47 days to change

31 июля 1943 года Тем временем наступило тридцать первое июля — особенный день для Гарри Поттера, день его рождения. Правда, в сороковых никто об этом не знал — даже Том. Гарри не перестал любить праздники, дарить и получать подарки, просто родился он в другой эпохе, а здесь его и быть-то не должно было. В этом мире он старался поменьше говорить о себе и оставался скорее сторонним наблюдателем, нежели полноценным членом общества. Даже Джоан держал на относительном расстоянии, чтобы, когда придет время, было не так больно прощаться. Для Тома Риддла этот летний день так бы и остался одним из многих, если бы не некоторые события, волей судьбы выпавшие именно на него. В Хогвартсе наступили каникулы, и вот уже как две недели Том подрабатывал в Косом переулке. Скорее из интереса, чем по необходимости: денег ему хватало, Гарри никогда не жалел галлеонов для своего подопечного. Даже если бы опекун вдруг пропал без вести, Тому бы с лихвой хватило средств на счету в Гринготтсе, чтобы безбедно прожить остаток жизни. Том в который раз задумчиво нахмурился: а вдруг Гарри и впрямь больше не вернется? Вдруг бросит его вот так, запросто, ничего не сказав, даже не попрощавшись как следует? Красиво очерченные губы скривились в холодной усмешке. Нет, он не посмеет так с ним поступить. Том разжал пальцы, в которых последние несколько минут сжимал уже порядком измявшуюся от такого обращения коробочку. И обезоруживающе улыбнулся, будто разом стряхнул с себя проявившуюся на мгновение гримасу бессильной ярости. Мир огромен, и Гарри мог отправиться куда угодно. Даже если отбросить семьдесят процентов, которые занимали моря, озера и океаны, оставалось шесть материков, множество стран, городов, деревень. Однако у Гарри не было никого ближе Тома. Помимо этого с маленьким островным государством его связывали и дом, и работа. Может, тот загадочный кулон в виде песочных часов является порт-ключом? И с помощью него Гарри каждый раз сбегает к жене и детям, которые ждут его где-то на другом краю океана? Но нет, подобные предположения казались откровенно смехотворными. С чего Гарри скрывать семью и десять лет заботиться о неродном ребенке? Поэтому… Поэтому он обязательно должен вернуться. Так, двигаясь к своим целям, Том раз за разом убеждал себя, что Гарри никуда от него не денется. Но с каждым днем уверенности становилось все меньше, она таяла и превращалась в бесплодные попытки самообмана. — Том, седьмой ряд, третья полка, четвертая слева. — Уже иду, — отыскав нужный футляр, Том смахнул с поверхности пыль и левитировал его пожилому хозяину лавки. Открыв крышку коробочки, Олливандер протянул волшебную палочку мальчишке, которого было почти не видно за высоким прилавком: — Сердечная жила дракона, древесина персикового дерева, одиннадцать дюймов. Взмахните же! Раздался звон бьющегося стекла. Том достал собственную палочку: — Репаро! Как раз ради таких вот моментов — возможности безнаказанно колдовать вне стен школы — он и напросился в помощники к старику. Для подобных случаев Олливандер предоставил ему новенькую палочку, чем-то даже похожую на привычную Тому: тисовая, тринадцать с половиной дюймов, правда, с сердцевиной из сердечной жилы змеи. Том чувствовал, что они с этой палочкой не слишком друг другу подходят — когда он колдовал, создавалось ощущение, будто ладонь и деревянную рукоятку разделяет толстый слой перчатки. Впрочем, он не видел в этом никакой проблемы. Том был сильным волшебником и с легкостью заставлял норовистую палочку подчиняться, зато так даже было интересней отрабатывать всевозможные бытовые чары. Плавно взмахнув рукой, он наложил Очищающее на стоявший поблизости стеллаж с футлярами, и те тут же засверкали как новенькие, очистившись от слоя пыли. На подбор палочки для каждого клиента уходила уйма времени, ведь из нескольких тысяч нужно было выбрать ту самую — подходящую. Поэтому, когда довольный покупатель, наконец, вышел из лавки, наступил полдень, что значило положенный на ланч перерыв. Правда, для Олливандера изготовление палочек было не просто профессией, а делом всей жизни, и даже во время отдыха тот только о них и говорил: — Мистер Поттер доволен новой палочкой? — спросил он. — Да, конечно, — Том расслабленно облокотился о древнюю деревянную стойку, негромко постукивая кончиками пальцев по лакированной поверхности. Он весь подобрался, словно взявшая след гончая, хотя внешне казался абсолютно спокойным. Сам того не зная, Олливандер