***
Суббота обычно была наполнена духом праздности и лени, но не в этот раз. Ученики были напряжены и взволнованы, а от старшекурсников то и дело можно было услышать: — Кинул? А чего нет, слабо? — Это тебе слабо кинуть! И прочее в таком духе. Практически каждый подначивал друг друга кинуть свое имя в кубок, но несмотря на это, не многие решились. С нашего факультета, как я знаю, кинули четверо: Седрик Диггори, Джон Харрел, Ральф Хантер и шестикурсница Лора Эллисон. Все четверо были сильными волшебниками и одними из лучших учеников факультета, но больше всех поддержку, конечно, же получил Седрик. Впрочем, оно и неудивительно. Капитан команды по квиддичу, староста факультета и просто красавчик. За остальными факультетами я не особо следила, но с Гриффиндора видели Анджелину Джонсон и ещё одного незнакомого мне старшекурсника — Роберта Уиллиса. Из Слизерина был Кассиус Уоррингтон, охотник слизеринской команды. А кто из воронов кидал неизвестно, наверное, их кандидаты в чемпионы благоразумно делали это ночью. Из гостей имена в кубок кинули все, оно в общем-то и логично, ребят и везли с расчетом на участие. Кто у французов в фаворитах я не знала, так как не общалась ни с кем из их делегации, но Алекс поделился именами тех, на кого Каркаров возлагал особые надежды. Виктор Крам, Алексей Сирко и собственно сам Алекс. Кто-то из них троих скорее всего будет выбран кубком. — Ты и Сирко? — удивилась я и слегка стушевалась под укоризненным взглядом Алекса. — Виктор самый известный из нас, но и остальные далеко не слабаки, а Сирко так вообще можно спокойно назвать сильнейшим из нашего выпуска. Если любопытно, то он — вот тот брюнет, — Алекс указал взглядом на крепкого, широкоплечего парня, сидевшего за столом недалеко от Драко. Короткие черные волосы, резкие, хищные черты лица и холодные, желтые, звериные глаза. — Он прямой потомок известного казачьего атамана Ивана Сирко. Тот по праву считался талантливым воином — ни одного из более чем полусотен сражений он не проиграл. Да и характерником был не последним, магом по-вашему. Ни сабли, ни стрелы не брали его, из-за чего турки в свое время прозвали Ивана Урус-шайтаном. Так вот, наш Алешка, как говорят, не сильно уступает своему легендарному предку. Так что, прости, Виктор, но думаю мы с тобой в пролете, — весело улыбнулся Алекс. — Да чего уж там, — отмахнулся Крам. — Правда ведь. Да и я буду только рад, если представлять нас будет он. — Я бы хотел поучаствовать, но согласен с Алексом, думаю Сирко обойдет нас, — вздохнул его рыжеволосый сосед Ян Вишневский. Как раз после его слов еда пропала с тарелок, и все перевели взгляд на преподавательский стол, из-за которого уже поднимался Дамблдор. — Кубок Огня вот-вот примет решение, — начал он. — Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. — директор указал на дверь позади профессорского стола. — Там вы получите инструкции к первому Туру состязаний. Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул; тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок Огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам, приковывая к себе все внимание. Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший клочок пергамента. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещенный огнем — опять синевато-белым, — и громким, отчетливым голосом прочитал: — Чемпион Дурмстранга — Алексей Сирко! На мгновение в зале образовалась удивленная тишина, во время которой спокойно из-за стола вышел Алексей. Но студенты быстро очнулись и зааплодировали. Под довольный взгляд Каркарова и облегченный — Крама, он прошел в комнату. Следующим объявили чемпиона Шармбатона, точнее чемпионку — Флер Делакур. Затем назвали Седрика Диггори, и через несколько минут, после бурных аплодисментов, когда все решили, что уже все закончилось, в Большом Зале прозвучало имя Четвертого Чемпиона: — Гарри Поттер!***
