АННЕН ОППА САРАНХЭ

      Моё знакомство с Seventeen произошло два года назад, когда мы с подругой решили проверить, что же такое кей-поп и с чем его едят. Сперва мне было трудно привыкать к их лицам, не отличающимся разнообразием, однако когда мы стали смотреть больше клипов, слушать больше подобной музыки, то мы начали находить в кей-попе свои прелести. Тогда-то, спустя уже несколько месяцев, меня и покорил очаровательный и мой самый любимый биас — Джошуа. Я всегда думала, что не зря его называли святым или Джисусом: от него невозможно было оторвать глаз, он был прекрасен. Тогда я и поняла, что безрассудно и по уши в него влюблена.       Но вся история берёт начало не с этого момента, это, скорее, лишь предисловие к событиям, что круто повернут мою жизнь.       Это был декабрь, день моего рождения. Ужасный денёк, если честно. Нет ничего хуже, чем день рождения за три дня до Нового года. Снега было по колено, им были завалены все улицы города. До универа в какой-то момент не смог добраться даже ректор на своей личной машине, что уж там говорить про обычных бедолаг на общественном транспорте, поэтому в этом году студентам дали каникулы на неделю раньше.       День не задался с самого утра. Я проснулась от дикого сквозняка, дующего из открытого окна. Быстрыми движениями я плотно закрыла ставни и начала потирать тело руками, чтобы согреться. Какого чёрта оно вообще было открыто?!       Зал встретил меня вполне ожидаемой тишиной. Каждый грёбаный год одно и то же: я встаю, провожу весь день дома одна (в окружении телефонных поздравлений и просмотра всяких видосов на ютубе), под вечер все приезжают с покупок/важных дел/от бабушки, и наш семейный совет почти единогласно решает перенести празднование моего дня рождения на 31 декабря, отчего я готова просто рвать волосы на голове.       Но вопреки всем ожиданиям этим вечером меня ждал вкуснейший тортик с двадцатью свечками, аккуратно расставленными на нём. Как полагается, мы потушили свет на кухне, и я принялась загадывать желание. Оно всегда было одно и то же. Я никогда ничего не желала так сильно, как встречи с Джису. Что бы ни происходило — ни падала ли звезда, ни кидала ли я монетку в воду — я всегда загадывала именно это. Целых два года — уже два года! — мучительного ожидания, хотя я знала, что многие караты ждали и больше моего.       Загадав желание в который раз, я в надежде хлопнула в ладоши, скрепляя пальцы в молящем жесте, и задула свечи. Я готова была ждать годы, лишь бы это желание сбылось. Только бы сбылось!       — Есть! — с чувством выполненного долга выкрикнула я, смотря на родителей.       — Что, опять про китайцев своих загадала, да? — со скучающим видом вмешался мой братец, за что я пихнула его в плечо. — Ауч!       — Не лезь не в своё дело, мелкий!       Полночь настала еще быстрее, чем прошёл этот день. Во всём доме не спала только я: родители уснули рано уже по привычке, а Максим изначально вернулся от бабули с нулевым запасом энергии. Компьютер я благополучно выключила и, лёжа на кровати, проводила свой предсонный ритуал поклонения моему богу. Проще говоря, я просто пялилась перед сном на фотки Севентин и в особенности Джошуа. Не корите меня за мои причуды…       Спустя пятнадцать минут полуночных мыслей я провалилась в сон. Обычно мои сны наполнены какими-то незапоминающимися фрагментами из моей жизни или донельзя абсурдными ситуациями, но сегодня снилось кое-что приятненькое. Джису-оппа. Он был так мил, впрочем, как и всегда. И неважно, на каком языке он говорил со мной, я могла понять его без слов…       Из пелены сна вырвал меня холодок по всему телу, из-за чего я потянулась рукой куда-то вниз, стараясь найти сползшее одеяло, чтобы вернуться в тот прекрасный сон с Джошуа. Только вот рука одеяло всё никак не находила. Вместо этого я неожиданно наткнулась на что-то твёрдое, похожее на… колено. Глазам было сложно раскрыться, поэтому я повела рукой выше, пытаясь понять, что за хрень в моей кровати. Но как только рука доползла до чего-то похожего на человеческую кожу, прямо напротив моего лица, и принялась ощупывать непонятный предмет, я приоткрыла заспанные глаза, обнаруживая чьи-то глаза, сонно смотрящие в ответ.       — АААААА!       Мой пронзительный крик разбудил, наверное, весь район. Я на автомате попыталась отползти от другого человека как можно дальше на кровати, но тот в свою очередь от испуга как лягнул меня своими ножищами, от чего я с еще большим, но уже сдавленным криком полетела с кровати прямо на твердый пол, больно ударившись локтем и коленом. Приподнимаясь с пола, как дряхлый старикашка, я закинула руку, как оказалось, на диван, а затем подняла и голову.       — Вы кто вообще так…! — яростно начала я, но осеклась в два счета. С каждой секундой глаза открывались все шире и шире, а сердечко начинало биться все чаще и чаще. Передо мной на диване, сонный и испуганный, сидел мать-его-чертов-Чхве-Сынчоль! Это как так?!       Я готова была поклясться, что сначала в моих глазах читался нескрываемый шок… постепенно перерастающий в немое обожание. Если это сон — а это не может быть не он! — то пусть он продолжается вечно! Я еще никогда не могла так близко и четко рассмотреть во сне Эскупса. Он был просто великолепен! Гораздо лучше, чем на фотках.       Но моё внимание от папочки Seventeen отвлек скрип двери где-то сзади. Впервые я посмотрела на что-то, кроме Сынчоля, в этой комнате. Когда я обернулась, то мои глаза, скорее всего, просто превратились в два огромных сердца. Моё бедное сердечко в тот момент чуть не остановилось от такого удара по нервной системе. Ноги делали все сами за меня, я подлетела, словно на крыльях, и со всех ног понеслась к Джошуа, появившемуся в дверном проёме вместе с не менее сонным Докёмом.       — Аннён, оппа, саранхээээ! — прокричала я по дороге к биасу и нехило так офигела, когда поняла всю его реалистичность. Ну, то есть я могла чувствовать его так чётко, будто это и не сон вовсе. Уткнувшись ему в грудь, я начала обнимать его, как в последний раз, ведь вряд ли мне такое еще когда-нибудь приснится… Где-то справа я услышала неопределённые звуки со стороны Докёма и что-то неразборчивое от Джошуа.       — Какой прекрасный великолепный сон, божечки, — протянула я, сжимая Джису еще и еще сильнее, чувствуя приятный запах его футболки. Теперь, вдоволь насытившись любимым биасом, я была готова проснуться…       Только вот пробуждения никак не наступало. Мы стояли так секунд десять, двадцать, минуту. Джошуа, казалось, начинал задыхаться от моих крепких объятий, а я всё больше отходила ото сна: колено и локоть начинали неприятной болью отзываться в теле. В голову закралась безумная мысль, которой мозг находил подтверждение с каждой секундой. Ладони, покоящиеся на спине биаса, начинали зудеть и потеть, а я уже не решалась поднять головы вверх или даже разомкнуть объятия. Посмотрев краем глаза в сторону Докёма, я увидела, что того уже и вовсе след простыл.        — Нет, нет, нет, пусть это всё будет сном!.. — буквально взмолилась я. Как из тумана, до меня донесся голос Джошуа, и я подняла голову. Он говорил что-то на корейском, но я не понимала ни слова, схема с похожим произношением слов, как в английском, здесь не работала, и я была абсолютно беспомощна.        На лице парня застыло выражение, которое я запомнила на всю жизнь: такое искреннее удивление вперемешку с лёгкой неприязнью сложно было бы забыть. Таким Джошуа уж точно никто из фанатов никогда не видел, и слава богу! Мне хотелось провалиться от такого взгляда, но всё, что я делала, это продолжала смотреть на него во все глаза.        