Послушание

Расписавшись в накладной, уже обкуренный свежепривезенной травкой Валик выложил явно заранее приготовленную пачку голубых бумажек. Я никуда не торопился, как и всегда на работе — нужна внимательность. Тщательно пересчитав мягкие от частого использования купюры, я кивнул и вышел из его кабинета. Да уж, в зале накурено, кажется, даже больше, так что я не постеснялся сунуть в угол рта сигарету. Зажигалки при себе не оказалось, что странно. Наверное, бросил в машине. Бармен из-за стойки без проблем с первой же просьбы поднес мне огоньку, предложил выпить, но я отказался. Достав телефон, написал сообщение менеджеру, сообщая об удачной доставке. — Может, тебе девочку? — судя по размеру зрачков, Валик очень плохо понимает, с кем и как базарит. — Они у тебя слишком визгливые, — ладно, завтра у меня выходной, настроение хорошее, пусть треплется на здоровье. — Да это потому что ты их пиздишь! — заржал, демонстрируя мне красное воспаленное горло, сутенер-дилер. С трудом сдержав желание кинуть в эту глотку, как в урну, непотушенную сигарету, я чуть прикусил фильтр. — Не так уж сильно и бью, — привычно не обращая внимание на мельтешение уголька во время разговора, я рассеянно оглядел зал. Пронзило резкое чувство дежа-вю, стоило только увидеть ее. Был другой сутенер, интерьер, я сам был другим. Столько лет прошло. — Не, это официантка, — поморщился Валик, заметивший, видимо, мой взгляд, — за нее не ручаюсь, сам договаривайся. Сглотнув, я сделал шаг вперед. Олеся? Нет, другая. Другая походка, другая осанка, просто здесь темно и накурено, вот и обознался. Но похожа. Ухватив ойкнувшую девчонку за локоть, я вытащил ее нахрен на улицу. — Чё за дела! — возмутилась она, замахиваясь на меня подносом. — Я знаю карате! Не удержавшись, я заржал. Метр с кепкой, блять, а туда же, угрожает мне! Прелесть какая. — Тебе лет-то сколько, каратистка? — стряхнув с куртки пепел от упавшей сигареты, я скрестил руки на груди. — Уже можно! — дерзко вздернув нос, девочка до невозможности стала похожа на Олесю. — Недавно работаешь? — найдя взглядом окурок и наступив на него носком берца, я заметил, что ей холодно. Такая дерзкая вся из себя, а не уходит. Галочка. — Первый день, — неохотно призналась она, прижимая поднос к груди и животу, прячась за ним, — деньги нужны. — Зачем? — я приблизился, совсем немного, сантиметров на десять. — Надо, — уже далеко не так уверенно. Поглядывает на лицо и тут же опускает взгляд, но не отодвигается и вообще не шевелится. Галочка. Если я сейчас с правильной интонацией задам вопрос, и она правильно ответит... Что тогда? Блять, ну нахуй, если она правда такая, я все ее проблемы порешаю! — Рассказывай, — спокойно, с неприкрытым приказывающим недовольством, как и положено обращаться к нижней. — Декан узнала, кто мой отец, и потребовала деньги за молчание, — сначала выдала, потом поняла. Вздохнув, девочка съежилась за своим подносом, глядя мне в грудь и не решаясь отступить. Галочка. Блядское бинго. — Сейчас я кое-что сделаю, — боже, блять, ну нахуя, долбоеб, отвали от девки и пиздуй домой! — если ты отреагируешь так, как я хочу, считай проблема решена. Если я сейчас ошибся, это будет неебическое фиаско. Но могу же я попробовать, да? Ее голова мотнулась от ленивой пощечины. Это не больно, хотя на морозце может быть чувствительно. Медленно подняв на меня взгляд, девочка продемонстрировала мне, как расширяются такие заметные в голубых глазах зрачки. Я все еще держал руку у ее лица, и она робко прижалась губами к моим пальцам, притерлась щекой к ладони. — Умница, — легонько вздрогнула от заслуженной похвалы, — хочешь