задел интересующую его тему. — Все благодаря вам. Вы удивительный мастер, ведь вам удалось создать абсолютно идентичную палочку. — Идентичную? — переспросил Олливандер, округлив глаза от удивления. — Полноте! Это просто невозможно! Том задумался на секунду, но после покачал головой: — Я точно уверен. Они абсолютно одинаковые. — Если палочки выглядят похоже, это вовсе не значит, что и составляющие у них одни и те же, — назидательно произнес Олливандер, решив, что Том судит лишь по внешнему виду. — Но у них даже узор одинаковый! — возразил Риддл и принялся увлеченно рыться в сумке, желая доказать свою правоту. — Я еще подумал, что это очень необычно и сохранил обломки. Вы помните каждую проданную палочку, вот, посмотрите, разве это не та же самая? — он изобразил на лице нетерпеливое любопытство. Теперь, когда притупленные крестражем чувства обрели свободу, прежние вопросы опять стали актуальными. Стремление разгадать истинное положение вещей разгорелось с новой силой. Глядя на торчащее из обломка палочки ярко-красное перо феникса, Том и не догадывался, насколько близок он сейчас к невероятному открытию. Гарри Поттер, чья внешность ни на йоту не изменилась за прошедшие годы, серебряный кулон в виде песочных часов, волшебная палочка — осталось только связать все это воедино. Ответ был буквально на самой поверхности; нужно лишь потянуть за веревочку, и клубок развяжется. Поспешно выудив из ящика стола очки с толстыми стеклами, Олливандер водрузил их на нос и принялся внимательно разглядывать сломанную волшебную палочку. Сомнений не было: яркое перо из хвоста феникса, а, судя по гибкости и узорам, древесина точно из остролиста. Остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов — он прекрасно помнил, как собственными руками создавал эту палочку! Единственную, у которой была сестра. А память его никогда не подводила! Олливандер сложил две половинки: место облома идеально сошлось. Удивительно, даже узор точь-в-точь! Он лично изготовил все проданные им палочки и знал, как выглядит каждая из них, вплоть до дюйма. То, что он видел, казалось просто нереальным — эта палочка была абсолютно идентична той, другой. — Но… Это же немыслимо… — Олливандер ошарашенно покачал головой. Все его знания, долгие годы практики, тонны прочитанных книг оказались… Ошибочными? — Невозможно! — в сердцах воскликнул мастер. — Время и способ изготовления, да даже материалы должны различаться! В природе просто не может существовать двух совершенно одинаковых палочек! Нахмурив и без того морщинистый лоб, Олливандер аккуратно отложил в сторону обломки. И принялся лихорадочно листать страницы толстого справочника, где записывал информацию о каждой палочке, бормоча себе под нос: — Невозможно, это совершенно невозможно! Я точно что-то упустил… Постой-ка!.. — будто о чем-то вспомнив, старик резко вскинул голову. Закрыв справочник, он снова бережно взял в руки обломки остролистной палочки. Отлепившись от стойки, Том нетерпеливо подошел к Олливандеру, глаза которого с каждой секундой раскрывались все шире от удивления. Того и гляди, станут как у домового эльфа — размером с теннисные мячи. — Мистер Олливандер? В чем дело? — Том пытливо прищурился. Смерив его пронзительным взглядом, Олливандер с сомнением спросил: — Вы знаете, откуда родом мистер Поттер? Том потупил глаза, пряча вспыхнувшую багряным радужку, и покачал головой. С видом глубокой задумчивости Олливандер поднес обломки палочки к струящимся из окна солнечным лучам. — Акцио, остролист! — произнес он и сразу же пояснил: — Осталось после изготовления палочек-сестер. Поначалу я хотел обе сделать из одинаковой древесины, но остролист почти весь ушел на первую. Положив ветку рядом с обломками, старик бережно провел кончиками пальцев по одной из половинок созданной им когда-то палочки. По сравнению с призванным древком, цвет ее был темнее, более глубоким и насыщенным. Том переступил с ноги на ногу. При всей своей эрудированности, он не видел того, что видел мастер волшебных палочек, и не совсем понимал, что происходит. — Эта палочка действительно копия той, что я продал, или… Если быть точнее… — Олливандер сделал торжественную паузу. — Это та же самая палочка! Том недоверчиво посмотрел на старика, силясь понять по выражению его лица — шутит тот или говорит серьезно. Будто почувствовав его сомнение, Олливандер продолжил: — Именно-именно, молодой человек. Если между ними и есть различие, то только во времени, — он