Мой голос останется с вами

— О, Саёри, ты серьёзно сейчас? В этот светлый денёк солнце припекало особенно сильно, правда, свежий приятный ветерок не позволял ему изнурять людей жарой, приятно охлаждая кожу. Сейчас я стоял у двери одного небольшого кафе и уже чувствовал чудесный запах свежей выпечки, исходящий оттуда. Сегодня я и Саёри договорились встретиться именно здесь и провести немного времени вместе. Она предложила это место, и я просто не мог отказать ей, как будто хотел таким образом загладить свою вину за тот вечер накануне фестиваля. С того времени мы ни разу больше не затрагивали эту тему по понятным причинам. В моей голове всё ещё очень ясно держался образ сломленной Саёри, и иногда, когда я видел её улыбку, мне не всегда верилось в её искренность, что сильно меня угнетало. Поэтому я решил, что попробую хоть немного унять её боль, проводя вместе с ней время. В конце концов, мы ведь давно уже лучшие друзья, в самом деле. Если я считаю её своей лучшей подругой, то должен время от времени быть с ней рядом, как это было раньше. Однако сейчас, ответив на звонок Саёри, и уверенный в том, что она лишь решила предупредить о своём опоздании, я узнал от неё, что она вообще не придёт на сегодняшнюю встречу. — Прости, пожалуйста! — умоляюще просила Саёри. — Я не ожидала, что могут появиться срочные дела. — Срочные дела? Я могу тебе чем-нибудь помочь? — Нет! — вдруг выпалила Саёри испуганным голосом. — Это, э-э-э, хе-хе, слишком личное, знаешь ли. Саёри заметно нервничала. Такое её поведение вызывало у меня подозрение, но акцентировать внимание я на этом не стал. Всё-таки у неё в самом деле могли появиться какие-то дела, о которых она не хочет рассказывать. Саёри тоже человек, в конце концов, насколько бы открытой и искренней она не была. — Что ж, тогда встретимся в другой раз? — Ага, — хихикнула она, как мне показалось, с облегчением. — Но я советую тебе всё-таки заглянуть туда. Я слышала, что в этом кафе просто замечательные булочки! — Слышала? Что-то мне подсказывает, что ты напрямую ознакомилась со здешним меню. На другом конце провода послышалось хихиканье. — С каких пор я стала ходячим стереотипом? В любом случае, лучше тебе задержаться там на подольше. Во мне вспыхнула надежда. — Так ты всё-таки придёшь? — Э-э… нет, — замялась Саёри. Чувствовалось, что она с трудом подбирала нужные слова. — Просто проведи время с удовольствием, хорошо? — голос Саёри звучал обычно бодро, но в нём я всё-таки различил какую-то осторожность. Это уже было действительно подозрительно. — Саёри, ты в порядке? — без особого напора, чтобы не давить на неё лишний раз, спросил я. — Разумеется! А что может быть не так? — Саёри тут же приободрилась, но эта бодрость никак не успокоила меня. Я тяжело вздохнул. — В последний раз ты так говорила перед тем, когда призналась в своей депрессии. На некоторое время в трубке повисло напряжённое молчание, и я тут же почувствовал себя за это виноватым. Нельзя было напоминать ей о том дне. Это было глупейшим, что я мог сделать. Молчание сопровождалось лишь сбивчивым дыханием девушки, и я уже начал волноваться. — Саёри? — Просто… просто поверь мне, хорошо? — по голосу было слышно, что она улыбалась, но интонация подсказывала мне, что это была скорее грустная улыбка. — Послушай, ты уверена, что не хочешь провести время вместе? — Я бы хотела, но у меня правда дела, — виновато ответила Саёри. В её голосе от прежнего энтузиазма не осталось и следа. — Я правда очень хотела бы, — голос её стал совсем грустным, и я понял, что, если она продолжит говорить, то исход может выйти далеко не радостный. — Саёри, я ведь сегодня не уезжаю в другую страну, правда? — я улыбнулся, поздно спохватившись, что Саёри не могла увидеть моей улыбки, хотя, может, могла понять по интонации. С другого конца провода послышалось задумчивое мурлыканье. — Правда, — неуверенно произнесла Саёри. — И мы ещё можем встретиться, — сказал я, уверенный в том, что это поднимет в Саёри былой энтузиазм, однако ответом послужил тихий вздох, от которого мне стало тяжело на сердце. В этот момент я поймал себя на мысли, что мне бы сейчас больше всего не хотелось увидеть выражение лица Саёри. Уже было готовый к чему-то не особо радостному, я приготовился быстро перевести тему, как вдруг послышался бодрый голос Саёри. — Конечно же! — воскликнула она. — Придёт время, и я вытрясу из тебя все силы за тот день, что мы проведём вместе! — Силы или деньги? — уточнил я, вспомнив, насколько изобретательной становится Саёри, когда разговор заходит о еде. — Невежливо, знаешь ли, говорить такое девушке! — проговорила Саёри с явно наигранным недовольством. — Особенно, когда она пытается вытрясти с тебя денег на еду? — К слову о еде, — ловко переведя тему, бодро заговорила Саёри. — Почему бы тебе не пообедать в этом кафе? Я всё-таки беспокоюсь о том, чтобы ты правильно питался, — в интонации девушки послышались озабоченные нотки. — Булочки на обед? По-моему, не самая правильная еда. — Зато ты вовремя поешь. Серьёзно, если ты станешь такой же худышкой, как Нацуки, думаю, мне будет очень трудно общаться с тобой. Вдруг влюблюсь ещё, тебе оно надо? — хихикнув, проговорила она. — Саёри, — жалобно протянул я. Эта реплика послужила сильным напоминанием того, как жестоко я отверг признание Саёри в тот вечер. Но с другой стороны, я ведь просто не мог поступить иначе. Она сама говорила, что это то, чего она хочет. Так могу ли я пойти против её воли, тем более, если и сам чувствую, что это правда? Ответ был очевиден. — Я же просто шучу, не воспринимай всё так близко к сердцу. Думаю, она не совсем поняла причину моего негодования. Впрочем, оно же и к лучшему. К тому же, Саёри уже улыбалась. Это определённо значило то, что с ней всё будет в порядке. Распрощавшись с девушкой, я положил телефон в карман брюк и зашёл за порог кафе, встретившего меня прохладным воздухом кондиционера и разнёсшимся по всему помещению сладким ароматом. Кафе было относительно небольшое, не с такими уж и толпами народа, как я успел навоображать себе. Небольшие уютные диванчики стояли около закруглённых деревянных столиков, смотревшихся очень приятно именно тем, что не заостряли на себе внимание. Бушевавшее во всю солнце проникало через огромное панорамное окно, и, похоже, лишь из этого и состояло освещение. Да уж, если бы не кондиционер, из-за такой подсветки здесь было бы невыносимо жарко. Устроившись на одном из диванчиков, я стал терпеливо ждать официанта, посмотрев через окно наружу. Бедные люди, мечутся, бегут, прячутся от жары в небольших тенях. Сейчас мне больше всего хотелось лишь того, чтобы в это время у Саёри не было никаких неотложных дел на улице. Перегреется ещё и не заметит даже. Ей рядом всегда нужен человек, который мог бы присматривать за ней. Сама же она не всегда может в должной мере позаботиться о себе. О ком угодно, но не о себе. Я напрягся, недовольно нахмурившись. Наверное, всё же нужно было настоять на том, чтобы помочь ей. Может, ей нужна была лишняя пара рук, и она просто постеснялась попросить помощи. Я тут же отмахнулся от этой мысли. Для начала, я не помню ни одного случая, когда бы Саёри чего-нибудь стеснялась. К тому же, мне казалось, что такое вот самостоятельное дело она воспринимала, как своеобразную лесть, понимая, что может быть полезной, и