***
Даня любил лето. Особенно вечером, особенно в Питере, где даже в самых отдаленных уголках города теплым светом загорались окна многоэтажок, а от скамеек у подъездов начинались растекаться по улицам звуки гитары и пьяный смех. Было в этом что-то успокаивающее и приятное, родное душе и близкое сердцу. Расписывая такую картину у себя в голове, парень заканчивал свою первичную работу над Дашиным проектом. Откуда-то из-за леса, разрезаемый острыми верхушками сосен, к маленькой будочке пробивался последний свет заходящего солнца. Кашин быстро и точно прочерчивал набросок острозаточенным карандашом под восхищенным взглядом брюнетки. Его мозг уже абстрагировался от тихого звука соприкосновения грифеля и шершавой бумаги, но вдруг за стеной вагончика послышался заведенный мотор и приглушенная музыка. Возле будки стояло такси бизнес класса, из которого играла песня Макsим. — Деревня ебáная, — прошептал Кашин, усмехаясь и продолжая сосредоточенно выводить очертания объекта. — Это Данил с Лизой, — негромко пояснила Даша, вставая с кушетки. Девушка вышла из вагончика, оставляя Даню наедине с чертежами и появляющейся из ниоткуда тревожностью. В окне ему удалось заметить вылезшую из мерседеса Лизу, за которой в ту же секунду, не отпуская ее ладони, показался Комков. Кашин тяжело вздохнул и взъерошил челку. Нервно сделав несколько больших глотков воды, он попробовал сконцентрироваться на последних штрихах, но ничего не удавалось из-за так старательно подавливаемой им, но вырвавшейся наружу обиды. Парень наскоро запихнул бумаги в толстую кожаную папку и резко встал из-за стола. Схватив Дашину сумку и ключи, он вышел из вагончика и захлопнул дверь с такой силой, что на него обернулись приторно обменивающиеся любезностями Лиза, Данил и Даша. Кашин натянул полуестественную улыбку. — Я закончил, погнали, — парень быстро запрыгнул на переднее сиденье машины и коротко поздоровался с водителем. Всю дорогу до центра он старался не смотреть в зеркало заднего вида, чтобы случайно не зацепиться взглядом за ладонь Комкова на Лизином бедре.***
В баре было необычайно прилично. Ни Кашин, ни Юлик с Русланом, ни Даша с Лизой обычно не посещали такого рода заведения в связи со своей среднестатусностью и отсутствием чувства собственного величия. Даня мог вспомнить только один раз, когда бухал с мажорами в похожем блядушнике, и тот день отзывался в голове не самыми приятными воспоминаниями, как, например, приехавшие за одним из богатеньких сынков чеченцы. Вход же здесь был только по приглашению, а бухло стоило безумно много. — За Данила, — Кашин приподнял в воздухе стакан отвратительно дорого виски, — спасибо ему за то, что мы все здесь сегодня собрались, — парень криво улыбнулся и чокнулся с Комковым, который оторвался от пьяной болтовни с Лизой. Тост, вроде бы, привлек всеобщее внимание к рыжему. Руслан и Юлик ненадолго прервали обсуждения какой-то личной херни, Даша отложила телефон и расслабилась, из-за чего еле заметные морщинки на ее лбу разгладились; Лиза же перевела затуманенный взгляд на другого Данила, не того, который весь вечер шептал ей на ухо какую-то поеботу. А Кашин же знал, что она ненавидит, когда ей что-то шепчут на ухо, потому что это щекотно и вообще сводит шею. — Спасибо, — ухмыляясь, ответил брюнет, — вообще, с вашего позволения, — он протянул руку к бутылке и освежил стакан, — хотел бы произнести еще один тост. За Лизу, — парень посмотрел на девушку, которая неловко улыбнулась и поерзала в кресле. Все снова выпили, и Комков начал эпопею о том, сколько воспоминаний у него связано с этим местом. — А мне тут как-то дочка депутата сосала, — вставил Кашин, — прямо в толчке. Хотя фамилию ее все равно никогда не вспомню, все они одинаковые фарфоровые бляди, — пробормотал он, ловя на себе удивленный взгляд Зарыковской. Юлик и Руслан усмехнулись куда-то в сторону, опытно игнорируя провокацию. Только Лиза и Комков сидели в ступоре, сверля взглядом проглатывающего очередную порцию пойла Данила. — Я бы поспорил о том, что вживую ты видел хоть одну, — ответил брюнет. — Я их не только видел, — парень ухмыльнулся и посмотрел Лизе в глаза. Девушка молча сидела напротив. Выражение ее лица медленно менялось, источая только чистое отвращение. — Хотя я не могу не согласиться с тем, что они все как одна, — Комков резко расслабился, — и поэтому я так рад, что познакомился с Лизой, — сказал он, кладя руку на ее талию. Лицо Кашина медленно наливалось пунцовой кровью, пока взгляд затуманило от гудящей в ушах ярости. Парень был готов в любой момент вскочить из-за стола и сломать брюнету нос, но первой не выдержала девушка. — Какого хуя вы тут устроили? — отчеканив фразу, она выпуталась из рук Комкова и встала, — ты, блять, ведешь себя, как петух, говоришь только о том, какой ты весь из себя