* * *
— Том, ты уже готов? — донесся голос Гарри с первого этажа. Они собирались в Косой переулок — купить Гарри новую палочку. Взгляд Тома потемнел. Открыв ящик стола, он достал оттуда тонкую прямоугольную коробку, окутанную всевозможными Запирающими чарами и чарами Антипризыва. Риддл тихо прошептал нужные заклинания, и коробочка плавно открылась, обнажая нутро из красного бархата и лежащую на нем сломанную палочку. Расколотая надвое древесина едва держалась на поблескивающей огненно-красным пером сердцевине. В этой же коробке лежали три окровавленные пули и маленький клочок темно-багряной ткани. Да, это была его остролистная палочка с пером феникса. Пули, извлеченные из его плоти. И ткань, впитавшая в себя его кровь. Полнейшее помешательство. Том понимал, что с этой своеобразной извращенной коллекцией он похож на преследователя, безумного маньяка. Преступного. Сумасшедшего… Опасного. Длинные тонкие пальцы любовно огладили остролистную палочку, а в следующий миг резким жестким нажатием окончательно переломили рукоять пополам. — Иду! — жизнерадостно откликнулся Том, запер коробочку в ящике стола и ослепительно улыбнулся. Зловещей подозрительности на лице как не бывало.* * *
— Мы ведь с тобой уже второй раз идем вместе в Косой переулок? — Гарри радостно улыбнулся Тому, обматывая вокруг шеи вязаный шарф. Рядом стояла Джоан, которая распустила волосы и вместо обычно строгой угрюмой мантии надела более женственный наряд. Она тоже улыбалась… Кажется, какой-то шутке Гарри. Эти двое хорошо смотрелись вместе — до отвращения мило и гармонично. Том замер на верхней ступеньке лестницы, глядя на них сверху вниз. Его искусственная улыбка даже не дрогнула, но взгляд омрачился злобой. Том принадлежал тьме, и ему претило все милое и гармоничное. Эти двое были слишком яркими, слишком счастливыми… Как бельмо на глазу.* * *
Гарри уже давно не чувствовал себя таким беззаботным. Семья, друзья, совместный поход по магазинам, маленькие радости жизни. Небольшое обыденное путешествие доставило ему больше радости, чем он испытал за весь прошедший год. Пожалуй, стоило бы почаще выходить на улицу. Гарри искренне наслаждался компанией милого, немного лукавого, но добродушного мальчика и всегда сдержанной, но чуткой подруги. А еще магазинчиками и улочками Косой аллеи — еще безмятежной и мирной, не разрушенной войной будущего. Джоан, в отличие от Гарри, не испытывала ни радости, ни умиротворения, поскольку замечала то, чего он не видел. Тот самый «добродушный» мальчик смотрел на нее взглядом, полным леденящего предостережения. Джоан намеренно замедлила шаг, чтобы взглянуть со стороны на идущих бок о бок отца с сыном. Она нахмурилась: перед ней мальчик не раздумывая обнажал клыки, но перед Гарри тщательно скрывал свою темную сущность. Для столь юного возраста Том был невероятно искусным актером — ради Гарри жестокий волчонок притворялся хорошим, прятал клыки и когти. И это… Это настораживало. Поведение Тома тревожило Джоан, хоть она и не могла четко сказать, почему. Почти все слизеринцы, даже еще совсем дети, отличались изворотливостью и умело скрывали от родителей свои подлинные намерения. Но ни один не был столь же искусным, как Том, который так безукоризненно умел сменять маски. Этот мальчик казался ей… Зловещим.* * *
