― Во сколько лет был твой первый секс? ― спрашивает меня какой-то парень, имя которого я уже не помню.
Туманным взглядом смотрю на задавшего вопрос, а информация чересчур медленно поступает в мозг. Раздумываю над тем, чтобы выпить вместо ответа, но опасаюсь, что ещё от одного глотка меня попросту вырвет. Сидящие в кругу пялятся на меня, ожидая мой выбор, поэтому прикусываю губу и решаю сказать правду.
― В пятнадцать, ― признаюсь под дружные восклицания компании; язык заплетается и еле ворочается во рту, мне уже точно хватит, но, чтобы подняться с пола, нужно хоть чуть-чуть чувствовать твердость в ногах, а мои скорее похожи на желе.
Парень справа — намного трезвее меня — наклоняется к моему лицу и говорит:
― Ты в порядке?
Я неоднозначно пожимаю плечами, потому что не могу точно определить своё состояние, и пытаюсь встать, оперевшись на его руку. У незнакомца смольные волосы и светлые глаза, из-за алкоголя в крови его лицо кажется мне смазанным, и где-то на задворках сознания помнится, что его зовут Хенрик.
― Помощь нужна?
Брюнет легко поднимается на ноги и смотрит на моё не подчиняющееся тело сверху вниз. Протягиваю руку для поддержки, тянусь навстречу, решая, что всё-таки лучше воспользоваться галантностью молодого человека: мне нужно на воздух, а без помощи я даже не смогу выйти из комнаты.
― Убери руки, ― кто-то грубо пихает Хенрика, и по голосу понимаю, что это Шистад.
Он резко дергает меня за запястье, мгновенно на ноги поднимает, отчего мир кружится, как в карусели, а желудок скручивает.
― Я просто хотел помочь, ― оправдывается бедолага, сделав шаг назад.
И краем глаза я замечаю, что все наблюдают за разворачивающейся сценой, оставив игру в «Правда или Пей».
― Не смей трогать её, ― раздражённо шипит Крис, даже не посмотрев на несчастного, ― здесь не на что пялиться, ― шикает он на остальных, подхватывая меня под локоть.
Шистад слишком сильно сжимает руку, и сомнений не остается ― завтра появятся синяки. Я лишь морщусь от боли, не способная сказать что-то членораздельное. Пора признать: я в хлам, Крис снова схватил меня за руку. Слегка ослабив хватку, он тащит меня за собой к выходу, а я смотрю на его профиль, замечая, как сильно сжаты у него челюсти от злости. Несмотря на болевые ощущения от хватки Шистада, по телу растекается тепло, сопряжённое с электрическим током. Я поражённо гляжу на наши руки, удивляясь странной реакции собственного организма. И что мне делать, если каждый раз, когда Крис трогает меня, у меня завязывается узел в низу живота? Мы выходим на улицу, точнее брюнет буквально выталкивает меня наружу, и спасительная прохлада ударяет в лицо, помогая хоть немного прийти в себя. Рвотный позыв сковывает желудок, и я слабо мычу, оповещая Шистада о тошноте.
― Блять, ― ругается он и ведет меня к стенке у дома, чтобы я могла прочистить желудок.
Я наклоняюсь и расставляю ноги, чтобы не заблевать кроссовки, а Крис придерживает мои волосы, опасаясь, что я могу их испачкать. В голове мелькает мысль о том, что это довольно мило, но мозг тут же пустеет, как только я, наклонившись, опустошаю желудок от обеда и выпитого алкоголя. Во рту тут же возникает неприятный привкус рвоты, но становится легче, и разум запускает мыслительный процесс. Шистад раздражённо смотрит на меня, а я поднимаю на него виноватый взгляд, даже не пытаясь извиниться, потому что язык всё ещё отказывается правильно произносить слова.
― Хочешь воды? ― спрашивает парень, придерживая мои волосы. Киваю, соглашаясь с его предложением, и он, помогая мне выпрямиться, идёт к машине. ― В следующий раз предупреждай, что не умеешь пить, ― говорит брюнет, закатив глаза, и я киваю, как болванчик, думая о том, что вряд ли будет следующий раз. ― Легче?
― Ага, ― выдавливаю. Вправду чувствую себя лучше, но недостаточно хорошо, чтобы сесть в автомобиль. ― Если мы по…едем, то мен-ня стош-шнит, ― запинаюсь, давая понять, что пока не готова отправиться домой.
― Пройдёмся немного пешком, ― предлагает Шистад и осматривает лужайку у дома, видимо, в поисках Элиота, но, не обнаружив его, говорит мне, словно ребенку: ― Стой здесь. Я найду Элиота и вернусь через пять минут.
Я киваю, опираясь спиной о стену, понимая, что, даже если бы хотела, не смогла бы уйти. Крис оценивающе рассматривает меня с ног до головы, не уверенный, что может оставить настолько пьяную девушку одну, но всё-таки решает найти Флоренси. Парень поднимается по лестнице и ещё раз оглядывается на меня перед тем, как зайти в дом, а я смотрю на него. В голове мысли, будто рой пчел, жужжат и сталкиваются друг с другом, меня снова тошнит, и я сгибаюсь, сжав рукой волосы. Остатки опьянения выходят наружу, и я признаюсь перед собой, что пойти на эту вечеринку было плохой идеей.