это было несомненной правдой. — Добрый день и добро пожаловать!.. Из моих раздумий меня вырвал голос официантки, правда, неожиданно было даже не это. Я почувствовал, как по моему телу прошлись мурашки. Я знал этот голос. Этот высокий голос я не мог спутать ни с каким другим, не мог спутать эту постоянную чуть раздражённую интонацию, которая сейчас, к слову, вежливо смягчилась. Я медленно повернул голову в сторону девушки. — Нацуки? — в своём голосе я услышал удивление вперемешку с восторгом. В первую очередь потому, что официантская форма очень шла Нацуки. Я почувствовал, как по моему лицу растягивается улыбка. Розовые глаза, поначалу смотревшие в блокнот, с интересом сверкнули в мою сторону. Почти сразу же лицо Нацуки как-то странно вытянулось, а глаза расширились в удивлении. — Уж, кого-кого, но тебя я точно не ожидала здесь увидеть, — она с опаской посмотрела на меня, как будто чувствовала себя сейчас крайне неуютно. — Как и я, в общем-то, не ожидал увидеть тебя… в таком образе. На лице Нацуки появилась гордая улыбка. — Ну, знаешь, как говорят: кто не работает, тот не ест. Если у тебя нет денег на еду, заработай их! — щёлкнула она пальцами. Я настороженно нахмурился. — Эм. У тебя нет денег на еду? — О, ты не знаешь, — лицо Нацуки сконфужено скривилось. — Блин. Значит, это не по всему клубу разнеслось, — скрестив руки на груди, Нацуки напряглась. — Короче, сделай вид, что ты не знаешь этого. — Эй, да ладно тебе, — поспешил я успокоить её. — В этом ведь нет ничего плохого. К тому же, нечто подобное тебе действительно подходит. — Плохое питание? — с безразличием в голосе спросила Нацуки, глядя в это время в свой блокнот. — Нет. Работа в кафе, — улыбнулся я, увидев, как озаряется лицо девушки. Впав в какую-то приятную задумчивость, она сверкнула обнадёженной улыбкой, которая с каждой секундой будто становилась всё ярче. — Что ж, — всё ещё улыбаясь, прервала тишину Нацуки. — Ты ведь не поговорить со мной пришёл, в конце концов. Поторопись, иначе останешься без заказа, — говорила Нацуки по большей части в шутку, хотя кто знает, что у неё на уме. Не знакомый с местным меню и не горящий желанием делать это сейчас, я сказал первое, что пришло на ум. — Хм, знаешь, тут ходят слухи о невероятно вкусных булочках. Я хочу узнать, правда это или вымысел. — Ха, Саёри порекомендовала? — весело оживилась Нацуки, а внутри меня что-то дрогнуло. Почему-то лишь после этих слов меня накрыло внезапное осознание одной вещи. — Саёри? Она так часто здесь бывает? — О, да она здешний завсегдатай, — с каким-то довольным видом проговорила Нацуки, будто действительно была рада появлениям Саёри. То есть вряд ли эта девушка заскакивала только чтобы поболтать, однако для Нацуки это, казалось, было большой лестью. Моё сердце тем временем ускоряло ритм. — И она знает, что ты здесь работаешь? — Разумеется. Кто же ещё кормит эту наглую женщину бесплатными булочками, которые она уминает, как Тик-Так, а я не просто не могу стрясти с неё за это деньги. Кстати говоря, я думала, что увижу здесь её, а не тебя. Она придёт? — с искренним интересом спросила Нацуки. — Говорила, что не сможет из-за срочных дел. Нацуки нахмурилась. — Забавно, а ведь лично сегодня спрашивала, не буду ли я здесь сегодня, — на лице девушки появилось задумчивое выражение лица, сменившееся недовольством. — Странная она какая-то в последнее время, — раздраженно буркнула девушка. Ох, Нацуки. Всё гораздо сложнее, чем ты думаешь. Сомнений не оставалось, Саёри специально подстроила всё это, вот только непонятно, зачем. Злиться я на свою подругу не мог, но вся эта ситуация просто обескураживала меня. Она что, пытается подтолкнуть меня ближе к Нацуки? Я усмехнулся этой мысли. Ведь как бы глупо ни поступала Саёри в некоторые моменты, она всё же точно знала, что будет лучше для окружающих её людей. И сейчас, осознав, что она помогает мне, я не на шутку растрогался. Нужно будет её как-нибудь отблагодарить. — В любом случае замечательный выбор, — выпалила Нацуки, как будто сама поначалу не поняла, что сказала что-то. — Ты уже второй человек, кто нахваливает эти булочки. Они настолько вкусные? — Само собой, — почёркав в блокноте, Нацуки хитро улыбнулась. — Я ведь их пеку, — гордо заявила девушка, улыбаясь широкой, довольной собой улыбкой. — О, кто бы сомневался. Это ведь сама Нацуки! Я бы очень удивился, будь кто-то другой на месте этой Повелительницы Кексиков! — нарочито театрально воскликнул я, получив в ответ хихиканье Нацуки. — Ох ты ж, никогда мне ещё не делали настолько оригинальных комплиментов. — Ты хотела сказать, что никогда ещё тебе не делали комплиментов в принципе? — поинтересовался я, разумеется, не подразумевая под этой фразой ничего такого. — Ты хочешь, чтобы я тебе врезала? — во взгляде Нацуки вдруг вспыхнула угроза, а в голосе затвердела злоба. Я издевательски улыбнулся. — Нельзя. У тебя работа. И булочки, — указав на блокнот в её руках, сказал я. На долю секунды приняв злобное выражение лица, она хитро на меня посмотрела, чуть пригнувшись к моему лицу. — Я подложу тебе в них своих волос, — угрожающе прошептала она, коварно улыбаясь. — Волосы самой Нацуки в моём обеде? Жду не дождусь. Очищу их и положу на память в специальный альбом. А ещё, — взяв влажную салфетку и быстрым движением стерев ею лёгкий проступивший пот на шее Нацуки, я с победным видом провёл салфеткой около лица девушки. — Теперь у меня есть твой аромат. Ты ведь понимаешь, что это значит, правда? Лицо Нацуки испуганно исказилось, а сама она шустро отскочила от меня. — Грязный извращенец, — всё с той же не спадающей гримасы страха произнесла она. Глядя на неё, я не смог сдержать смеха. — Прости, я не удержался. Вот, возьми для спокойствия. Улыбаясь, я протянул ей салфетку, которую она тут же выхватила, бурча что-то под нос. — Да расслабься ты. От тебя всё равно не пахнет ничем, кроме выпечки. Её округлившиеся глаза, вперенные в салфетку, с тревогой сверкнули. — Ты что, принюхивался?! Казалось, на Нацуки напала настоящая истерика. Я же просто оторопело смотрел на неё. — Извини. Не думал, что я угадаю, — осторожно улыбнулся я. Стиснув зубы, Нацуки изо всех сил пыталась успокоиться. — Тебе никто и не говорил, что ты угадал, — протараторила Нацуки, судорожно выдохнув. — Что ж, тогда я просто могу проверить достоверность этого? Лицо Нацуки вновь исказила гримаса страха, но в этот раз более сильного, чем когда бы то ни было, а на лбу её проступила лёгкая испарина. Вначале не понимая, почему она выдала такую бурную реакцию, но, заметив, что смотрит она поверх меня, я инстинктивно обернулся, увидев за окном подходящего к кафе высокого мужчину. Не до конца осознав, что происходит, я почувствовал, как мою руку крепко схватили, шустро поведя меня в сторону барной стойки, и мне ничего не оставалось, кроме как следовать за Нацуки, за которой я едва поспевал. — На?.. Она не позволила мне сказать и слова, когда, пройдя за стойку, она резко дёрнула меня вниз, заставляя присесть вместе с ней. Невысокий полноватый мужчина, стоявший за стойкой, недоумённо на нас смотрел, а его форма явно говорила о том, что он один из сотрудников кафе, если же не сам владелец. Прижав палец к губам, Нацуки умоляюще посмотрела на него, после чего он понимающе кивнул. Ещё пара секунд напряжения, и тишина вдруг прервалась