Неожиданно до меня дошло, что комната была наполнена разговорами, работали кухонные приборы, а жизнь в общежитии шла своим чередом, как будто ничего не произошло. Но во всей этой суматохе, казалось, только мы с Джису чувствовали себя не в своей тарелке и отчётливо понимали, что происходил какой-то бред. Он снова что-то мне сказал, но уже с явными расстановками, как будто пытаясь подобрать нужные слова. По-моему, он даже попытался объясниться на английском, но мой мозг отказывался соображать, да и на занятиях в школе и вузе я чаще рисовала, чем вникала в разговоры преподавателей. Так что все было без толку. Видя непонимание в моих глазах, он шумно выдохнул и уже просто показал пальцем на мои руки, до сих пор обвивавшие его талию. Эта ситуация совершенно внезапно сконфузила меня, а щеки ощутимо начали наполняться теплом и румянцем. Я аккуратно убрала руки от парня, просто стоя перед ним и смотря уже в пол. Джису снова попытался что-то мне сказать. Может, он банально хотел узнать, кто я вообще такая? Однако, не найдя соответствующей реакции, он просто ушёл куда-то в комнату.       Невольно воспользовавшись отсутствием Джошуа рядом, я быстро огляделась по сторонам, и у меня чуть не выпали глаза: на кухне во всю заседали почти все мемберы Seventeen, а я даже не заметила, как они спустились. Кто-то, а точнее Мингю, суетился за готовкой завтрака, Джонхан ему в чем-то помогал, хотя по виду Мингю можно было сказать, что тот ему только мешал, а Эскупс довольно наблюдал за этим цирком, сидя в сторонке на софе и вроде как еще успевая шутить. Остальные же парни, за исключением Вернона, Вону и Уджи, сидели за столом в ожидании еды и смотрели телевизор.       Тут одна из дверей резко открылась, и моим глазам предстала редкостная, как сама жар-птица, картина: из комнаты появился заспанный Хансоль, на голове которого творилось нечто невообразимое, на лице красовался отпечаток смятой подушки, а на нём самом одни спальные шорты. Я бросила взгляд — ну очень мимолётный взгляд — на торс парня, а тот в свою очередь, подловив момент, отвлекся от приветствия с каждым из мемберов на меня и издал какой-то то ли смущенный, то ли испуганный звук. В щеках почувствовался новый прилив тепла, и я не удержалась от того, чтобы закрыть лицо руками. Вернон, видать, понял всё довольно-таки верно, поэтому когда я вновь открыла лицо, то увидела его уже одетым и более-менее ухоженным. Он снова посмотрел на меня, смущённо улыбнулся и помахал в приветливом жесте, спокойно направляясь к холодильнику. А моя нервная система грозилась рухнуть всё быстрее. Спасибо хоть, что я не в аниме попала, а то пришлось бы кровь из носа оттирать от этого очень мягкого ковра.       Резким движением меня втянули в комнату, перед дверями которой я стояла все это время. Джошуа быстро закрыл дверь в зал и встал передо мной, скрестив руки. Он снова попытался что-то мне сказать, да с таким выражением и интонациями, что я почувствовала себя самым тупым человеком на свете. Уже находясь на грани, я просто ответила, снова утыкаясь лицом в ладони:       — Да я не понимаю тебя совершенно!       Джису меня тоже не понимал, и я это знала. Но паника настолько захватила меня, что я совсем растерялась и не представляла, что надо было делать. Я была в другой стране, у меня не было документов, ко всему прочему я находилась в общежитии айдолов, из-за чего меня могут принять за безумную фанатку и просто отвезти в полицию. Представив, что тогда меня ожидает, я просто опустилась на колени, пытаясь совладать со своими эмоциями. Я даже не заметила, как парень тоже присел передо мной. На его лице легко читалось раздражение всей ситуацией, что было неудивительным. Более странным было то, что никто из остальных мемберов не заходил в комнату и не удивлялся появлению девушки в их общежитии. Но об этом я тоже не хотела и не могла думать. Джошуа протянул мне телефон, где в заметках он уже напечатал вполне банальный вопрос «Who are you?». Я наконец подняла на него взгляд и попыталась одной рукой стереть накатившие слезы. Даже не заметила, как начала плакать.       — Anya, my name is Anya, — только и смогла объяснить я. Не, конечно же, можно было еще уточнить, что из России, но я не думаю, что это сильно объяснило бы что-то парню, зато ускорило мою депортацию из Южной Кореи.       Моя голова грозилась разорваться. Я не знала, что произошло, не знала, что делать, как себя вести, как вообще существовать в таких условиях. Я ведь ноль в корейском, в английском — не лучше. У меня было ощущение, будто кто-то свыше решил нехило так поиздеваться надо мной, превратив мечту в какой-то кошмар наяву. В фантазиях ведь всё совсем не так: там или мемберы говорят с русской озвучкой, как в дораме, или учат тебя корейскому, или к тебе все сразу относятся как к первой девушке в Сеуле, — там ты преодолеваешь все трудности как нефиг делать, а мне как выкручиваться?       Джошуа вел себя тоже не как в мечтах. Осознав, что диалога не выйдет, он лишь недовольно цокнул и встал с холодного пола, оставляя меня все также сидеть в комнате. Стоя в дверях, он хотел сказать что-то еще, но быстро передумал, осознав всю бесполезность этой идеи. Закрывать комнату он не стал, и я слышала, как мемберы что-то обсуждали, предположительно мое появление. На удивление, все ребята звучали абсолютно спокойными, будто такая ситуация была естественной, и один лишь Джошуа пытался у них что-то выведать и удивительно как не срывался на крик.       Комнатную тишину разрезал звук входящего звонка, от которого я буквально подпрыгнула на месте. Играл микстейп Seventeen «Check-in», чему я удивилась, учитывая, что у меня стояло на звонке то же самое. Телефон лежал на прикроватной тумбочке, вибрируя, со стороны кухни послышались подпевающие входящему звонку голоса хип-хоп юнита, однако никто не спешил за ним приходить. Взглянув на дисплей, я поняла, что этот телефон был как бы… моим, потому что на нем по-русски высвечивалось «Мама».       — Алло, — неуверенно начала я, даже тут ожидая подвоха. Я не знала, что произойдет, но очень надеялась, что родители меня спасут от этой корейской напасти. Хотя объяснить, как я вообще попала на другой край Земли, сама бы ни за что не смогла.       — Анют, солнышко мое, как ты там? Как корейский, как Джошуа, как ребята остальные, не обижают? — на меня полился бесконечный поток вопросов, от которых я все больше и больше переставала что-то понимать. В смысле, как корейский? Херово. Как Джошуа? Не знала, что ты имя его помнишь, раньше называла просто «твой китаец». Хотя, конечно же, я ничего вслух не сказала и лишь пыталась хоть от кого-то понять, что творилось и какого хрена мама не искала меня, а спокойно интересовалась, как я поживаю.       — Все чудесно, мам, — попыталась сделать голос как можно более непринужденным, хотя всегда была ужасной актрисой. — Джошуа… эээ… не особо в духе сейчас. Может, я про что-то забыла, или он вообще удивлен, что я нахожусь в общежитии их группы? Ребята остальные вроде неплохо, ведут себя, будто я часто у них тусуюсь. Тут. В Сеуле.       Я ожидала хоть какой-то реакции, особенно учитывая, что специально выделила последние слова, ожидала хоть какого-то возмущения или вопросов, что за бред я несу. Может, мама просто решила надо мной пошутить, ибо знала, как я помешана на своей любви к Seventeen? Но она лишь рассмеялась, будто нашла мой ответ действительно забавным.       — Может и обиделся, ты ж сама говорила, что он у тебя как артист очень чувствительный, но ты должна все равно поддерживать своего парня. Но я не к этому звонила, тут тетя Света интересовалась, когда твой дебют.       404 Error.       Наверное, именно так можно было описать мое состояние сейчас. Если до этого меня интересовало только то, как я оказалась в Корее, то теперь у меня появилась еще чертова куча вопросов. А из мыслей только нецензурная брань. Какой к черту дебют? Это я типа айдолом должна стать?! С каких пор Джошуа мой парень? Судя по его реакции, он не то, что меня любимой девушкой не считает, а вообще знать не знает, кто я такая. Сколько времени я тогда вообще проспала, и что было в том чертовом торте?       