* * *
Рона ранили. Едва Гарри и Гермиона вышли из лаборатории, прямо на пороге их перехватила перепуганная Джинни. Та и сама выглядела не слишком уж целой: мантия изодрана, на лице ожоги, джинсы на коленках содраны и темные от крови. — Лазарет, — кивнула она Гермионе, которая вся побледнела, едва услышав новости. Та ринулась вверх по ступенькам, даже не удосужившись снять халат. Гарри собрался было за ней, но Джинни оттащила его назад. Худенькая девятнадцатилетняя девчушка сильно изменилась за годы войны. Превратилась в храбрую воительницу с огненно-рыжими волосами и карими глазами. — Мы поймали кое-кого интересного, — дерзко ухмыльнулась Джинни. Брызги засохшей крови на ее лице не вызывали беспокойства — напротив, они казались меткой храбрости, подчеркивали юношескую бойкость. Гарри раньше не замечал, какая же она красивая… Щеки залило румянцем. Схватив Гарри за руку, Джинни потащила его в комнату для допросов. «Дождит и льет как из ведра, Министерство терпит крах. Я плачу и смеюсь — ура! Феникс мрет на костерках», — донесся безумный пронзительный голос из-за металлических дверей. Затем Гарри услышал раздраженный крик Перси. Джинни виновато на него посмотрела: — Извини, но… Он настаивает на том, что будет говорить только с Гарри Поттером. Гарри улыбнулся в ответ, давая понять, что не видит в этом проблемы, и вошел внутрь. Допросная, как и полагалось, была довольно тесной, вызывающей тревожное чувство клаустрофобии. Все — от металлических стола и стульев до тускло освещенной стальной клетки было предназначено для того, чтобы вызывать страх в допрашиваемых. В наступившие времена ими чаще всего оказывались Пожиратели смерти. — Неважно выглядишь, Гарри, — поздоровался Перси. — Холодновато здесь, — пожал плечами Гарри, кожа которого и впрямь покрылась мурашками. — Пожалуй… Стоило захватить с собой пальто. Гарри посмотрел на сидящего в центре маленькой комнаты Пожирателя смерти: тот, весь испачканный кровью, сидел, прикованный наручниками к металлическому столу. Видневшаяся из-за изодранной мантии Темная метка выглядела еще более устрашающе в тусклом зеленоватом освещении допросной. Пожиратель захихикал с омерзительным присвистом: — Наш Спаситель должен себя беречь… Ведь его убогая жизненка принадлежит моему Лорду! Перси закатил глаза и пододвинул Гарри стул. Пожиратель смерти уставился на Перси, выпучив глаза так, что казалось, те вот-вот вылезут из орбит. Мужчина… Выглядел абсолютно безумно. В самом худшем смысле сумасшествия. — Я уже сказал! Буду говорить только с мистером Поттером. Наедине! Перси нахмурился и с сомнением посмотрел на Гарри. — Все нормально. Я разберусь, — достав из кармана волшебную палочку, Гарри сел напротив заключенного. По выражению лица Перси было очевидно, что тому совсем не нравится сложившаяся ситуация, но и выбора не было. Рыжий уже все перепробовал: — Я буду прямо за дверью, Гарри. Если этот вдруг вздумает хоть что-нибудь учудить — кричи, — с этими словами Перси захлопнул за собой металлическую дверь. Гарри устало помассировал виски: путешествие во времени крайне его истощило и прямо сейчас не было ни сил, ни желания заниматься пойманным Пожирателем. — Ладно, — пробубнил Гарри. — Чего там хочет Волдеморт? Тонкие губы Пожирателя, любовно разглядывавшего Темную метку, скривились в ухмылке: — Не смей трепать имя Милорда, Спаситель Света… Лучше-ка наслаждайся последними деньками, глупый мальчишка. Ибо Господин просил передать: он заставит тебя заплатить за те воспоминания… Крестража… Гарри проследил за полным благоговения взглядом Пожирателя: вытатуированная змея будто насмехалась над ним, смотрела с издевкой. Он вспомнил малыша Тома — крошечные руки, вцепившиеся в его рукава, и звонкий смех. «Судьба сотрет — или уже стерла — все следы