Kill la Kill: Звезда Удачи

Хотя угроза миновала — она снова видит это. Глаза под закрытыми веками ускоренно метались… Кровавый горит. Снова. Прямо в сне учащается пульс, пока она сходит с ума. И в ушах стоят только его слова: «Рюко, приходит время, когда девочка вырастает из своей формы.» — она пытается достучаться до него, не желая отпускать, умоляет, ругается. Только без эффекта. И вдруг он рассыпается на горящие частички… — КРОВАВЫЙ!!!!!!! — она пытается схватить его остатки, но падает, пока глаза застилают слёзы… И она просыпается. *** «Каждую минуту наполняя твоим взглядом, Клянусь тебе в Любви и лишних слов больше не надо… Клянусь тебе, хотя я знаю, я не тот, кого ты ждёшь, Но помни — я живу лишь потому что ты живёшь!» Цитата из песни «Клятва» — КА2 Медленно, нехотя, разлиплись веки, пропуская глаза и просыпающееся сознание обратно в мир. Едва продрав глаза, Рюко торопится присмотреться, ибо зрение не спешило фокусироваться, оставаясь мутным. Она нахмурила брови и попробовала чаще моргать, возвращая себе контроль над картинкой. Облизнув пересохшие губы, она обнаружила во рту ту самую свою покрасневшую от Нитей прядь волос. — Пху! — разом выдохнула она, выплёвывая зажёванные во сне волосы. Пока что в голове царил сплошной сумбур, но девчушка и не пыталась привести мысли в порядок. Слишком уж не хотелось вставать. Нет, не столько от сонливости, хотя такое тоже было. Лёгкая слабость не даёт нормально встать. Да и суставы противно так ломит. «Ох… Так… Надо бы встать, а то лежать бревном уже невмоготу.» — подумала семнадцатилетняя японка, запустив пальцы в волосы и рассеянно перебирая там. Думы нагрянули сразу же, забивая ничего не соображающий мозг и превращаясь в настоящую пытку для раскалывающейся головы. Вряд ли Рагё уцелела после нападения тех чудищ. Иначе бы именно она пришла за ними, а не гибриды. Да и ясно же было видно тот фонтан крови. Из разорванных артерий шеи. Мерзость!.. Не очень-то хотелось думать о последствиях. Они теперь могут прийти за ними. И вдруг эта кошмарная мысль — где её камуи, где Сенкецу? Сон показался явью… Разомкнув глаза, она быстро принялась водить ими по частям интерьера, а попутно шарила рукой в поисках живой формы. Неужели?.. Наконец, Рюко рассмотрела Кровавого, улёгшегося домашним котом на груди девушки поверх одеяла, торча парой «рожек» — частью воротника и платком. «Фууух, всё-таки приснилось.» — облегчённо выдыхает она, а потом чертыхнулась от досады. Он все девять часов верно сторожил её, сверкая в полумраке светящимися треугольными янтарными глазищами и сложив испачканные сажей рукава. — Псс… Пссс! Эй! Кровавый. Матроска пугающе не шелохнулась. Глаза-воротник были закрыты и не светились. Рюко повторила свой призыв, но Кровавый не сдвинулся с места. К счастью, она помнила, что камуи не по своей воле частенько впадает в состояние полусна без наличия хотя бы одного из основных компонентов: источника крови и связи с носителем. Связи он так и не дождался, пока её отрубило, и теперь Кровавый нуждался в подпитке. Матои выгнула шею в поисках предмета поострее. Собственные ножницы — точнее, их два обломка, так как Раге успела их снова сломать в месте соединения обоих лезвий, — были сложены где-то в углу. «Смотрите-ка, какой аккуратист!» Вставать же за ними не особо хотелось, все суставы ломило. На полу валялись осколки стекла, один из которых Рюко и подхватила. Достав вторую руку, она надавила острым краем на палец, надрезает его вдоль и пачкает простыню, когда закапала кровь. — Вот же растяпа… Над ним надо было надрезать. — Но пока кровь стекает, она поднимает руку над Сенкецу и сдавливает палец, чтобы кровь потекла чуть быстрее. Тёмно-красная, густая жидкость впитывается между нитями покроя. И глаза Рюко вспыхнули почти одновременно с