Я привычно крошила ингредиенты для зелий, которые в этот раз пойдут для нужд Больничного Крыла. Эти ингредиенты, кстати, входили в состав противоожоговой мази. Хорошей такой, жирной. Такая даже ожоги от пламени дракона легко заживит, хоть и шрамы потом наверняка останутся. — Поттер мог кинуть свое имя в кубок? — неожиданно спросил Снейп, оторвавшись от проверки очередного эссе. — Не думаю, — спокойно ответила я, отложив нож в сторону и повернувшись к профессору. — Во-первых, зачем? Слава? Так этого у него завались. Победитель Лорда как-никак, думаю это даже на его могиле отметят когда-нибудь. Деньги? Так-то тысяча галеонов не такая уж большая сумма, особенно на фоне наследства. Во-вторых, каким образом? Чары ставил сам Дамблдор, и не думаю, что четверокурснику хватило сил и ума обойти их. На данный момент у Гарри просто нет таких знаний или доступа к источникам, которые могли эти знания дать. Все же я придерживаюсь мнения, что это глупая шутка какого-то старшекурсника. Может на спор его имя кинул, а может — по глупости. Сейчас уже и не узнать, вряд ли он, или она, признается. Задумчиво прищурившись, Снейп отвел от меня испытывающий взгляд и вернулся к проверке эссе. Все же он явно сомневался, что Гарри мог кинуть свое имя в кубок, и думаю мои слова только подтвердили его сомнения. На самом деле эти слова я говорила уже не в первый раз. Раз за разом влезая в споры однокурсников, я методично приводила свои аргументы и стояла на них, не принимая иную точку зрения. Эти же аргументы я попросила приводить и Драко в обсуждениях со слизеринцами, правда, он напирал на том, что Поттер слишком слаб, чтобы подобное провернуть. Но Драко — это Драко, да и такая версия из его уст будет звучать правдоподобнее. Сам Гарри придерживался этой версии, после нашего с ним разговора. Его подкупило то, что я сразу поверила ему. И за эту веру мне было стыдно. Я знала и могла предупредить его заранее, но тогда его удивление, непонимание и злость не были бы искренними. Не смог бы он это достоверно сыграть. А потом бы пошли закономерные вопросы: откуда дровишки-то? А этих вопросов мне очень-очень не хотелось. Поэтому пришлось пожертвовать нервами братишки и сделать все возможное, чтобы не допустить открытой травли. И это получилось. Конечно, были отдельные личности, которые считали, что все-таки Поттер умудрился как-то обойти чары самого Дамблдора, но большинство все же склонялись к моей версии, запущенной в массы - звучала она правдоподобнее. Из-за чего даже сочувствующие нашлись, и Гарри ощущал себя довольно-таки комфортно, хотя и злился из-за того, что ему придется участвовать в Турнире и никак от этого не отказаться. Закончив с подготовкой ингредиентов, я поспешила откланяться. Пусть Снейп посидит в тишине, подумает как следует, авось и шипеть так зло на Гарри не будет. Да и не только Снейп. Люди Эйнара так же навестили Риту Скитер и вежливо попросили не писать ничего плохого о Гарри Поттере, как и о других участниках Турнира. О каких-то организационных недостатках, работе чиновников, справедливости решений судебной бригады — сколько угодно, но не об участниках. Рита наверное решила, что это были посланники министерства или родственники кого-то из участников, но это неважно. Главное, что она выполнила просьбу и от всей широкой души прошлась по организаторам Турнира в большой статье опубликованной в «Пророке», упомянув Поттера лишь вскользь, да и то в качестве жертвы. Это вызвало недовольство Гарри, но он понимал, что от этого никуда не деться. И я напомнила, что могло быть написано что-то похуже. Также с утренней почтой пришло письмо от Сириуса, которому я решила отписать ещё той субботой, после Турнира. Он жутко переполошился и поставил перед фактом, что в эту субботу он будет ждать нас в одной из гостиниц Хогсмида. «Неважно как, хоть Филча зарежьте, но я должен с вами увидеться», — написал он. Таких радикальных мер не понадобилось — разрешения у нас имелись. У меня от декана, у Гарри от Вернона, который не имел особых претензий к племяннику и спокойно подписал бумагу. Закутавшись в мантии и теплые шарфы, мы с братцем шли в Хогсмид и тихо беседовали. — Как думаешь, крестный может мне чем-то помочь? — Вряд ли. Если, может быть, совет даст. — Да какой совет? Если даже я не знаю, что меня ждет в первом туре! Из-за этого просто невозможно подготовиться! «Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах» — передразнил