Затонские персонажи

Метель бушевавшая всю вторую половину дня наконец успокоилась. Шел мягкий редкий снежок, а временами из-за туч выглядывала луна. Но все равно комфортным наблюдение было назвать сложно. Конечно, смотреть за домом Мироновых из кабинета князя было гораздо приятнее, но обзор был неполным и он боялся пропустить тот самый момент, которого так ждет. Ждет с той минуты, когда оставил в живых эту неугомонную барышню Миронову… Как же ему надоела и эта зима, и эта страна! Самая длинная его миссия… Долгих семь, уже почти восемь, лет, проведенных в этой странной, часто не поддающейся логике, стране, ясно показали ему, как он устал, как все тяжелее ему становится все держать под контролем. Решено! Это его последнее дело! И потом никакие генералы не смогут помешать его уходу. А потом… Домик в Провансе… Возможно, жена, дети… И никаких морозных снежных зим! Жан вспомнил, как все начиналось. Он уже давно служил во французской разведке и по праву считался одним из лучших агентов. И не был удивлен, когда в конце 1881 года, его вызвал к себе руководитель «Второго бюро». Ему поручалась сложная и крупномасштабная работа в России. Уже давно «Второе бюро» следило за развитием связи между некоторыми лицами царской семьи и английской короной, а также за разработками некоего английского ученого, работающего на данный момент в России. Разработки принадлежали России, но Англия была очень заинтересована получить их себе. И уже одно это сильно настораживало французов. А сейчас появилась реальная возможность выяснить и намерения Англии, и опасность от изобретения англичанина. Дело в том, что каким-то чудом, удалось перехватить английского агента, который направлялся в Россию, как общий тайный координатор всей миссии. И сейчас Жану Лассалю предстояло занять место этого агента и со всеми рекомендательными письмами и тайными шифровками отправиться в Петербург, якобы в услужение и помощь некоему князю Разумовскому, а в реальности же для осуществления контроля над всей операцией. Когда Жан соглашался, он не представлял, с какими трудностями ему придется здесь столкнуться. С русскими оказалось очень сложно работать – это были люди, поступками которых зачастую руководили эмоции, они во многом были нелогичны и непредсказуемы. Даже в серьезном деле, даже, когда на карте стоял, если не весь исход операции, то возможны были серьезные последствия… Одно успокаивало – это операция англичан и если ее ждет провал, ему это только на руку. Он спокойно собирал информацию, прилагая максимум усилий, чтобы не вызвать ни малейших подозрений в своей личности ни у одной стороны. И несколько лет все было хорошо – он успешно выполнял поручения князя, втерся в доверие к фрейлине, почти изучил всю их сеть… Пока… Пока не появился на горизонте этот странный надоедливый сыщик. Сначала он начал подкапываться под них по краям. Было решено, что Нежинская влюбит его в себя и тем нейтрализует, но тут вторая неожиданность – фрейлина и сама влюбилась в этого фараона. А дальше князь, у которого тоже была интрижка с Ниной какого-то черта приревновал и вызвал Штольмана на дуэль. Будто наемного убийцу нельзя было послать! И в довершение всего, Нежинская устроила истерику и наотрез запретила убивать ее любимого сыщика на дуэли. Ох, как же они попортили ему нервы еще в Петербурге! Все эти эмоциональные выходки грозили операции, а он так и не добрался до сих пор до самого главного: ни до разработок ученого, ни до компромата князя (а в том, что он был, у Жана сомнений не возникало), который вскрыл бы перед ним всю сеть и позволил расстроить укрепление связей между Англией и Россией. После дуэли все вроде наладилось. Штольмана сослали, он убедил Нежинскую, что нужно выкрасть у князя компромат, и она даже нашла исполнителя, да и сам князь немного успокоился, но бдительности не терял. Но в скором времени опять все пошло кувырком! Вот чувствовал он, что нельзя было оставлять князя и Нежинскую самих в Петербурге, а ему, Жану, ехать в Затонск, наблюдать за Штольманом и полигоном! Исполнитель Нежинской не справился – украсть документы у князя ему не удалось, более того этого идиота принесло в Затонск и его еще и арестовали. Пришлось его убрать. Потом князь, который все не мог договориться с этой Курочкиной о некоей тетради. Эта тетрадь содержала в себе кучу информации и одна могла заменить и княжеские документы и формулы ученого. Окажись она у него, можно было бы возвращаться во Францию. Но нет! Князь жадничал и эту старую деву убила ее сумасшедшая воспитанница. Он нашел эту девушку в тот же день на берегу замерзшей реки. Жан ни в коем случае не хотел ей зла, ему нужно было с ней поговорить, попытаться понять степень ее сумасшествия. Но она дико его испугалась, бросилась убегать, поскользнулась и, упав с обрыва, сломала себе шею. Тетради не было. Она всплыла через пару дней, когда к князю пришел этот студент-шифровальщик, шантажировать. О, наивный! И дурак к тому же. Убивать его не хотелось, но он действительно много узнал из тетради и мог оказаться опасен и для его миссии. Зато тетрадь почти чудом снова оказалась у них. Вернее у князя, но со временем Жан рассчитывал добраться до нее. Не верилось ему, что Разумовский уничтожил ее, как сказал фрейлине. Слишком