Вдох ветра.

      “Мда…неловко вышло,” – закрыв лицо руками, подумал Антонио. Страшно было представить, что подумал Венециано и тем более, как будет теперь оправдываться Южный Италия. Тяжело вздохнув, испанец встал с кровати, надел рубашку, которую сорвал с него Романо и направился на поиски любимого. – Романо? – позвал испанец. – Рома, ты где?        Ответа не последовало. Карьедо уловил чей–то шепот и двинулся к главному выходу, где и обнаружил своего Романо. Парень стоял на входе, как вкопанный, словно только что увидел призрака. Антонио поспешил к нему. – Романо, ты как? Все нормально? – тревожно спросил Карьедо. – Н–даааа.., – промямлил Италия, не отрывая взгляда от чего–то вдали.       “Что же такого сказал ему Венециано? Почему у Ромы такое напряженное лицо?” – с тревогой подумал Испания. – Что сказал тебе Венециано? – настороженно спросил испанец. – Что рад за меня, – на интуиции ответил Романо.       Парень впился в Карьедо своими зелеными глазами и через мгновение растаял в удовлетворенной улыбке, что несколько удивило и смутило испанца. И все же как приятно видеть эту милую улыбку… Как редко за всю свою жизнь вместе с этим агрессивным парнем Испания мог увидеть эту очаровательную улыбку. – Ты стал чаще улыбаться, – ласково проговорил Карьедо, проводя рукой по лицу Романо. – Люблю твою улыбку. – А я люблю твою, – не отрывая глаз от Карьедо, сказал Южный Италия. – Не припомню дня, когда б ты не улыбался.        Испания засмеялся. Как же редко можно было услышать от Романо нечто подобное. Но зато теперь он знал, что любимому нравится, когда он улыбается. – Так для этого есть повод, – тихо произнес Карьедо. – Какой? – Ты.       Испания подхватил Романо за бедра, в результате чего тот прильнул к его шее и крепко обвил ее, словно змея дерево. Антонио почувствовал, как сильно прижался к нему Романо, которого испанец понес обратно в дом. – Незадача какая…я голоден, – Испания грустно посмотрел на валявшийся на полу пакет с разными вкусностями, которые принес им Венециано.       Карьедо опустил итальянца на пол и подобрал опрокинутый кулек. – Давай поедим? – предложил Антонио, бросив взгляд в сторону Романо.       Парень кивнул, и они вновь направились к кухне. – Французский хлеб, пицца, фабада, макорошки, гранаты.., – с восторгом произнес Антонио, выкладывая пищу на стол. – Давай гранат разделим пополам?       Итальянец кивнул. Испания насторожился. – С момента ухода Венециано ты не проронил и слова, – серьезно произнес испанец. – Что такое, Романо? Ты в порядке? – Я…в порядке, – словно в тумане ответил Романо. – Давай продолжим?       Антонио подавился зернышками граната. Все же неожиданно слышать такое предложение от Романо. – Понравилось, значит? – растянулся в улыбке Карьедо.       Романо залился помидорной краской, а Испания в упор продолжил любоваться своей любовью. Романо смотрел на него точно так же, не отрывая взгляда, словно в ожидании, как на иголках. – Я хочу тебя, – тихо произнес Романо, глядя на Антонио убитым, уставшим взглядом. – Ну, потерпи немного, я есть хочу, – ответил Антонио. – Без еды нет энергии, а без запасов энергии мы не сможем заняться любовью.       Повисло молчание. Антонио оно казалось каким–то мрачным и напряженным, будто они находились не на кухне, а в тюрьме и каждого из них что–то томило. Романо положил голову на стол и стал смотреть куда–то сквозь Испанию. – Чем отличается занятие сексом от занятий любовью? – неожиданно спросил Романо.       Испания чуть не потерял все, что съел на завтрак, зато изо рта его со скоростью птичьего полета полетели зернышки граната. Парень засмеялся. – Рома, ты это серьезно? – не мог унять смех Карьедо, но, наткнувшись на мрачный взгляд Романо, моментально успокоился, положив руку на лоб. – Вот пройдем этот этап сегодня, сам ответишь мне на этот вопрос.       Романо не спускал взволнованных глаз с испанца. Антонио бросил на него свой взгляд: итальянец выглядел так, словно выпил бутылку вина. Испания решил больше не томить ожиданиями своего Романо. Он встал из–за стола, взял любимого за бедра и направился в комнату. – Где ты хочешь этим заняться? – поинтересовался Карьедо, опуская взгляд на взволнованного Романо. – У меня или у тебя? – Идем к тебе, – отозвался Италия, еще сильнее прижимаясь к Испании.       