Когда я стал таким оцепеневшим? Когда потерял себя? Все слова, что сходят с языка, Такое ощущение, что их говорит кто-то другой. NF — Paralyzed
Ева с трудом открывает глаза и морщится от сильной боли в висках. Она подносит руку к голове, чувствуя запекшуюся кровь в светлых волосах, и со свистом выдыхает. События последних часов со скоростью звука проносятся в её голове, и она вздрагивает, оглядываясь по сторонам. Первой мыслью становится «что с Винчестерами?», но она успокаивается, когда обнаруживает себя на пассажирском сидении машины, а за рулём Сэма, который выглядит не лучше неё, но хотя бы без крови на лице. — Что случилось? — хрипит девушка, подтягиваясь на руках. Она откидывается на спинку сидения и переводит взгляд назад, увидев Дина, закованного в наручники. Мужчина внимательно смотрит на девушку, усмехается и игриво машет ей рукой, а цепь звенит в тишине салона. Браун хмурится, переводит взгляд на дорогу, отмечая, что едут они по безлюдному шоссе, а солнце уже клонится к закату. — Просто у Дина очень много врагов, — фыркает Сэм, схватившись цепко за руль. Состояние у него не очень, но он сосредоточенно ведёт машину с желанием быстрее добраться до бункера и решить всё раз и навсегда. — Ты в порядке? — Да, — с заминкой отвечает она. — И долго я была в отключке? — Ева морщится, снова прикладывая руку к голове, и смотрит на себя в боковое зеркало. — Пару часов. Он тебя хорошо приложил, — младший Винчестер кидает сочувствующий взгляд, если его, конечно, можно различить среди той безумной усталости и изнеможения, которые бросаются в глаза сразу же. — Возьми аптечку в бардачке. Девушка следует совету охотника и роется минуту в том мусоре, который там скопился, пока не находит грязно-белую коробку в самом конце. Глядя в боковое зеркало, она клеит себе на лоб пластырь, не забыв продезинфицировать спиртом — это всё, на что хватает её медицинских способностей. Кинув аптечку обратно в бардачок, Ева тяжело выдыхает и смотрит на Сэма. Тот отвечает измученной улыбкой и переводит взгляд обратно на дорогу. Сжать его руку до побеления, цепляясь за охотника, как за спасательный круг, — вот чего хочется блондинке, потому что чувствует себя разбито, неуютно. Но сейчас не место и не время, Ева просто рада, что они с Сэмом в порядке, еще и везут беглеца на заднем сидении. — Вы такие милые, что даже тошно, — бросает Дин с заднего сидения, и Браун напрягается, но голову не поворачивает. Младший Винчестер смотрит в зеркало заднего вида, наблюдая за (не)своим братом, и, скрипнув зубами, снова со своей силой обхватывает руль. — Может, если бы не я, то Ева была бы уже в твоей постели. Природную сексуальность никуда не денешь, уж прости. Но признайся, Сэмми, тебе невероятно хочется. Поиски нерадивого старшего брата так сближают: все эти совместные поездки, один номер на двоих и эмоции, что делятся пополам — рай просто. Девушка прикрывает глаза, пытаясь бороться с подступившим раздражением, обидой, ведь слова Дина звучат так ядовито, будто он нарочно хочет сделать им побольнее. Хотя, почему «будто»? Она поворачивает голову к окну и смотрит на пробегающий пейзаж, закусив до боли нижнюю губу. — Хочешь, я поведу, — Браун переводит взгляд на младшего Винчестера, глядя на его измученное лицо. — Тебе бы отдохнуть. Она делает вид, что не слышит Дина. Игнорирует, пока может. Да, это единственное, что она может сейчас сделать для Сэма сейчас — дать ему немного поспать рядом с братом-демоном. И всё же, это лучше, чем слететь в овраг из-за потери сознания. — Было бы неплохо, — кивает Винчестер и останавливается на обочине. Они с Евой меняются местами. До Лебанона еще часа полтора пути, и Браун не знает, как переживёт их вместе с великим комментатором на заднем сидении, но она лишь тяжело выдыхает, поворачивает ключ зажигания и думает, что осталось немного. — Вы не сможете игнорировать мои слова вечно, — отзывается старший Винчестер, развалившись на заднем сидении. Ева и Сэм молчат: мужчина смотрит в окно, а девушка сосредоточена на вождении. Прежний Дин и близко бы не подпустил её к машине, а от его «это всего лишь машина» и вовсе пробирает дрожь. Как далеко внутри сидит прежний охотник на нечисть? Блондинке хочется включить музыку или просто радио, но она видит, как Сэм непроизвольно клюёт носом, пока не проваливается в крепкий сон. Она смотрит на спящего мужчину и поджимает губы — нет, не таких поездок она хочет