глазами камуи — он очнулся. — С добрым утречком… Рюко. — Скорее, уже «с добрым вечером». Мы ведь когда с Рагё бились, так ещё утро было. — скривила нос Матои. — Чего так вылупился на меня, как сова в лесу? — Выглядишь ты неважно, смотрю… — на самом деле камуи не «вылупился», просто размеры его глаз заметно превосходили человеческие, поэтому данное замечание было простительным. — Ты истощена. Мне даже твою кровь пробовать для этого не надо, только со стороны посмотреть. Ты очень-очень бледная. Слабая. Дрожишь вся. — У меня всё тело ноет… И чуток лихорадит. И пить хочу… — пожаловалась Матои. — Но, да ладно, я переживу, лучше на себя посмотри. Заплаток на тебя не хватит… Вон, смотри! — она приподняла матроску руками и чуть растянула, показывая другу большие дырки с почерневшими краями на его тельце. — Даже смотреть на тебя больно… Ты решил превратиться в сито? — Будем считать что легко отделались. Там было «горячо», хех. — простецки усмехнулся камуи. Но встретил непонимание. — Что? — Как это — «ЧТО»?.. — Так, вот только не сейчас, Рюко! Не начинай! — Нет, сейчас! У меня сердце на части рвётся, когда ты горишь факелом и говоришь мне, что я «из тебя рано или поздно вырасту», а ты теперь говоришь — «легко отделались»!!! А если б ты помер?! Рассыпался бы кучкой пепла прямо на руках?! И что тогда?! Что бы у меня осталось тогда?! — Не мели ерунды! С тобой будут Манкансёку, особенно Мако, вся «Элитная четвёрка» тоже переменила своё мнение о тебе. И ещё у тебя есть сестра — разве ты забыла о Сацуки? Она тебе нужна не меньше, чем ты ей, Матои, она твоя сестра! А я просто кусок ткани! — «Не мели ерунды»?! «Просто кусок ткани» не даст совета в трудной ситуации! Кусок ткани не выработает собственного тепла для тебя, когда заблудился, не поможет залечить раны, не убережёт от смертельного удара, не может болтать с тобой, когда рядом никого нет, чтобы поднять настроение, не будет пытаться урезонить, когда накрывает гневом по самое не хочу! А ты мне как родной. Ты почти прирос ко мне. А теперь ты говоришь что ты просто кусок ткани… Почему так всё должно было кончиться? Это плохая концовка для наших приключений. Так нечестно! Я против! Нельзя тебе умирать! — Рюко… — Кто тебе разрешал умирать?! Так не годится! Я не разрешала! И не смей списывать это на какую-то там карму, я с детства терпеть не могу фаталистов!.. — Я ничего ни на какую карму даже не собирался списывать… И откуда мне иметь понятие, кто такие фаталисты? Я же просто камуи, а не знаток художеств! — Цыц! Молчать, бояться! И в момент она покраснела и отвернулась. — Да, я помню, что со мной и Мако, и теперь ещё Сацуки… Но, а ты? Зачем ты так со мной? Ты ж кусочек меня… Я лучше руку сама себе без размышлений отрежу и без неё проживу остаток дней, чем без тебя. — Рюко… — Не смей так больше! Не рискуй! — Та дай же мне сказать! — матроска пошевелила острыми краями воротника, как ушами, и отвернулась. — Не дам! — фыркнула Рюко в ответ, отгородившись локтём. Оба отвернулись и замолчали. Только через минуту всё равно Рюко потихоньку стала подглядывать на Кровавого, который явно обиделся. Впрочем, естественно — он ей жизнь спасал, а она теперь психует! И она решает выйти на волну диалога по-спокойнее: — Послушай… Я понимаю, все эти причины — опасность остаться без кислорода в космосе, быть съеденными Нитями и прочее. Только я имела ввиду не совсем это. Зачем тебе было бросаться умирать?.. Вот так вот взять и пренебречь собой. Пожертвовать всем. Ради чего? Кровавый повернул свой глазастый воротник, рассматривая непривычно насупившуюся напарницу. Чего она от него ждёт? — Потому что следовало отпустить тебя, чтобы ты могла жить — я и готовился отпустить. Потому что твоя жизнь того стоила… Рюко вся притихла, зажимая краем простыни порез на