***
В такси тепло. Питерские вечера холодают с каждым днем, лето постепенно остывает, и тлеющие августовские угольки устало отдают последнее тепло. Даня называет водителю свой адрес. — Домой, я так поняла, мне не надо? — Лиза приподнимает бровь, вопросительно смотря на парня. Он устало вздыхает и жмурится, осознавая, что явно затупил, и крепче сжимает ее маленькую ладонь в своей большой. — Прости, — шепчет Кашин, потирая глаза. Девушка молчит, смотря за проносящимися в окне дворами и людьми, и переплетает их пальцы. — Ничего, — говорит она, — поехали к тебе. В ответ он только слабо улыбается и откидывается на сиденье.***
Девушка впервые ступает на порог Даниной квартиры. Она быстро окидывает взглядом простую планировку. Зал с широким диваном, занимающим почти все пространство, небольшая кухонька, спальня и ванная. Холодно, темно, тихо, и уютно. Кашин так и не отпускал ее руку с того момента, как они сели в такси, и только сейчас ему нужно затащить внутрь чемодан, поэтому он нехотя делает это и сразу чувствует закравшуюся в душу прохладу. — Ты голодная? — спрашивает парень. — Нормально, — отвечает Лиза с мягкой улыбкой, — можно я у тебя душ приму? — Да, конечно, — парень сразу срывается с места и достает из шкафа чистое полотенце и свою широченную майку. — Спасибо, — говорит девушка, коротко целуя Даню в уголок губ, после чего он наконец расслабляется и чувствует, как внутри растекается приятное тепло. Лиза медленно, запоминая расположение комнат, идет в ванную. Закрыть дверь ей не дает быстро просунувшийся в проем Кашин. Оказавшись внутри, он скидывает майку и расстегивает ремень под удивленно-настороженным взглядом девушки. — Ты же в душ хотела, — непринужденно говорит он. Подойдя ближе, Кашин аккуратно касается краев Лизиной футболки и медленно стягивает вещь с ее тела. Девушка остается перед ним в джинсах и белье и чувствует, как щеки начинают заливаться краской. Ей инстинктивно хочется прикрыться, и Даня, замечая это, нежно целует ее в губы. — Все хорошо? — шепчет он. — Да, — отвечает Лиза, заглядывая в его глаза. Она никогда не стояла ни перед кем абсолютно открытой в прямом и переносном смысле. Девушка никогда не стеснялась своего тела, но сейчас она впервые чувствовала, будто Данил мог просмотреть ее насквозь. Разглядеть каждый кубический миллиметр души. Увидеть все ее мысли и переживания. Через несколько секунд парень избавился ото всей одежды. Он молча прошел мимо нее и встал под теплую воду. Лиза последовала его примеру и зашла в просторную душевую кабинку, становясь напротив. Кашин сразу словил ее взгляд. Он смотрел в глаза так проникновенно, что девушка почувствовала, как по коже пробегают мурашки. Опустив голову, Данил накрыл ее губы своими, и Лиза ответила. Она решила забыть обо всем, кроме горячих капель, стекающих по коже, и его прикосновений.***
Холодный пот выступает на поверхность кожи. Тело не слушается. Ноги надоедливо гудят, мышцы сводит, тяжелая одышка. Шум. Выстрелы. Грязь на лице, сочащаяся из ран кровь, боль, страх, отчаяние. — Даня! — издали доносится знакомый мягкий и до смерти напуганный голос. Уши закладывает. По перепонкам бьют приглушенные звуки, как будто парень сидит в трехлитровой банке, и снаружи кто-то безнадежно пытается достучаться до его затуманенного сознания. Данил открывает глаза. Еще долго он не может привыкнуть к всепоглощающей окутывающей комнату темноте. Постепенно к нему возвращается атрофированное мироощущение, он нащупывает смятые простыни и сползшее на пол одеяло. Когда Кашин наконец может разглядеть что-то во тьме, он замечают нависшую над ним до боли растерянную Лизу. Девушка, мгновенно проснувшаяся от его крика, крепко сжимала его руку в мучительных попытках привести парня в чувства. — Кошмар? — шепчет она. Только сейчас он видит скопившиеся в уголках ее глаз слезы. Даня тяжело вздыхает и сжимает ее руку, давая понять, что наконец проснулся. Кашин без слов привстает, садится и крепко обнимает девушку, кладя голову ей на плечо. Лиза прижимает его к себе и мягко гладит по растрепавшимся волосам. — Я тебя люблю, — еле слышно, как вздох или шорох постели, звучит и повисает в воздухе фраза. Лиза чувствует, как от услышанного душа сжимается до размеров атома. Слух разрезает отражающаяся от голых стен тишина, прерывающаяся стуком его сердца. И она думает только о том, что готова сидеть так, прижимаясь к нему, всю ночь, утро, день, и остаток отведенного им времени, сколько бы его не было. — И я тебя люблю, — отвечает она. Даня быстро засыпает, но не выпускает девушку из объятий, и она еще долго, не считая ни минут, ни часов, обводит взглядом грубые линии лица и рук и прислушивается к спокойному дыханию. Она не соврала. Ни ему, ни себе, ни вселенной, она и вправду любит его до безумия, до дрожи в коленках, до луны и обратно. С этой мыслью Лиза засыпает только когда первые лучи солнца сонно выглядывают из-за далекой многоэтажки.***
Юлик, выходя на морозную утреннюю улицу, чувствует, как по голове поленом бьют трезвость и первые симптомы абстиненции после затянувшейся на всю ночь вписки. Хотя это совсем не мешает ему задержать взгляд на расцветающем вдали солнце, лучи которого приятно согревают бледную кожу, и слабо улыбнуться просыпающемуся августу. — Пизда тут холодно, — шипит Руслан, ежась и крепче сжимая ладонь парня. — Ты вызвал такси? — спрашивает Онешко, становясь ближе и касаясь его плеча своим. — Еще семь минут. Чем займемся? — ухмыляясь, спрашивает брюнет. — Поебемся, — отвечает Юлик. Парень нервно смеется и чувствует, как его передергивает от мурашек. Голову сразу затуманивает бесконечная паника осознания произнесенного, хотя где-то в глубине души он пьян, и счастлив, и готов открыто говорить о своих желаниях. От этих мыслей Онешко только тихо хихикает и щурится из-за щекочущих ресницы лучиков солнца. Губы его друга трогает улыбка, и он аккуратно приближается для поцелуя. Брюнет отвечает, слабо касаясь кончиками пальцев щеки Тушенцова. Через несколько секунд Юлик нехотя разрывает поцелуй, но не отстраняется, и, все так же жмурясь, стоит и выдыхает в губы парня. — Руслан, — шепчет он, — скажи… что это все по-настоящему. Он зажмуривает глаза, загадывая единственное желание — открыть веки и все еще видеть его перед собой. Тушенцов усмехается, заставляя Онешко бросить на него удивленный взгляд. — Дай руку, — говорит он. Юлик в ответ настороженно хмурит брови. — Блядский Юлик, — кряхтит парень, хватая его тонкую кисть. Руслан медленно поднимает их руки и кладет ладонь брюнета себе на грудь. — Ты чувствуешь? Парень замечает, как быстро, будто в тысячу ударов в минуту, бьется его сердце. Мышца каждый раз сокращается электрическим импульсом, разгоняя кровь по венам Тушенцова, заставляя его сходить с ума от одного прикосновения, или слова, или взгляда. — Это все, — начинает Руслан, заглядывая стоящему напротив изумленному парню в глаза, — по-настоящему. Обещаю.