громким хлопком двери. — О, какие люди! — помещение наполнил громкий, но приятный дружелюбный голос стоящего рядом мужчины. — Где моя дочь?! — прервав реплику предполагаемого владельца, зарычал вошедший мужчина. От этих слов Нацуки содрогнулась всем телом, задержала дыхание, будто думая, что может выдать им себя. В знак поддержки я чуть крепче сжал её ладонь. — Нацуки? Откуда мне знать, где носит эту девчонку? — говорил владелец совершенно спокойно, с ноткой дружелюбия, как будто ему не впервой проделывать такое. — Я знаю, что она здесь, чёрт возьми, ты меня не проведешь! — громовой голос перешел на крик, оконченный сильным ударом по стойке, и в ответ на это пара посетителей дружно ахнуло. Нацуки же слегка потряхивало, она испуганно вглядывалась в деревянную стойку, не двигаясь, слушая разговор, по ходу которого её тело всё сильнее напрягалось. Она едва дышала, оставляя губы приоткрытыми, и лишь через них вбирая и выпуская воздух. Она всё сильнее сжимала мою ладонь, как будто даже не замечая этого, а и я не сопротивлялся этому, понимая, что хоть как-то могу сейчас помочь ей. Я поборол желание приобнять её. — Усмири свой характер, — голос хозяина стал грознее от понимания того, что покой его посетителей был потревожен. — И прекрати устраивать эти спектакли, иначе мне придётся принять необходимые меры. На некоторое время на кафе опустилась напряжённая тишина, словно, как в каких-нибудь старых фильмах, оба противника с угрозой смотрели друг на друга. Наконец, послышался очередной наполовину вздох, наполовину рык, который и послужил окончанием этого незамысловатого диалога. Нацуки позволила себе вздохнуть с облегчением лишь тогда, когда дверь очередной раз хлопнула настолько сильно, что стоящие на стеллаже стаканы пошатнулись, чудом устояв на месте. — Похоже, что пронесло? — улыбнулся я, увидев, как по лицу Нацуки расплывается улыбка. — Похоже на то, — в её глазах сияла радость. — И какого чёрта ты держишь меня за руку? — возмутилась она, тут же одёрнув руку. Я даже не успел возразить, как Нацуки живо поднялась на ноги, и я едва успел отвернуться, чтобы ненароком не посмотрев ей под платье. Я поднялся следом за ней. Теперь девушка начала выглядеть по-настоящему расслабленной, пусть её тело и всё ещё слегка подрагивало. Однако хозяин кафе не разделял её радости, неодобрительно качая головой. — Снова мне приходится выгораживать тебя, — устало вздохнул он, облокотившись на стойку и скрестив руки на груди. — За что я вам искренне благод!.. Грозно-насупленное лицо мужчины резко сбавило весёлость Нацуки, сменив лёгким испугом. Впрочем, это было лишь для того, что успокоить девушку, поэтому его лицо почти сразу приобрело прежнее дружелюбие. Мужчина тяжело вздохнул и с печальной улыбкой посмотрел на Нацуки. — Что же мне с тобой делать, а? — мягко спросил он, положив огромную ладонь ей на голову и погладив по розовым волосам. Я ожидал, что девушка начнёт отбрыкиваться, но вместо этого она слабо, но довольно улыбнулась, и уверен, если бы она ещё и замурчала, картина была бы полностью завершена. Тем не менее, взволнованный словами владельца, я не мог молчать: — Но вы ведь не можете её уволить. — Могу, конечно, — уверенно заявил мужчина. С долей испуга Нацуки широко распахнутыми глазами в упор смотрела на него, и сейчас я разделял её чувства. — Вот только не хочу. Уж слишком она хорошо работает, — он по-доброму усмехнулся. — Обещаю, я вас не подведу, — благодарно улыбнулась девушка. Из его груди раздался хриплый смешок. Посмотрев на Нацуки с какой-то теплотой, он почесал ей за ухом, получив негромкое хихиканье. Выглядело их общение, как настоящие семейные отношения, и если бы я не знал правды, верно, подумал бы, что он и есть её отец. — Тогда за работу. И не смей отлынивать, — с нарочитой строгостью помахал он указательным пальцем в воздухе. — Не дождётесь, — коварно улыбнулась Нацуки, и хозяин, довольно улыбнувшись, решил, наконец, оставить нас наедине. Посмотрев на Нацуки, я с радостью осознал, что она чуть ли не сияет от счастья. Я не сдержал улыбки. — И всем-то ты позволяешь чесать тебя за ухом? Нацуки бодро, словно листок, подхваченный ветром, двинулась в сторону кладовой, и я отправился следом. Пристроившись около груды ящиков, она принялась выполнять какие-то действия, на которые я несильно обращал внимания. — Ревновать только не начни, — весело фыркнула Нацуки. — Я позволяю это делать только самым близким людям. И поверь, за всё то время, что мы знакомы, он стал мне чертовски близок. — Почти как отец? Об упоминании о своём отце она помрачнела, задумчиво отведя взгляд в сторону. Нацуки тяжело вздохнула, и меня передёрнуло, когда в голове моей сверкнул образ испуганной девушки. Однако ещё более неприятно мне стало от осознания того, что такое происходит если не каждый день, то довольно часто. — У тебя ведь не будет проблем, правда? — осторожно спросил я, понимая, что уже успел наломать дров. На лице Нацуки появилась кривая улыбка. — Если что-нибудь придумаю, то не будет. А с фантазией у меня всё хорошо. Так что, можешь не волноваться обо мне. — Я так не могу. В последнее время чувствую ответственность за тебя, потому, если нужна будет помощь… Нацуки быстро покачала головой. — Так не пойдёт, — её улыбка стала чуть бодрее. — Уж что-что, но я ни за что не позволю тебе нянчиться со мной. Так что… просто веди себя так, как раньше. Иначе мне станет совсем неуютно. — Ну, это я могу выполнить. Но лишь с тем условием, что ты побережёшь себя. Серьёзно, кто ещё будет угощать клуб бесплатными кексиками? Нацуки тихо усмехнулась. — Что ж, это я пообещать смогу. Иначе боюсь представить, каково будет Саёри. Улыбнувшись, я всё же серьёзно смотрел на Нацуки. — Пожалуйста, — надавил я. — Просто будь осторожна. Нацуки в удивлении приподняла бровь, а затем смущённо отвела взгляд в сторону. Обдумав что-то, она растрогано улыбнулась. — Тогда сделай мину попроще. Обещаю, что буду осторожна, только не смотри на меня так, как будто бы меня сбил грузовик, — Нацуки нервно улыбнулась. Удовлетворённо кивнув и подумав, что вопрос решён, я решил всё-таки вернуться к тому, с чего всё начиналось, как вдруг в кармане завибрировал телефон. Недовольно нахмурившись, я с презрением вынул аппарат и попросил Нацуки немного подождать. — Кхм-кхм… Привет? Это я, — с другого конца провода послышался знакомый мелодичный голос, по которому я, кажется, даже успел за день немного соскучиться. — Моника? — я невольно улыбнулся. — Не ожидал услышать тебя. Что-то случилось? — я задал этот вопрос по большей части потому, что с Моникой мы общались не так часто, так что вряд ли она позвонила просто поболтать. — Тут… — смущённо начала Моника. — Знаешь, тут настоящая неразбериха с заявками на поступление в клуб. Мы с Саёри едва справляемся, и нам бы очень пригодилась лишняя пара рук. — Заявки? — удивлённо спросил я. — Значит, всё-таки народ заинтересовался. — Представляешь! — в порыве радости выпалила Моника. — Я и не ожидала, что мы произведём такой фурор. В общем-то, весь вчерашний день я лишь бумажной волокитой и занималась. — О, значит, поэтому тебя не было? — Не хотела заставлять всех волноваться, — с искренним сожалением сказала Моника. — Надеюсь, Саёри не сильно расстроилась. Она говорит, что всё в порядке, но ведь по ней и не поймёшь, — голос Моники