Смогут простить или же нет?

На улице пошёл дождь, поначалу немного капал, а потом начал лить как из ведра. Торд шёл по улице опустив голову вниз. Он был одет в свою красную потрёпанную толстовку и лёгкую куртку. Он пытался успокоиться, ему было больно и страшно. Торд не понимал что ему делать дальше, его самая сокровенная тайна раскрыта. Он уже так давно скрывал эту тайну, что уже забыл каково быть опозоренным в глазах окружающих. Ларссон уже начал воспринимать Пола и Патрика как друзей, а не подчинённых. Нет, как семью. А сейчас ему было стыдно перед ними из-за того, что влюблен во врага. Он ведь был для них близким другом и лидером, но сейчас он чувствовал себя никем. Он больше не сможет вернуться в тот дом который был полон добра к Торду, он больше никогда не сможет смотреть им в глаза (но это не точно). Вдруг Торд почувствовал как в горле образовался новый ком, из глаз с новой силой потекли слёзы и тут он понял, что потерял. Ноги подкашивались, паника в вперемешку с истерикой не прекращалась. Ларссон шёл не понимая куда. Когда «рогатик» более менее начал осознавать куда идёт, он уже стоял у квартиры Эдда. Он стучал в дверь, но никто не открыл и он попытался постучаться к Мэтту, но результат был тем же. У него не оставалось выбора кроме как постучать ещё в одну квартиру. Ту самую куда было страшнее всего заходить. Торд не мог нормально соображать ведь у него была истерика (и сколько ещё раз это слово будет возникать в тексте?), он просто начал долбить в дверь и кричать: — Том! Открой, порошу! — и снова слёзы потекли из глаз бедного «рогатика», когда тот понял что и из этой квартиры ответа не последовало. Ларссон не выдержал, он просто облокотился на ближайшую стену и сполз по ней на пол. Ему страшно, больно и холодно. Он не знает куда ему податься. Ему казалось что все его бросили, что все его ненавидят.