***
— Клеймо. — Моему удивлению не было предела. — А глаза, где они? — Где, где… нигде. Лиз, ты утром уши компотом мыла. Я попросила, принеси мне мази и настои от ожогов. — А, да. Минутку. — Вывернув на пол содержимое сумки, нашла нужное и подавала их в том порядке, который диктовала Лиа. — Почему у тебя клеймо? — я никак не могла понять, что это такое. — Хватит вопросов, я кажется сказала следить за тем, что я делаю. — Как отрезала, меня прервала Лиа. — Закончу с Хэнкок, будем обрабатывать спины Сандерсонии и Мэриголд. И никаких вопросов. Я была поражена. Всегда спокойная и дружелюбная Лиа, сейчас была больше похожа на разъяренную львицу, которая готова в любой момент броситься на меня. — Извини, но давай пока не будем об этом. Сейчас не самый подходящий момент. — Я всегда буду удивляться столь быстрой смене настроения. Вопросительно посмотрев на неё, мол: «Что тут происходит?», в ответ получила кивок головы в сторону Хэнкок. У последней на лице было столько боли и страха, что стало не по себе. В уголках зажмуренных глаз виднелись слезы. Что это за клеймо такое, способное вызвать подобную реакцию? Вспомнив предупреждение Лии, все вопросы оставила при себе. Больше не отвлекаясь, стала внимательно следить за всеми манипуляциями на спине Хибехиме. На все про все ушло около двадцати минут. Далее была очередь сестер Горгон. Мне поручили обработать спину Сандерсонии. Оценив её комплекцию, я все пыталась сообразить, как мне дотянуться до её спины. Не придумав ничего лучше, попросила лечь её на живот, а тем временем прихватив сразу все необходимое, не хотелось туда сюда каждый раз лазить, залезла к ней на спину. Та недовольно на меня посмотрела. Нет, мне точно нужен талисман от сглаза. Не обращая внимания на недовольное лицо, принялась за работу. У Лии на эту процедуру ушло где-то полчаса, а я все еще обрабатывала клеймо Сандерсонии. С моим небольшим опытом, я на удивление, хорошо справилась. Освободив девушку от своего веса, спустилась и собрала обратно все, что принесла с собой. Обе сестры полежав еще с минуту, подскочили как ошпаренные и стали натягивать себе на спину накидки. — Она нас не выдаст? — тихо и как-то неуверенно спросила Хэнкок. Я было подумала, что у меня галлюцинации начались. Еще час назад она смотрела на меня как на… я промолчу, а сейчас с мольбой в глазах. А в голове извечный вопрос: " Что тут происходит?». — Можешь не волноваться, она не из болтливых, и к тому же ей нет смысла это делать. — А вот и расскажу. — во мне проснулась мелкая вредина. — Лиз. — охнула Лиа на мое заявление. — Немедленно прекрати. У всех трех сестер на лицах застыл самый настоящий ужас. — Тогда объясните мне, в конце-то концов, что это за клеймо. Если вы мне не расскажите, я выйду отсюда и спрошу у первой встречной. — Потом… — Нет. Мне надоело. Потом, потом, все потом и в итоге, я оказываюсь в дураках. Ты оттягивала разговор о нас вначале, умолчала о моей семье, а теперь снова молчишь. — Хэнкок, прости, но она имеет право знать, ведь иногда, вместо меня, она будет здесь появляться. — Хорошо, я… я расскажу. — у неё голос дрожал, будто её на мороз голой выкинули. — Это клеймо — знак Мировой Знати. Знак Лапы Парящего Дракона. Человек с этим клеймом, никогда не сможет нормально жить. Его постоянно будет преследовать страх перед другими людьми. Они будут хорошим товаром на продажу. Мировая Знать или Тенирьюбито, хорошо «дисциплинируют» своих рабов. После того, как люди освобождаются из-под их гнета, никто из них уже не может жить нормальной жизнью. Кто-то кончает жизнь самоубийством, кто-то сходит с ума, лишь единицы более менее способны вернуться к обычному образу жизни, но у них навсегда остается страх, что однажды их вновь могут поймать. Это клеймо — знак позора на всю жизнь. Мы скорее умрем, чем покажем эту метку. Прошу тебя, не говори никому, что увидела, иначе я и мои сестры, мы будем изгнаны. — Я так понимаю, легенду о