казался виноватым. — Не волнуйся, — я постарался сделать как можно более подбадривающий голос. — Думаю, она отнеслась к этому с пониманием. Моника с облегчением вздохнула. — Это радует. Так ты подойдёшь? Отказать я всё равно не мог. В конце концов, я как-то должен приобщаться к клубной деятельности. Грустно только, что приходится покидать Нацуки, понимая, что она не сможет пойти вместе со мной. Тяжело вздохнув, я посмотрел на неё, спокойно меня ожидающую. — Эм, Нацуки. Тут… образовалось срочное дело. Раздражённо вздохнув, Нацуки закатила глаза. — С каждым днём ты всё больше и больше напоминаешь мне Саёри, знаешь. Вначале не поняв, о чём она говорит, я на некоторое время в недоумении задумался, но, вспомнив «срочные дела» Саёри, не смог сдержать смешка. — Ты слишком жестока к нам обоим. — Как и вы ко мне, — с нарочитым возмущением сказала Нацуки. — Приходите за едой и сразу же убегаете. Это не особо вежливо, между прочим, — по Нацуки было сложно понять, всерьёз она обижена или нет, так как её поведение не выдавало ничего подобного, но укол вины я всё равно почувствовал. — Нацуки… — Ой, ладно, иди уже. Моника, наверное, заждалась, — без доли язвительности сказала Нацуки. Оторопелый, я неподвижно глядел на неё. — Эм… ты слышала? Нацуки улыбнулась довольной собой улыбкой. — Ты забыл выключить громкую связь, болвашка. Такой рассеянный. Тебе стоит поменьше общаться с Саёри. Ты много чего у неё перенимаешь. Я усмехнулся. — И ты, разумеется, говоришь это не потому, что ревнуешь или типа того? Лицо Нацуки стало грознее. — Если ты сейчас же не уйдёшь из моего кафе, то, обещаю, сильно огребёшь, — её голос угрожающе давил, но выглядело сейчас это скорее забавно, чем жутко. — Ох, похоже, находиться здесь стало очень опасно. Пора бы мне идти. Свернув к двери, я уже собрался уходить. — Эй, — тихо окликнула меня Нацуки. В её голосе послышалась робость. — Я ведь не спугнула тебя своим чокнутым папашей, правда? — она стрельнуть в меня несмелым взглядом, а голос её будто стал ещё тише. Почему-то сейчас этот вид, совершенно несвойственный Нацуки, по-настоящему растрогал меня. — Слушай, ты ведь не думаешь, что я сейчас ухожу из-за этого? Нацуки озадаченно нахмурилась. — Да ладно тебе, не появись у меня других дел, я бы с удовольствием здесь остался. Да и я ведь всегда могу снова сюда зайти, верно? — О, и это всё ради бесплатных булочек? — скрестила она руки, насмешливо улыбнувшись. — Которых я даже не пробовал, не забывай об этом, — без доли какого-либо негативного подтекста сказал я. — Так что буду приходить и развлекать тебя здесь, хочешь ты того или нет. Откармливать меня необязательно. Нацуки задумчиво нахмурилась, отведя взгляд в сторону, после чего почти сразу она просияла, найдя, похоже, нужное решение. — Послушай, подождёшь здесь немного? — торопливо затараторила Нацуки. — Думаю, ещё пару минут из своего плотного графика я выделить могу. Блеснув улыбкой, Нацуки поспешно ушла в сторону стойки, а затем в какую-то комнату, из которой лился мягкий дневной свет. Ждать пришлось действительно недолго. Выпорхнув оттуда, она устремилась в мою сторону. Добравшись до меня, запыхавшаяся, она протянула мне небольшой бумажный пакет. Я с недоумением посмотрел на неё. — Подарочек? Уже второй за одну неделю? — я не смог сдержать улыбки. — Ну, знаешь, — нервно усмехнулась Нацуки. — Я ведь не могу отпустить тебя, не удивив своей выпечкой, — девушка гордо улыбнулась. — К тому же, ты сюда пришёл не мной полюбоваться уж точно. Знаешь, твой урчащий живот все это время жалуется мне на то, что ты всё никак не можешь пообедать. Так что считай это жестом доброй воли с моей стороны. Я даже немного смутился. В этой ситуации я совсем потерялся, не зная, что говорить и что делать. Рефлекторно я потянулся в карман за кошельком, на что Нацуки недовольно качнула головой. — С тебя я денег не возьму. Серьёзно, можешь считать это заботой. Не злоупотребляй только. — Это так мило с твоей стороны, Нацуки, — приняв пакет из её рук, я случайно чуть коснулся своими пальцами пальцев Нацуки, что немного её смутило. — Иди уже, — наигранно раздражённо сказала Нацуки, решившись было уйти по своим делам, но я не дал ей этого сделать. — Эй, Нацуки. Она вопросительно посмотрела на меня. — Ты очень хорошенькая в этом наряде, — улыбнувшись ей, я осмелился почесать ей за ухом. В оцепенении Нацуки смотрела на меня ошеломлённо округлившимися глазами. Казалось, она совершенно не знала, как на это реагировать. — Двойная неожиданность, — дрожащим голосом выдала она. — Это значит лишь то, что ты вконец обнаглел. Я уже приготовился к её удару, но ничего подобного не последовало. Не хотела ли она этого делать или же просто не могла пошевелиться, точно сказать сложно. Но, как бы то ни было, воспользовавшись её оцепенением, я пригнулся так, чтобы хоть немного находиться наравне с чуть покрасневшим лицом Нацуки. Ощущая кожей жар и ненавязчивый сладковатый запах, исходивший от неё, я испытывал будоражащие чувства. Собравшись с мыслями, я сглотнул. — А теперь скажи мне. Я могу считаться близким тебе человеком? — выжидающе смотрел на Нацуки. — Ты сейчас чувствуешь боль в животе, как будто тебя со всей злости ударили? — Кажется, нет. — Это значит, что я могу позволить тебе сделать это. Ты ведь понимаешь, что это значит, верно? Я почувствовал, как от этих слов на моём лице дрогнула улыбка. — Спасибо, — произнёс я так тихо, чтобы могла слышать исключительно Нацуки и никто более. Улыбнувшись в ответ, она не отрывала от меня взгляда своих глаз, ставших чуть ярче, отсвечивая блики солнца. Его непоседливые лучи игрались в розовых волосах, выглядевших настолько мягкими, что приходилось с трудом подавлять желание коснуться их. Почти не моргая, сейчас, под сиянием солнца я изучал лицо Нацуки, ощущая её прерывистое дыхание, не заметил даже, как жар лица девушки стал словно чуть сильнее или же… чуть ближе. Нацуки смущенно, но неотрывно смотрела на меня, казалось, становясь всё ближе ко мне, и в этот момент я не вполне понимал, по моей вине это происходит или нет. Но это было не тем, что в данный волновало меня больше всего. Именно по этой причине я не решился остановить нас. — Нацуки, чёрт бы тебя побрал! Послышался сердитый крик, заставивший нас обоих вздрогнуть и отпрянуть друг от друга. Нацуки растерянно обернулась в сторону звука и, последовав её примеру, я увидел крайне недовольное лицо владельца. Девушка напряжённо сжалась. — Д-да? — Если ты сейчас же не начнёшь работать, вылетишь отсюда к чёртовой матери, слово даю! — он и не собирался смягчать голос при прямом обращении к своей подопечной, но было это скорее воспитательной работой, нежели настоящим гневом. — Уже иду! — тут же выпалила Нацуки. — Живее, живее! Последние подгоняющие выкрики, и владелец скрылся за таинственной дверью. С облегчением вздохнув, Нацуки посмотрела на меня, и я уже понял, что от меня требуется. — Ладно, я пойду, пожалуй. — Да, точно, тебе тоже уже пора, так что… да, — потерев руку, протараторила Нацуки. — Тогда… до завтра. — Да, увидимся. И, слушай. — Да? Выдержав недолгую паузу, она, наконец, сказала, мягко улыбаясь: — Спасибо, что заскочил, — не дав мне ответить, она, всё так же улыбаясь, бодрой походкой отправилась в противоположную от меня сторону. Счастливая улыбка застыла и на моём лице.