ладони, который, впрочем уже сросся почти без следов. И напрягала своё «серое вещество»… — Так я для тебя, выходит, всё необходимое, да? — Необходимое для чего?.. — Кровавый всполошился, ища глазами куда укрыться. Рюко усмехнулась, заметив, что вопрос застал его врасплох. — Для счастья, конечно. Тусклые лампы постепенно стали привычны глазам. Где по вентиляции шёл чуть слышимый глул, видимо, от генератора. Только Сенкецу и Рюко смотрели друг на друга в темноте. Девушка ждала ответа, пока камуи в раздумии водил золотистыми зрачками — теперь уже двумя. — Да… Скажем и так, пусть это и весьма неудобно звучит. — Звучит как есть. Угомонись. Я поняла, как это прозвучало, но — угомонись. Яркое освещение малость слепило глаза, и Рюко, присмотревшись, начинала понимать — это не то помещение, в которое её прежде притащил Чужой. Оно меньше и теснее, диваны не привинчены к полу, а являются частью стены, их поверхность ортопедическая, из синтетической ткани. Столика нету, а освещение поярче, чем в предыдущем месте. Стены чистые, расслабляющего белого цвета. Кровавый секунд десять помялся, затем ответил: — Да, ты права. Без тебя никуда. Если уж стоит ради чего-то сгореть — так это ради тебя. А иначе — к чёрту всё! Рюко заметно повеселела, пока матроска подтянула рукава поближе, цепляясь ими одеяло, чтобы не упасть. — Что? — Мне кажется, что ты привязался ко мне посильнее, чем для простой дружбы, ась? — пошире улыбнулась Рюко. — Нет, что ты! Просто связь… — Только не надо этих глупостей о связи с Нитями. Иди сюда. — и девчушка с осторожностью притянула камуи, самую малость прибалдевший, прижался к ней, только чтобы оказаться поближе. А Матои заговорила: — Знаешь, я всё, бывает, вспоминаю тот день в подвале, когда накинулся на меня, как неведома едрёна хрень. Я ещё кричала, что меня насилуют, ха! Когда ты с меня старую форму сдирать кинулся. Забавно так теперь это кажется! А потом ты превратился в этот костюм пошлого вида… Я истерила, словно меня ледяной водой облили! Помнишь это? — Да как такое забыть. — Кровавый чуть заметно шевельнулся. — А помнишь, когда Сацуки впервые напялила Чистейшего, я её обстебала, как могла, а дальше мы в поединке южный корпус к чертятам разгромили? Столы, обломки летели, несколько стен снесли, землю покрошили, там просто незабвенное месиво получилось! — Ха-ха-ха, да, там ещё студенты однозвёздочные разлетелись от ударных волн! Только за счёт своих Гоку-форм они и уцелели! — Вот-вот! А как я тебя по всему Кансаю собирала по обрывкам? А как мы с Мако из-за Бойцовского клуба метелились? А потом помирились и вновь переехали в трущобы. А то, как Айкуро-недоисторик нам глазки строил и позировал, как звезда с обложек журналов мужской моды? Мы на славу провели время, верно? — И то верно! — Значит, впереди будет только лучшее. Ты и я — вместе снова. И никаких больше смертей. Ни твоей, ни наших друзей. Всё. И камуи Сенкецу сжат двумя тёплыми, дрожащими руками. Нитки камуи разгладились, сообщая о том что он ощутил спокойствие… И что-то треснуло. — Ай!!! Камуи вздрогнул, Рюко бегло осмотрела Кровавого, приметив почти отошедший от плеча рукав. Огонь прошёлся по плечу и почти сжёг его, рукав держался на обугленном по краям остатке. — Не шевелесь… Хм, кажись, придётся зашивать, не то рукав отвалится, если нечаянно дёрнуть. — Ну, хуже уже ничего не будет, согласись. — Предлагаю пойти на разведку. Осмотреть корабль. Заодно может и нитки с шилом найдём. Либо наткнемся на самый худший кошмар. Рюко привстала. Вдох-выдох, и садится. Вроде на ногах ожоги зажили, но пятки сильно чешутся. Посмотрев на ногу, Матои видит отшелушившуюся кожу. Ещё минут пять проводит за очищением, и наконец, пробует встать. Мышцы ног ещё слабы, но ходить можно. Кровавого в связи с его повреждениями Рюко не решается