В процессе поцелуя раздеть Романо не составило труда: парень даже ему поддался. Вот Романо вновь потянул испанца на себя, укладывая его сверху. Антонио удивила очередная выходка своего любимого: он взял его руку и осторожно начал наматывать свой завиток на его палец. – Тяни, – прошептал Романо. – Только медленно. – Ты точно в этом уверен? – обеспокоенно спросил Испания. – Точно, – устало отозвался Романо и закрыл глаза.       Все же какой непредсказуемой личностью был Южный Италия. Антонио казалось, что он загадка, которую Испания вряд ли когда–нибудь разгадает. Испанец осторожно потянул завиток Романо на себя, в результате чего его любимый издал протяжный стон. Антонио ощутил, как мгновенно сработала эрекция Романо. “Таким способом он изольется довольно быстро,“ – подумал про себя Испания. – Нечестно, – неожиданно заявил Романо. – Ты все еще в одежде.       Италия начал расстегивать пуговицы на рубашке Карьедо, пока не избавил его от белой ткани. Парень прижался всем своим телом к теплой испанской груди и продолжил тихонько поскуливать, когда Антонио вновь начал тянуть завиток Романо на себя, параллельно массируя его возбужденный орган. “Думаю, пора,” – решил Антонио. Он усадил Романо на свои бедра, начав постепенно готовить к большему поскуливавшего и стонущего Романо, протикая внутрь вначале одним, затем другим пальцем. Антонио ощутил теплую белую жидкость на своем животе: с Романо снова начало выходить много густой смазки. Дрожь и волнение Южного Италии словно были его собственными - Антонио казалось, что между их чувствами и эмоциями нет разницы абсолютно никакой. – Думаю…я готов..., – еле произнес Романо. – Хорошо, – отозвался Карьедо, медленно вводя свой член в Романо.       Антонио остановился, позволяя Романо привыкнуть к ощущениям внутри. Он медленно начал двигаться, от чего Южный Италия уже не скулил, а откровенно стонал. Чем быстрее начинал двигаться Испания, тем сильнее стонал Романо, переходя на откровенные крики. Антонио отмечал каждый свой шаг, каждое ощущение, каждый поцелуй, действие, тщательно изучая тело Романо. Южный Италия продолжал выделяться, пачкая смазкой тело Карьедо и сильнее прижимая к нему ни только свое теплое обнаженное тело, но и возбужденный половой орган. Но испанец уже не замечал происходящего. С головой он ушел в процесс полного слияния со своим любимым, не замечая ничего вокруг. Он лишь слышал крики Романо, ощущал его тело, особенно внутри, он наслаждался каждым мгновением, будто растворялся в теле Романо. Вскоре они оба достигли пика, и с последним громким стоном и криком излили свою последнюю стадию наслаждения.       Романо, словно мертвый, лежал на груди Антонио. Испанец нежно гладил уставшего итальянца по голове, радуясь тому, что наконец–то смог слиться с ним воедино. Романо слегка приоткрыл глаза и посмотрел в глаза Карьедо. – Понравилось? – улыбаясь, спросил Антонио.       Романо кивнул. – Ну, и что ты ощутил? – спросил Карьедо, глядя на итальянца. – Секс или любовь? – Наверное.., – задумался Варгас. – Я не знаю…мне было приятно и хорошо. Я наслаждался этим процессом. И наслаждался тем, что делаю это с тобой.       Испания закрыл глаза и помотал головой. – Сексом занимаются животные и некоторые несдержанные люди, – пояснил Антонио, продолжая гладить Романо по голове. – Они хотят половых отношений – они их получают. Физическое удовольствие – это все, что им нужно. Здесь и речи не может быть ни о какой любви. Т.е. ты просто удовлетворяешь свою половую проблему. И всё. Заниматься любовью – это сливаться воедино с тем, кого любишь. Когда я вошел в тебя и начал двигаться, вскоре окружающий мир перестал для меня существовать. Я слышал и чувствовал только тебя, своего Романо. Я будто растворялся в тебе и наслаждался каждым мгновением. Для меня в эти минуты важно было ни столько твое тело, как ты сам. Тело – лишь способ достичь единства. В те минуты для меня существовал только Романо – тот, которого я люблю и с которым наконец–то стал единым. Словно произошло слияние физического и тонких планов. Я полностью стал единым с тобой - тем, кого люблю всем своим сердцем.       Похоже, слова Антонио заставили Романо всерьез задуматься. Они молчали минут пять, после чего Романо выдал: – Значит, это было занятие любовью. – В таком случае рад, что ты ощутил тоже самое, – улыбнулся Карьедо, сильнее прижимая к себе засыпающего Италию.