Девушка полулёжа расположилась на мягком кресле, закинув ноги на подлокотник, и листала учебник по истории, пытаясь вникнуть в материал. Это был первый раз, когда она могла вот так спокойно остаться в гостиной, а не запереться в собственных четырёх стенах. Остальные обитатели разбрелись по своим спальням, и Ева тут же воспользовалась возможностью сменить жёсткий стул на удобное светлое кресло. Кто-то позвонил в дверь, и трель разнеслась по всему дому, оповещая хозяев о посетителе. Кто это мог быть, Мун не знала, но со вздохом поднялась, чтобы встретить гостя ещё до того, как со второго этажа услышала голос матери:
― Ева, открой дверь!
Девушка перевела дух, закатив глаза: она чувствовала, что мать считает её обязанной. Обязанной выполнять все просьбы, обязанной быть послушной и тихой, просто потому что Элиза взяла её под крыло, несмотря на то, что женщина не появлялась в жизни Евы последние несколько лет, а те звонки на дни рождения или рождество звучали как слабое оправдание для того, чтобы развить тему о крепких семейных узах. Хорошо, что об этом никогда не заходило речи, потому что разговор мог закончиться скандалом, а ещё лучше уходом Евы из этого дома, просто потому что это было невозможно терпеть.
Не желая, чтобы кто-то из «семьи» нарушал покой, Ева всё же подошла к двери и отворила её до того, как гость успел вновь позвонить. На пороге стоял не кто иной, как Элиот Флоренси. Мысленно Мун призналась себе, что брат Эмили был достаточно хорош собой, чтобы не нагрубить в следующие несколько минут. Элиот был одет в простые черные джинсы и куртку, кудрявые волосы беспорядочно лежали на голове, каждый раз подгоняемые ветром, в ухе висела сережка-крестик, дергаясь при движении парня. Он смотрел на Еву любопытным взглядом, в котором можно было различить что-то вроде интереса и азарта, будто бы он видел её впервые, но это уже была их третья по счету встреча, и Мун сделала для себя заметку, что он просто друг Шистада, и этим всё объяснялось. Левый уголок губ парня дернулся в полуулыбке, когда он произнёс:
― Привет, красотка. Я к Шистаду.
Не дожидаясь ответа, Элиот легко проскользнул в коридор за спиной Мун и по знакомому маршруту двинулся к нужной комнате, даже не сняв обуви. Ева закатила глаза, немного раздражённая, но ничуть не удивлённая. Скользнув взглядом по исчезнувшей фигуре парня, Ева легко опустилась обратно в кресло, вновь утопая в учебнике. Её глаза быстро бегали по строкам в попытке запомнить написанное, но взор то и дело скользил в коридор, где находилась комната Шистада. Элиот ни разу не приходил в этот дом, но, судя по уверенности Флоренси, точно знал, куда идти, и этот факт однозначно наталкивал на раздумья. В очередной подняв глаза на закрытую дверь, Ева увидела одного из парней и тут же отвела взгляд, даже не разобравшись, кто вышел из спальни. Мун уставилась в учебник, не делая вид, что совершенно не заинтересована в происходящем, а потому удивилась, когда вошедший обратился к ней:
― Что делаешь?
Это был Элиот, оперевшийся левым боком о стену и натянув на губы самодовольную ухмылку в стиле Шистада. Порой Еве казалось, что этому учат с детства ― вот так нахально улыбаться. Она молча подняла учебник, демонстрируя занятия на вечер, а Флоренси хмыкнул, оглядывая девушку, лежащую в кресле. Мун была одета в чересчур большую футболку, из-за чего горло одежды немного открывало взгляд на плечо и демонстрировало тонкие ключицы, голые ступни свисали с подлокотника кресла, и всё это представляло собой довольно милое зрелище, а потому Флоренси и остановился.
― Не думал, что ты заучка,― сказал парень, продолжая с интересом рассматривать её, на что Ева закатила глаза, огрызаясь:
― Не думала, что ты придурок.
Элиот усмехнулся в ответ на такую колкость, а девушка всё же отложила учебник на пол, оставаясь лежать в кресле, но обратив внимание на Флоренси. Серёжка в его ухе дернулась, когда он качнул головой, делая шаг вперёд и тем самым сокращая расстояние между ними, Ева же скользила по нему безразличным взглядом, видимо, о чём-то раздумывая.
― Вы куда-то идёте?
Парень был удивлен её вопросом, но виду не подал, в голове сделав пометку узнать об отношениях с Мун. Крис вообще не говорил о неожиданном родстве, но интерес с её стороны наталкивал на мысль о том, что она не так проста, как кажется.