еще? — сглотнув, она мелко закивала. — Ответь как положено. — Да, хозяин, — еле слышно, но мне достаточно. Вот так сразу "хозяин"? Молодец какая, я ждал чего-нибудь полегче в начале. Но мне нравится. — Иди забери вещи, я поговорю с Валиком, — проследив, как она скрывается в клубе, я перевел взгляд на затянутое тучами небо. Вот срань, каждый раз, когда у меня есть время посмотреть наверх, там всегда это дерьмо. Звезд не видел уже пару лет. Но, наверное, сейчас одна упала, потому что я вот так вот неожиданно, быстро и беспардонно нашел себе нижнюю. Судя по ее реакции, она хороший саб. Людям с нашими пристрастиями всегда так сложно найти себе партнера, вечная неудовлетворенность выливается в такие вот знакомства. Долбоеб и доверчивая идиотка, блять, совет да любовь. — Как ты ее нанял? — приперев сутенера к стенке, я сунул в зубы еще одну сигарету. Мой скучающий вид никого не обманывает — вколочу нос в мозги и не поморщусь. — На остановках объявления расклеил, — кажется, до его пропитых мозгов начало доходить. Кретин дрожащей рукой дал мне прикурить, — ее нельзя было брать? Каким надо быть долбоебом, господи, чтобы взять по объявлению в такое место? Если бы это была какая-нибудь засланная пташка, босс бы уже жопу рвал и связи свои тормошил, чтобы отмазаться и сделать нашу контору непричастной. — Нельзя было, — кивнув, я достал телефон и вышел на улицу, по пути набирая боссу. — Погоди, кисонька, поиграй без меня, я сейчас, — тоже мне, мартовский кот, аж мурлычет, — чё такое? — во-от, это уже мой босс! — Валику надо мозги вправлять, он совсем их прокурил, — расстегнув куртку, я выключил сигнализацию и сел в машину, — этот долбоклюй берет с улицы кого попало работать по объявлениям. — Совсем охуел, — процедил босс. Завтра кто-то получит пиздюлей... — я тебя понял. Что-то еще? — Нет, можешь идти гладить свою киску, — я только ухмыльнулся в ответ на грозный взрык. Из служебного входа выползла моя потенциальная нижняя, я моргнул фарами, чтобы она заметила машину, — не бухти, большой босс. — Иди в сраку, — буркнул Влад, на фоне что-то прощебетала его жена. Возится с ней, как с писаной торбой. Женщина нужна для того, чтобы ее волосы на кулак наматывать. — Так что там с твоим отцом? — щелчком выбросив окурок в приоткрытое окно, я поднял стекло и спокойно поехал домой. — Он... Эм, может, ты слышал... — она назвала имя и фамилию, я только кивнул. — Мы переехали с бабушкой, чтобы не... Но у декана тогда племянница пострадала, так что... Вот оно как. Нашумевшее было дело, учитывая размеры городка, в котором все происходило. Мужик насиловал и расчленял девочек лет по двенадцать, пока его дочь не принесла в ментовку куртку одной из жертв, которую он якобы купил и которая была указана в ориентировке. Тогда, правда, до суда он не дожил, потому что позарился на внучку местного генерала, но слава нехорошая теперь у малявки, это точно. Если узнают, будут травить, скорее всего, издеваться, ее попытки любыми путями этого избежать понятны. Непонятно только мне, хули это я творю здесь. Везу ее к себе, собираюсь трахать, а даже имени не знаю. Не то чтобы меня мучила совесть, просто интересно ее спокойствие. — У тебя есть ограничения? — почесав щеку, я откинулся поудобнее. — Да и что тебе нравится, вообще? — Немного боли нравится, — смутилась? Серьезно? — подчиняться, доставлять удовольствие. — Связывание? — если нет, я расстроюсь. Нет ничего прекраснее нежных женских рук, обвитых грубой веревкой. — Можно, — чуть улыбнулась, надо же, — какое будет стоп-слово? — Достаточно просто попросить прекратить, — я поджал губы, когда увидел, что