Игра в поцелуи

Старые боги были явно на ее стороне: родители еще не спали, Санса видела свет, пробивающийся в щель между полом и дверью. Харвин, несущий караул у покоев лорда Эддарда, немало удивился, увидев старшую из дочерей Хранителя Севера, бегущую в одной ночной сорочке, в сопровождении своей лютоволчицы. Он не хотел пускать ее к отцу - судя по голосам, звучащим в опочивальне лорда Старка, он был не один, - но не решился возражать, только нервозно покосился на сонно моргающую Леди и посторонился, позволив девушке войти. Санса так спешила, что с силой налетела плечом на дверь, больно ударилась, однако едва обратила внимание на занывшее предплечье. Леди проскользнула в родительские покои вперед нее; радостно повиливая хвостом, лютоволчица процокала когтями по полу к лорду Старку, сидящему на постели. Леди ткнулась носом ему в колени, глядя на мужчину тепло-золотистыми глазами, и лорд Эддард ласково почесал ее за ухом. - Санса! Что случилось? - леди Кейтилин, чьи мягкие медно-рыжие кудри привольно сбегали по плечам и спине, в бархатном халате, наброшенном на голое тело, подбежала к девушке. Лицо матери было бледно, в глазах искрились синие льдинки, руки едва заметно тряслись. Она обняла Сансу, крепко прижимая к груди, и дочь вцепилась в нее отчаянно, чувствуя себя ребенком, маленькой девочкой, спасавшейся от ночных кошмаров в объятиях матери. Она дрожала, безмолвно кусала губы, не зная, как сказать, с чего начать, и зажмурилась, чувствуя подступающие слезы. Матушка успокаивающе гладила Сансу по волосам, отец любовно трепал по холке блаженствующую Леди, положившую голову ему на колени; родители молчали, позволяя старшей дочери прийти в себя, но всякий раз, когда юная леди полагала, что готова, что может рассказать отцу и матери все без утайки, страх хватал ее за горло, стискивал так, что становилось трудно дышать. Что, если они ей не поверят? Решат, что она лжет, выдумывает, или просто обозналась, и там в башне совсем другая женщина встречалась со своим любовником? Санса теснее прижалась к матери, пряча лицо у нее на плече. Еще минуту назад она была готова поклясться перед чардревом, что видела с другим мужчиной Серсею, слышала ее голос, а теперь... девушка жалко всхлипнула, чувствуя, как силы вновь оставляют ее, и обмякла в руках матери. Леди Кейтилин охнула, покачнувшись, подоспевший лорд Эддард бережно подхватил падающую дочь и взял ее на руки легко, будто перышко, хотя самой себе Санса казалась тяжелой и неповоротливой, словно мешок с сырой глиной. Отец уложил ее на широкое устланное шкурами ложе под расшитым балдахином, Леди тут же запрыгнула на постель и улеглась рядом. Леди Кейтилин, обычно не слишком жалующая питомцев своих детей, даже не обратила внимания на зверя, вальяжно разлегшегося на ее кровати. Прохладной ладонью она коснулась лба дочери, принялась растирать ее холодные пальцы, пока лорд Эддард, молчаливый, взволнованный, хмурый, стоял рядом. - Что такое, Санса? Тебе хуже? Что-то болит? - на обескровленном лице леди-матери синие глаза горели подобно звездам. - Я же говорила, что нужно было оставить у тебя в комнате Сорчу или Рону!.. мейстер Лювин! - гортанно окликнула она стоящего у стола мужчину, и Санса дернулась пугливой ланью. Ворвавшись в покои родителей, она совсем не заметила мейстера; девушка села на постели так стремительно, что закружилась голова. - Кажется, ей стало хуже. Прошу вас... - Нет! - хотела крикнуть Санса, но из горла вырвался какой-то низкий, каркающий звук; если родители сочтут, что она просто больна, то ни за что ей не поверят, решат, что у нее жар и все ей только привиделось. - Санса... - выдохнула леди Кейтилин и беспомощно взглянула на мужа; женщина была напугана