― Дела,― отстранённо ответил Флоренси, не зная, стоит ли посвящать сводную сестру друга в какие-то подробности. ― Какие планы на вечер? ― поинтересовался он, чтобы просто разбавить тишину в ожидании Криса. Кроме того, разговор с Мун не обременял парня, а позволял побольше разузнать о ней.
― Никаких, ― пожала плечами девушка, но по её глазам Элиот понял, что её мозг уже загорелся какой-то идеей фикс, а пауза, которую она выдержала, показалась даже забавной. ― А можно мне с вами?
Флоренси усмехнулся, глядя на неё и обдумывая вариант. Можно ли было тащить Еву? Точного ответа он не знал, но и не считал, что она как-то будет мешать.
― Нет, ― тут же произнёс голос за спиной. Мун стрельнула взглядом в вошедшего, а Элиот даже не обернулся, молча наблюдая за разворачивающейся сценой.
― Я не у тебя спрашивала, ― огрызнулась девушка, опуская ступни на пол. Раздражение тут же вспыхнуло в её зрачках при виде Шистада, и Элиот мог поклясться, что всё это неспроста.
― Я сказал «нет», ― с нажимом проговорил Крис, останавливаясь позади Флоренси, и тот отступил, не влезая в перепалку этих двоих.
― Это не твоё дело, ― тут же нашлась девушка. Она нахмурила брови и злобно шипела на Шистада, в то время как он скользил по её фигуре недовольным взглядом, но с напускным равнодушием.
― Я думаю, она может пойти, ― высказался Элиот, поглядывая на часы и прикидывая, сколько времени займет дорога.
― Нет, ― безапелляционно сказал Шистад, посмотрев на друга, который непонятно зачем поддержал эту идиотскую идею.
― Мне нравится её настрой, ― пояснил Флоренси, ещё раз дернув сережкой в ухе и кивнув головой Крису, давая понять, что всё будет в порядке, но брюнет лишь закатил глаза и равнодушно пожал плечами.
― Без разницы, ― бросил он, скривившись. ― У тебя пятнадцать минут.
Девушка тут же спрыгнула с кресла, опасаясь, что парень может передумать, и стремительно побежала вниз, даже не оглянувшись.
― Ну и нахера, позволь спросить? ― стрельнув взглядом, спросил Крис, при этом лицо его оставалось непроницаемым, но Элиот знал, что друг достаточно раздражён, чтобы начать оговариваться.
― Она бы всё равно не отстала, а времени не так уж и много, ―просто ответил Флоренси, никак не выдавая внутреннего напряжения от предстоящей «миссии». В ноге тут же возникла ноющая боль, напоминая о последствиях неправильных действий парней.
― Не важно, ― передёрнув плечами, отозвался парень и достал телефон, с хмурым выражением уставившись на экран. ― Если она сейчас не выйдет, мы уходим, ― предупредил Шистад, в чём не было надобности, потому что Ева в ту же секунду оказалась прямо перед ними.
На Мун была белая кофта с неглубоким вырезом, которая открывала вид на полоску живота, чёрные джинсы, а в руках куртка. Распущенные волосы были откинуты назад и совершенно никак не скрывали декольте. Крис тут же почувствовал раздражение, но никак не прокомментировал её внешний вид и спрятал телефон в карман, безмолвно следуя на улицу. Элиот подмигнул Еве, тем самым сглаживая острые углы между этой парочкой, и, пропустив девушку вперед, закрыл дверь. Без лишних слов Шистад нажал кнопку разблокировки дверей и сел на водительское кресло, дожидаясь, когда остальные также займут места. Ева разместилась сзади, уступив переднее место Элиоту, и отчего-то сидеть на таком расстоянии от Криса и не видеть его лица краем глаза показалось девушке странным, но она тут же отбросила эти мысли, слегка поёрзав на мягком сидении.
― Долго ехать? ― поинтересовалась Мун, когда машина выехала с обочины и направилась в противоположную сторону от их дома.
― Нет, ― отрезал Крис, демонстрируя всем своё раздражение.
Флоренси же предпочитал молчать, и Ева решила, что на этом разговор окончен. Она откинулась на спинку, наблюдая в окно мелькающие пейзажи, а Элиот фоном включил музыку, чтобы разбавить тишину.
― Так сколько у тебя? ― спросил Флоренси, даже не посмотрев на водителя, а девушка тут же навострила уши, понимая, что сейчас речь пойдёт о таинственных делах парней. Крис обернулся через плечо, стрельнув взглядом в Мун, и сделал музыку громче, из-за чего стали слышны только короткие отрывки фраз, которые никак не получалось совместить в предложения.
― Я знаю…
― Это слишком дохера… Нет, нормально…
― …Приходил… Да, она…
― Всё будет нормально…
― …Ты внизу… Главное, чтобы… Осторожно…
Ева вслушивалась в слова, но ничего не могло сложиться во что-то имеющее смысл, поэтому бросила это занятие, закатив глаза на излишнюю осторожность Шистада.