для Винчестеров, когда Дин взрывается от жажды убийства и ненависти к окружающим на заднем сидении импалы, а Сэм — изнеможен и разбит. Ей бы тоже не помешало разобраться со странностями вокруг себя, но Ева понимает, что для этого катастрофически нет времени. Нет подходящего времени, ведь каждый раз случается что-то неожиданное. Браун смотрит в зеркало заднего вида и слегка вздрагивает, когда встречает взгляд старшего Винчестера. Она проглатывает вязкую слюну и морщит лоб от головной боли после удара о стену, но даже в таком состоянии решается на бесполезную, болезненную дискуссию. Было время, когда всё, о чем они говорили с Дином, начиналось от личных претензий и заканчивалось подколами. А что теперь? Жестокая правда, болезненные слова — всё, что копилось в мужчине долгие месяцы вылезает наружу. — Меня ты тоже хочешь прикончить? — тихо интересуется девушка, глядя в зеркало прямо охотнику в глаза. — Мне бы хотелось этого меньше, если бы мы продолжили наше веселье. — Становилось уже не очень весело, Дин, — хмыкает Ева, обращая свой взгляд обратно на дорогу. — О, обещаю тебе, когда я освобожусь и разберусь с Сэмом, всё станет в разы захватывающе, — самодовольно, резко и довольно угрожающе обещает он, и Браун сильнее обхватывает руль двумя руками. — Сначала освободись, солнышко, — холодно бросает ему девушка в ответ, а у самой поджимаются все внутренности, потому что Ева чувствует, что такие обещания обычно не бывают беспочвенны.***
Когда машина подъезжает к бункеру, и Ева поглядывает на побитые стекла с виду заброшенного здания, её накрывает ностальгия: она вспоминает, как впервые приехала сюда, и сколько всего пережила. Очнувшийся после короткого сна Сэм ведёт Дина в бункер, а Браун напряженно плетётся следом, чувствуя, будто замыкает колону из преступников. Девушка провожает братьев взглядом, пока те не скрываются в коридоре, но за ними не идёт, потому что слишком многого наслушалась в машине — ей нужен отдых от всех гадостей, которые говорил Дин, но самое отвратительное, что они все были относительно правдивыми. Она закидывает сумку с винчестеровским оружием на стол в зале и идёт в свою комнату. У двери её ловит Сэм, и Ева молча останавливается. Она даже не знает, что сказать, ведь ей кажется, что она бросила мужчину на произвол судьбы, когда не последовала их плану в отношении Дина. Друзья так не поступают, но Браун никогда не приписывала себе звание «лучший друг». — Наручники и ловушка удержат его? — интересуется она, запрокинув голову так высоко, что хрустит шея — всё же она отвыкла от того, какой Винчестер высокий. — Думаю, да, — пожимает плечами Сэм. — В любом случае, это ненадолго. Вылечим его с помощью человеческой крови. С Кроули почти получилось. «Ключевое слово «почти», и что-то я не заметила его человечности», — думает Ева, вздернув брови, но кивает, мол, ладно. Младший Винчестер прищуривается, обхватив больную руку ладонью — чем чаще напрягает её, тем сильнее боль, а потом внимательно смотрит на девушку. — Почему ты не позвонила, когда нашла Дина? — спрашивает Сэм, и Браун со вздохом прислоняется плечом к стене. Голова всё еще неприятно пульсирует, и ей бы привести себя в порядок, но Ева твердо решает взяться за себя лишь, когда решатся все проблемы. Где-то внутри язвительно заявляют «значит, ты никогда не будешь в порядке», но блондинка подавляет в себе неприятное чувство. — Прости. Я должна была, но… — Ева опускает взгляд к грязным ботинкам и заламывает пальцы, — я хотела присмотреть за ним. Я не смогла бы вернуть его обратно силой или как-то убедить, и он не видел во мне угрозы, только клоуна, наверное, поэтому позволил остаться с одним условием — чтобы я не говорила тебе, где мы. Даже телефон мой разбил. — Я думал, что-то случилось, — выдыхает мужчина, проводя рукой по волосам. Блондинка кидается к охотнику, обнимает за талию, в надежде почувствовать от него поддержку и дать эту поддержку ему самому, но на деле она лишь чувствует себя ужасно. Может, если бы она не поступила так эгоистично, Сэм не выглядел бы сломанным, в ранах, царапинах, с гипсом на руке и усталостью на лице. Может, забыв о своих чувствах и надуманной самостоятельности решить проблему, всего этого можно было бы избежать. — Знаешь, есть что-то такое в его образе жизни эти несколько недель, — тихо отвечает Ева и поднимает на мужчину взгляд, но не убирает рук с его талии. — Свобода, безрассудность, мысль, что