неебически крутой и самец, — она обратилась к брюнету, который напряженно наблюдал за ее действиями, — а ты, — она переключилась на Кашина, — иди хоть пачками еби этих сук, мне этого уже по горло, — она показательно провела ладонью по шее, — вы мне так мозг затрахали своими понтами, идите оба в пизду, — заключила она, еле сдерживая вскружившую голову ярость. Выйдя из-за стола, Лиза быстро зашагала к выходу. Кашин резко выскочил за ней, пока оставшиеся за столом четверо пытались одолеть всеобщий шок. Девушка, покинув здание бара, быстро выпуталась из лабиринта дворов и вышла на широкую городскую улицу. Перебежав дорогу, она уже шагала по мраморной кладке набережной. Прохладный вечерний ветер, разгоняясь над гладью реки, бил в лицо, но она только прибавляла шаг, хоть и не знала, куда идет. Злость быстро остыла, и на пепелище осталось только осознание того, что от себя не убежишь. Лиза и была тем самым человеком, спровоцировавшим почти все события, которые так или иначе привели к такому исходу. Вылетая из душного помещения и пытаясь не потерять из вида ее силуэт, Даня в спешке проталкивался через заполонивших тротуары прохожих. Парень вытащил из кармана телефон и быстро набрал два коротких слова: «все кончено». Отправить. Сообщение доставлено абоненту «Лера». На душе остался отвратительный осадок от понимания того, как по-ублюдски Кашин вел себя с этой девушкой. Даже если объективно она знала, что это был просто секс. В одну секунду Лиза пропала где-то за спинами пешеходов. Парень с трудом выбился из толпы и сумел заметить в кованой металлической ограде перерыв, который открывал крутую лестницу. Перепрыгивая ступеньки, он быстро оказался внизу, где под мостом на бетонном выступе у самой реки стояла девушка в черной толстовке. Даня с облегчением вздохнул и сделал шаг. Он подошел к ней вплотную, заставляя прижаться спиной к холодному бетонному укреплению и не давая возможности сбежать. Лиза не смотрела на него, и даже когда Данил был так близко, что чувствовал ее дыхание на своей коже, девушка не отводила взгляда от тлеющего вдали заката. В одну секунду она вышла из оцепенения, занесла ладонь и заставила его отшатнуться из-за хлесткой пощечины. Парень аккуратно прикоснулся к зудящей от боли коже и вытер с подбородка сочащуюся из нижней губы кровь. За долю мгновения вселенская растерянность и непонимание, сдерживавшие его, сменились на разливающуюся ядом по телу злость и одновременно решительность. Лиза зажмурилась. Из уголков глаз медленно потекли слезы Парень быстро коснулся большим пальцем ее подбородка и приподнял ее лицо, целуя. Лиза мгновенно обняла руками его шею и углубила поцелуй, и парень дернулся от пронзающей рану на губе боли, после чего девушка испуганно отстранилась, но Даня не дал ей разорвать поцелуй и снова накрыл ее губы своими. Он зажмурился, прижимая Лизу еще ближе и вкладывая в этот поцелуй всю свою боль, отчаяние, надежду и бесконечную влюбленность. — Я во всем разобрался, — прошептал он, — ты знаешь. Теперь твоя очередь. Девушка все еще плакала, и Кашин аккуратно провел большим пальцем по ее пылающей щеке, смахивая прозрачные капли. На секунду она перевела взгляд на его потемневшие глаза с расширяющимися до пределов вселенной зрачками. Она вспомнила первый раз, когда заметила, как свет закатного солнца подсвечивал тонкий голубой ободок радужки и как тогда перехватило ее дыхание. Даня же смотрел на маленькую и обезоруженную Лизу в его руках, растерянную и в то же время невероятно спокойную, румяную и заплаканную. Он снова приблизился и коснулся губами ее влажной щеки, кончика носа, расслабленного лба. — Даш писку ебат? — тихо прошептал он. Лиза громко рассмеялась, уперлась ладошками в его широкую грудь и легко толкнула назад. — Ну ты и мудло, Кашин, — проговорила она сквозь смех, громко шмыгая носом и вытирая остатки слез из уголков глаз. — Вопрос остается открытым, — ответил он с мягкой улыбкой, после чего снова коротко поцеловал Лизу в губы, развернулся и начал размеренно шагать в сторону металлической лестницы.***
Вкинув свою долю за счет в баре, Юлик, Руслан и Даша уходят через пару секунд после того, как пропадают Лиза и Даня. Комков безмолвно остается сидеть за опустевшим столом, медленно потягивая виски. Парни и девушка вызывают такси на троих. До Дашиной квартиры ехать быстрее всего, поэтому она быстро прощается с парнями и выходит у своего подъезда. Они же вдвоем отправляются на первую нашедшуюся у знакомых вписку. В шумной двушке, залитой пивом и пьяными в доску людьми, они занимают потрепанный кожаный диван в дальнем углу зала. После нескольких шотов водки Руслан незаметно берет ладонь Юлика в свою. — Только попробуй найти себе такого же мудоеба, как этот Комков, — говорит он, перед тем как скрыться из вида Онешко на весь оставшийся вечер.