Примерно через двадцать минут автомобиль припарковался рядом с двухэтажным домом, похожим на все остальные дома в этом районе. Несмотря на начало октября, газон только тронуло желтизной, а пожухлая листва лежала у обочины рядом с дорожкой к дому. Но привлекала внимание толпа пьяных людей, которая сновала прямо по лужайке, наплевав на порядок; кто-то блевал у ступеней, и Ева скривилась, отвернув голову от мерзкого зрелища. Втроём они вылезли из машины и пошли ко входу, хотя Мун уже сомневалась, что хочет войти.
В доме дела обстояли ненамного лучше: везде шатались парни и девушки, если не пьяные, то хорошо подвыпившие, громкая музыка била по ушам пульсирующими битами. Кто-то протянул Еве пластмассовый стаканчик, но она предусмотрительно отказалась, даже не узнав, что там налито. Вокруг пахло разномастным алкоголем и человеческим потом, Мун скривилась, решив, что приехать на вечеринку было плохой идеей, но идти на попятную было уже поздно.
Шистад уверенно пробирался вперед, расталкивая людей локтями, Элиот шел рядом, озираясь по сторонам, то ли выискивая кого-то, то ли просто разведывая обстановку. Судя по лицам парней, настроение у них было отнюдь не праздничное, и Мун мгновенно уловила напряжение, исходящее от них.
― И зачем ты позвал её? ― даже не повернув головы в сторону друга, спросил брюнет, но ответа не требовалась, потому что Шистад скорее хотел показать своё недовольство, чем узнать мотивы Элиота.
Ева поморщилась, в который раз жалея о своей навязчивости, но молча шла вслед за Флоренси и Шистадом. Оба остановились у лестницы и переглянулись, будто обмениваясь наблюдениями, а затем Крис сказал:
― Я наверх, ты оставайся здесь. И следи за ней, ― он кивнул в сторону будущей сводной сестры и, не дожидаясь реакции, поднялся по ступеням, скрылся на втором этаже.
Ева закатила глаза в ответ на вездесущий контроль Шистада, пытаясь не слишком раздражаться, но в такой атмосфере, где половина людей была пьяна, а другая половина старались напиться, оставаться трезвой было просто опасно для нервов. Будто прочитав её мысли, Элиот потащил девушку за собой, отчего сережка в его ухе то и дело подрагивала из стороны в сторону. Они вместе зашли на кухню, где дела обстояли не лучше, чем в остальном доме: повсюду валялись пустые пластиковые стаканчики красного цвета и недавно опустошенные бутылки с алкоголем, хотя народу здесь было заметно меньше, потому что, видимо, всё спиртное на кухне было выпито. Флоренси оперся спиной о стол, разглядывая нескольких присутствующих человек; он выглядел достаточно напряжённым и осмотрительным, чтобы Ева осознала, что это не просто вечеринка. С самого начала осторожность парней показалась ей подозрительной, но теперь она была уверена, что парни не просто так ведут себя странно.
― Что будешь пить? ― переведя взор на Еву, спросил Элиот.
― А что есть?
Она заглянула в полупустые стаканчики, пытаясь выяснить, что пили остальные, а Элиот тем временем открыл холодильник, изучая его содержимое.
― Что насчёт водки с клюквенным соком? ― предложил парень.
Мун подумала о том, что Шистад не совсем это имел в виду, когда приказал другу следить за ней, но отказываться не стала, решив, что неплохо было бы расслабиться хоть один раз за весь тяжелый период в доме матери. Ева не любила крепкий алкоголь, но в комбинации с соком это должно было быть не так плохо. Флоренси быстро смешал незамысловатый коктейль и протянул стаканчик девушке, который она приняла с легким кивком и тут же сделала глоток, даже не поморщившись, ― клюквенный сок практически полностью перебивал горьковатый вкус спиртного.
Музыка постепенно набирала темп, и Ева почти не услышала, как Элиот попросил подождать его здесь, когда его взгляд метнулся куда-то в толпу. Не разбирая слов, Мун решила просто кивнуть, не переспрашивая, потому что понять что-то в этом шуме было практически невозможно. Оставшись наедине, она быстро оглядела двух девушек, которые стояли у раковины и вот-вот собирались поцеловаться. Ева в два глотка осушила свой стаканчик, и тепло приятно разлилось по телу, опаляя кожу. Мун подумала о том, что неплохо было бы выпить ещё коктейль. Из холодильника она достала ту бутылку водки и сок, которые недавно были в руках брата Эмили, и смешала себе напиток. Он оказался немного крепче, чем был до этого, и девушка пообещала себе пить понемногу. Она знала, что алкоголь на голодный желудок ― не слишком разумная идея, но отказываться от шанса расслабиться не хотелось. Оставляя двух незнакомок наедине, Мун вышла в коридор, уже забыв о том, что обещала Элиоту подождать его на кухне, и двинулась в сторону гостиной, где играла музыка и было больше всего народу. Она не чувствовала себя пьяной, на языке вертелся привкус клюквенного сока, а потому Мун сделала ещё несколько глотков, чтобы ускорить наступление нужного эффекта. Оглядев комнату, она тут же поняла, почему все так шумят ― подвыпившие молодые люди играли в «Правду или Пей». На трезвую голову такие развлечения казались детскими, но под действием спиртного становились веселее в несколько раз.
