***
Новое утро не принесло Астрид ничего хорошего. Но знала ли она, что все станет еще хуже? Девушка проснулась в пять утра. Тупая головная боль мешала разумно мыслить, да что там мыслить, моргать больно было. «А это, между прочим, инстинктивный процесс! Он не должен приносить так много боли. Боже, за что мне это?» Глубоко вздохнув, она сначала села на кровати, а после, оперевшись о прикроватную тумбу, встала и, шатаясь, направилась в сторону ванной. Умывшись холодной водой и выпив таблетку, она вновь легла на кровать, уставившись в потолок. Тук, тук, тук. Ее сердце стучало тихо и размеренно, и под этот стук она задремала. Но и то ненадолго. Через час она проснулась. Боль немного притупилась, но все равно приносила дискомфорт. За дверью было слышно копошение и шарканье тапочек, а после и стук каблуков. Эбигейл собиралась на работу. Девушка вздохнула и села на кровати. — Доброе утро, Астрид, — Хофферсон облокотилась о дверной косяк наблюдая за копошащейся соседкой. — Не сказала бы, что оно доброе, Эби, — девушка остановилась и взглянула на белокурую. — Ас, ты плохо выглядишь. Может тебе к врачу? — Хофферсон состроила скептическое лицо. Одно и тоже, одни и те же фразы. Каждый божий день. Ей-богу достали! — Иди уже, заботливая ты моя! — блондинка выпихнула доставучую соседку за дверь. — И тебе хорошего дня, Астри! — уже из-за двери крикнула девушка. Стеклянная вазочка с грохотом разбилась о стену. — Достала! Чтобы хоть немного успокоиться, Астрид пошла на кухню заварить кофе. Включив телевизор, она поставила чайник и краем уха начала слушать новости. Ничего особенного, что-то о политике и… Срочные новости! Сегодня ночью произошло то, чего никто не ожидал от нашего спокойного и прекрасного города… Астрид состроила гримасу, пытаясь достать кружку с верхней полки. Вечно у них происходит то, чего никто не ожидал. …Примерно в час ночи было совершено зверское убийство в номере 815 отеля «Miracle»… Кружка звонко разлетелась на множество осколков. У Астрид перехватило дыхание. Сердце будто остановилось и тихо задребезжало. Жертвой стала двадцатилетняя Амели Курц… Астрид забыла, как дышать. Она попыталась сделать глубокий вдох. Слезы покатились по ее щекам одна за другой. — Двадцать… Боже мой, что я наделала… — прошептала девушка и закрыла рот рукой, зажмурив глаза. Решение пришло в голову молниеносно. Перескочив через осколки, она помчалась в комнату. Упав на пол, больно ударившись коленями, она подняла ногтями доску и достала коробку, аккуратно упаковав ее в рюкзак. Хофферсон быстро оделась и вылетела из квартиры. Перепрыгивая через три ступеньки и постоянно спотыкаясь, она судорожно набирала номер агентства «Berk». — Доброе утро, агентство «Berk» слушает. — Прошу вас, умоляю, свяжите меня с детективом Хэддоком. — Минуту. < Астрид вставила в ухо гарнитуру и завела мотор мотоцикла, помчавшись по улицам только начавшего просыпаться города. Она приняла окончательное решение и уже не сомневалась в том, что именно она сейчас творит. — Детектив Хэддок слушает. — Иккинг, мне очень нужна твоя помощь! Это долгая история и не для телефонных разговоров. Встреть меня у агентства… прошу, — голос сорвался на хрип. Слезы закапали с новой силой. — Хорошо, Астрид. Астрид сбросила звонок и только сейчас задалась вопросом: как Иккинг понял, что это она? Но другие мысли, мысли об Амели Курц, заставили вжать педаль газа до упора.***
Иккинг в смятении положил трубку на ее законное место. — Что-то не так, братишка? — Астрид звонила, я узнал ее по голосу. И она была смятена чем-то, напугана. Сказала, что у нее есть разговор. Дагур поставил «Кубик Рубика» на стол и встал. Подойдя к брату с просто, ну, шикарной, невозмутимой миной, он вытолкал его в спину за дверь. — Вперед, за Родину! — и дверь закрылась перед носом шатена. — Хэй, а как же мое заявление! Я ведь даже не начал писать! Открой, Дагур! — дверь вновь открылась, и Дагур с той же замечательной миной быстро ответил: — Успеется. Иди уже, — и дверь снова захлопнулась с оглушительным стуком. Иккинг стоял на улице, дрожа, как осиновый лист в зимнюю пору. Сильный порыв ветра заставил юношу содрогнуться. — Дагур, чертов гений, мог бы хоть пальто дать… Вонючка, — тихо буркнул шатен, обняв себя руками. Его продолжительные ругательства-бурчалки прервал нарастающий шум мотора. Астрид резко остановила мотоцикл, что аж черные полосы остались на дороге. Встав со средства передвижения, она кинула шлем на асфальт, стекло гулко треснуло, попрощавшись с жизнью. Она подошла к Иккингу и ткнула ему своим тоненьким пальчиком в грудь, заставив его слегка отшатнуться в легком испуге. — Ты слышал, что произошло? — О чем ты? — Хэддок в растерянности осмотрел девушку. Глаза красные от явного недосыпа, волосы вылезли из косы, хотя, кажется, они туда и не влезали. На щеках засохли дорожки от… слез? Астрид плакала? Хэддок в шоке. — О… об Амели Курц. — Да, слышал. Я буду назначен следователем, если следствие не раскроет дело. — Я… я знаю, кто это сделал…***