***

Сегодняшний день прошёл почти также незаметно, как и предыдущие, и вот я снова, преисполненный энтузиазмом, направляюсь в сторону Литературного клуба, не в силах сдержать улыбку. Собрания в клубе стали полноценной частью моей некогда унылой и скучной жизни, окрасившие её яркими красками, и сейчас я был уверен, что бы там ни ждало меня впереди, в итоге всё будет также замечательно, как и сейчас. Чуть припоздав, я не удивился тому, что в клубе уже вовсю бурлила деятельность. Едва войдя в класс, я увидел мельтешащую Саёри, уже занимающуюся делами клуба с таким светлым оптимизмом, будто сама мысль о том, что она может помочь, делала её счастливее. Её яркая улыбка, оказавшаяся на самом деле очень заразительной, тут же сплыла с её лица, заменившись испуганным выражением, как только её взгляд упал на меня. — Саёри, можно с тобой поговорить? Надо же, она думает, что я сейчас начну ругать её? Вчера, когда я пришёл на помощь Литературному клубу, вице-президент внезапно куда-то сбежал, и мне не составило труда понять, по какой именно причине. Отойдя на шаг назад, она сделала тем самым расстояние между нами ещё больше. Вдруг, увидев проходящую мимо Монику, Саёри словно загорелась. — М-моника! — громко воскликнув, она крепко вцепилась в руку девушки, как в последнее спасение во время наводнения. — Нам срочно нужно обсудить дела клуба! Моника ответила дружелюбным, но немного удивлённым выражением лица. — Дела клуба? Не припомню, чтобы такие бы… — У меня просто куча новых идей! — перебив собеседницу, возбуждённо проговорила Саёри и неуклюже вытащила из кармана пиджака небольшой блокнот, дрожащими руками начав перелистывать страницы. Моника с любопытством наблюдала за процессом, безуспешно пытаясь прочитать хоть что-то. — И ты хочешь обсудить всё это именно сейчас? — по-доброму улыбнулась девушка. — ДА! — слишком громко крикнула Саёри, не сумев унять свои эмоции. — Лучше рано, чем поздно, да? — она нервно хихикнула. — По-моему, лучше поздно, чем никогда, разве нет? — Про «никогда» и думать забудь! С лёгким недоумением посмотрев на неё, и, как будто почувствовав, что за ними наблюдают, Моника бросила хитрый взгляд в мою сторону, одарив своей многозначительной улыбкой. — Ты права, Саёри. Я с радостью выслушаю твои предложения. В глазах Саёри вспыхнуло яркое пламя. Взяв Монику за руку и потянув куда-то в сторону, она, как мне показалось, с облегчением вздохнула. Усмехнувшись всей этой картине, я подумал о том, что стоит в таком случае поблагодарить Саёри попозже. Главное, не забыть. Закрыв за собой дверь, я прошёл внутрь класса к выбранной парте и, оставив свои вещи, я взглядом прошёлся по всей клубной комнате в поисках Нацуки, ожидая чего угодно, но не этого. Удобно, как казалось, устроившись на своих руках, сложенных на парте, фигура с розовыми волосами тихо посапывала, похоже, уснув очень крепко. Я едва подавил смешок, удивившись тому, как незаметно она смогла это проделать в присутствии Моники. Покачав головой, я направился в сторону девушки, но кто-то, несильно взявший меня за руку, не позволил мне этого сделать. Обернувшись, я увидел Юри, державшую меня, но тут же смущённо отпустившую. — Не нужно, — чуть покраснев, произнесла она. — Юри? — Не буди её, — взволнованно выпалила девушка вполголоса. Эта просьба поставила меня в тупик. — Почему нет? Сомневаюсь, что сон на собрании входит в обязанности члена клуба. Полный решимости разбудить Нацуки, я попытался подойти к ней ближе, но Юри, ловко преградив мне путь, не дала этого сделать. Удивлённый таким смелым поступком, я невольно вскинул брови, не ожидая чего-то подобного со стороны этой девушки. Увидев мою реакцию, она заметно смутилась, что вынудило меня умилённо улыбнуться. — Прошу тебя, не делай этого, — искоса глядя на меня, тихо сказала Юри, почему-то в затруднении запнувшись, будто боялась выдать какую-то важную тайну. Медленно выпустив из лёгких воздух, она собралась с мыслями. — Я не знаю всех подробностей, но, полагаю, прошлая ночь у неё выдалась не самой спокойной, — Юри жалостливо посмотрела в сторону Нацуки. На её лице отразилось искреннее сопереживание. Меня как током ударило. После этих слов Юри я сразу же вспомнил отца Нацуки, его гневный голос, судя по которому можно было подумать, что сейчас этот человек способен стереть в порошок кого угодно за малейший проступок. Я содрогнулся при мысли, что он мог сделать Нацуки что-то плохое. Моё сердце сжалось. Я испытывал сейчас целую гамму эмоций, преимущественно неприятных, ведь, если ночь выдалась неспокойной, то, похоже, всё-таки сделал. Или, по крайней мере, попытался. Ни от того, ни от другого лучше не становилось. Я лишь сейчас понял, что крепко сжимаю кулаки. — Это всё из-за её чёртового папаши? — я почувствовал, что мой голос стал твёрже, но изо всех сил пытался сдерживать злобу. Кинув взгляд на Юри, давая понять, что я общаюсь к ней, я увидел, как она вздрогнула. Возможно, сейчас у меня был слишком страшный взгляд, который я тут же смягчил настолько, насколько мог, чтобы не пугать девушку. Она занервничала. — Нет! — её голос задрожал. — Т-то есть… — глубоко вдохнув, она схватила пальцами прядь своих волос, попыталась сосредоточиться. В этот момент выражение её лица словно стало чуть серьёзнее. — Какой смысл скрывать всё, если он и так знает, в самом деле, — вполголоса произнесла Юри как будто бы самой себе. — Ты ведь знаешь о её проблемах с отцом, верно? Полагаю, вчера они немного… повздорили, — лицо Юри приняло напряжённое выражение, и я вполне мог её понять. Ведь «повздорили», это слишком мягко сказано, верно, Юри? — Пожалуйста, не буди её, — в фиолетовых глазах заискрилась мольба. — Сомневаюсь, что дома у неё выдастся время отдохнуть. Ещё раз глянув на умиротворённый вид Нацуки и прокрутив в голове всю ситуацию, я тяжело вздохнул, почувствовав в этот момент себя по-настоящему беспомощным. — Если бы я только мог что-нибудь для неё сделать, — сказал я мысль вслух. В дымке взгляда Юри блеснул интерес. — Она и правда… много для тебя значит, да? Я смутился. Растерявшись, я не нашёл, что ответить. Это был тот вопрос, на который нельзя ответить сразу, не подумав хорошенько. То есть я был точно уверен в том, что мне определённо приятно проводить с ней своё время, и у неё даже получается вызвать у меня умиление вместо злости, но есть ли что-то ещё помимо этого? В этом я как раз уверен не был. В какой-то момент я почувствовал на себе пару взглядов, бросаемых в мою с Юри сторону. Возможно, наш разговор привлёк Саёри и Монику, которые, думая, что их никто не видит, изредка поглядывали на нас. Похоже, это поняла и Юри, судя по тому, как её тело напряглось, а лицо смущённо запылало. Прикрыв глаза, она испустила медленный выдох сквозь приоткрытые губы, пытаясь успокоиться. Или на что-то настроиться? Пару мгновений спустя она сглотнула, и я заметил, как, пусть и с трудом, всё же смогла расслабиться. — Как я и говорила, этот персонаж на деле очень сложен. О нём нельзя судить, опираясь лишь на одну его сторону, — увлечённая своими словами, заговорила Юри, сложив руки за спиной. Я же совсем не понимал, что она имеет в виду. — Персонаж? Она невысоко приподняла брови. — Всё верно. Той книги, что я тебе дала. Мы как раз его только что обсуждали. Осознание ситуации пришло ко мне почти сразу после этой реплики. Судя по чуть выжидающему взгляду Юри, она имела в виду совсем не книжного персонажа, а скорее человека, мирно спящего на соседней парте и даже не подозревающего об этом разговоре. Неужто Юри действительно пошла на отвлекающий манёвр ради него? Я решил ей подыграть. — Тебе виднее, Юри. Я же совсем недолго слежу за ним по сюжету. Оба мы говорили вполне искренне, но вместе с тем наш небольшой диалог выглядел слишком театрально и неубедительно, и мне казалось, что на этот импровизированный спектакль вряд ли кто-то купится. Однако вопреки моим опасениям любопытные взгляды всё-таки прекратили сверкать в нашу сторону, и обе девушки продолжили бурно о чём-то беседовать. В этот момент мой взгляд невольно упал на Нацуки. Прижатое к парте её лёгкое тело выглядело сейчас очень тяжёлым