― Пей, пей, пей! ― кричала толпа какому-то парню, и он, поддаваясь призыву, осушил свой стакан. Люди удовлетворенно заулюлюкали, но незнакомцу, видимо, стало совсем плохо, потому что он кое-как поднялся на ноги и тут же направился к выходу, чтобы опустошить желудок.
― Эй, ты, иди к нам, ― Ева тут же обернулась на зов, убедившись, что зовут именно её.
Это была какая-то девушка, явно на пару лет старше, с розовыми короткими волосами и сережкой в носу. Похоже, что именно она была заводилой и начала игру. Мун сомневалась, что ей стоит присоединяться к игре. Она подумала, что Шистад разозлится, но тут же одернула себя, решив, что ей совершенно плевать на реакцию этого придурка.
Розоволосая ещё раз позвала Мун, и та, осушив бокал, пошла к ним, занимая место между двумя парнями.
― Я Дина, ― представилась девушка и кивнула на людей в кругу, называя их имена. ― Это Хенрик, Инна, Элио, Лиса, Херман…
Имена потонули в пучине сознания Евы, поэтому она практически сразу забыла их и представилась сама.
― У нас новый игрок, ― хлопнув в ладоши, провозгласила Дина и приказала парню слева от себя, которого звали Исаак, ― налей ей.
Исаак тут же наполнил стаканчик Евы, и девушка успела заметить, что на этикетке было написано «текила».
― Начнём новый круг с тебя, ― предложила Дина, а другие охотно согласились, решив, что смогут перевести дух. ― Я тебя раньше здесь не видела. С кем ты пришла?
Видимо, розоволосая решила, что стоит начать с простых вопросов, потому что Ева была недостаточно пьяна и раскована для более экстравагантных. Мун покусала губу, не зная, можно ли говорить, кто привел её на вечеринку, а потом решила, что из-за этого не случится ничего плохого.
― Я с Шистадом, ― ответила она и тут же нахмурилась, наблюдая за реакцией в кругу. Все здесь, очевидно, были знакомы между собой и, похоже, знали Шистада, потому что странно переглянулись между собой, но никак не прокомментировали слова девушки.
― Следующий Хенрик! ― воскликнула девушка, переводя взгляд на брюнета с серо-голубыми глазами рядом со мной. Он тоже недостаточно пьян, но вполне себе весел, чтобы отвечать на более пикантные вопросы. ― Ты же снял то хоум-видео?
Ева поражённо уставилась на незнакомца, подавив в себе порыв отодвинуться, но парень лишь загадочно улыбнулся и сделал несколько глотков из своего стаканчика.
С каждым разом говорить правду в ответ на самые щепетильные темы становилось всё веселее. Ева уже успела разболтать о том, как ей нравился учитель несколько лет назад и как она показала грудь парню из команды пловцов. Она осушила как минимум два полных пластиковых стаканчика и чувствовала, как сознание парит где-то на потолке, развязывая язык настолько, чтобы отвечать на все вопросы, которые выкрикивали в кругу.
Я опять сгибаюсь пополам, почувствовав очередной рвотный позыв, а затем сплевываю вязкую слюну, ожидая, когда вернется Шистад. Сейчас хочу только две вещи ― прополоскать рот и улечься в кровать, чтобы мир наконец перестал свою вращательную пытку. Смотрю на входную дверь, за которой исчез Крис, и прикидываю, сколько прошло времени, но установить хронометраж не получается, поэтому оставляю эту затею.
― Ты как? ― розовая копна волос вырастает прямо передо мной, и я узнаю девушку из круга. Её зовут Дина, и она занималась сексом в кабинете врача ― это всё, что я помню о ней.
Неоднозначно пожимаю плечами, не найдя в себе ни сил, ни желания на вразумительный ответ.
― Выглядишь хреново, ― сочувственно говорит она, заглядывая мне в лицо. От девушки практически не пахнет алкоголем, хотя она пила не меньше остальных, и мне даже становится неловко от того, что я такая пьяная. ― Пойдём в дом, я дам тебе попить, ― она дергает меня за руку, пытаясь оторвать от стены, но я упираюсь, понимая, что без опоры просто упаду в собственную рвоту. Дина настойчиво тянет меня к себе, и я поддаюсь, впечатавшись в неё плечом, но розоволосая никак не высказывает своего недовольства, помогая мне встать более-менее ровно.
― Сейчас выпьешь воды, и станет полегче, ― говорит она, а я киваю в ответ, как болванчик, не открывая рот, чтобы не вызвать новый приступ тошноты. Молча иду вслед за Диной, которая уже подвела меня к порожкам, но дверь в дом открывается до того, как мы успеваем подняться.
― …Я сказал следить за ней, ― мгновенно узнаю раздражённый голос Шистада и поднимаю на него туманный взгляд. Элиот, стоящий рядом, тут же хмурится, взглянув на девушку, держащую меня под руку.