какой-то гондон занял мое место рядом с подъездом, — сегодня будем пробовать, ничего серьезного. Самое главное, не сказать про себя "папочка" или не приказать так меня назвать. Думаю, ей такое не понравится. Насколько проще быть нижним! Просто делай, что говорят, и старайся ради похвалы. А тут и о словах подумай, и о интонации, и ударь не больно, и хвали, и следи, чтобы нигде ничего не перетягивало, не заламывало и не мешало. Морока одна. Но мне это вечное внимание и напряжение в кайф, я люблю, когда меня беспрекословно слушаются. Думаю, ей даже повезло, что я добрый дом. В лифте мы встали ближе к задней стенке, впереди втиснулись бабулька и какой-то мужик. У девочки отчетливо дрожали коленки, пока я холодной после улицы ладонью гладил ее поясницу под курткой и футболкой. Только сейчас разглядел ее обувь — тяжелые ботинки с закосом под военные. Как хорошо девочка одевается... Ну и с "метр с кепкой" я переборщил , признаю, она всего на полторы головы ниже меня, это сантиметров сто семьдесят, наверное, чуть больше. Худощавая, груди почти нет, а вот задница ничего. Она прикусила губу, пока я ощупывал ее ягодицы. Сейчас посмотрим, как ты умеешь подчиняться и доставлять удовольствие... В прихожей она стянула куртку, повесила на крючок. Перехватив тонкое запястье, я заломил ей руку и прижал к стене, сохраняя дистанцию, чтобы не превращать наказание в обтирания. — Разве я разрешал раздеваться? — сглотнув, девочка качнула головой. — На первый раз прощаю. — С-спасибо, хозяин... Прикрыв глаза на секунду, я удовлетворенно улыбнулся. Ровно та заискивающая интонация, которую я хотел. — Мне нужна благодарность посерьезнее, — отпустив ее, я отступил на шаг. Повернувшись, девочка быстро глянула вниз, спрашивая, можно ли. Поскольку именно это и имел в виду, я моргнул вместо кивка. Опустившись на колени, она повозилась с пряжкой, расстегнула штаны. Стянутые в тугой хвост длинные волосы очень удобно наматываются на кулак, тут она молодец. Старательно вылизывая полувставший член, нижняя бросала на меня короткие взгляды. Если ей правда нравится доставлять удовольствие, я должен показать, что она справляется. Мать твою, а лет-то ей сколько? Так и не сказала. Вроде, совершеннолетней выглядит... Дерьмище. Взяв его, наконец, в рот, она пару раз двинула головой. Я хотел было уже потянуть ее за волосы, чтобы не халтурила и брала глубже, но тут малышка решила мне показать, что умеет горловой. Прикрыв глаза, я выдохнул сквозь зубы, чувствуя, как она сглатывает и оглаживает горлом головку. И уж точно не собирался выходить так скоро, придержал ее голову, когда она начала отодвигаться, но решил все же дать немного слабины, когда ее пальцы панически вцепились мне в штанину. Вытащив, я с оттяжкой, но все еще не слишком сильно ударил ее по щеке. — Я вижу, сколько ты можешь, — своему дому нужно доверять, иначе все по пизде пойдет. С другой стороны, мы только узнаем друг друга, ее опасения понятны. — Простите, хозяин, — прошептала она, целуя мою руку. Да, умница, просто умница, чудесная нижняя. Она пропустила в горло не сразу, немного поработала языком, смачивая получше. Я прикусил щеку изнутри, чтобы не выдать своего кайфа. Взяла, часто сглатывая, поглаживая основание языком и жмурясь, явно про себя считая секунды и ожидая позволения вдохнуть. Я тоже считал, внимательно наблюдая за подрагиванием ее век. Уже двадцать, еще секунд десять и хорош. Вот он, главный кайф. Полный контроль над ситуацией, даже над ее дыханием. Когда я подался тазом назад, она открыла глаза, глядя на меня со смесью благодарности и слепого обожания. Как же быстро девочка вошла в