и растеряна, она взяла лорда Эддарда за руку, ища поддержки, и Хранитель Севера притянул ее к себе. Санса, устыдившись, опустила голову. Прибежала в опочивальню родителей в столь поздний час, босая, простоволосая, повела себя, точно бесноватая, но ведь ее дело не потерпит отлагательств! Король - лучший друг отца; разве не захочет лорд Эддард спасти жизнь его жене? - Вот. Выпейте, миледи, - промолвил тихо подошедший мейстер Лювин; он протянул Сансе чашу, купающиеся в ней неверные отблески свечей наполняли ее расплавленным золотом, напоминая о Серсее. Золото мерцало в глазах Леди, плясало в очаге, искрилось в украшениях леди Кейтилин, выпавших из резного ларца; девушка сглотнула, неохотно принимая чашу. Мейстер Лювин мягко улыбнулся. - Пейте, миледи, не бойтесь. Это всего лишь вода и несколько капель травяного бальзама. Он вас успокоит. - За ней будто Иные гнались, - отрывисто бросил лорд Эддард, пока его дочь судорожно глотала теплую воду со стойким запахом прелой листвы. Отец сел на постель рядом с ней и теплой ладонью коснулся ее плеча. - Что случилось, девочка? Что тебя так напугало? Леди Кейтилин недоуменно покачала головой. - Видят Семеро, когда я уходила, все было хорошо. Сансе немного нездоровилось, но ничего серьезного. Джейни осталась с ней, чтобы пожелать спокойной ночи... - Не могла же девочка Пуль сделать леди Сансе что-то дурное, - осторожно заметил мейстер, видя, как помрачнело лицо лорда Старка. Санса всполошилась еще больше: Джейни робела перед лордом и леди Старк, если они начнут ее расспрашивать, не выдаст ли подруга все их секреты? Про приворот Бет, про их с Сансой игры... тогда родители точно не послушают старшую дочь! - Это не Джейни! - выпалила она, поперхнувшись и стукнувшись зубами о край чаши; девушка закашлялась, чувствуя, как вода сбегала по подбородку, капала на колени; промокшая сорочка противно липла к коже. Мейстер Лювин осторожно забрал чашу из рук Сансы, пока она давилась воздухом. Было так плохо, что Сансе показалось, будто она вот-вот умрет, так и не успев уберечь королеву от беды. - Тише, миледи, тише, не спешите. Все хорошо, - уговаривал девушку мейстер Лювин; сквозь туманную пелену слез Санса видела горестно заламывающую руки мать и молчаливого отца. Родители не торопили дочь; леди Кейтилин ласково отвела волосы, прильнувшие к мокрым от слез щекам, лорд Эддард с недобро потемневшим лицом поднялся, неумолимый, словно ледник. - Скажу Харвину, пусть вместе с парнями осмотрит комнату Сансы. Надеюсь, Вейон Пуль еще не лег. Неплохо бы переговорить с его дочерью. - Не надо! - взвизгнула Санса, хватая отца за руку; словно в ответ на ее крик на улице в унисон завыли Лохматик и любимец Брана, Леди вскочила и кинулась к окну. Заскочив передними лапами на стену, лютоволчица запрокинула голову и тонко, протяжно заплакала. - Джейни не при чем! Это все я! Я виновата! - О чем ты, девочка? - Эддард Старк погладил ледяные пальцы дочери, согревая. - В чем ты виновата? - Я... - девушка нерешительно взглянула на родителей и опустила ресницы; было так стыдно сказать им, что она подсматривала, шпионила, оказавшись на деле ничуть не лучше любопытной пронырливой Арьи. Может, не стоит им ничего говорить? Вдруг это сделает только хуже? Или батюшке не удастся уговорить Роберта, и король разгневается не только на жену, но и на дом Старков? Боги, почему же все так сложно?! - Санса... - негромко окликнула ее леди Кейтилин, и девушка заставила себя поднять взгляд. Нет, она должна быть сильной и смелой; Серсея на ее месте не стала бы дрожать и заливаться слезами. Ее золотой королеве хватило бы храбрости самой взять меч и повести войско в бой, подобно сестрам Завоевателя; разве жалкая, всхлипывающая