс выразительно поднял обе брови, удивлённо пытаясь понять то, что ему только что сказала Элис. А она вздохнула: — Мари уже покинула Камелот. Наверное, и нам нужно собираться. — Я пойду к Утеру и всё узнаю у него, — протянул Гаюс. — Должна быть причина, по которой он так поступил. Попасть к Утеру ему удалось на следующее утро, потому что обеспокоенная Элис не выпускала Гаюса из покоев, пока не убедилась в том, что тот в порядке. Если, конечно, не считать полного отсутствия магии. Пока Гаюс был без сознания, Элис искала ответ в книгах магии, но всё, что она нашла — это упоминание о Хрустальном Гроте, месте рождения магии, в котором произрастают кристаллы, обладающие великой силой предсказывать будущее. Там же было туманное упоминание хранителя Хрустального Грота, но не было совершенно никаких подробностей. Поэтому Элис оставила закладку на странице книги, чтобы потом вместе с Гаюсом прочитать об этом месте повнимательнеее и вдвоём разобраться с проблемой. Гаюс стоял возле двери королевских покоев и формулировал свой вопрос. Он же не мог просто спросить у короля, не сошёл ли тот с ума. И пока Гаюс думал, как же ему узнать то, что его интересовало, двери покоев распахнулись. Вышедший Утер удивлённо взглянул на придворного лекаря: — Ты уже очнулся? — Что происходит в Камелоте? — вопросом на вопрос ответил Гаюс. — Ты собираешься убивать магов? — Магия несёт в себе только зло, — презрительно бросил Утер. — Я не могу позволить колдунам убивать моих людей, прикрываясь громкими фразами о волшебстве и невнятными пророчествами. В Камелоте не будет ни одного колдуна. — Это из-за Нимуэ? Из-за одной ошибки… — Я больше не желаю слышать это имя! — Утер рубанул рукой воздух перед собой, заставляя придворного лекаря сделать шаг назад: — Каждый, кто владеет магией, будет казнён! — Ты же не станешь… — Не тыкай мне! — рявкнул раздраженный Утер, заставляя Гаюса податься ещё на шаг назад и коснуться спиной стены коридора: — Я король, поэтому изволь обращаться ко мне так, как следует! Утер резко развернулся и ушел, оставляя Гаюса в одиночестве. «Наш король точно сошёл с ума», — вздохнул лекарь. Элис уже ждала его в покоях, собрав вещи, которые могли бы пригодиться ей в дальней дороге: — Собирайся, я договорилась с одним из торговцев — он довезёт нас до Мерсии, а там найдём себе и жильё, и работу. — Езжай одна, — улыбнулся Гаюс. — Я задержусь на пару дней и постараюсь уговорить уехать из Камелота всех, кого собирается казнить Утер. Через неделю встретимся на границе. Гаюс наблюдал со стены замка, как Элис покидает Камелот. Когда улеглась пыль, поднятая торговым караваном, Гаюс сглотнул ком в горле, решительно выдохнул и отправился в город — убеждать носителей магии в том, что Утер действительно собирается избавить свои владения от любых проявлений волшебства. Многие согласились уехать из Камелота, но были и те, кто не воспринимал последний указ короля всерьёз. Таких Гаюс безуспешно уговаривал, но они наотрез отказывались бросать свои дома, отправляясь навстречу неизвестности. Обойдя весь город и дождавшись, пока на улице стемнеет, Гаюс аккуратно пробрался мимо стражи в темницу. Балинор ещё не спал — он стоял у маленького окошка, выходящего на площадь, и задумчиво смотрел в ночное небо. — Тебе нужно покинуть Камелот, — сходу начал Гаюс. — Не ложись спать, я соберу вещи и приду немного попозже. — И куда я пойду? — подошёл к решетке Балинор. — У меня нет ни дома, ни семьи, ни каких-то навыков, чтобы жить в деревне. Всю свою жизнь я провёл рядом с Утером. Думаешь, он сможет казнить меня? — Утер изменился. Я пытался поговорить с ним насчёт того, что случилось с Игрейн, но он просто ушёл. — Я хорошо знаю Утера, — улыбнулся Балинор. — Скоро он поймет, что был не прав. Гаюс только вздохнул, понимая, что ему не убедить Балинора, который, несмотря ни на что, всё ещё верил Утеру. Следующие два дня он упрямо убеждал жителей Камелота покинуть город, затаиться где-нибудь в деревне в ожидании действий Утера. Хотя, его слушали немногие — Утер уже успел показать себя мудрым и справедливым правителем, поэтому никто не ожидал, что тот станет убивать невиновных. На четвёртые сутки после оглашения указа Камелот заполыхал. Одним из первых был подожжён дом Мюрденов, забаррикадировавшихся внутри, когда стража попыталась их задержать. Рыцари Утера проверяли каждый дом, где могли храниться магические предметы или книги, выбрасывая на улицу хозяев и их вещи. Кто-то уже бежал через распахнутые ворота, прихватив с собой лишь то, что успел взять из дома, кто-то — пытался сопротивляться страже. Для решающего удара по магии Утер специально подобрал только тех стражников и рыцарей, у которых не было