из-за такого глубокого сна. Мне почему-то в голову пришла мысль, что девушка сейчас походит на заскучавшего зрителя в театре, которому совсем не понравилась наша постановка, из-за чего он избрал самый лёгкий способ пережить всё выступление — уснуть прямо посреди спектакля. Эта глупая фантазия заставила меня усмехнуться. Почему-то мне казалось, что даже за всё то недолгое время, я узнал её достаточно хорошо, чтобы думать, что мы знакомы уже довольно давно. Я определённо испытывал к ней некое тёплое чувство, но что это конкретно, ответить точно пока не мог. — Но ведь определенные чувства он уже у тебя вызывает, — неуверенно вступила Юри. — И мне кажется, что они исключительно приятны, — улыбка на её лице становится грустной. — Это так, — согласился я. — Но ведь… ничего более. Серьёзно, Юри, меньше двух недель прошло с тех пор, как я читаю эту книгу. — Но ты очень нервничаешь, когда речь заходит об этом. Ты волнуешься за этого персонажа. Тебе хочется проводить всё больше времени с ним, — при этих словах улыбка Юри становилась всё печальнее. — Всё это определённо о чём-то говорит. — Это ведь ничего не значит. Юри, не обижайся, но в реальности всё немного иначе, чем в книжках, — говорил я осторожно и без напора, чтобы ненароком не обидеть девушку. На её лице помимо румянца появилась напряжённая задумчивость. Чёрт. Мне совсем не хотелось думать о том, что это могло её задеть, но эти мысли упорно лезли в голову. — Быть может, я действительно сужу о мире, исходя из того, что написано в книгах, но твои чувства по-другому трактовать не приходится. Или я ошибаюсь? — Скорее нет, чем да, но… — Это очень неоднозначный персонаж, — казалось, что разговор якобы о книге позволял Юри быть немного более уверенной. — И от того, как ты начнёшь относиться к нему сейчас, будет зависеть то, какие чувства будешь испытывать в будущем. Прошу тебя. Чтобы потом ты не стал жалеть, — Юри посмотрела мне в глаза, и мне показалось, как на короткое время дымка её глаз и вовсе растворилась в проницательности взгляда. — Не подавляй в себе эти чувства, — её голос был чуть громче шёпота, но в нём всё же чувствовалась твёрдость. Вдруг, став ко мне ещё ближе, почти что вплотную, она едва ли не прошептала: — Ведь она уже их испытывает. Смятённый таким поведением Юри, нашей нынешней близостью и её словами, я стоял, не в силах пошевелиться. Внутри меня сражались самые разные чувства, но были они именно что приятными. Спохватившись о том, что сейчас делает, Юри удивлённо посмотрела на меня, и, мигом отпрянув назад, залилась краской. — Прости. Я, похоже, снова увлеклась, — её голос дрожал, а пальцы как будто бы сами вцепились в длинную прядь волос. — Всё в порядке, Юри, — попытался успокоить я её, хотя сам был сильно смущён. — Обещаю, я приму твой совет к сведению. Спасибо, — улыбнулся я, осознавая, что говорил вполне искренне. Судорожно кивнув, Юри взволнованно поправила вскочившую прядь, которая, как и обычно непослушно осталась на прежнем месте. — Позаботься о ней, — вполголоса сказала Юри, тут же вернувшись к своему месту. Проводив её взглядом, я задумался над её словами. Стоит ли на самом деле слушать Юри? В конце концов, это ведь я должен решать, разве не так? Можно ли вообще пытаться что-то делать, когда я сам не понимаю, что за чувство сидит внутри меня, и является ли оно тем самым. Просто если я пойму, что это совсем не то, когда будет совсем поздно, то такой исход может плохо повлиять как на меня, так и на Нацуки. Однако с другой стороны, о чём же я буду жалеть больше? Почему-то сейчас ответ показался мне очевидным. Всё-таки, что бы не ждало меня дальше, сейчас мне казалось, что наиболее правильным будет делать шаги в сторону Нацуки. В конце концов, я и сам хотел этого. И, если я сделаю всё правильно, то в итоге получу позитивный финал. Услышав тихое шевеление, я посмотрел на спящую девушку, лишь найдя в ней подтверждение своим мыслям. Улыбнувшись, я тихонько подошёл к ней, но не для того, чтобы разбудить. Вытащив из портфеля протеиновый батончик, стараясь не шуршать упаковкой, и осторожно положил его на парту рядом с головой Нацуки. Я почувствовал, как моя улыбка стала шире. — Это что? Уже собравшись уходить, я услышал сонный голос Нацуки, звучавший нотками раздражения. Похоже, что она не спала всё это время. В голову мне пришла неприятная мысль, что она могла слышать наш с Юри разговор. Впрочем, сейчас это уже было не важно. Я облокотился на парту Нацуки. — По-моему, это похоже на протеиновый батончик. Глухо выпустив раздражённый вздох, девушка лениво поднялась с парты и с тихим хрустом размяла плечи. Кинув взгляд сначала на лежащий рядом батончик, а потом на меня, она недовольно нахмурилась. — Если вздумал подкармливать меня, то убери это сейчас же, — её голос всё ещё был немного сонным, но в нём ясно слышалась злость, что меня лишь больше раззадорило. Я чувствовал, что наши отношения стали достаточно близки, чтобы я мог не бояться её вспыльчивости. — Не собираюсь я тебя подкармливать. Считай это знаком внимания. — Знак внимания? — в её взгляде сверкнуло любопытство. — Да. Как парня в сторону девушки, — улыбнулся я, пронаблюдав за тем, как в смущении опускается голова Нацуки. Казалось, она с трудом подавила улыбку. — Ой… а зачем ты разбудил Нацуки? — спросила Саёри, глядя на меня неодобрительно. — Эм, я… — Я всё равно не спала, — прервала меня Нацуки. Я заметил, как смутилась Юри, наверное, тоже поняв, что Нацуки могла услышать наш разговор. — Ты уже себя хорошо чувствуешь, Нацуки? — заботливо улыбнулась Моника. Розовые брови стали ещё ниже. — Буду, если вы перестанете виться вокруг меня, как пчёлы возле улья, — пробурчала в ответ Нацуки. — Это очень сложно, знаешь ли! — весело возразила Саёри. — Учитывая то, какая ты мил… — Только посмей, — перебила её Нацуки, грозно стрельнув в её сторону своим взглядом. На лице Саёри появилась немного виноватая улыбка. — Что ж, в таком случае, тебя сейчас лучше не беспокоить, верно? — послышался дружелюбный голос Моники. Во взгляде Нацуки блеснула тревога. — Наверное, да, — замялась она. — Ребят, давайте лучше оставим Нацуки в покое. Не стоить её трогать, пока она не придёт в себя. Увидев, как Юри и Саёри занялись своими делами, Моника довольно улыбнулась, кинув взгляд в мою сторону. — Ах да, ты не мог бы помочь мне? — обратилась она ко мне, мило блеснув улыбкой. Я замялся, понимая, что хотел бы скорее провести ещё немного времени с Нацуки, но что-то не позволяло мне отказать Монике. К тому же, мне просто безо всякой причины хотелось помочь этой милой девушке. — Разумеется, — улыбнулся я. Изумрудные глаза благодарно засияли. Направившись в сторону Моники, я с грустью заметил, как на лицо Нацуки опустилась мрачная тень задумчивости. Улыбка Моники стала почти что виноватой, когда я подошёл к ней. — Прости, что уже который раз рушу твои планы. — А? Мои планы? Моники тихо хихикнула. — Вчера ведь ты тоже был с ней, не так ли? Всё-то ты знаешь, Моника. Только вот… — Откуда ты?.. — Саёри разболтала свой план, — Моника тепло улыбнулась. — В последнее время она по-настоящему странно себя ведёт, знаешь, — она встревоженно свела брови к носу. — Не вполне понимаю, что ей движет. Но, похоже, она очень сильно хочет помочь вам обоим. Её самоотверженность до сих пор является для меня загадкой, — задумчиво проговорила Моника. — Не важно, — улыбнулась она. — Возьмёшь вон ту коробку? — она указала на рядом стоявшую коробку, выглядевшую не очень тяжёлой. Кивнув, я схватил предмет обеим руками, поняв, что ошибся насчёт его веса, но перед Моникой я не подал вида тому, что мне тяжело. Краем глаза я увидел содержимое коробки. Изнутри яркими красками пестрили до боле знакомые журнальчики. Я улыбнулся. — Ты ведь не собираешься избавиться от манги Нацуки? Моника в ответ захихикала. — Даже не могу представить того смельчака, кто бы решился сделать это. Просто нужно её на время переставить. — Не на верхнюю полку, надеюсь? Девушка смущённо улыбнулась. — В прошлый раз я совсем не подумала о последствиях. Я не могу позволить Нацуки во второй раз упасть на тебя, — тихо произнесла Моника. Я не