Санса Старк может быть достойной ее? - Я... - голос звучал хрипло, надтреснуто, как у древней старухи, горло пекло, но девушка заставила себя говорить: - Я кое-что видела... в старой части замка... На какой-то миг Санса сбилась, умолкла, колеблясь, но матушка ободряюще сжала ее пальцы, и слова хлынули бурным потоком. Родители и мейстер слушали девушку внимательно, не перебивая, леди Кейтилин ни на секунду не выпускала ее пальцев; черты лорда Старка, даже в самые погожие дни хранящие печать грусти, мрачнели с каждым словом, а лицо матери застыло, точно оледенев, в синих глазах мелькнул незнакомый Сансе огонек. Юная леди содрогнулась, вновь охваченная страхом; неясно, что хуже - если родители ей поверят или же наоборот, посчитают ее лгуньей. Но Сансе не за чем оговаривать королеву, напротив, она хотела стать для Серсеи той самой леди из ненаписанной песни. Щемяще-грустная мелодия звучала у девушки в голове почти весь вечер, но из-за шумевших прибоем тяжелых мыслей Санса едва различала мотив, однако сейчас она зазвучала неожиданно громко. Сладко пела арфа, ей вторила лютня, а в тонком звоне серебряных колокольчиков чудилось эхо весенней капели или горьких слез, разбивающихся о лед. Мелодия казалась воплощением всего того нежного, восторженного, запретного, что девушка испытывала к Серсее. Как жаль, что королева никогда об этом не узнает. - Ты же поговоришь с королем? - спросила девушка, ловя взгляд отца. Лорд Эддард поджал губы, не спеша с ответом дочери. - Попросишь его не наказывать королеву, правда? Она ведь ни в чем не виновата! - Санса, - со вздохом начала леди Кейтилин, - супружеская измена в браке с королем карается очень сурово. - Но ведь он сам первый начал! Я видела на пиру! Он... трогал служанок! - выкрикнула Санса, вспыхивая ярче факела. - Вы же там были, батюшка! И мама тоже! Королева сидела рядом с вами, пока ее муж... с другими женщинами!.. - Миледи, - мейтер Лювин предостерегающе поднял руку, - не нам, простым людям, осуждать короля. Предоставьте это богам. За все свои дела Роберт Баратеон ответит перед ними. - Стало быть, Ланнистеров тоже побережем для божьего суда? - неожиданно жестко бросила леди Кейтилин. - Нед, ты должен все рассказать Роберту. - Это слишком серьезные обвинения, Кет, а у нас почти нет доказательств. - Письма Лизы и слов родной дочери тебе не достаточно? - при упоминании тетки Санса втянула голову в плечи; Серсея упоминала некую Лизу, но мало ли Лиз в Семи королевствах? Вовсе не обязательно, что она говорила о тете Сансы, вдове Джона Аррена. - Она могла и обознаться, - предположил лорд Эддард , - а что касается Лизы... она недавно потеряла мужа. Слова девочки и скорбящей вдовы против слова Серсеи, за которой стоит вся мощь Ланнистеров. Не думаю, что старый Тайвин будет стоять в стороне, пока его детей обвиняют в измене короне и убийстве. Убийстве?.. Санса непроизвольно крепче прижалась к матери и пугливо воззрилась на отца; это же наверняка ложь! Королева Серсея просто не могла быть замешана в подобном. Тетя Лиза просто обозналась или ее разум помутился, со вдовами иногда такое бывает. - Я не предлагаю публично обличить ее перед всем двором, Нед, но поговорить с Робертом все же необходимо. Даже без доказательств все слишком серьезно, чтобы оставить это просто так. Лорд Старк горько усмехнулся. - Ты не знаешь Роберта. Одного намека на супружескую неверность королевы хватит, чтобы он схватился за молот, и да помогут старые боги тем, кто окажется у него на пути. Дочь, - Хранитель Севера приподнял лицо Сансы за подбородок; огоньки свечей дрожали светлячками, отражаясь в его глазах. - Ты уверена, что в башне ты видела именно Серсею? Это не могла быть какая-нибудь другая женщина? Девушка