нахмурился, отчего на лбу залегла морщинка. — У древесины сломанной палочки цвет более глубокий, она просуществовала дольше, намного дольше… Около ста лет, полагаю. Дыхание Тома резко участилось, он нервно пригладил волосы. На виске запульсировала венка, а мысли хаотично заметались в голове. — О чем вы говорите? — голос звенел от злости; дремавшее в Томе чудовище проснулось, выгнуло спину и оскалило острые как лезвия зубы. Олливандер же, ни сном ни духом о том, что сейчас происходит с его помощником, спокойно протянул Тому палочку. — Разумеется, это только мои догадки. Не стоит воспринимать их как непреложную истину, — задумчиво почесав подбородок, произнес старик. — Полагаю, мистер Поттер путешествует во времени, а если точнее — он из будущего. В таком случае это все объясняет, — принялся рассуждать вслух Олливандер, не замечая, как Тома буквально затрясло от едва сдерживаемой ярости. — Он принес ту палочку из будущего, а когда она сломалась, купил такую же здесь, в сороковых. Поэтому палочки идентичны, только время их существования отличается. Именно так! Том поспешно опустил голову, сделав вид, что крайне увлечен изучением обломков пресловутой палочки, которые держал в руке. Эмоции рвались наружу, и он был уверен, что сейчас его глаза полыхают багряным, а старику ни в коем случае нельзя его таким увидеть. Том был в неподдельном ужасе, его черная душа заметалась словно в лабиринте. Он знал, точно знал, что Олливандер не ошибся. Что все — правда. Не меняющаяся с годами внешность, одинаковые палочки, серебряный кулон в виде песочных часов, на котором были выгравированы руны перемещения во времени, еще Гарри то и дело пропадал неизвестно где… Как бы невероятно это не звучало — Гарри из будущего! А он-то, глупец, всего каких-то пару часов назад думал, что Гарри никуда от него не денется. Мир огромен, да, но ось времени и вовсе бесконечна! Здесь, в этой эпохе, Том бы нашел его, где бы тот ни спрятался, но как быть, если Гарри Поттер родится лет через сто? Через сто лет сам Том будет немощным, дряхлым стариком или того хуже — от него останется лишь холодный надгробный камень. А Гарри в это время будет молодым, красивым, теплым и счастливым без него, без Тома. Как же его отыскать, как заполучить? Все опасения, все страхи вылились в желание растерзать, уничтожить, искромсать. Том до белизны костяшек сжал руки в кулаки. Он словно в тумане сказал Олливандеру что-то о том, что ему нужно подышать свежим воздухом, и выскочил из лавки. Прочь-прочь-прочь, подальше от любопытных глаз. Каким-то образом оказавшись в одном из пустых тупичков Лютного переулка, Том привалился к замызганной, поросшей мхом стене и запрокинул голову вверх, до боли закусив нижнюю губу. А затем улыбнулся словно безумец — холодно и решительно. Нет, он не станет надгробным камнем, забытой могилой, до которой Гарри не будет никакого дела. Лучше уж Том сам будет предаваться воспоминаниям, глядя на надгробие опекуна! Новость о том, что Гарри из будущего, буквально выбила у него почву из-под ног. Том и не думал, что можно перемещаться во времени на целые эпохи! Магические технологии не стояли на месте, существовали порт-ключи, которые могли доставить волшебника буквально в любую точку мира. Но это лишь расстояние — не время. У маховиков были свои ограничения, люди просто не переживали столь огромных скачков. Том с таким рвением стремился к могуществу и силе, а в итоге все это оказалось бессмысленным. Ведь какой от силы толк, если старость, болезни и смерть возьмут свое? Как остановить неумолимое течение времени? И тут он вспомнил зазубренные наизусть строчки из «Волхование всех презлейшее». «Поместите часть души в объект, находящийся вне вашего тела. После этого, если на тело кто-либо нападет или даже уничтожит его, вы все равно умереть не можете, поскольку часть вашей души остается привязанной к земле, неповрежденной». Тогда его больше интересовала возможность избавиться от мешавшихся чувств, Том не сильно задумывался о бессмертии, но теперь… Том вглядывался в поросшее тяжелыми тучами серое небо и оголтело улыбался. Как удачно все в итоге сложилось. Крестраж и решит его проблему; будучи бессмертным, Том сможет прорваться за пределы пространственно-временного континуума. Любые границы ему будут нипочем, даже время над ним больше не будет властно. Ни болезней, ни старости, ни смерти. Тридцать первого июля тысяча девятьсот сорок третьего года Том узнал главную тайну Гарри Поттера.