***
- К чему ты клонишь? - безо всякой заинтересованости спросила черноволосая, водя ноготком по старой, почти выцвелой карте. - Нам пора высаживать ее, - прямо ответил Мелиодас, стоя у штурвала. Тот равномерно скрипел вслед каждому движению. - Так скоро? Но ты ведь сам ее пригласил. - Знаю. И уже об этом сожалею, - раздраженно бросил парень, скорчив гримасу, будто сьел несколько лимонов. - Что заставляет тебя так плохо к ней относиться? - почти недоуменно спросила Мерлин, подперев голову рукой. Капитанский мостик освещала только газовая лампа, от чего неестественно яркие глаза собеседницы обжигали таинственным светом. Женщина отличалась особой проницаемостью и это иногда раздражало Мелиодаса. Желтоглазая всегда попадала в "яблочко". - Ну, так что же? - Она не так проста, как кажется, - задумчиво сказал блондин, пытаясь понять настоящую причину неприязни к этой девушке. - Тут ты прав, - ответила Мерлин, перекинув ногу в длинном кожаном сапоге на другую. Капитан уставился на нее с долей скепсиса. - Девочка положила глаз на бессмертие Бана. Парень сжал деревянные ручки. - Откуда она узнала? - Это не такая уж и тайна, тем более, после того, как его стали называть "Бандит Бан, испивший из Источника Молодости", - женщина фыркнула на последних словах. - Но то, что она этим заинтересовалась говорит о том, что... - За ней нужен глаз да глаз. И никакого доверия, - строго оборвал ее парень, поворачиваю штурвал вслед за стрелкой компаса. Женщина меланхолично вздохнула и прищурилась, словно кот, замышляющий что-то грандиозное. - И все-таки, ты слишком строг с ней, - заметила та, наблюдая за лицом капитана, которое не выражало ничего, кроме явного безразличия к продолжению диалога. - Ни капли. Оба замолчали. - Но в ней ведь что-то есть, признайся. - Определенно.***
Я не стыжусь, что ярый скептик И на душе не свет, а тьма; Сомненье — лучший антисептик От загнивания ума.