одевать, вместо этого камуи с её поддержкой забирается к ней на плечо. Чтобы не идти, как есть, Рюко обматывается простынёй. В конце концов, они не одни на «Торренсе». Первое, что её привлекло — это терминал у изголовья, напоминающий старый одноцветный телевизор с корпусом из железа. — А местной электронике далековато до ноутбука Инумуты… — хрипло пробормотала Рюко, пытаясь разобраться в приборе. Нажатие на пробел, и загорается экран. Зелёный, яркий, но помехи на экране чуть портили картинку. Терминал встретил нового гостя надписью «LM-LINK». Затем компьютер поменял её на меню с четырьмя разделами: Личное, Общее, Аудиосообщения, Утилиты. «Добро пожаловать на Торренс». И первое же сообщение в разделе Общее. Датируемое 13-м ноября 2137 года: RE: ИНЦИДЕНТ С НОСТРОМО «Даллас — капитан Эш — научный сотрудник Кейн — первый помощник Рипли — лейтенант Ламберт — штурман Паркер — главный инженер Бретт — инженер-механик «Вейланд-Ютани потеряли на этом кучу денег. Пропажа корабля стала для них настоящей катастрофой. Я так понял, они не любят вспоминать об этом случае… Короче, я постараюсь попозже раздобыть файлы, чтобы прояснить кое-какие моменты. Если хочешь, могу помочь тебе с ними разобраться — может, твоя везучесть и на меня перекинется. Я слышал, начальство хочет поручить тебе что-то крупное. Сол.» — Смотри-ка, напарничек, это тот самый «Ностромо», который до сих пор на слуху, как один из самых больших убытков компании Вейланда. Интересно… — Мне это ни о чём не говорит, Рюко. — лениво пробурчал Сенкецу. — Давай лучше тут почитаем, тут что-то про наш «Торренс». — Хех… И в самом деле! Рюко открывает следующий документ. Теперь — от 15 ноября 2137 года: ГРУЗОВОЙ МАНИФЕСТ ТОРРЕНСА «Торренс» Фрахтователь — «Вейланд-Ютани» Задача: доставка поисковой команды корпорации «Вейланд-Ютани» на станцию «Севастополь» и обратно. Поисковая группа состоит из трёх сотрудников «Вейланд-Ютани»: К. Сэмюэльс, А. Рипли, Н. Тэйлор. Пассажиры: Сэмюэльс, Кристофер. Рипли, Аманда. Тэйлор, Нина. Количество палуб — 2 Членов экипажа — 2 Буксирный корабль, модифицированный для перевозки пассажиров и грузов. Оснащён космической коммуникационной антенной и анабиозной камерой. Имеется действующий буксировочный фал повышенной прочности. Рюко отошла, задумавшись. — Пять человек: два члена экипажа, три пассажира… Куда все они делись? — Не могу знать, Рюко. — ответил мрачно камуи. — Но чувствую, наш инопланетный знакомый приложил к этому делу свою лапу… *** Выходя, она видит круглый белый стол, который окружали кресла с мягким брезентовым покрытием. На столе раскачивалась привинченная к поверхности фигурка цветастой птицы в красной шляпе, окунаясь клювом в стакан с водой и потом поднимаясь. Данное действие повторялось раз за разом без остановки. — Занятная штукенция… — Рюко пригнулась, рассматривая столь прелюбопытное украшение стола. На стене — шкафчики для личных вещей экипажа. Девушка попробовала их открыть, но они оказались пусты. Только в одном она обнаружила красную лёгкую трубку. Надпись на английском «Осторожно при работе с огнеопасными материалами. Активировать путём срывания верхнего мундштука». Рюко пробует сорвать мундштук, но старый фальшфеер не срабатывает и оказывается положен обратно, бесполезный. В дальнем углу, на полу Рюко видит радиоприёмник, видимо, разбитый при посадке. И вот подойдя к двери, девушка ищет ручку. Но к её удивлению, дверь открывается сама при приближении, задрав перегородку вверх… *** Первая мысль при выходе в эти коридоры — в них можно заблудиться и просто исчезнуть без вести. Но освещение довольно неплохое в сравнении с той малой комнаткой, где её положили. Стены белые, с многочисленными накладками из мягких прямоугольников — в том случае, если корабль встрясёт, они смягчают падение