неуверенно повела плечами; возможно, в свите ее величества есть светловолосые и зеленоглазые дамы, но, признаться, Санса мало обращала внимания на фрейлин: рядом ними королева казалась павлином, окруженным невзрачными воробьями. Если бы одна из них оказалась той женщиной в башне, Санса бы провела в молитвах богам всю ночь, но "волчья девка" по имени Лианна и своего Роберта она называла королем... девушка медленно кивнула, прикрывая глаза, чувствуя, как под веками закипают слезы. - А мужчина? Его ты не рассмотрела? - спросила леди Кейтилин и прижала дочь к груди, целуя в лоб, когда она покачала головой, не в силах вымолвить больше ни слова. - Хорошо, милая. Ты поступила правильно, все рассказав. Надеюсь, твой отец тоже поступит разумно. - Кет... - в голосе лорда Эддарда звучало предостережение. - Нед, - в тон ему откликнулась матушка, но с затаенной мольбой. Отец с глубоким вздохом запустил пальцы в волосы, опуская голову; леди Кейтилин встала, увлекая за собой старшую дочь. - Идем, милая, я провожу тебя в твою комнату. Мейтер Лювин, можно ли попросить у вас сладкого молока? Совсем немного, наперстка будет довольно. - Ты поговоришь с королем? - продолжала настаивать девушка; она тянулась к отцу, но мать цепко держала ее за плечи. - Ее величество ни в чем не виновата, это все король!.. Он делал ей больно, хотя клялся любить перед богами и людьми! Пожалуйста, батюшка!.. - Иди к себе, Санса, - глухо промолвил лорд Эддард, не поворачивая головы; подбежавшая к нему Леди, будто утешая, лизнула его пальцы прежде, чем пойти вслед за хозяйкой. Мужчина шумно выдохнул. - Я приму меры. Но ты никому не должна говорить о том, что видела. Понимаешь, Санса? - взгляд отца, брошенный через плечо, пронзил ее точно ледяное копье Иного. - Никто, даже Джейни и Бет не должны об этом знать. - Да... да, да, конечно! - от облегчения и радости у девушки подкосились колени; вырвавшись из рук матери, она бросилась к лорду Эддарду, крепко обняла отца, прижимаясь щекой к его груди; ладонь мужчины неловко провела по ее волосам, а губы коснулись макушки. Она знала, что батюшка поверит ей и поможет, даже не сомневалась; пусть Роберт Баратеон король и его друг, но он обижал королеву, из-за него она страдала. Люби король ее как положено, разве стала бы она бежать в старую башню, в объятия любовника? Но теперь с ее величеством точно все будет хорошо. Лорд-отец поговорит с королем, и Роберт, осознав, как был груб, станет самым лучшим мужем для Серсеи; тогда ей станет не нужен тот мужчина из башни. Как бы хорош не был тот человек, он все-таки не король и не отец ее детей. Может, он и любил королеву, но Санса тоже ее любила, однако ей хватало совести признавать неприкосновенность ее брака с Баратеоном, тем более, что Серсея мать ее нареченного. Благодарно поцеловав лорда Эддарда на ночь, Санса безропотно позволила увести себя обратно в опочивальню; она горделиво шествовала рядом с матерью, придерживая подол сорочки, словно парадные юбки, улыбалась ликующе. Печальная мелодия в голове сменилась торжественным маршем. Теперь королева спасена, батюшка позаботится, чтобы ей ничего не угрожало; юная леди Старк казалась самой себе отважной, словно королева Нимерия: другие бы на ее месте не замедлили осудить Серсею, а она смогла ее защитить. Пусть ее величество об этом никогда не узнает, но Сансе Старк довольно и того, что королева будет жива и счастлива; королю Роберту лучше постараться вернуть ее любовь, если он не хочет и дальше быть рогатым, как олень на его гербе. Девушка плутовато хихикнула, переполненная самыми радужными мечтами; она не могла даже представить, что из-за ее рассказа родители решат отложить отъезд дочери в Королевскую гавань.