роль, однако. Приложив свободную ладонь к ее щеке, я ласково погладил, тут же чуть потянул за хвост. Волосы на загривке встали дыбом от приглушенного членом протяжного довольного стона, она зажмурилась уже совсем по-другому, как обласканная кошка. Придерживая ее голову, я медленно начал двигаться. Иррумация — штука рискованная, но тут иначе никак, мне уже просто надо! Лишь бы она не поперхнулась или не вдохнула не вовремя, больно будет всем. Девочка идеально дышала, поймав мой темп, глядя на меня. Я смотрел на ее растянутые на члене губы, на небольшой аккуратный нос с трепещущими крыльями, на довольно большие глаза, высокий ясный лоб. На вид не похожа на нижнюю. Ни капли не похожа на Олесю. Закрыв глаза, я все же сквозь зубы застонал, толкаясь чуть резче и быстрее. Нет, нет, надо смотреть, я не должен ее поранить. Хватило одного взгляда в почти лишенные осмысленности, затуманенные удовольствием глаза, чтобы уткнуть ее носом в лобок и кончить глубоко в горле. Отступив, я привалился спиной к шкафу, пытаясь отдышаться. Сухо сглотнув, брякнулся рядом с ней на колени. В конце концов, у меня есть обязанности. — Хочешь кончить? — выходил только сиплый шепот. Видимо, желая сохранить больше психологическое удовольствие и не заменять его физическим, она отрешенно качнула головой, садясь на пятки, хотя ноги, наверное, давно устали. — Ты молодец, девочка, — довольно вздохнув, малявка послушно приподнялась, когда я потянул ее к себе, прижалась лбом к моему плечу, — ты умница. Дом, который не хвалит своего саба за послушание — плохой дом. — Спасибо, хозяин, — с трудом сглотнув натруженным горлом, она робко сложила ладони на груди. — Все на сегодня, конец игры, — чмокнув ее в лоб, я застегнул штаны и встал с ней на руках, — как тебя зовут, детка? — Катя, — она покорно отлепилась, когда я посадил ее на стул. — Вадим, — сбросив куртку, я стянул влажный от пота тонкий свитер, — может, хочешь прилечь? Или в душ? — Хочу еще на ручки, — робко попросила Катерина. Мне нравится. Вне игры мне не нужно полное подчинение, но определенная его доля... Взяв с полки холодильника бутылку пива, я показал ей. Она покачала головой. Тогда я взял одно пиво и молоко, прихватил стакан. Наверное, величайшее из изобретений человечества — откручивающаяся пивная крышка. Сидя у меня на коленях, девочка лакала свое молоко и смущенно покусывала губы. Ручонки дрожат, прелесть какая. — Аккуратнее с холодным, горло же раздражено, — подавшись вперед, я прижался губами к дважды пострадавшей за сегодня щеке, — такая сила удара подойдет? — Можно и еще немного, — усмехнувшись, я куснул ее за ухо, — ты прям как по книжке доминант. — Во-первых, я таким был до того, как узнал правила, — откинувшись на спинку, я глотнул еще холодненького, — во-вторых, правила не просто так написаны. Всем было хорошо, все целы. Останешься? Да, не скрою, я хотел услышать положительный ответ. Но лучше будет, если бы у меня было время подумать и собраться с мыслями, чтобы не наворотить делов. — Я обещала к двум вернуться, — глянув на часы, я поморщился — почти час. Я сегодня разрешил поставить мне позднюю доставку, чтобы прийти и вырубиться, потому что иначе бы опять не выспался, — но могу остаться. — Я отвезу, — нащупав у нее в заднем кармане телефон, я нахально его разблокировал. Даже пароля не стоит, какая редкость в наши дни. Набрав свой номер и подождав пару гудков, я сбросил и создал новый контакт "хозяин", — завтра вечером свободна? Поджав губы и кивнув, Катя покрепче вцепилась в стакан, я почувствовал, как напряглись ее бедра. Да уж, согласен, хочется, чтобы завтра настало поскорее.