удары экипажа. Металлический потолок покрашен в оранжевый. Пол в — тёмный зелёный. «Ходить да бродить придётся долго. Двести метров счастья с… Сколько тут этажей? Он вроде как пронёс меня вверх по двум лестницам. Две лестницы — три уровня, три этажа. Хотя, в сообщении написано было, что только две палубы. Или просто не учитывается грузовой отсек? Окей…» Дойдя до середины коридора Рюко прикидывает, куда дальше — налево или прямо? «Лучше прямо.» Дойдя, она видит помещение с двумя отсеками, за стеклянными перегородками которых был жёлтый скафандр для выхода в открытый космос. Дальше был ещё один поворот направо, и и осторожными шагами ступая по гладкому полу, идёт дальше. И снова проход направо, но не в очередной коридор, а в просторное помещение с большим устройством у стены. Рюко остаётся только поддаться любопытству — не каждый день ведь выпадает шанс погулять по космическому транспортнику нахаляву. По центру стены — медицинская камера для сложных операций, для сканирования организма, и выполнения прочих функций. На потолке яркая лампа, соответственно, по типу хирургического отделения. Зайдя, внутрь, Рюко подходит к панели с зелёной кнопкой. «Если с зелёной — то по логике, должна работать. Как при знаках «On» и «Off». Или я неправа, и опять тороплюсь, и несу пургу?». Недолго размышляя, жмет на кнопку. Медкамера загудела, из-под открывшейся крышки стал автоматически выдвигаться хирургический стол. «Ничего себе, как цивилизованно! Весь корабль — это автоматизированная система. И какой такой шедевр мог достаться одному монстряку? Та-а-ак, если есть автоматическая система, то по идее, она управляется компьютером. А раз есть компьютер — значит, есть комната доступа к его сведениям». Рюко рванула с места, бегло засеменив обратно по пройденному маршруту. — Рюко, куда ты так торопишься? — Кровавый едва не свалился с плеча спешившей хозяйки. — Здесь должен быть доступ к искуственному интеллекту, который заправляет работой этой махины! Может быть, на компьютере будет что-то интересное? — А ты умеешь пользоваться ими? — Ай… Как-то и не подумала! Нееет… Но может, разберемся хотя б где это находится. В итоге она проходит обратно через комнату отдыха с белым круглым столом и оказывается на том самом капитанском мостике, где были панели управления кораблём. В итоге, удаётся найти короткий коридорчик, в конце которого, за дверью оказалось помещение с округлыми белыми стенами. И лампочки — много-много горящих лампочек и кнопочек на панелях. Рюко приоткрыла рот, в удивлении засмотревшись на эту полуфантастическую картину. В центре же комнаты стояло компьютерное кресло. Дверь же не открыла, и сигнальная лампочка горела красным. Рядом — порт для жетона. — Вот облом. Мы не сможем даже войти, тут нужен жетон. — досадовала Рюко. — Что нужно? — переспросил её камуи. — Пропуск. Пропуск капитана, старшего помощника… в общем, пропуск кого-либо из членов экипажа. Нигде не видел, чтобы лежало что-то похожее на жетон? Похоже, мы туда пока что не попадём… Разочарованно она выходит с капитанского мостика в комнату отдыха команды, и вновь в коридор. Теперь, дойдя до середины, она уже плетётся направо. — О, смотри-ка, Рюко! Там лестница. — Вижу, Кровавый. Спустимся на нижний этаж. Держись крепче. Взявшись за металлические ручки, она с пугливой осторожностью перебрасывает ногу вниз и нащупывает ступеньку, начиная спуск. Спуститься оказалось сложнее, чем на первый взгляд, и опять из-за подвоха в физическом состоянии. Рюко пару раз чуть не поскользнулась от нехватки сил, а во второй раз с неё свалилась простыня! — Аааах, вот же… Хорошо, Микисуги не увидит! — разозлившись, она быстро спустилась, чтобы стыдливо схватить тряпку и вновь накинуть на себя. Этаж B значительно отличался от этажа A, напоминая скорее