Ребята сидели в кабинете Иккинга и во все глаза разглядывали Астрид. Девушка была сама не своя. Даже Хедер не могла догадаться, зачем ее подруга пришла к своему злейшему врагу. Да и почему она такая… взволнованная? Иккинг ввел ребят в курс дела, и они в ожидании уставились на подругу. Но она видимо не спешила и пыталась собраться с мыслями. — Астрид? — девушка вздрогнула, вздохнула и лишь выдавила: — Это все моя вина… Ребята впали в ступор, не понимая или не желая понимать ее. Иккинг попытался поймать взгляд блондинки, коснувшись ее плеча. — Астрид, что ты… — Я тот вор, которого вы ищете! Понятно?! Я! — Астрид скинула его руку, резко встав со стула. Иккинг впал в ступор. Так он был прав, все это время, он был прав! Хедер показалось, что ее будто приложили дубинкой по голове. Астрид отошла к окну, туманным взглядом уставившись на шоссе. — Все началось тогда, когда меня предали… Сначала это было просто увлечением, потом источником адреналина, потом я полюбила это дело, мне стало интересно, на что я способна. А после это стало моей работой. Но иногда я воровала для себя. Воровала то, что мне нравилось. И вот, когда я хотела совершить последнюю кражу в своей жизни, мне, вдруг, как снег на голову, свалилось проклятие под названием «Пустоголовый тип из прошлого»… Я… я просто не смогла остановиться перед соблазном отомстить… Тогда-то и началось. Что было дальше вы уже знаете… Почти… Ли Уолш был поставщиком красок и, когда я поняла, что Иккингу до меня всего лишь шаг, я заключила с ним сделку… Карта от номера 815 в обмен на молчание… — с каждым словом признания ей становилось тяжелее дышать. Слезы душили. Она лишь смогла прошептать: — Я не знала, что все так обернется… Сказать, что Хедер была зла, не сказать ничего. Она была в ярости. Вот почему это белокурое недоразумение никогда ее не слушает?! Молчание. Минута, две, три… На плечо легла чья-то рука и послышалось едва слышное: — Прости… — Какая же я была глупая… Зачем я все это начала? Из-за меня погибла девушка… Все из-за меня… — Астрид обернулась и глубоко вздохнула. Так, нужно собрать мысли в кучку. Хватит разводить нюни! Она сильная, гордая, несгибаемая. Она же Хофферсон, черт ее подери! Хофферсоны не сдаются! Она нахмурила брови и подошла к своему рюкзаку. Достав коробку, девушка поставила ее на стол и вытащила хрустальную статуэтку. Обернувшись, она подошла к Хэддоку. Тот во все глаза смотрел на розу из хрусталя в ее руках, переведя взгляд на белокурую, спрятавшую свои голубые бездонные глаза. — Ты можешь посадить меня прямо сейчас и имеешь на это полное право… Но я хочу помочь с расследованием. Хотя бы косвенно и неофициально, но я очень хочу помочь… Пора заткнуть свою гордость за пояс, — скорее самой себе сказала Астрид. И протянула розу Иккингу, — Пора закончить весь этот маскарад с переодеваниями. Я хочу мира и надеюсь, ты тоже… Иккинг, наконец поймал взгляд девушки и заглянул на самое дно бескрайнего океана. Чувства смешались в нем. Как бы он не хотел закрыть дело, он просто не мог отдать Астрид «стервятникам». Как бы сильно она не хотела ему отомстить, он все равно хочет простить, ведь он… любит ее? Иккинг усмехнулся собственной мысли и мягко улыбнулся девушке. Да, наверное, так и есть. А может, и было на протяжении этих трех лет. Ребята с открытыми ртами наблюдали за «голубками», но каждый не решался и слова сказать. Эни занервничала, и сама того не заметив, крепко сжала руку рядом сидящего Дэвидсона. Брюнет скосил взгляд на блондинку и про себя усмехнулся. Дагур, сложив руки на груди, с ухмылкой наблюдал за братом, стоящим к нему лицом, и видел в его глазах то, чего не было уже давно. Билл, как преданный фанатик, во все глаза смотрел на шатена, молясь, чтобы он простил, и надеясь, что тот Иккинг, которого они помнят, еще жив. Хедер переглянулась с Дином, у него на лице было написано: «Кто-то сегодня по-любому умрет, такие чудеса редко случаются. Только бы не я.» Брюнетка вновь перевела взгляд на брата и подругу. Они смотрели друг другу в глаза, пытаясь найти что-то в бескрайнем океане и зеленой листве. Иккинг улыбнулся и взял статуэтку, нарочно задев ее ладонь. Оба едва заметно вздрогнули, будто сердце сделало тройное сальто. Иккинг обошел девушку, все так же улыбаясь, поставил розу на стол и посмотрел на нее. Хофферсон растерянно смотрела на юношу, ожидая ответа. Она слышала, как громко бьется ее сердце. Хэддок взял лист заявления и протянул его девушке. Та быстро пробежалась глазами по тексту и недоуменно взглянула на парня. Тот усмехнулся, продолжая тепло улыбаться. — Чего стоишь? Садись и пиши: «Я, Астрид Хофферсон, прошу принять меня на работу в агентство «Berk» на должность «следователь-детектив»…» — Ура-а!