― Ну и какого хера? ― сквозь зубы шипит Крис, сверля взглядом Дину, а та вскидывает голову, сильнее сжав моё предплечье. Меня опять начинает мутить, и боль от крепкой хватки растекается по всей конечности, поэтому пытаюсь отдернуть руку, но розоволосая слишком крепко вцепилась.
― Привет, Крис, ― говорит она, и голос её становится приторно сладким,― не знала, что ты здесь.
― Ну, конечно, ― закатив глаза, фыркает Шистад, а я перевожу туманный взгляд с одного парня на другого. Они знают Дину?
― Отпусти её, ― приказывает Крис, но девушка не спешит подчиняться, при этом старательно изображая невинность.
Чувствую себя тряпичной куклой, но ничего не могу поделать, потому что без поддержки прямо сейчас упаду на ступеньки и разобью нос. И что за чёрт дернул меня так напиться?
― Вы знакомы с моей подругой Евой? ― интересуется она, улыбнувшись.
― Не разыгрывай комедию, ― шипит Шистад, и я вижу, что он по-настоящему зол, таким же рассерженным он был, когда поймал меня в машине Бодвара.
― Не понимаю, о чём ты, ― пожимает плечами Дина и чуть заметно дергает меня ближе к себе. Элиот лишь напряженным взглядом скользит по ладони девушки, сжавшей моё предплечье.
― Какая же ты тупая сука.
Всё происходит так быстро, что мой пьяный рассудок не способен уследить за тем, как быстро женская рука на моей коже сменяется аккуратной хваткой Шистада.
― Ещё раз увижу тебя рядом с ней, и твои розовые волосы станут ещё короче, ― с нажимом говорит Крис, слегка отпихнув девушку. Я опускаю взор на сомкнувшиеся пальцы брюнета и с заторможенностью осознаю, что он уже второй раз за вечер хватает меня за руку, а тепло, посылающее электрические разряды в низ живота, тут же возникает в месте соприкосновения. Уже на каком-то ментальном уровне чувствую, что мы идем к машине, но я так сосредоточена на этом странном чувстве, что не могу оторвать взгляд от изящных пальцев Шистада, которые аккуратно смещаются на моё запястье.
― Ты поведёшь, ― отдалённо слышу приказ Криса, но никак не обращаю на это внимание.
Парень открывает передо мной заднюю дверь и легко запихивает туда, отпустив руку. Всё внутри меня тут же разочарованно вздыхает, потому что приятные чары прикосновения тут же испаряются, а запястье обдаёт холодный воздух. Пытаюсь поудобнее усесться на заднем сидении, а потому не сразу понимаю, что Шистад тоже сел сзади. Он расположился достаточно близко, чтобы я могла почувствовать терпкий запах кофе и сигарет. Инстинктивно подаюсь навстречу этому концентрированную аромату, совершенно не отдавая отчета в своих действиях, я прижимаюсь к парню плечом и склоняю голову ему на грудь, полностью окутанная запахом Шистада. На языке тут же возникает горьковатый кофейный привкус.
― Ну и что ты делаешь? ― интересуется Крис, и я не могу распознать ни одной эмоции в его тоне, чтобы понять, оттолкнет ли он меня.
― Ничего, ― отвечаю полушёпотом, прикрыв глаза.
Я так устала, а алкоголь нещадно пульсирует в крови, заставляя меня отпустить любые мысли, и я не замечаю, как засыпаю, всё ещё вдыхая концентрат под названием Кристофер-Придурок-Шистад.
***
Когда я открываю глаза, на улице всё ещё темно, мы сидим в машине, но Элиота уже нет на водительском сидении. Отрываю голову от чего-то мягкого и сонно потираю глаза, пытаясь прийти в себя, но алкоголь всё ещё бурлит в крови, а желудок сковывает недавняя тошнота. Сколько прошло времени? Выпрямляюсь на сидении и смотрю на парня: одежда на его плече примята, и я понимаю, что чем-то мягким, где покоилась моя голова, был Шистад. Его глаза прикрыты и черты разглажены, и я понимаю, что он спит. Шарю рукой по собственным карманам, пытаясь отыскать телефон, чтобы выяснить который час, но попытки оказываются безуспешными, поэтому немного подаюсь вперед и заглядываю на водительскую панель. Практически четыре часа утра. Неудивительно, что на улице ещё темно, ведь осенью рассвет наступает намного позже, да и небо в последнее время затянуто серыми тучами. Неужели мы так долго пробыли на вечеринке? Несмотря на бурлящий в венах градус, я припоминаю всё происходящее, чтобы хоть как-то заставить затуманенное сознание работать, но выходит не слишком хорошо: последнее, что я помню, ― это историю какого-то парня о сексе в лифте, и дальше пустота. Облизываю пересохшие губы, бросив взгляд на сидящего рядом Шистада. Почему мы до сих пор в автомобиле и с какого черта я спала на его плече? Но не получаю ответа ни на первый, ни на второй вопрос, поэтому пытаюсь придумать, что теперь делать. Возможно, нужно разбудить Криса, чтобы вернуться домой, но тут же выглядываю в окно и понимаю, что мы стоим у знакомой калитки. Вновь смотрю на парня, замечая, что его ресницы даже не подрагивают, как бывает у людей, когда они видят сон, его губы расслаблены, но челюсть плотно сжата. От Шистада исходит концентрированный запах кофе, который дополняет легкий привкус никотина, витающий в салоне.