в городе семьи. Поэтому стражники не особо церемонились с жителями Камелота, выполняя приказ короля. К полуночи всё закончилось. Камелот опустел — лишь изредка, вздымая к небу столпы искр, обваливались недогоревшие дома, да стражники грохотали тяжёлыми сапогами по опустевшим улицам. Утер спустился в подземелья Камелота. Он ещё не знал, что скажет своему военачальнику, которого сам же запер в темнице, но надеялся, что Балинор сможет понять его. — Что ты творишь, Утер? — хмуро спросил Балинор, даже не вставая с места. — Я изгоняю колдунов из Камелота. Магии не место в моих владениях. Я закрою глаза на то, что ты владеешь магией, если ты поклянёшься никогда её не использовать. — А если нет? — вызывающе бросил тот. — Ты убьёшь меня? — Просто пообещай больше никогда не колдовать, и всё будет, как раньше, — наклонил голову Утер. — Уже ничего не будет, как раньше, — отрезал Балинор. — Ты только что из-за своей прихоти сжёг половину Камелота, который должен защищать. Ты — сумасшедший тиран, Утер Пендрагон. Я отказываюсь служить тебе, пока ты не одумаешься. — Ты всё ещё мой рыцарь, Балинор, — вскипел Утер. — Ты не можешь просто взять и отказаться от своих обязанностей передо мной! — Могу. — Балинор демонстративно устроился на лежаке, скрестив руки на груди, и намекающе взглянул на Утера: — И что ты будешь делать дальше? Вместо ответа Утер молча развернулся и вышел из камеры, громко хлопнув дверью. После того, как в коридоре затихли шаги стражи, заперевшей решетку, перед камерой возник Гаюс: — Я всё слышал. Тебе нужно уходить из Камелота как можно скорее — Утер уже подготовил списки для казни. Боюсь, что он впишет туда твоё имя. — Ты читал королевские документы? — удивлённо спросил Балинор. — Если Утер об этом узнает, то… — Да-да, — усмехнулся Гаюс. — Он меня казнит. А если узнает, что я украл у него ключи и вывел тебя и всех арестованных магов, то казнит дважды. Балинор парой быстрых шагов оказался у решётки и, пока Гаюс подбирал подходящий ключ из связки, шепнул заклинание. Замок щёлкнул и провернулся, отпирая дверь. Гаюс удивлённо поднял брови, но не сказал ничего по поводу того, что Балинор мог выйти в любой момент. Спустя несколько поворотов показались зачарованные камеры, предназначенные для заключения магов. Балинор вновь направил ладонь на замок, шепча заклинание под скептическим взглядом Гаюса. Дверь, словно нехотя, медленно отворилась. Пленники настороженно выходили в коридор, опасливо оглядываясь по сторонам. Гаюс махнул рукой, указывая направление. Уже у самого выхода из потайного хода за пределами городских стен Гаюс вручил Балинору свиток. — В королевстве Сенреда есть небольшая деревня Эалдор. Там живёт моя сестра Хунис. Первое время можешь пожить у неё. — А как же ты? Разве ты не уходишь из Камелота вместе с нами? — Я останусь, — покачал головой Гаюс. — Кто-то же должен помогать жителям Камелота пережить час великой тьмы. *** Над Камелотом раздавался звон набатного колокола, оповещая всех о том, что из темниц сбежали заключённые. Утер быстро шёл по коридору, на ходу продумывая, куда в первую очередь он отправит патрули для поиска беглецов. Навстречу ему медленным шагом шёл Гаюс, аккуратно прижимающий к себе небольшой свёрток. — Что это? — остановился возле него Утер; король подозревал, что лекарь как-то связан с побегом, но у него не было никаких доказательств. — Это принц Артур, милорд, — слегка улыбнулся тот. — Мы ходили гулять в королевский сад. — Гулять? — скептически осведомился Утер. — Гулять, — кивнул Гаюс. — Принцу нужен свежий воздух. Гаюс развернул верхний слой ткани, в которую был укутан принц, и передал наследника не ожидавшему этого королю. Тот замер на месте, опасаясь даже двинуться, чтобы не причинить вреда своему сыну. — Что мне с ним делать? — растерянно спросил Утер. Услышав незнакомый голос, Артур открыл глаза, пытаясь сфокусировать взгляд на том, кто его держал. Утер взглянул на него и словно наяву увидел Игрейн — это её голубые глаза не по-детски внимательно смотрели на короля, это её светлые волосы были полускрыты шёлковой тканью. Артур широко зевнул и снова уснул на руках Утера, рассеивая наваждение. Утер устало сполз спиной по стене коридора и неожиданно для себя разрыдался, оплакивая свою ушедшую любовь. Всё, что осталось у Утера после смерти Игрейн — его сын. Через полчаса успокоившийся король поднялся с пола и аккуратно понёс Артура в его покои. Для своего наследника Утер сделает Камелот могущественным и великим, а его сын станет правителем, о котором станут рассказывать легенды. Утер научит его быть сильным и смелым, бесстрашным и благородным. Рыцарем, подобного которому не будет во всех пяти королевствах.