всё происходит здесь и сейчас, но я видела, как он становится более жестоким с каждым днём, что метка делает с ним, и это ужасно, Сэм. Будто прежнего Дина больше нет. — Кроули сказал, что в нём осталось еще что-то человечное, поэтому есть надежда, — мотнув головой, говорит младший Винчестер. — Всё будет хорошо. — Да, хорошо, — Ева поджимает губы и кивает, отстраняясь. Может, охотник прав. Всё поправимо, даже сущность Дина Винчестера. Браун отпускает Сэма, открывая дверь в свою комнату. — Ты кого-то убила? — доносится ей вслед, и девушка, вздрогнув, останавливается у порога и оборачивается — Дин сказал тогда… Сэму неловко об этом говорить. Потому что это Ева. На её руках смерть одного и единственного демона, который убил её отца, но после того, что говорил Дин, откинуть следующую мысль было невозможно. Что с ней случилось? — Я хочу забыть об этом, — отвечает Ева, а у самой ком в горле стоит. Появляется ощущение, будто у неё руки снова в крови и отмыться не получается. — Самое ужасное, что когда-либо случалось со мной. Пожалуйста, Сэм. Когда не говоришь о таких вещах, дышать становится легче. Но сейчас даже одна лишняя мысль о случившемся заставляет девушку дрожать от страха повторения того дня, мертвого взгляда незнакомца и кровавого следа, который тянется за Дином, начиная от Северной Дакоты, заканчивая Монтаной. — Ладно, — мужчина кивает. Они замолкают и какое-то время переглядываются в неловкой тишине прежде, чем блондинка решает уйти в комнату. Сэм тоже не ждёт, бросает что-то в стиле «займусь Дином» и скрывается за поворотом. Браун закрывает за собой дверь, прислоняясь к ней лбом. Нет, это невозможно. Невозможно каждый день просыпаться и справляться со всем, что преподносит новый день, оставаясь при этом прежним человеком. Еве кажется, что она — другая: раза в три запуганней, с большим грузом проблем на своих плечах и любовью к самому опасному парню в своей жизни. Ей никогда не хотелось больших приключений, потому что она свободно себя чувствовала в стабильности, среди духов и одиночества. А сейчас всё изменилось. За такое короткое время всё смогло настолько измениться, что с первого раза и не верится, что это не сон. Винчестеры. Стали самым большим счастьем и горем для неё одновременно. Они смогли дать ей смысл, какое-то движение в её жизни, потому что с каждым годом казалось, что она застыла на месте и больше не живёт. Они принесли ей боль, горе и страх, но именно это и называется жизнью, разве нет? Когда ты взлетаешь и падаешь; когда чувствуешь. Браун переодевает грязную, пыльную одежду. В ванной приходится немного привести в порядок свои волосы, залитые кровью, и обработать рану на голове. Но это не страшно. Не критично пролить немного крови для спасения Винчестеров, как оказалось. Ужасно хочется есть, но девушка до кухни не добирается. Она замирает в коридоре, оцепенев от страха, и бункер внезапно озаряется красным цветом. Цветом опасности и крови. Дин усмехается, словно удовлетворен вызванной реакцией, и подходит к девушке без всякого её сопротивления. На секунду кажется, что это галлюцинация, но Ева только сглатывает и смотрит будто сквозь мужчину, гадая, что с ней будет. Ведь она, по сути, тоже стоит у него на пути к дальнейшим развлечениям и убийствам. Ева Браун — стена, которую предстоит снести. — Скучала по мне? — улыбается Винчестер, а молоток в его руке нагоняет самые ужасные мысли. Девушка дергается в сторону, но с места не сходит. Беги, кричат инстинкты. — Не особо, Винчестер, — хмыкает блондинка. Ей он нравился больше в наручниках, и хотелось ему об этом сказать. — И что? Убьешь меня теперь? — Ну, я еще не решил, — отвечает охотник. Он кладёт руку ей на щеку, проводя большим пальцем по скуле, и Браун хочется прикрыть глаза от нежности этого жеста, но она понимает, что это ловушка. Если Дин решит действительно её убить прямо сейчас, совсем как в её кошмаре, то она должна видеть это. — Но ты же подождёшь, пока я решу? Ева не успевает бросить ему в ответ какое-нибудь последнее, колкое высказывание, как Винчестер ударяет её головой о каменную стену. Второй человек, который делает это сегодня. Девушка отключается, падая на пол, но мужчина аккуратно усаживает её у стены, прислонив голову к каменной кладке. Он вернётся позже к этому вопросу. — Сэмми? — кричит Дин, проводя рукой по волосам. Сжимая рукоятку молотка в руке, Винчестер удаляется дальше по коридору.