«Вблизи он достаточно привлекательный», ― признаюсь сама себе, в который раз подмечая, что это мысль всегда возникает в голове, как только оказываюсь с Крисом на расстоянии вытянутой руки. Мой мозг, словно какая-то сломанная игрушка, снова начинает посылать непонятные электрические разряды, и я распознаю их как слабую головную боль из-за выпитого, но чувство приятным послевкусием оседает в низу живота, затягиваясь в тугой узел. Это просто немыслимо: так реагировать на человека, ― но найти себе оправдание не получается, и взгляд непроизвольно скользит сначала на подбородок Шистада, затем ниже по шее, задерживаясь на уровне ямки ключицы, к груди, скрытой плотной тканью куртки, и только сейчас понимаю, почему этот ток до сих пор выбивает из-под ног землю: ладонь парня аккуратно лежит на моём бедре, даже не сжимая его, а моя нога закинута на его. Нашу кожу разделяет ткань моих и его джинсов, но тепло всё равно пульсирует в этом месте, его рука будто случайно касается моей ноги и её можно легко сбросить, но я, как заворожённая, наблюдаю за этой картиной, сама не осознавая, что в этом такого притягательного. Просто рука на моём бедре, а моё бедро на его. Просто изящная рука с длинными белыми пальцами и шрамами на костяшках. Просто на моём чёртовом бедре. Мы так касаемся друг друга, что это просто немыслимо. Моя нога так удобно лежит на его, подогреваемая теплом, что я даже удивляюсь тому, как не заметила такой детали раньше. Его рука не сжимает мою конечность, а скорее удерживает, чтобы я не скатилась вниз. И эта мысль сводит с ума. Буквально. Сглотнув слюну, смотрю на лицо Шистада и прикусываю губу, думать рационально не получается.
― Прекрати пялиться.
Его голос в тишине ударяет меня по барабанным перепонкам, хотя парень практически шепчет. Голос у него мягкий, с послесонной хрипотцой, что ещё больше сбивает мое и без того обескураженное сознание. Крис спокойно втягивает воздух, всё ещё не открывая глаз, наверное, пытаясь окончательно придти в себя. Я замираю, не зная, как поступить. Убрать ногу, сбросив его руку? Или дождаться, когда он сам скинет моё бедро? В сомнениях кусаю губу, пытаясь предугадать действия парня, но, когда он открывает глаза, всё происходит так естественно, будто и не было неловких раздумий и ощущения тепла в моем теле. Шистад аккуратно отодвигается, слегка сжав моё бедро перед этим, чем посылает рой мурашек по всему организму, а затем открывает дверь и выскальзывает наружу. Спасительный холод отрезвляет рассудок и от пелены алкоголя, и от этого странного наваждения, поэтому я тоже выбираюсь из автомобиля, вдыхая аромат сырой осени. Мои легкие будто освобождаются от кофейного плена и вбирают в себя запах свежести на полную катушку. Обернувшись, вижу, что Крис присел на капот автомобиля и курит. Мне неловко перед ним из-за того, как сильно напилась, а потому чувствую необходимость извиниться. Подхожу к нему со спины и присаживаюсь рядом, собираясь с мыслями. Несмотря на то, что меня мутит, холод действует отрезвляюще, поэтому думать во много раз легче, чем в машине.
― Извини, ― повернув голову навстречу брюнету, выдыхаю и ожидаю его реакции.
Крис выпускает сигаретный дым изо рта и смотрит на меня, краем взгляда замечаю его легкую ухмылку, что дает понять о приподнятом настроении парня.
― В следующий раз, когда я скажу «нет», просто послушай меня, ― говорит он, чуть приподняв голову, отчего беспорядок на его голове, несколько часов назад более похожий на прическу, становится ещё более явным, но это не портит парня, а придает ему какой-то домашней уютности.
― Ладно,― соглашаюсь, понимая, что Шистад действительно был прав.