Барти-старшего Гарри. — Ну и что можно выцепить из этой фразы?! — Ничего. Но кое-какая информация у меня есть, — загадочно улыбнулась я и стойко молчала на все его вопросы до прихода в гостиницу. Мантии на нас были обычные школьные, шарфы нейтральных цветов прикрывали факультетские нашивки и часть лица. Что никого не удивило — сегодня была холодная ветреная погода. Ну и шапки конечно, нефакультетских цветов. Поэтому неудивительно, что женщина за стойкой не обратила никого на нас внимания и просто сообщила, что нас уже ждут в номере. Обычная, кстати, практика, когда родственники студентов на выходные выбирались в Хогсмид. Письма живое общение все равно не заменят. Сириус уже ждал нас, развалившись на кровати, и тут же вскочил, стоило зайти нам в номер. — Анна, Гарри, рад вас видеть! — широко улыбнулся подтянутый черноволосый хлыщ, в котором теперь невозможно было узнать бывшего сидельца Азкабана. — Крестный! — обрадовался Гарри и кинулся к нему с объятиями, а я осталась стоять у двери, недовольно сверля его взглядом. — Анна, дорогая, что-то не так? — нервно спросил Сириус, обнимая Гарри. — Ты прямо так сюда явился? — зло прошипела я, готовая придушить его собственными руками. Значит, я старалась, вытаскивала его из тюрьмы, лечила, а он вот так открыто в Хогсмид заявился, где его кто-то случайно может узнать?! — Нет-нет, под обороткой! Просто её действие закончилось, и я хотел её выпить, когда буду уходить! — поспешил оправдаться Сириус, пока я его не прибила. — Ладно, — прищурилась я, подошла и обняла его. — Рада, что пришел. Сириус расцвел от этих слов, словно маков цвет, и следующие десять минут вел себя как примерная наседка: тискал изо всех сил и расспрашивал обо всем, вплоть до свежести тыквенного сока, подаваемого на завтрак. — Так, а теперь серьезно, во что вы вляпались? — В Турнир, и сразу говорю — свое имя в кубок не кидал! — сказал Гарри, нахохлившись. — А жаль… — протянул Сириус, за что тут же получил локтем по ребрам. — Ладно, намек понял. В «Пророке» написано было, что будет Три Тура. Про первый что-нибудь сказали? — Мистер Крауч сказал, что первый Тур на смекалку и умение соображать в неожиданных ситуациях, и что будет разрешена только палочка. И все, — печально ответил Гарри, развалившись на кровати, к которому спустя пару мгновений присоединился Сириус, а я выбрала кресло напротив. — Мдааа, — протянул Сириус, — не густо однако, даже не знаю чем тут можно помочь… — Драконы. — Что?! — воскликнули хором они. — В первом туре, я думаю, придется сразиться с драконами. — Но откуда? — Меня профессор Снейп попросил помочь подготовить ингредиенты для противоожоговой мази, которой смазывают ожоги от пламени дракона, для больничного Крыла. И я издалека в лесу видела какие-то загоны и слышала жуткий рев. Так что думаю, с вероятностью в девяносто процентов, что это драконы. — Драконы — это серьезно, — нахмурился Блэк. — Я вернусь на Гриммо и перерою библиотеку. Книги пересылать опасно, так как литература довольно специфическая, но нужную информацию скопирую. А на память могу сказать, что слабые места драконов это нос, глаза и крыльевые хрящи. — Да, вот же я попал… Драконы… Даже не представляю, что с ними делать! Не убивать же? — Не думаю, драконы — дорогие зверюшки, на убой детишкам, — Сириус извиняюще улыбнулся, — вряд ли их приведут. А остальные чемпионы знают? — Думаю, да. У Седрика, если верно помню, отец в министерстве работает, и он его предупредит. А директора школ-гостей позаботятся, чтобы ученики знали, что их ждет. Все-таки драконы — это не кошечки, которых легко спрятать. — Ладно, детишки, пора закругляться. Мне не стоит тут надолго задерживаться, но я постараюсь разыскать информацию побыстрее. Сириус вытащил из кармана маленький фиал, осушил его. Подождал, пока превратиться в невзрачного мужчину среднего возраста, крепко обнял нас на прощание и покинул комнату. — Как думаешь, я справлюсь? — тихо спросил Гарри. — Какая разница? Главное, выживи, а победа — это уже десятое, — я поднялась с кресла и ободряюще улыбнулась. — Ну что, пойдем в «Сладкое Королевство»?