твоего пребывания там. Послушай!.. Волдеморт тебя не помнит», — звенели в голове слова Гермионы. Отбросив подальше всю свою неуверенность, Гарри выдавил из себя равнодушную улыбку: — Ой ли?.. А мне казалось, Волдеморту нет дела до своих детских воспоминаний. Он же вроде не такой сентиментальный? Так за что именно мне расплачиваться? — Милорд, — зло прошипел Пожиратель смерти. — Милорд с каждым днем становится все сильнее. Милорд избавляется от всех своих слабостей. Сердце Гарри ухнуло вниз. Значит, он знает! Волдеморту известно, что Гарри выведал о его слабостях… Пожиратель громко, заливисто рассмеялся: — Когда вы с моим Господином встретитесь в следующий раз… Он будет еще могущественнее, еще бессмертнее, еще… Безупречнее, — все хохотал пленник, не сводя пронизывающего взгляда безумных глаз с лица Гарри. Взволнованный азартный смех будто издевался над ним. Сердце быстро заколотилось в груди, казалось, оно вот-вот взорвется на кусочки — прямо сейчас. Вскочив со стула, Гарри ринулся к двери, но перед глазами вдруг потемнело, и он, задыхаясь, упал на пороге. Едва переведя дыхание, Гарри толкнул вперед тяжелую металлическую дверь и вывалился наружу, с облегчением глотая прохладный свежий воздух. — Ты в порядке? — к нему тут же ринулись взволнованные Перси и Джинни. Гарри медленно кивнул: — Да, все нормально. — Ты такой бледный, — Джинни выглядела не на шутку обеспокоенной. — Тебе нужно отдохнуть. Гарри снова согласно кивнул: — Тебе тоже, Джинни… Нужно срочно залечить твои раны. Джинни понимающе улыбнулась и, помахав на прощание, ушла, оставив их с Перси наедине. — Ну, и что он сказал? — спросил Перси, выждав паузу, чтобы Джинни их не услышала. Гарри на секунду замешкался, обдумывая связь откровений Пожирателя смерти с его собственной целью, и, поморщившись, ответил: — Тебе придется продолжить допрос. Он сказал что-то о том, что Волдеморт становится безупречным. Волдеморт замышляет нечто грандиозное. Мы должны выяснить, что именно… И еще нужно предупредить Гермиону. — Понял, — задумчиво отозвался Перси. — Слушай, и вправду, пойди отдохни. Джинни права: ты белый, как снег. Гарри снисходительно рассмеялся: не может же быть, что все настолько плохо.* * *
— Фред! Джордж! — прокричал Гарри, догоняя близнецов. У обоих лица обезображены порезами, но для Уизли они не более чем очередной повод для шуток. — Привет, Гарри, — братья, как и обычно, будучи в приподнятом настроении, крепко обняли его с двух сторон. Гарри лучезарно улыбнулся: — Можно попросить вас об одолжении? — Конечно, — отозвался один из близнецов, обнимая свою копию за талию. — Для тебя — что угодно. — Разумеется, пока ты платишь, — с улыбкой ответил другой. Облизав пересохшие губы, Гарри нервно огляделся по сторонам, проверяя коридор на наличие посторонних ушей. И нерешительно замешкался. — Ничего себе, какая таинственность, — присвистнул Фред. — Мы ребята честные и законопослушные, — подмигнул Джордж. — Так что, без глупостей, о’кей? Вдохнув побольше воздуха, Гарри быстро выпалил: — Мне нужны фальшивые удостоверения — маггловские и магические, свидетельство о рождении за тысяча девятьсот шестой год. И еще много британских фунтов. Очень много — так, чтобы хватило на покупку дома. Вот теперь близнецы были действительно заинтригованы. Фред похлопал Гарри по плечу: — Гермиона в курсе? Гарри честно помотал головой. Подойдя ближе, Джордж, понизив голос, спросил: — Это связано с твоей миссией в путешествии во времени? Гарри снова честно кивнул. Фред и Джордж переглянулись с одинаково озорной улыбкой на веснушчатых лицах. И в один голос ответили: — Нам нравится ход твоих мыслей. Мы все сделаем. Близнецы двинулись дальше по коридору — рука об руку, смеясь и напевая какую-то песенку. Гарри облегченно вздохнул.