Медузе вы сами и придумали. — Нужно же было как-то объяснить наши новые силы и нежелание открывать спину. Нам повезло, Тенирьюбито заставили съесть нас Дьявольские плоды, что не позволило усомниться в нашей истории. — Что есть, то есть. Когда ты стала открывать спину, я приняла Лию за камикадзе, ведь подумала, что та обратится в камень. — Даже если бы эти глаза существовали, нам с тобой все равно это не навредило. — Как давно вы знакомы? — Пятнадцать лет, не меньше. Я познакомилась с ними еще до похищения, а после освобождения, вместе с бабушкой Нен, помогла им вернуться на остров. — Ты легенду придумала. — больше утвердила, чем спросила я. — Богатая у меня фантазия. — Не богатая, а больная. Знаешь как мне страшно было. — Ни тебе одной. Это стало своеобразной защитой от особо любопытных. — Тогда, зачем были все манипуляции над этим шрамом? — Ответь, если бы у тебя был шанс избавиться от ненавистного и уродующего твое тело клейма, ты бы воспользовалась им? — Конечно. — Вот и они им пользуются. Сравнить их метку десять лет назад и сейчас, то можно увидеть разительные изменения. — Ты регулярно плаваешь сюда, только ради того, чтобы, с помощью мазей, убрать с их спин эту метку? — Да. Твое любопытство удовлетворено? Будешь молчать? — Разве у меня есть выбор, это не моя тайна, поэтому не мне её раскрывать. — Отлично. Хэнкок, уже поздно, мы пойдем спать. — Погодите, я прикажу, чтобы подготовили покои и для Лиз. Тебя ведь Лиз зовут? — Да. — Я думала, ты прибудешь одна, поэтому подготовили только одну комнату. Поужинаете со мной, пока приготовят комнату. Ужин был довольно оживленный. Беседа не спеша протекала в различных направлениях. Сейчас не было ни враждебности, ни недопонимания, ни грустных воспоминаний. Все сестры, на деле оказались вполне дружелюбными и милыми. Они любезно поведали мне о традициях острова. Допустим, меня интересовал конкретный факт: откуда тут появляются женщины, если на острове нет мужчин. Оказывается, они плавают за пределы острова, ищут достойных кандидатов на роль партнера и от них беременеют, а затем, родившихся дочерей отправляют на свою родину, для подобающего их культуре воспитания. Был еще один прелюбопытнейший факт: все девушки острова всегда будут рожать только дочерей. Теперь понятно, откуда у них берутся новые девушки. Когда разговор зашел о змеях, я узнала у Хэнкок, могу ли я взять себе змею в качестве своей домашней зверюшки. Она, звонко рассмеявшись, пояснила, что в этом вопросе её разрешение не обязательно. Но знаете, лучше лишний раз спросить, чем потом по шее получить. Ближе к концу нашего застолья, явилась служанка, сообщив, что для меня приготовили комнату. Больше не задерживаясь, мы с Лией откланялись, аргументируя свой уход тем, что сильно устали и хотели бы отдохнуть после тяжелого плавания. Пожелав всем сладких снов, удалились восвояси. Меня было посетила мысль наведаться в комнату Лии, но меня в мягкой форме выставили за дверь и пожелав спокойной ночи, направили в сторону моей временной спальни. Покои, выделенные моей скромной персоне, пришлись мне по душе. Все было в моих любимых бирюзово-голубых тонах. Огромная двуспальная кровать с балдахином, выглядела, как поистине царское ложе, маня поскорее лечь на неё. Вся мебель в комнате была украшена декоративной резьбой. Шкаф, кресла, прикроватные тумбочки, стол и стулья, ни одной лишней детали, все гармонировало между собой, создавая ощущение домашнего тепла и уюта. Светильники и люстра, были изображены в виде красиво извивающихся и переплетающихся между собой змей. В углу комнаты хорошо вписалось средних размеров трюмо, с овальным зеркалом и небольшой трехногой табуреткой круглой формы. На самом же трюмо стояло множество баночек, различных склянок с приятно пахнущим содержимым. Пройдя по комнате прикоснулась к обивке на мебели и удивилась, настолько мягкой она была. Заглянув в шкаф обнаружила там различные наряды, которые