сдержал усмешки. — Я сначала даже подумал, что это такая твоя шутка, — поставив коробку туда, куда указала Моника, я заметил, что она как-то притихла. Взглянув на неё в печальной задумчивости, я понял, что сказал что-то не то. — Ты чего? — несмело спросил я. Мотнув головой, Моника слабо улыбнулась. — Всё в порядке, просто… Ты ведь не думаешь, что я плохой президент, верно? — она с опаской посмотрела на меня. — Моника. Как бы то ни было, у меня нет причин думать о тебе так. Ты достойный президент, я уже говорил об этом. Твоя должность не из легчайших. Сомневаюсь, что я сам мог бы управиться с чем-то подобным. Моника улыбнулась. — Ты просто не знаешь, какое это прекрасное чувство, когда проект, в который ты вложил очень много сил, получает признание, — на лице Моники появилось мечтательное выражение. — Вчера я буквально забыла обо всём на свете, потому что одна только мысль о том, что больше людей заинтересовалась одним клубом, сделала меня такой счастливой. Это чувство ни с чем не сравнимо, — она запнулась, о чём-то задумавшись. — Как будто бы… я могу чувствовать себя живой. На этих словах её улыбка угасла, и я совершенно не знал, как это понимать. Тяжело вздохнув, Моника посмотрела на меня в упор, и на лице её появилась нежная улыбка. Не успев понять ситуацию, я почувствовал тёплое щекотное прикосновение пальцев Моники, то, как моё дыхание врезалось в её ладонь, возвращаясь обратно к моему лицу. — Но лишь благодаря тебе я могу испытывать это чувство по-настоящему сильно. Зелёные глаза пристально смотрели на меня с трогательным трепетом, от которого сердце моё заколотилось сильнее, и весь мир будто застыл в одночасье. Но момент этот был недолог. Из этого странного дурманящего состояния меня буквально выбил сильный удар в грудь, по которой скатился тот самый батончик, что я отдал Нацуки, и я едва успел его поймать. Сама же девушка как ошпаренная выскочила из класса, громко хлопнув дверью, привлекая тем самым внимание остальных девушек, удивлённо посмотревших в сторону двери. — Чего это с ней? — Моника тревожно нахмурилась. — Ох, нельзя было будить её, — с сожалением произнесла Саёри. Я негодующе нахмурился. Нет, дело было далеко не в этом. Тут скрывалось что-то ещё, и, наверное, только я и мог понять, что именно. Направившись следом за Нацуки и не слушая, о чём говорят девушки позади меня, я вышел в коридор. Освещённая ярким солнечным светом, Нацуки стояла, опершись руками о подоконник, при этом тяжело дыша, не то со злости, не то пытаясь эту самую злость унять. Как бы то ни было, я уверенно подошёл к ней, намеренный понять, что произошло. — И что это значит? — недовольно спросил я. Оторвав взгляд от окна и отпустив подоконник, Нацуки посмотрела на меня. — Проявлять знаки внимания к одной девушке, а потом подкатывать к другой? — она неодобрительно покачал головой. — Ни к кому я не подкатывал. — раздражённо выпалил я. — Да и почему тебя это так заботит? — Заботит? Да мне вообще плевать, — фыркнула она. — Да ну? Именно поэтому ты так бурно реагируешь? — Нет, просто я бы сказала, как это называется. Но не буду. Я культурный человек, в отличие от некоторых, — выпалив это, она попыталась уйти, но я преградил ей путь, не намеренный заканчивать разговор на этом. — Я что, чёрт возьми, виноват в том, что ты не единственная девушка в мире? — в своём голосе я услышал раздражение. Осёкшись, Нацуки чуть приподняла брови, как будто что-то поняла. Затем, отвернувшись от меня, она снова опустила их, только теперь виновато. Мой настрой тоже смягчился. — Эй, — чуть наклонившись к ней, сказал я, — ты ведь понимаешь, что как бы прекрасны не были другие девушки, они не умеют так хорошо выносить мозг. Нацуки незлобно фыркнула. — А ещё? — она искоса посмотрела на меня. — Ещё печь такие вкусные кексы. Настроение Нацуки становилось всё лучше. — А ещё? — протянула она. Я усмехнулся. — Ещё вести себя так мило, — выждав немного, я продолжил: — А ещё мне немного надоело тебя расхваливать. По коридору разнёсся звонкий смешок. — И это ведь еще далеко не всё! — гордо воскликнула Нацуки. — Разумеется. Но, боюсь, для перечисления всего нам бы пришлось провести вдвоём всю ночь. Нацуки ухмыльнулась, слишком поздно спохватившись о смысле моей реплики. — Грязный извращенец, — оторопело произнесла Нацуки. — Я? Я вообще не имел в виду ничего такого! Это уже у тебя какие-то странные мысли. Нацуки смутилась, быстро помотав головой, как бы пытаясь буквально вытрясти мысли из головы. — С тобой вообще невозможно разговаривать. — Знаешь, в этом мы похожи, — я улыбнулся, но моя улыбка тут же погасла, как только я увидел помрачневшее лицо Нацуки. — Эй, прости. Нацуки с нарочитым высокомерием взглянула на меня. — Ну уж нет. Тебе придётся выпросить у меня прощение! Серьёзно, отдай мне уже этот батончик. Он не виноват в том, что ты такой идиот. Посмотрев на батончик в своей руке, я усмехнулся, переведя взгляд на Нацуки. — Тогда попробуй его достать, — с этими словами я вытянул вверх руку с батончиком высоко над головой девушки. Если честно, не пришлось даже её сильно поднимать. Я услышал раздражённый рык. — Серьёзно, что ли? Это ужасно старая шутка. — Зато до сих пор действенная, — улыбался я. — До сих пор глупая, я бы сказала. — А мне нравится. — Неудивительно, — скрестив руки буркнула Нацуки. — Хмф… с Юри такое не прокатит, — уголок её губ чуть приподнялся, когда она посмотрела на меня. — Так что скажи мне спасибо за своё хорошее настроение, — ткнув меня пальцев в плечо, усмехнулась она. — Я и благодарен тебе, — говорил я совершенно искренне. Весело улыбнувшись, Нацуки, казалось, оживилась. Вспомнив, что всё ещё издевательски держу батончик над головой Нацуки, я поспешил опустить руку, почувствовав укол вины. — Прости. Я не должен был этого делать. Бровь Нацуки игриво дёрнулась. — Ладно, тебе можно. — Серьёзно? — Нет! — на мгновение выражение лица Нацуки стало злее, но почти сражу же оно сменилось прежним дружелюбием. — Не так часто, как ты это делаешь, по крайней мере, — улыбнулась она, а её добрый взгляд потихоньку отогрел моё сердце. Подав ей батончик, я неотрывно смотрел в глаза Нацуки, ожидая, когда она его возьмёт. Всё также глядя на меня и совершенного не глядя на батончик, она потянулась в его сторону, но пальцы её легли не на него, а на мою ладонь, и от того места, где она касалась меня по всему телу пошло щекотное тепло. Судорожно вздохнув, Нацуки с удивлением посмотрела на меня, словно сама не ожидала такого исхода. Её щёки смущённо покраснели, я почувствовал, как дрогнули её пальцы, но она по-прежнему смотрела мне в глаза. Волны тепла продолжали расплываться по моему телу, и я чувствовал, что уже не могу оторвать от Нацуки взгляда. Свободная рука, которую, как и всё тело, я почти не чувствовал, сама потянулась к голове Нацуки. Я медленно прошёлся пальцами по розовой чёлке, настолько мягкой, как будто это была сладкая вата, готовая в любую секунду растаять от малейшего прикосновения. Громко вобрав в себя воздух, Нацуки затаила дыхание и прикрыла глаза. Убрав свою руку, я, казалось, оставил Нацуки ледяном оцепенении, прервавшемся дрогнувшей улыбкой. — Чёрт, — нервно усмехнулась она, — это ведь всего лишь батончик. Я улыбнулся. — Ага, значит только это тебя сейчас и волнует. Негромко хихикнув, Нацуки открыла глаза. — Ну, сегодня я не позавтракала, так что батончик сейчас представляет для меня наибольшую ценность, чем какой-то паренёк. Моя улыбка изогнулась в усмешку. — Тогда просто забери его. — О, ну серьёзно, так не терпится избавиться от меня? — Нет, если тебе, конечно, всё нравится, то мы можем и постоять так. Только, боюсь, это может затянуться на всю ночь. Романтично, правда? Смущённо сведя брови к носу, Нацуки выхватила батончик из моей руки. — Дурак, — буркнув себе под нос, Нацуки поспешила к двери класса, но у самого порога остановилась. — Но знаешь, каким бы ты ни был, — полуобернулась она ко мне, чуть улыбаясь, — мне всё-таки… приятно проводить с тобой время, — она выглядела так, как будто эта фраза стоила ей невероятных усилий. Я не смог сдержать улыбки, и, казалось, нам обоим этого было достаточно.