много информации она содержала. А князь знал цену информации. И тут Жану пришла в голову мысль о мнимой Элис Лоуренс. Может и хорошо, что настоящая погибла. Теперь можно вызвать себе небольшое подкрепление. Главное, чтобы девушка была хорошей актрисой – ведь ей предстояло сжиться с ролью сумасшедшей, а заинтересовать ею князя и устроить, чтобы он взял ее в дом, было делом техники. Затем, по плану Жана, девушка через некоторое время начала бы проявлять признаки здравого ума и вместе они бы выманили тетрадь и уехали. И опять все пошло не так! Актрисой приехавшая девушка была отличной – в ее сумасшествии не сомневались даже врачи клиники. Князь взял ее к себе, она даже смогла заручиться дружбой этой девушки-медиума и симпатией местного доктора. Но! Несколько неосторожно сорвавшихся фраз и князь начал ее подозревать. Пришлось срочно выводить девушку из игры. Да еще так, чтобы на него самого не попала даже малейшая тень подозрения. В этом вопросе Элис постаралась сама – она смогла убедить доктора ей помочь, Жан лишь обеспечил крепкий сон всех обитателей усадьбы в назначенную ночь. Все прошло как он и задумывал. За исключением одного – у этого растяпы-фельдшера уж неизвестно как из фальшивой бороды выпал клок волос, который потом и помог Штольману вычислить, где Элис. Но тут им тоже повезло: Штольман слишком предвзято относился к князю и явно не определился, какую роль во всей операции играет Элис, потому о своем знании молчал. Жан понимал, что молчание это до поры до времени, но и задерживаться сверх меры он здесь не хотел. Разработки Брауна подходили к завершающей стадии. Нежинская вплотную подобралась к ученому, скоро у нее, а значит у князя, будут все данные. В ту же ночь эти данные, а также все документы из сейфа, уже будут у Жана, а его самого в Затонске не будет. Он все точно рассчитал. И вдруг, эта дуэль князя со Штольманом! Она смешивала Жану все карты. Но ничего против нее он сделать не мог. И потому, весьма обрадовался тому подвешенному исходу, который остался после дуэли. На самом деле, это было наилучшее решение, потому что не шло дальше осведомленности нескольких лиц, в то время как смерть любого из участников неминуемо рушила всю операцию. Он как мог постарался донести эту мысль до князя. Но тот, как с цепи сорвался – ему непременно нужно было убить Штольмана. Как же ему надоели эти упрямые, импульсивные, эмоциональные русские! Жану, как и любому французу, чувства и эмоции тоже были не чужды. Но ставить их во главе всего! Рисковать судьбами держав из-за минутной прихоти! Этого он понять не мог. Жан не мог так рисковать. Он не хотел еще на неопределенное время оставаться в России. Разработки Брауна он сам заберет у Нежинской, так даже проще. И папку князя тоже. Решение было принято – князя пришлось убить. Он заранее предупредил об этом фрейлину и та с радостью согласилась – как же ее любимый сыщик будет жить, да и угроза ей самой гораздо уменьшиться. Она же и подсобила в том, что для расследования убийства князя, а на самом деле, чтобы как можно больше замутить воду, из Петербурга был прислан «нужный» следователь. Видно для пущей уверенности, англичане решили выкрасть и самого Брауна. Поручили это Жану и какому-то типу, присланному из Петербурга, в обязанности которого вменялась отбить ученого у его охраны. Тип свое дело сделал. Жан тоже – к месту назначения Браун не доехал. Все прошло как по маслу. Ему было плевать на Штольмана, хоть тот и путался все время под ногами. Жан его все время опережал и намного. Лишь единожды сыщик опередил его. Он появился у Нежинской на полчаса раньше его, Жана, и забрал папку с документами. С этого момента Жан стал охотником. Тут же в гостинице ему, казалось, улыбнулась удача – он неожиданно столкнулся со Штольманом возле номера фрейлины. Стоило большого труда так аккуратно ранить сыщика – рана была глубоким порезом, серьезным, но не смертельным. Можно было умереть от кровопотери или занесенной инфекции, но на это нужно время, а Жан не собирался такого допускать. От Штольмана ему были нужны документы, а убивать того он не собирался. В какой-то степени Жан даже симпатизировал этому принципиальному человеку, который явно оказался втянут в чужую игру. Хоть Штольман иногда и переходил ему дорогу, однако Лассаль знал, что это лишь работа, такая же как и у него. Правда сыщик и тут умудрился спутать ему карты. С помощью одного из своих филеров ему удалось сбежать. Жан погнался за фигурой в армяке, а когда понял свою ошибку, было уже поздно. Он, конечно, вернулся назад, даже нашел место, где сыщика встретил филер, но дальше следы затерялись. И когда Жан преследовал Анну, он действительно хотел только поговорить о Штольмане. Убивать невинную девушку в угоду этой спесивой кошке Нежинской он уж точно не собирался. Но Миронова о сыщике тоже ничего не знала. И теперь сохранить ей жизнь стало уже не его прихотью, а необходимостью. Потому что Штольман к ней придет. Это Жан знал наверняка. Потому и стоял каждый вечер и ночь, зорко наблюдая за домом адвоката и высматривая свою жертву. Ему нужны эти документы! Только они сейчас отделяют его от домика в Провансе и спокойной старости. А эти двое… Пусть остаются друг другу. Убивать он их не собирается. Он тоже человек…