видимо предназначались для гостьи, то бишь, меня. Выложив туда содержимое своего рюкзачка, прихватила ночнушку и отправилась на поиски ванны. Как оказалось, к комнате еще и примыкала отдельная ванная. Видимо, гостей, важных для Хибехиме, всегда размещают с подобными удобствами. Комната для водных процедур не уступала спальне. Белая плитка с узором из цветов и бабочек, к низу становилась насыщенно бирюзового цвета. Сама ванная была настолько велика, что могла вместить, как минимум четверых, таких как я. Возле неё стояла подставка с шампунями, пенами, гелями и другими примочками. Также, для быстрого утреннего моциона, здесь был душ, возле стены стояла раковина, над которой висело зеркало, и, естественно в углу был расположен унитаз. Не отказывая себе более, наполнила ванную водой, при этом вылив в нее добрую половину бутылки пены для ванн. Раздевшись, погрузилась в воду и в блаженстве прикрыла глаза. Какой кайф, после трудного, что в моральном, что в физическом смысле, дня, залечь и ни о чем не думать. Хорошо тут, может удасться уболтать Лию погостить тут месяцок-другой. Распарившись, я совсем разомлела, так спать захотелось. Дабы не заснуть в воде, выбралась из ванной и хорошо растеревшись, надела взятую с собой ночнушку и сверху напялила найденный халат. К тому моменту, как я вышла, кровать уже была расстелена и подготовлена ко сну. Не знаю кто этот добрый человек, но я ему весьма признательна. Юркнув под одеяло, укрылась им, завернувшись словно в кокон, и вдыхала свежесть и легкий запах цветов, что исходил от постельного белья. В таких условия любой уснет за несколько минут и я не стала исключением.***
— Мама, смотри, у меня получилось. — маленькая девочка лет пяти, показала матери венок, который сама и сплела. — Умница моя, надень его на голову, эти цветы очень хорошо смотрятся с твоим платьем. — Правда? — Правда. Я уверена, твой папа не сразу узнает в этой маленькой красавице, свою прелестную дочурку. Немного засмущавшись от подобной похвалы, малышка побежала к пруду, чтобы получше рассмотреть себя с новым украшением. Вернувшись обратно к матери, она увидела дедушку и бабушку, они о чем-то спорили с матерью. — … ты не должна так говорить. — С самого начала я повторяла вам одно и тоже, и повторюсь еще раз: «Я не отдам свою дочь». Помимо меня, есть еще и Нэндо. Вы всегда твердили, что она была рождена для великой миссии, так что же вы никак не отстаните от моей семьи. — Ханса, не торопись с ответом, прошу подумай. — Мой ответ — нет. Если вы навещаете меня только из-за этого, тогда больше можете не приходить и…- повернув голову в сторону, женщина заметила спрятавшуюся за деревом дочурку. — Солнышко, не стой там, еще ветки могут тебя поцарапать. Иди сюда. — женщина поманила ребенка к себе. — Поздоровайся со своими бабушкой и дедушкой. — Добрый день. Как ваши дела? — Здравствуй. Она у тебя очень вежливая. — У меня всегда найдется время для дочери, в отличии от некоторых. — Ханса, мы… — Я все сказала. Больше, чтобы ноги вашей в моем доме не было и остальным это тоже передайте. — Ты еще пожалеешь, что ослушалась нас. Рано или поздно, кара настигнет тебя. — дедушка был таким грозным в этом момент, что стало страшно. Мама тихо обняла свою дочь, заключая в свои теплые и успокаивающие объятия. — Все хорошо. Запомни: ни я, ни папа, мы не дадим тебя в обиду. — поцеловав девочку в её маленький лобик, женщина еще крепче прижала малышку к себе.***
Раскрыв глаза, я не сразу сообразила где нахожусь. Постепенно, в памяти стали всплывать события вчерашнего дня: заплыв до Амазон Лили, лечение сестер, их тайна, ужин в дружелюбной обстановке, меня сморило после ванны и мой странный сон. Надо будет поспрашивать у Лии, к чему это может сниться. И не забыть спросить про этих Тенирьюбито, а то не дай бог, еще нарвусь на них случайно. Встав с постели, посмотрела в окно. Солнце постепенно поднималось на небосвод. День обещал быть приятным.