***

Оставшаяся часть собрания для меня прошла в незначительных поручениях Моники и Саёри. У меня не было ни малейшего предположения насчёт того, что они задумали, но, похоже, обе, загоревшиеся фактом появления новых людей клубе, решили устроить небольшое мероприятие. Я был приятно взволнован предстоящими событиями, понимая, что это явный шаг вверх для Литературного клуба, и я старался сделать всё, чтобы хоть немного помочь. К тому же, Нацуки попросила меня ненадолго оставить её в покое, а я просто не мог с ней спорить. В конце концов, что бы не произошло прошлой ночью, ей явно нужен был отдых. Тревожить её мне просто не позволяла совесть. День закончился примерно также незаметно, как и начался, и Моника вежливо сообщила об окончании собрания. Совсем запыхавшийся, я был скорее рад тому, что всё закончилось, ведь теперь меня ожидал долгожданный отдых. Размяв спину, я последовал примеру девушек, собирающих свои вещи, правда, немного замешкавшись, я не заметил, как кабинет уже опустел. Со стороны одной из парт послышалось сонное бормотание, и я с радостью осознал, что опустел не полностью. Нацуки спала на том же месте, в том же положении, что и тогда. Подойдя к ней, я, не сразу решившись, я осторожно погладил её по волосам, пытаясь разбудить. — Эй… Доброе утро, соня, — пригнувшись к её уху, произнёс я, уловив приятный запах её волос. Сонно замычав, Нацуки чуть поёрзала, и я поспешил разогнуться, поняв, что она просыпается. Открыв глаза, она не вполне осознано пробежалась взглядом по классу. — Все ушли? — с безразличием спросила она. — Ага. — И мы тут сидим одни, как идиоты? — Похоже на то, — усмехнулся я. В ответ Нацуки лишь что-то промычала и отвернулась от меня. — Ну так, — неуверенно начал я. — Ты так и собираешься здесь сидеть? — А что ты предлагаешь? — Пойти домой, к примеру? На пару секунд в классе повисла напряжённая тишина. — Если хочешь, то можешь идти. Мне и здесь неплохо, — в подтверждение своих слов она потёрлась лицом о свою руку, как о подушку. Такой расклад меня совершенно не устраивал, так как я понимал, что оставить её здесь одну я не мог и не хотел. — Если ты сейчас же не поднимешься, я переставлю всю твою мангу на самую верхнюю полку, — я коварно улыбнулся. — Не вынуждай меня ругаться на тебя. — Не вынуждай меня принимать крайние меры, — надавил я. Она раздражённо вздохнула и нехотя поднялась, зло глядя в пустоту. — Когда-нибудь ты за это поплатишься, — заплетающимся языком сказала она, а по её сонному голосу нельзя было точно понять намерений. — Ты ведь понимаешь, что это свершится, только если ты, наконец, отлипнешь от этой парты? Она потёрла глаза. — Вот завтра я на тебе вдоволь оторвусь, — сказала она, и мне показалось, что слабо улыбнулась. — Ага. А вот сейчас от тебя требуется хотя бы встать. Послушав меня, она, кряхтя, лениво встала на ноги, на ощупь взяв со стола свои вещи и небрежно бросив их в портфель. Всё это время я в ожидании наблюдал за её неуклюжими действиями. Надеюсь, что всё-таки она сможет доспать дома. Было совсем грустно наблюдать за такой Нацуки. Тут мне в голову пришла странная мысль о том, что я мог бы отвести её к себе домой, но тут же отмахнулся от неё. Собравшись, Нацуки вышла из класса. Я последовал за ней. Весь путь до выхода Нацуки молчала, словно не желала либо не имела сил говорить, и второе предположением подкреплялось тем, что пару раз она чуть не врезалась в стену, как будто шла с закрытыми глазами, из-за чего мне приходилось буквально наблюдать за каждым её шагом. Впрочем, против я не был. Таким вот странным образом мы вышли на улицу, получив в награду свою порцию прохладного ветерка, которого так не хватало в душном помещении. Полной грудью вдохнув свежий воздух, я блаженно улыбнулся, не представляя даже, что могло быть лучше сложившейся сейчас ситуации. Разве что можно было бы ещё пожелать привычной мне разговорчивости Нацуки. Сейчас я бы даже не отказался от её колкостей, чтобы хоть немного чувствовать, что с ней всё хорошо. — Итак, выполняем вчерашний план? — бодро спросил я, посмотрев на Нацуки, но изнеможенный вид девушки вынудил меня убрать улыбку с лица. — Нацуки? — Уф… — остановившись на месте, Нацуки схватилась за голову, а лице её появилось страдальческое выражение. Она пошатнулась, и я, взволнованный, шустро подхватил её. — Нацуки, ты в порядке? — я притронулся к её лбу, уже ожидая, что ощущу ладонью сильный жар, но ничего такого не было. — Всё со мной хорошо, — пробормотала Нацуки с закрытыми глазами. — Просто… давай куда-нибудь сядем, — невнятно говорила она. Послушав её, я помог ей присесть на стоящую рядом скамейку. Из её груди донеслось усталое мычание. Она всё ещё держалась за голову. — Я… только… мф. Я подождал, пока она соберётся с мыслями. — Пять минуточек… всего лишь пять минуточек, — бессильно убрав от головы руки, Нацуки закрыла глаза, а её голова без поддержки тяжело опустилась. — Ты собралась спать? Сейчас? На улице? — Считай это моим экстремальным видом спорта, — пробормотала девушка в полудрёме. Я усмехнулся. — И часто ты им занимаешься? Спрашивал я это, разумеется, в шутку, но напрягшиеся скулы Нацуки и её ещё ниже опустившееся брови заставили меня осознать нечто совсем неприятное, и я почувствовал, как в груди у меня защемило. Собственный дом казался для неё настоящим адом, в котором она просто не могла находиться, и здесь, сейчас, она нашла место преткновения именно рядом со мной. От этой мысли по телу разлилась волна удовольствия. Я понял, что всё это время улыбался, как полный идиот. Дунув чуть сильнее, ветер растрепал мои волосы, охладив лицо, наполнив бодростью и тем самым подкрепив то приятное чувство, что уже было во мне. Вдруг я с удивлением заметил, как что-то потихоньку опустилось мне на плечо. Посмотрев в сторону, в умилении я улыбнулся ещё шире. Чуть потёршись об меня, Нацуки вполне себе удобно расположилась на моём плече. Наверное, сейчас стоило бы разбудить её, спасая от того, о чём завтра она будет жалеть, но у Нацуки было такое безмятежное выражение лица, что мне совершенно не хотелось её беспокоить, ведь, казалось, лишь сейчас я наконец-то увидел эту девушку по-настоящему спокойной, а это тихое дыхание чудесной музыкой отдавалось у меня в моём собственном сердце. Поддавшись, я чуть приобнял её, поймав себя на том, что ни в коем случае не хочу отпускать. Как будто говоря о взаимности чувств, Нацуки прижалась сильнее.