— О, смотрите-ка, кто пришел! — Олливандер выскочил из-за высокой груды коробочек с палочками, по пути сбивая их на пол. — Ай, неважно, позже все уберу. Мистер Риддл, — подмигнул Олливандер, выглядящий намного моложе того, которого знал Гарри — волосы еще не тронула седина, а лицо не избороздили морщины. — Тринадцать с половиной дюймов, тисовое дерево с сердцевиной из пера феникса? Прекрасно сочетание, невероятно могущественное. Надеюсь, она исправно работает? — Да, очень хорошо, — вежливо кивнул Том. Олливандер тут же переключил внимание на Джоан: — Одиннадцать дюймов, белый клен, сердечная жила кобры. Прочная и очень гибкая. Я правильно помню? — Да, — кивнула Джоан. — У вас удивительная память. Гарри подавил рвущийся наружу смешок — даже через семьдесят лет старик будет помнить каждую проданную им палочку. — Я хотел бы купить палочку, — обратился он к мастеру. — Старая потерялась в маггловской битве, и, к сожалению, ее, ну или то, что от нее осталось, не удалось призвать даже «Акцио». Учтивая улыбка стоявшего рядом Тома даже не дрогнула. Он непринужденно покручивал между пальцами собственную тисовую палочку, будто и не уловив в голосе Гарри боли утраты. Гарри быстро прошел через ряд необходимых сложных замеров, и Олливандер принялся передавать ему в руку палочку за палочкой. Хоть Гарри и не хотелось, так как он знал, что это бессмысленно, ему пришлось испытать каждую из них. Магия реагировала по-разному, но с неизменно разрушительным эффектом, и через время лавка превратилась едва ли не в руины. Джоан любезно навела порядок с помощью своей палочки из белого клена и починила, что было возможно. Все время, пока Гарри пытался подобрать себе новую палочку, она подбадривала его как могла и вообще была очень терпелива. О, она вела себя, как идеальная подруга, чем бесконечно бесила Тома. Если бы несовершеннолетним волшебникам можно было использовать магию вне школы… Том продолжал улыбаться, но теперь он смотрел на мисс Джоан еще более холодным взглядом. Очередной луч яркого света с громким грохотом врезался в высокую груду нагроможденных друг на друга коробок; палочки вперемешку с деревянными шкатулками градом посыпались на пол. — Извините! — воскликнул Гарри, смущенно почесывая затылок и борясь с искушением плюнуть на все и прямо сказать Олливандеру, какая именно палочка ему нужна. Впрочем, мастеру происходящее было явно по душе — чем больше Гарри делал попыток, тем в больший восторг тот приходил. Олливандер задумчиво посмотрел на Тома, который упорно продолжал стоять рядом с Гарри, несмотря на то, что пару раз едва не попал под шальное заклинание. Взгляд Олливандера вспыхнул озарением, и он тут же ринулся увлеченно вытаскивать и перебирать груды особо пыльных коробочек. — Ага, должно быть где-то здесь! — невнятно приговаривая себе под нос, мастер выудил очередную палочку и горящим взглядом уставился на тисовую палочку, которую держал в руках Том. Том же в ответ смотрел на палочку в руках Олливандера; зрачки сжались до черных крошечных пятнышек. Хотя при нем Гарри не так уж и часто использовал свою волшебную палочку, Том все равно сразу же узнал ту, что держал лавочник. Ведь точно такая же остролистная палочка сейчас лежала у него в ящике стола. Том прищурил глаза, внимательно вглядываясь в тонкий прут, уверенный, что это — точная копия старой палочки опекуна. Том, конечно, не был экспертом по волшебным палочкам, но изучал некоторую литературу, где говорилось, что они не могут быть абсолютно одинаковыми, что это практически невозможно. Во всяком случае, в Хогвартсе он ни разу не видел двух идентичных палочек. На первый взгляд некоторые могли показаться похожими, но, если присмотреться, сразу находились отличия — в резьбе, в рельефе рукояти и даже в текстуре древесины. Не то чтобы Том обладал идеальной фотографической памятью, но он привык доверять собственным глазам. Риддл был готов дать руку на отсечение, что эта и та, прежняя, палочки совершенно одинаковые. Но… Это же просто невозможно. — О-о-о… Мерлин! — восторженно хлопнув в ладоши, Олливандер протянул палочку Гарри и перевел внимательный взгляд с него на Тома: — Смею предположить, вы двое очень близки? — Да, — улыбнулся в ответ Гарри. Олливандер растянул губы в довольной улыбке, обнажив желтые кривые зубы: — Я так и подумал. Остролист и сердцевина из пера феникса… Как необычно… Мистер Поттер, так уж случилось, что феникс, чье перо находится в