Я уже готовилась спросить маму еще кое-что, когда появился звонок на второй линии.       — Ма, я тебе позже перезвоню.       — Да, конечно, понимаю, у тебя ж в это время тренировки. Вообще чудо, что ты ответила.       Пока я слушала маму, на телефон начал поступать еще один звонок. На дисплее высвечивалось «Не поднимать и бежать», а, глянув на шапку уведомлений, я заметила еще один пропущенный от этого же контакта. Любопытство меня пересилило, ведь ничего страшнее быть уже не могло. Даже апокалипсис мне казался сущим пустяком по сравнению с новостями, что свалились на меня, как снег посреди лета. Но я не знала тогда, что мне придется разгребать еще последствия всего этого. Проведя по экрану пальцем, я ожидала, что скажет по ту сторону телефона тот, от кого надо бежать.       А потом мысленно ударила себя по лицу. Опять.       Человек, что кричал на меня и был жутко недоволен, судя по интонации, говорил на корейском. У меня задергался глаз, ибо это уже было даже не смешно. Какого черта в этом гребанном Сеуле все говорят на корейском?! И я им что, должна шпарить на нем как коренной хангук?       — Эё? — единственное окончание, что я могла вообще уловить во всей фразе, а мой взгляд судорожно бегал по комнате, будто ответы могли появиться на стенах, или внизу бегущей строкой пойдут субтитры, или будут варианты ответов как в какой-нибудь игре. Ну, а что, судя по всей ситуации, такому бы точно не удивилась.       Я не заметила, как кто-то подошел сзади и вырвал телефон из моих рук. Это был Джошуа, все с таким же недовольным выражением лица. Только теперь в его взгляде читалась и усмешка чему-то, чего я еще не понимала. Может, ему мемберы тоже рассказали, что мы были в отношениях? И как много он вообще узнал? Больше, чем я, и сможет ли теперь помочь? Ответов на эти вопросы у меня не находилось. А в это время Джошуа переговаривался с мужчиной, что накричал на меня. Теперь я поняла, почему не стоит брать трубку, но так и не поняла, кто это.       — Да, менеджер-ним, это Джошуа. Вас беспокоит Анья? — голос парня стал моментально приветливым и простодушным, отчего я на секунду забылась. Будто это тот самый Джису, в которого я влюбилась. Но стоило только взглянуть ему на меня, как по всему телу пробежали мурашки. Нет, это определенно был не тот человек.       — Почему эта девчонка еще не на тренировке? Айщ, из-за нее все пойдет под откос, а ты ее еще покрываешь. Где она сейчас?       — У нас в общежитии. Но не переживайте, я лично ее приведу и прослежу, чтоб она больше так не подводила вас. Обещаю, такого впредь не повторится.       Парень отключил телефон и протянул мне гаджет. Я неуверенно смотрела на смартфон, боясь того, что мне могут начать звонить и снова накричать. Да еще и не понимала, что в это время обсуждал Джошуа с тем мужчиной. Хотелось только домой.       — Training, — бросил мне парень, и мозг пытался сообразить, что за тренинг. Но в голове всплыли слова мамы о тренировках, и я отрицательно покачала головой, представляя, что меня ожидает.       — No, no, no, — запротестовала я и выставила руки вперед, будто это могло действительно помочь. Конечно же, меня никто и слушать не хотел.       Джошуа преодолел расстояние между нами в два шага и схватил меня под локоть. Схватил достаточно ощутимо, наверняка останутся синяки. Он процедил что-то сквозь зубы, но я снова ничего не поняла. Меня пугала эта неизвестность на самом деле. Холл мы преодолели под удивленные взгляды парней, которым что-то объяснил Джису. Хон взял куртки, одна из которых, видимо, была моя. Посмотреть на себя особо времени не было, да это и не волновало меня сейчас. Мы вышли на улицу, и я вдохнула полной грудью холодный морозный воздух. Интересно, а время осталось то же, и на днях наступит Новый год, или эта вещь тоже изменилась? Обдумать это мне не дали, снова схватив под руку и потащив к машине. На тренировку и в очередную неизвестность.