***
Когда я просыпаюсь второй раз за это, кажется, бесконечное утро, то на улице идёт дождь и небо затянуто громоздкими серо-синими тучами. Телефон на моём столе сообщает, что время час дня, и я с ужасом вскакиваю, при этом пытаясь понять, выветрился ли алкоголь или нет. Резкие движения отдают легкой головной болью, но это единственные последствия вчерашней вечеринки, поэтому чувствую себя намного лучше. Причина быстрого подъёма ― шум наверху. Я слышу, как мать цокает каблуками где-то на кухне или в гостиной и грубый голос Томаса, но практически не могу разобрать слов. Я всё ещё одета во вчерашний топ и джинсы, одежда помялась и теперь неприятно липнет к телу, но прежде чем снять её, нужно сходить в душ. Собираю растрепавшиеся волосы в пучок, чтобы убрать пряди с лица, и быстрым взглядом осматриваю себя в зеркало, замечая под глазами катушки от туши и мешки. Выгляжу не лучшим образом, а потому нужно придумать, как проскользнуть мимо матери, чтобы внешний вид не вызвал кучу вопросов и поджатые губы. Решаю, что просто быстро прошмыгну в ванную и постараюсь быть максимально незаметной. На практике план ещё хуже, чем в теории, но другого всё равно нет, поэтому поступаю как и задумала: тихо поднимаюсь по лестнице и аккуратно выглядываю в коридор, надеясь, что Элиза и Томас стоят где-то у плиты или в дальнем углу гостиной. Пути назад нет, поэтому быстрым шагом двигаюсь по коридору, при этом стараясь не смотреть по сторонам, и прошмыгиваю в ванну, лишь краем уха услышав голос мамы:
― Ева…― но её слова тонут в шуме воды, которую включаю сразу же, чтобы у неё не было шансов что-то спросить.
Стягиваю с себя одежду, которая пахнет спиртным и моей рвотой, и залезаю под согревающие струи душа, смывая с тела все события вчерашнего вечера и утра. Не то чтобы я чувствую себя как-то мерзко или неприятно, просто после взбудораживающего времяпрепровождения хочется хорошенько отмыться и высушиться, чтобы ощутить, как весь организм обновляется, перерождается, как феникс. В ванной совершенно не пахнет кофейным гелем Шистада, и я делаю вывод, что парень всё ещё спит, но не могу решить, хорошо это или плохо. Знаю одно: мне будет неловко, а Крис будет только подливать масло в огонь, разбрасываясь идиотскими шуточками и постоянно хмыкая с самодовольной усмешкой. Можно было бы винить парня за то, что он позволил себе какие-то вольности в отношении меня, но правда в том, что виновата только я. Ведь именно я напилась до тошноты и отключилась у него на плече, а парень просто проявил заботу и не стал отпихивать пьяную девушку без сознания. Его совесть совершенно чиста, а потом терпеть его ироничный тон ― мой удел.
Не знаю, как долго я стою в душе, но кожа на пальцах ног начинает сморщиваться, и решаю, что пора вылезать. После утренней ванны чувствую себя свежее и здоровее в несколько раз, хотя лёгкая мигрень ещё гудит где-то в висках, но я принимаю и эту кару, напоминая себе, что не нужно было так много пить. Мои мысли непроизвольно возвращаются на ту вечеринку, где я сидела между двумя парнями, чьи имена я никаким усилиями вспомнить не могу. Я помню, как парень, сидящей рядом с Диной, по её приказу каждый раз заполняет мой стакан чуть ли не до краев, а я опустошаю его вместо ответа на неловкий вопрос. Дина в моём сознании больше похоже на смазанное розовое пятно, потому что, кроме волос и сережки в носу, я совершенно ничего не помню о ней.
Воспоминания тут же услужливо подсовывают картину, когда девушка сжимала моё предплечье, вцепившись словно в кусок мяса, но при этом смотрела на Шистада, старательно отыгрывая непонимание. Они явно знакомы, и эта ещё одна загадка в копилку неразгаданных тайн о Крисе.
Когда я выхожу в коридор, мама с Томасом допивают свой кофе за барной стойкой. На матери светло-голубая блузка и юбка, волосы уложены в пучок, губы подведены ягодной помадой, Томас сидит ко мне спиной, но я всё равно замечаю, что он одет в чёрный костюм. Видимо, они куда-то собрались.
― Ева, мы уходим на деловой обед, ― тут же оповещает Элиза, даже не пожелав мне доброго утра и не спросив, почему я так быстро прошмыгнула в ванную, но это мне даже на руку. Я киваю, не совсем понимая, для чего мне эта информация, но ответ не заставляет себя долго ждать: ― Приберись на этаже.
Ни спасибо, ни пожалуйста. Я вскидываю бровь, пытаясь понять, сколько недель назад мать уволила домработницу. Может, как раз в тот момент, когда я приехала? Тон Элизы строгий, приказывающий, что выводит меня из себя. Неужели у меня не может быть других дел, как надраивать посуду за этими двумя? Раздумываю над тем, чтобы возмутиться и отказаться, сославшись на собственные планы, но телефон Томаса звонит так неожиданно, что я даже вздрагиваю.
― Алло, ― говорит он в трубку, при этом поднимаясь со стула. ― Да… Дорогая, нам пора…
Он протягивает маме руку, помогая ей соскочить с её стула и, не прерывая телефонного разговора, ведет её к выходу, чтобы надеть верхнюю одежду. Я тяжело перевожу дух. Ну, конечно, как вовремя. Рассматриваю небольшой беспорядок на кухне, оставленный после завтрака и вздыхаю, закатив глаза. Вот тебе и доброе утро.