этой палочке, отдал еще одно перо. Любопытно… Очень любопытно. Выходит, что ваши с мистером Риддлом палочки — сестры, единственная известная в мире пара. Том резко выпрямился в ответ на слова Олливандера. Единственные известные в мире палочки-сестры? Он тут же потянулся к собственной палочке, любовно огладил ее, мысленно повторяя слова старика — единственная во всем мире пара. Риддл сжал пальцами гладкую рукоять; сердце наполнилось гордостью, его охватило необъяснимой радостью и восторгом, а плохое настроение враз улетучилось. Подняв голову, Том самодовольно посмотрел на Джоан, безмолвно бросая ей вызов и при этом продолжая вежливо улыбаться. Губы Джоан слегка дрогнули. Все-таки еще совсем мальчишка с собственническими инстинктами, которые, впрочем… Было легко удовлетворить.* * *
— Что ты думаешь о Джоан? — М-м-м? — Гарри удивленно выглянул из-за газеты. Том тем временем увлеченно поправлял цветы в стоящей на журнальном столике вазе. — Например… Видишь ли ты в ней… жену? — ослепительно улыбнувшись, Том отщипнул от стебля несколько еще не распустившихся маленьких розово-зеленых бутонов и сжал их между подушечками пальцев; по запястью потек розоватый сок. Гарри, не удержавшись, весело рассмеялся: — Джоан? Боюсь, это вряд ли. Гарри был лишь гостем в этом времени и даже не думал о женитьбе или о романтике. Во всяком случае, не в этой эпохе. — Почему нет? Мне кажется… Из мисс Джоан получилась бы отличная жена, — Том говорил очень медленно, тщательно обдумывая каждое слово и внимательно следя за реакцией Гарри. Вытерев пальцы от липкого сока, он выбросил в мусорную корзину испачканную салфетку и то, что осталось от бутонов. — По правде… У меня уже кое-кто есть, — Гарри тепло улыбнулся, вспомнив огненно-рыжие волосы и блестящие задором голубые глаза Джинни. Руки Тома затряслись, он непроизвольно сильнее сжал колючий стебель розы, шип до крови впился в подушечку большого пальца. — Значит, ты собираешься на ней жениться? Тебе ведь уже… тридцать три? — жизнерадостным бодрым голосом спросил Том, при этом слегка наклонив голову, ведь в глазах можно было разглядеть совершенно иные эмоции. За полуприкрытыми веками и густыми ресницами притаилась пугающая тьма, почти безудержная жестокость подсветила радужку жутковатым багрянцем. Но Гарри этого не заметил и спокойно покачал головой в ответ: — Нет… Это невозможно. Она… Э-э-э… Ее нет… В этом мире. Да, рыжеволосой красавицы не было здесь, с ним, она осталась в две тысячи первом. Моментально успокоившись, Том, выдержав паузу, заговорил мягко и успокаивающе: — Ох, извини, мои соболезнования, Гарри… Я не знал. Поколебавшись, Гарри все же решил его не исправлять, лишь благодарно улыбнулся в ответ на заботливое беспокойство. Том снова поправил цветы, прикрывая места, где недавно сорвал несколько бутонов — букет все равно оставался пышным, насыщенным сочным цветом нежных лепестков. За густым веером из листьев и цветов было не разглядеть его лица, и Том позволил себе ненадолго сбросить маску. Красные губы скривились в далеко не приветливой улыбке — в улыбке полной злобы, жестокости и безумных темных желаний. Какая жалость, что той женщины нет в этом мире. Том снова изобразил на лице выражение сердечного сочувствия, но внутри его переполняло мрачное ликование. _______________________________________________________________ Шуточные скетчи: 1 Олливандер: ваши с мистером Риддлом палочки — сестры, единственная известная в мире пара. Том самодовольно ухмыляется: палочки-сестры?.. Пара? Палочки-пары-влюбленных звучит намного лучше. Гарри: …Я Избранный, Спаситель волшебного мира, враг Темного Лорда. 2 Том самодовольно посмотрел на Джоан, безмолвно бросая ей вызов, при этом бормоча себе под нос: Палочки-сестры… Съела, стерва? Держись подальше от моего Гарри. Гарри: …Я Избранный, Спаситель волшебного мира, враг Темного Лорда.