промышленный завод, нежели жилую зону. В сером полумраке различались решётчатые и цельнометаллические перемежаемые участки. При первом взгляде, незнакомом с данной системой, коридор непременно раздваивается на две другие дороги, и это бесконечно. Они во многом так похожи, что отличить один проход от другого сложно. Прикинув, Рюко выбирает пойти направо, и оказывается в комнатке с парой жёлтых, обшарпанных ящиков и пожарным шлангом, плюс пара огнетушителей. Не приметив ничего интересного, она пожимает плечами и выходит снова в коридор, чтобы выбрать иной маршрут. Далее следует большой зал с двумя рядами полок для закрепления ящиков. Рюко проходит через них, так как длинный и пустой коридор немного пугал. И наконец, контрастное место — ремонтный зал. Просторное, обставленное ящиками с инструментами и запчастями, помещение, уложенные рядами и закреплённые тросами балки и пруты арматуры. Пара ржавых машин на колёсах, разведовательных дронов, и стоявшая на упорах штуковина с солнечными панелями — либо маяк, либо какой-то спутник. Над головой, во мраке, свисали цепи. — Кровавый, отныне, когда у тебя стало два глаза, ты лучше видишь? — Да, Рюко. — обвивший ей шею руками камуи поднял туловищную часть с треугольными глазами. — Какие у нас перспективы? — Пока, как и ты, ничего не вижу, кроме всей этой массы металлолома. Ты уверена, что он живёт именно в этом «летающем гробу»? Может, он жил в одном из домов в городе? — Нет, он здесь. Он должен быть здесь, тут его территория и его собственность, плюс, он далеко не уйдёт, пока нас охраняет. Сомнительно, чтобы генераторы и двигатель кораблика работали без чьего-либо вмешательства. Чёрт, здесь, на нижнем уровне, темно. Может, тут есть рубильник, чтобы дополнительное освещение включить? — А может он не включает на этом уровне свет, чтобы энергию экономить? — Что ж, тогда логично. Да и не думаю, что тут, в инженерных отсеках, есть особая нужда в дополнительном освещении. Пойдём. Впереди открыты ворота и Рюко прошла внутрь. Там сверху стекала вода, холодная и раздражающая, которая заставила поёжиться и отойти подальше к выходу из отсека — восьмифутовому дверному проёму. Крупная часть механизма c манипуляторами вела куда-то наверх, к верхней надстройке, располагались перекладины, и дальше, где шли отверстия вентиляционных каналов. Очевидно, система воздуховодов проходила по всему кораблю — под полом и на потолке, между между каждыми двумя из трёх этажей, а также на самих уровнях, от одних помещений к другим. Получается, что на таком ограниченном пространстве, как внутренности космолёта-буксировщика, затеряться проще всего, по причине разветвлённых ходов-выходов, и только наличие карты или знание маршрута могли помочь не оказаться в положении, когда маршрута не помнишь и куда сворачивать не понимаешь. Мучил страх. Страх перед неизвестным. Оттого, что каждый пройденный коридор оказывался безжизненнен и пуст. Этот страх бегал противными, липкими мурашками по телу. А ещё пахло чем-то, похожим на смерть — потому что кругом никого живого не было. Сенкецу, казалось Рюко, также чуть дрожал от общего чувства тревоги, обмотав рукава вокруг шеи Матои. Иное чувство. Иная обстановка. Всё изменилось до неузнаваемости, как только они покинули академию. И наконец, она угодила в некое подобие туалета — три тубзика, пара раковин для умывания и по зеркалу над ними. — Продвинутые технологии, ё моё… Ну, сочтём обслуживание приемлимым. А где душ? Где душ? Или мы его прошляпили, прошли мимо? Наклонившись над раковиной, она провела рукой по зеркалу, и плотный слой пыли, сделавший зеркало частью стены — такой же серой от кучи пыли. И тут она в ужасе отпрянула с вскриком, краем глаза уловив там жуткий образ… Оттуда на неё уставилась странная, страшная сущность с взлохмаченными клоками волос на голове, и грязными угольными, разводами с кровавыми мазками на лице и по телу, и белыми глазами, контрастировавшими с этой чёрной кожей. Оно пугающе уставилось на неё этими белыми глазами, как ей показалось, без зрачков… Ножницы разом выросли в руках неровно и панически дышавшей Матои и наставлены на гипотетического врага. — Уйди! Уйди или я тебя убью! Я не шучу! Но это существо, к удивлению, грозилось ей точно также — более того, в руках у монстра были такие же ножницы! И на спине сидел такой же камуи, как Кровавый! И вовсе оно не было без зрачков, нормальные человеческие глаза… — Фу, твою, сука, мать, это отражение! — Рюко успокоенно сложила ножницы, а потом, не выдержав, нервно рассмеялась: — Хааххаааахахаха… — Рюко, что? — Кровавого напугал этот странный смех. — Да нет, ничего… Ой, хехехе… Я сейчас чуть не завизжала как стадо поросят! А от чего? От собственного отражения! От собственной измазюканной рожицы в долбаном зеркале! — Это просто мандраж. Нам опасности не несёт ничто, вспомни это, мы улетели из академии. — А если наш господин Космопаразит ушёл, а вместо него здесь где-то ходят те существа? Вдруг они успели добраться сюда? Если так, то мы не в безопасности. А я ещё и вскрикнула, как дура, небось, мой визг слышно было снаружи корабля! Вот тупа-а-а-а-ая, зачем так было орать… — шептала Матои с пугливым выражением лица. — Но будем всё же надеяться, что нет. — Ты же говорила, он не может уйти, пока нас оберегает! — Ну, может, он за припасами для меня ушёл. Я честно сказать не знаю, сколько мы здесь пробудем. Мне что-то кушать надо, а тебе мою кровушку потягивать. В общем, не расслабляйся, пока не выясним насколько тут безопасно. Так, — она посмотрелась в зеркало. Запёкшаяся кровь вперемешку с сажей, копотью и грязью застыла на коже, а волосы на голове превратились в мешанину из клоков, торчащих какой куда мог, а пара глаз с неподдельным удивлением светились на перемазанном лице, превращая девушку в подобие глазастого долгопята. — Воууу… Полчасика в душевой точно не помешают. Я словно чучело шахтёра! Детей пугать да и только лишь… Кровавый, отныне у нас с тобой три приоритетные задачи — установить факт безопасности местности, зашить тебя и сходить в душ! Приступаем к выполнению! — Слушаюсь! А почему «чучело шахтёра»? — весело отчеканил Сенкецу, приставив рукав к воротнику по-армейски, после чего звонко засмеялся вместе с напарницей… Когда протяжные завывания достигли их слуха. Рюко сразу достала обе половины ножниц, держа их наготове. — Это что было сейчас?! — Без понятия, но звучит нехорошо. И снова вой. На сей раз громче. И теперь он немного смахивал на хохот. Звериный или безумный — выяснять этого у друзей не имелось желания. Первое предположение — это пришли Гибриды. — Кровавый, они что, здесь?! Это паршиво! — прошипела девчушка, затрясшись всем телом. — Слушай, слушай! Внимательно слушай! Вой повторился пару, заметно усилившись, но им показалось, что источник звука как будто не меняет местоположения. Рюко крадучись покидает туалет и высовывает лохматую, растрёпанную голову из-за угла в сумрак коридора. И снова: — Ууууууууххуууууууу… — Кровавый, тебе не кажется, звук идёт откуда-то снизу? Я думаю, с нижнего этажа. — Предлагаешь проверить? — Сама не горю особым желанием… Но пойдем. Разберёмся с проблемой и спокойно забаррикадируемся на верхнем этаже. — «Спокойно забаррикадируемся»? — переспросил Кровавый, шевельнув целым острым краем воротника. — Так для безопасности же. Не кипишуй, всё будет хорошо. Ну, раз-два-три — за удачей пошли! — и она прихрамывающей походкой быстро семенит по коридору в сторону лестницы. И снова спускаться по этой дурацкой вертикальной лестнице, но теперь Рюко чуть приловчилась, и теперь уже быстрее спустилась вниз…